Биография. Искрометный чимароза Композитор чимароза краткая биография

Чимароза вскоре привлек внимание монастырского органиста и духовника его матери, фра Полкано, который давал ему уроки музыки. Священник посвятил себя развитию талантливого мальчика, обучив его латыни и музыке и познакомив с немецкой и итальянской классической поэзией . Доменико делал большие успехи и был принят в 1761 году в консерваторию Санта-Мария ди Лорето , где оставался в течение 11 лет. Его учителями были мастера старой итальянской школы: Дженнаро Манна , Феделе Фенароли , Антонио Саккини , Никколо Пиччини и другие . Чимароза научился игре на скрипке и клавесине, а также показал себя одарённым певцом (в частности исполнив заглавную партию в двухактном интермеццо Саккини «Фра Донато», которое шло в разных театрах Неаполя ). После окончания консерватории он брал уроки пения у кастрата Джузеппе Априле . Задатки композиторского мастерства он также продемонстрировал уже в годы учёбы, в 1770 году вместе с Дзингарелли и Джузеппе Джордани посещая старшие курсы в капельмейстерском классе и сочинил ряд духовных мотетов и месс . Уже закончив консерваторию, в 1771 году он, возможно, брал дополнительные занятия по композиции у Пиччини .

Начало карьеры

в 1772 году состоялась премьера первой оперы-буффа Чимарозы, «Причуды графа» (итал. Le stravaganze del conte ), исполненной в театре Деи Фиорентини в Неаполе в один день с «Чудесами Мерлина и Зорастро» (итал. Le magie di Merlina e Zoroastro . После этого начала шириться его известность как композитора, и всего за год он по своей славе как оперного композитора сравнялся с давним любимцем публики Паизиелло . В том же году он женился на дочери успешного музыкального импресарио Гаэтане Палланте, но этот брак продлился недолго - уже в следующем году Гаэтана умерла. По-видимому, вторично Чимароза женился вскоре после этого, зачав со второй женой двоих детей. Однако и вторая жена Чимарозы прожила недолго .

Произведения Чимарозы вскоре стали популярны в Риме, где его комические интермеццо исполнялись в театре Валле . «Возвращение дона Каландрино» (итал. Il ritorno di Don Calandrino ), «Итальянка в Лондоне» (итал. L"italiana in Londra ), «Женщины-соперницы» (итал. Le donne rivali ) и «Парижский художник» (итал. Il pittore parigino ) были поставлены там между 1778 и 1781 годами. Также в Риме, в театрах делле Даме и «Арджентина », прошли премьеры опер-сериа Чимарозы, в том числе его первое произведение в этом жанре «Гай Марий» (итал. Caio Mario , 1780) и «Александр в Индии» (итал. Alesandro nelle Indie , 1781). Гёте был весьма очарован пьесой «Импресарио в нужде» (итал. L’impresario in angustie ), которую он услышал во время своего визита в Рим в 1787 году. 10 июля 1780 «Итальянка в Лондоне» стала первой из опер Чимарозы, которые были представлены в театре «Ла Скала » в Милане, начав традицию исполнения его работ, которая продолжались до XIX века . В Неаполе были поставлены оперы-буффа «Мнимая парижанка» (итал. La finta parigina ) и «Благородная фраскатанка», созданы оратории «Авессалом» и «Юдифь» и ещё два десятка произведений крупных жанров, в основном опер-буффа. Начиная с 1784 года Чимароза несколько лет прожил во Флоренции, где преимущественно писал духовные произведения (в том числе несколько месс и реквием) .

Зрелая жизнь

29 ноября 1779 года Чимароза был назначен внештатным органистом (без жалования) в Неаполитанской королевской часовне. 28 марта 1785 года он был переведен на должность второго органиста с ежемесячной зарплатой восемь дукатов , которые продолжали ему выплачиваться даже во время его отсутствия в Неаполе. С начала 1780-х он также был назначен маэстро (учителем) консерватории при детском приюте Оспедалетто в Венеции; точно не ясно, когда состоялось это событие, хотя 1782 год - наиболее вероятная дата, так как в том году его ранее сочинённая оратория «Авессалом» была переписана для этой консерватории. Несколько его оперных постановок в следующие годы (начиная с опер «Китайский герой» и «Влюблённая балерина», поставленных в Неаполе в 1782) также связаны с его службой в Оспедалетто .

В 1787 году Чимароза был приглашён ко двору Екатерины II , чтобы занять место придворного композитора, освобождавшееся из-за отъезда Паизиелло . На пути к Санкт-Петербургу Чимароза и его жена посетили Ливорно как гости Великого герцога Тосканского Леопольда , который позже, уже как император, сыграл важную роль в успешном пребывании Чимарозы в Вене. В Парме Чимароза посетил герцогиню Марию Амалию , а в конце августа и сентябре провел 24 дня в Вене, где был представлен императору Иосифу II . В эти дни император неоднократно приглашал Чимарозу петь и играть для него. Все эти контакты усилили связи композитора с венским двором . После Вены Чимароза посетил Варшаву, также задержавшись там на месяц по просьбам местной аристократии .

Источники расходятся в вопросе о том, когда Чимароза прибыл в Санкт-Петербург. Его биография в «Новом словаре музыки и музыкантов Гроува» сообщает о его прибытии в российскую столицу уже в начале декабря 1787 года и написанном в том же году Реквиеме соль минор на смерть герцогини Серра-Каприола, жены посла Королевства обеих Сицилий . В то же время «Русский биографический словарь » пишет, что композитор потратил на путь в Россию намного больше времени, лишь в июле 1788 года покинув Неаполь и по пути в Турине успев поставить оперу «Владимир» (итал. Il Valdamiro , так что к месту службы он добрался лишь в начале 1789 года .

Произведя по прибытии в Россию хорошее впечатление на императрицу, Чимароза в дополнение к обязанностям придворного композитора был также назначен учителем пения её внуков . При дворе Екатерины II Чимароза следовал традиции итальянских композиторов, среди которых были Манфредини , Галуппи , Траэтта и Сарти . Его оперы были поставлены в театрах Эрмитажа и театре Гатчнского дворца . Опера-сериа «Клеопатра» и две ранее написанных комических оперы, «Женщины-соперницы» и «Два барона» (итал. I due baroni di Rocca Azzurra ), были также представлены широкой российской публике. Однако вскоре после прибытия Чимарозы, императрица наняла ещё одного итальянского композитора, Висенте Мартин-и-Солера , в качестве второго капельмейстера. Его оперы прошли при российском дворе с бо́льшим успехом, чем оперы Чимарозы .

Р.-А. Моозер отмечает странность, связанную со временем службы Чимарозы в Санкт-Петербурге. Если о Галуппи, Паизиелло, Сарти сохранилось множество различных документов и свидетельств в мемуарах и переписке, по которым можно узнать подробности их пребывания в России, то русский период в биографии Чимарозы известен в основном по косвенным источникам. Чимароза, прославившийся в Европе как певец, клавесинист и автор не только опер, но и сонат и камерных произведений , почти не оставил следа в русских документах. Если после санкт-петербургских музыкальных вечеров, проводившихся его предшественником Паизиелло, остались многочисленные инструментальные и оркестровые произведения, то в случае Чимарозы ничего подобного не отмечено. Это тем более удивительно, что русский двор не оставлял его без внимания: например, будущий император Павел I был крестным отцом его сына Паоло, а сама церемония крещения проходила в церкви Св. Екатерины в присутствии придворных и дипломатов .

Великолепие и блеск двора Екатерины начали исчезать к 1791 году, когда экономические кризисы вынудили императрицу отказаться от услуг большинства итальянских певцов. Чимароза, который плохо переносил российские зимы, покинул двор в июне 1791 года . К этому времени уже было известно, что служба Чимарозы в России близится к концу и что он планирует вернуться в Неаполь из-за плохого здоровья. Иосиф II намеревался пригласить его, как только он достигнет Вены, а в 1789 году были переданы в Бургтеатр ряд работ Чимарозы для подготовки к его возвращению. В период с мая по сентябрь возобновлена с новыми актёрами постановка оперы «Два мнимых графа» (итал. I due supposti conti ) был возрожден; кроме того, были поставлены «Два барона», для которых Моцарт сочинил арию «Alma grande e nobilcore» (k578) . Добравшись до Вены вскоре после смерти Иосифа II, Чимароза сменил Антонио Сальери в должности придворного капельмейстера нового императора Леопольда II . Ему было поручено написать оперу «Тайный брак» (итал. Il matrimonio segreto ) на либретто Джованни Бертати , созданное на основе одноименной пьесы Джорджа Колмана и Дэвида Гаррика . Опера, исполненная в Бургтеатре 7 февраля 1792 года, была настолько успешна, что Леопольд II приказал, чтобы её повторили в тот же вечер в его покоях. Чимароза, которого Йозеф Вайгль описал как человека, имеющего веселый и дружеский характер, пользовался большой популярностью среди венского общества и часто развлекал высшее общество, играя на клавире. В течение двух лет пребывания в Вене он сочинил ещё две оперы - «Сердечное бездействие» (итал. La calamita dei cuori ), которая не была успешной, и «Любовь дает благоразумие» (итал. Amor rende sagace ), а также переработал «Парижского художника» .

Последние годы жизни

В 1793 году Чимароза наконец вернулся в Неаполь, где также занял пост придворного капельмейстера и где с большим успехом прошли «Тайный брак» (выдержавший 67 представлений) и новая опера-буффа «Женские хитрости» (итал. Le astuzie femminili ) . В 1796 году умерла его третья (по другим источникам вторая ) жена, от которой у Чимарозы был сын Паоло . В дальнейшем он работал в Риме и Венеции, снова попав в Неаполь в 1798 году и восторженно встретив там французскую революционную армию под командованием генерала Шампьона . Либеральные лидеры под покровительством французов провозгласили Партенопейскую республику , после чего король Фердинанд IV был вынужден бежать из Неаполя. К провозглашению в Неаполе республики Чимароза написал «Патриотический гимн» на слова Луиджи Росси, который пели 19 мая 1798 года при торжественном сожжении королевского флага. Однако в конце июня республика пала, и войска Бурбонов вновь вошли в город. Чимароза оказался в опасном положении ввиду своих республиканских симпатий и предпринял попытку загладить вину, сочинив (по предложению священника Дженнаро Танфано) кантату в похвалу Фердинанда IV, исполненную на 23 сентября. Тем не менее 9 декабря 1799 года он был арестован , ему было предъявлено обвинение в пособничестве оккупантам, а его портрет был предан публичному сожжению .

Композитор провел четыре месяца в тюрьме и был избавлен от смертного приговора только благодаря вмешательству его влиятельных друзей, среди которых были кардиналы Эрколе Консальви и Фабрицио Руффо , леди Гамильтон и русский посол Андрей Италинский ; возможно, за композитора заступались также некоторые европейские монархи, на чьей службе он прежде состоял . После освобождения из тюрьмы и запрета появляться в Неаполе Чимароза вернулся в Венецию, куда был приглашен для сочинения новой оперы «Артемизия». Там же он написал мессу для папы Пия VII . Вскоре, однако, состояние его здоровья резко ухудшилось, и он умер 11 января 1801 года, не завершив работу над «Артемизией» . Внезапная смерть Чимарозы от желудочной болезни породила слух о том, что он был отравлен по приказу неаполитанской королевы Каролины , и чтобы его опровергнуть, неаполитанскому правительству пришлось даже отправлять в Венецию лейб-медика для официального освидетельствования тела . Чимароза, отпетый в Венеции, был похоронен в Риме на средства кардинала Эрколе Консальви; по заказу Консальви был также создан бюст Чимарозы, установленный в римском Пантеоне .

Творческое наследие

Доменико Чимароза, автор около 80 опер, является одним из ведущих представителей оперы-буффа ; завершение развития этого жанра во второй половине XVIII века является заслугой Чимарозы и Джованни Паизиелло . В его лучших операх, и в частности в «Тайном браке», с большим художественным вкусом совмещены комедийная фабула и сценический лиризм, их музыка напевна и использует народные песенные традиции, в то же время будучи богато инструментована и демонстрируя элементы развивающегося симфонизма . Чимарозе принадлежит первенство во введении заключительных ансамблей в конце актов, подытоживающих развитие событий к этому моменту .

В вокально-инструментальное наследие Чимарозы также входит значительное число кантат (в том числе популярная кантата «Капельмейстер», пародирующая современные ему методы репетиций оперных постановок ), месс и ораторий (среди которых наиболее известны «Юдифь» и «Триумф религии» ), а среди его инструментальных произведений - 40 клавесинных сонат и концерт для двух флейт .

Список произведений, исполненных при жизни композитора

Список приводится по энциклопедическому словарю «Музыкальный Петербург»

1772, Неаполь - опера-буффа Le Stravaganze del conte («Причуды графа»); бурлеск Le Magie di Merlino e Zorastro («Чудеса Мерлина и Зорастро»)
1773, Неаполь - опера-буффа La Finta parisina («Мнимая парижанка»)
1777, Неаполь - опера-буффа Armida immaginaria («Мнимая Армида»)
1778
- Неаполь - оперы Le stravaganze d’amore («Причуды любви») и Gli Amanti comici («Комичные любовники»)
- Рим - опера L’Italiana in Londra («Итальянка в Лондоне»)
1780, Рим - опера Donne rivale («Женщины-соперницы»)
1781, Рим - оперы Il Pittore parigino («Парижский художник») и Alesandro nelle Indie («Александр в Индии»)
1782
- Неаполь - оперы La Ballerina amante («Влюбленная балерина») и L’Eroe cinese («Китайский герой»)
- Рим - опера L’Amor constant («Постоянная любовь»)
- Милан - опера La Circe («Цирцея»)
1783
- Неаполь - опера Chi d’altrui si veste presto si spoglia («Чужим добром не разживешься»)
- Рим - опера I dui baroni di Rocca Azzura («Два барона из Рокка Аццура»)
1784
- Венеция - опера L’Olimpiade
- Неаполь - опера Il Credulo («Легковерный»)
- Рим - опера I Matrimoni inaspettati («Неожиданные женитьбы»)
- Флоренция - опера La Vanita delusa, o sia Il Mercato di Malmantile («Обманутое тщеславие, или Рынок в Мальмантиле»)
- Милан - опера Due supposti conti («Два мнимых графа»)
1785, Неаполь - опера Il Marito geloso («Ревнивый муж»)
1786
- Неаполь - оперы Il Credulo и L’Impresario in angustie («Импресарио в нужде»)
- Санкт-Петербург - опера-буффа L’Amor constant
1787
- Неаполь - опера Il Fanatico burlato («Сварливый фанатик»)
- Санкт-Петербург - Missa pro defunct
1788, Санкт-Петербург - опера-сериа La Vergine del Sole («Дева Солнца») и 2 драматические кантаты
1789, Санкт-Петербург - на русском языке представлены оперы Le Donne rivali («Две невесты») и Dui baroni di Rossa Azzura («Два барона»), на итальянском - опера-сериа Cleopatra
1790, Париж - L’Italiana in Londra
1791, Санкт-Петербург - опера La Serenata non preveduta («Непредвиденная серенада»)
1792, Вена - оперы Il Matrimonio segreto («Тайный брак»), La Calamita dei cuori («Сердечное бездействие»)
1793, Вена - опера Amor rende sagace («Любовь дает благоразумие»)
1794, Неаполь - опера Le Astuzie femini («Женские хитрости»)
1795, Рим - опера I Nemici generosi («Великодушные враги»).
1796, Неаполь - опера Gli Orazi ed I Curiazi («Горации и Куриации»)
1798, Санкт-Петербург - оперы Chi deel’altrui si veste presto si spoglia и I Nemici generosi
1799, Неаполь - Патриотический гимн
1801, Венеция - опера Artemisia

Напишите отзыв о статье "Чимароза, Доменико"

Примечания

Кругосвет ».
- статья из Энциклопедии Британника
, pp. 13-15.
Johnson J. E., Lazarevich G. Domenico Cimarosa // The New Grove Dictionary of Music and Musicians. In the 29-volume second edition. Grove Music Online / General Editor - Stanley Sadie. Oxford University Press. 2001.
Владимир Березкин. // Русский биографический словарь
// Хейнце - Яшугин. Дополнения А - Я. - М . : Советская энциклопедия: Советский композитор, 1982. - Стб. 47-48. - (Музыкальная энциклопедия : [в 6 т.] / гл. ред. Ю. В. Келдыш ; 1973-1982, т. 6).
, pp. 29-31.
, p. 82.
, p. 85.
Порфирьева А. Л. Чимароза // Музыкальный Петербург. Энциклопедический словарь XVIII век. Книга 3. Изд. «Композитор». Санкт-Петербург. 1999.
, p. 138.

Литература

Nick Rossi, Talmage Fauntleroy. : [англ. ] . - Greenwood Press, 1999. - ISBN 0-313-30112-3 .

Ссылки

Чимароза Д. // Музыкальная энциклопедия : [в 6 т.] / гл. ред. Ю. В. Келдыш . - М . : Советская энциклопедия: Советский композитор, 1973-1982.
Владимир Березкин. // Русский биографический словарь : в 25 томах. - СПб. , 1905. - Т. 22: Чаадаев - Швитков. - С. 383-385.
Чимароза, Доменико // Энциклопедия «Кругосвет ».
Н. С. // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). - СПб. , 1890-1907.

Отрывок, характеризующий Чимароза, Доменико

– Травничку можно, – сказал Тушин, – а всё таки будущую жизнь постигнуть…
Он не договорил. В это время в воздухе послышался свист; ближе, ближе, быстрее и слышнее, слышнее и быстрее, и ядро, как будто не договорив всего, что нужно было, с нечеловеческою силой взрывая брызги, шлепнулось в землю недалеко от балагана. Земля как будто ахнула от страшного удара.
В то же мгновение из балагана выскочил прежде всех маленький Тушин с закушенною на бок трубочкой; доброе, умное лицо его было несколько бледно. За ним вышел владетель мужественного голоса, молодцоватый пехотный офицер, и побежал к своей роте, на бегу застегиваясь.

Князь Андрей верхом остановился на батарее, глядя на дым орудия, из которого вылетело ядро. Глаза его разбегались по обширному пространству. Он видел только, что прежде неподвижные массы французов заколыхались, и что налево действительно была батарея. На ней еще не разошелся дымок. Французские два конные, вероятно, адъютанта, проскакали по горе. Под гору, вероятно, для усиления цепи, двигалась явственно видневшаяся небольшая колонна неприятеля. Еще дым первого выстрела не рассеялся, как показался другой дымок и выстрел. Сраженье началось. Князь Андрей повернул лошадь и поскакал назад в Грунт отыскивать князя Багратиона. Сзади себя он слышал, как канонада становилась чаще и громче. Видно, наши начинали отвечать. Внизу, в том месте, где проезжали парламентеры, послышались ружейные выстрелы.
Лемарруа (Le Marierois) с грозным письмом Бонапарта только что прискакал к Мюрату, и пристыженный Мюрат, желая загладить свою ошибку, тотчас же двинул свои войска на центр и в обход обоих флангов, надеясь еще до вечера и до прибытия императора раздавить ничтожный, стоявший перед ним, отряд.
«Началось! Вот оно!» думал князь Андрей, чувствуя, как кровь чаще начинала приливать к его сердцу. «Но где же? Как же выразится мой Тулон?» думал он.
Проезжая между тех же рот, которые ели кашу и пили водку четверть часа тому назад, он везде видел одни и те же быстрые движения строившихся и разбиравших ружья солдат, и на всех лицах узнавал он то чувство оживления, которое было в его сердце. «Началось! Вот оно! Страшно и весело!» говорило лицо каждого солдата и офицера.
Не доехав еще до строившегося укрепления, он увидел в вечернем свете пасмурного осеннего дня подвигавшихся ему навстречу верховых. Передовой, в бурке и картузе со смушками, ехал на белой лошади. Это был князь Багратион. Князь Андрей остановился, ожидая его. Князь Багратион приостановил свою лошадь и, узнав князя Андрея, кивнул ему головой. Он продолжал смотреть вперед в то время, как князь Андрей говорил ему то, что он видел.
Выражение: «началось! вот оно!» было даже и на крепком карем лице князя Багратиона с полузакрытыми, мутными, как будто невыспавшимися глазами. Князь Андрей с беспокойным любопытством вглядывался в это неподвижное лицо, и ему хотелось знать, думает ли и чувствует, и что думает, что чувствует этот человек в эту минуту? «Есть ли вообще что нибудь там, за этим неподвижным лицом?» спрашивал себя князь Андрей, глядя на него. Князь Багратион наклонил голову, в знак согласия на слова князя Андрея, и сказал: «Хорошо», с таким выражением, как будто всё то, что происходило и что ему сообщали, было именно то, что он уже предвидел. Князь Андрей, запихавшись от быстроты езды, говорил быстро. Князь Багратион произносил слова с своим восточным акцентом особенно медленно, как бы внушая, что торопиться некуда. Он тронул, однако, рысью свою лошадь по направлению к батарее Тушина. Князь Андрей вместе с свитой поехал за ним. За князем Багратионом ехали: свитский офицер, личный адъютант князя, Жерков, ординарец, дежурный штаб офицер на энглизированной красивой лошади и статский чиновник, аудитор, который из любопытства попросился ехать в сражение. Аудитор, полный мужчина с полным лицом, с наивною улыбкой радости оглядывался вокруг, трясясь на своей лошади, представляя странный вид в своей камлотовой шинели на фурштатском седле среди гусар, казаков и адъютантов.
– Вот хочет сраженье посмотреть, – сказал Жерков Болконскому, указывая на аудитора, – да под ложечкой уж заболело.
– Ну, полно вам, – проговорил аудитор с сияющею, наивною и вместе хитрою улыбкой, как будто ему лестно было, что он составлял предмет шуток Жеркова, и как будто он нарочно старался казаться глупее, чем он был в самом деле.
– Tres drole, mon monsieur prince, [Очень забавно, мой господин князь,] – сказал дежурный штаб офицер. (Он помнил, что по французски как то особенно говорится титул князь, и никак не мог наладить.)
В это время они все уже подъезжали к батарее Тушина, и впереди их ударилось ядро.
– Что ж это упало? – наивно улыбаясь, спросил аудитор.
– Лепешки французские, – сказал Жерков.
– Этим то бьют, значит? – спросил аудитор. – Страсть то какая!
И он, казалось, распускался весь от удовольствия. Едва он договорил, как опять раздался неожиданно страшный свист, вдруг прекратившийся ударом во что то жидкое, и ш ш ш шлеп – казак, ехавший несколько правее и сзади аудитора, с лошадью рухнулся на землю. Жерков и дежурный штаб офицер пригнулись к седлам и прочь поворотили лошадей. Аудитор остановился против казака, со внимательным любопытством рассматривая его. Казак был мертв, лошадь еще билась.
Князь Багратион, прищурившись, оглянулся и, увидав причину происшедшего замешательства, равнодушно отвернулся, как будто говоря: стоит ли глупостями заниматься! Он остановил лошадь, с приемом хорошего ездока, несколько перегнулся и выправил зацепившуюся за бурку шпагу. Шпага была старинная, не такая, какие носились теперь. Князь Андрей вспомнил рассказ о том, как Суворов в Италии подарил свою шпагу Багратиону, и ему в эту минуту особенно приятно было это воспоминание. Они подъехали к той самой батарее, у которой стоял Болконский, когда рассматривал поле сражения.
– Чья рота? – спросил князь Багратион у фейерверкера, стоявшего у ящиков.
Он спрашивал: чья рота? а в сущности он спрашивал: уж не робеете ли вы тут? И фейерверкер понял это.
– Капитана Тушина, ваше превосходительство, – вытягиваясь, закричал веселым голосом рыжий, с покрытым веснушками лицом, фейерверкер.
– Так, так, – проговорил Багратион, что то соображая, и мимо передков проехал к крайнему орудию.
В то время как он подъезжал, из орудия этого, оглушая его и свиту, зазвенел выстрел, и в дыму, вдруг окружившем орудие, видны были артиллеристы, подхватившие пушку и, торопливо напрягаясь, накатывавшие ее на прежнее место. Широкоплечий, огромный солдат 1 й с банником, широко расставив ноги, отскочил к колесу. 2 й трясущейся рукой клал заряд в дуло. Небольшой сутуловатый человек, офицер Тушин, спотыкнувшись на хобот, выбежал вперед, не замечая генерала и выглядывая из под маленькой ручки.
– Еще две линии прибавь, как раз так будет, – закричал он тоненьким голоском, которому он старался придать молодцоватость, не шедшую к его фигуре. – Второе! – пропищал он. – Круши, Медведев!
Багратион окликнул офицера, и Тушин, робким и неловким движением, совсем не так, как салютуют военные, а так, как благословляют священники, приложив три пальца к козырьку, подошел к генералу. Хотя орудия Тушина были назначены для того, чтоб обстреливать лощину, он стрелял брандскугелями по видневшейся впереди деревне Шенграбен, перед которой выдвигались большие массы французов.
Никто не приказывал Тушину, куда и чем стрелять, и он, посоветовавшись с своим фельдфебелем Захарченком, к которому имел большое уважение, решил, что хорошо было бы зажечь деревню. «Хорошо!» сказал Багратион на доклад офицера и стал оглядывать всё открывавшееся перед ним поле сражения, как бы что то соображая. С правой стороны ближе всего подошли французы. Пониже высоты, на которой стоял Киевский полк, в лощине речки слышалась хватающая за душу перекатная трескотня ружей, и гораздо правее, за драгунами, свитский офицер указывал князю на обходившую наш фланг колонну французов. Налево горизонт ограничивался близким лесом. Князь Багратион приказал двум баталионам из центра итти на подкрепление направо. Свитский офицер осмелился заметить князю, что по уходе этих баталионов орудия останутся без прикрытия. Князь Багратион обернулся к свитскому офицеру и тусклыми глазами посмотрел на него молча. Князю Андрею казалось, что замечание свитского офицера было справедливо и что действительно сказать было нечего. Но в это время прискакал адъютант от полкового командира, бывшего в лощине, с известием, что огромные массы французов шли низом, что полк расстроен и отступает к киевским гренадерам. Князь Багратион наклонил голову в знак согласия и одобрения. Шагом поехал он направо и послал адъютанта к драгунам с приказанием атаковать французов. Но посланный туда адъютант приехал через полчаса с известием, что драгунский полковой командир уже отступил за овраг, ибо против него был направлен сильный огонь, и он понапрасну терял людей и потому спешил стрелков в лес.
– Хорошо! – сказал Багратион.
В то время как он отъезжал от батареи, налево тоже послышались выстрелы в лесу, и так как было слишком далеко до левого фланга, чтобы успеть самому приехать во время, князь Багратион послал туда Жеркова сказать старшему генералу, тому самому, который представлял полк Кутузову в Браунау, чтобы он отступил сколь можно поспешнее за овраг, потому что правый фланг, вероятно, не в силах будет долго удерживать неприятеля. Про Тушина же и баталион, прикрывавший его, было забыто. Князь Андрей тщательно прислушивался к разговорам князя Багратиона с начальниками и к отдаваемым им приказаниям и к удивлению замечал, что приказаний никаких отдаваемо не было, а что князь Багратион только старался делать вид, что всё, что делалось по необходимости, случайности и воле частных начальников, что всё это делалось хоть не по его приказанию, но согласно с его намерениями. Благодаря такту, который выказывал князь Багратион, князь Андрей замечал, что, несмотря на эту случайность событий и независимость их от воли начальника, присутствие его сделало чрезвычайно много. Начальники, с расстроенными лицами подъезжавшие к князю Багратиону, становились спокойны, солдаты и офицеры весело приветствовали его и становились оживленнее в его присутствии и, видимо, щеголяли перед ним своею храбростию.

Князь Багратион, выехав на самый высокий пункт нашего правого фланга, стал спускаться книзу, где слышалась перекатная стрельба и ничего не видно было от порохового дыма. Чем ближе они спускались к лощине, тем менее им становилось видно, но тем чувствительнее становилась близость самого настоящего поля сражения. Им стали встречаться раненые. Одного с окровавленной головой, без шапки, тащили двое солдат под руки. Он хрипел и плевал. Пуля попала, видно, в рот или в горло. Другой, встретившийся им, бодро шел один, без ружья, громко охая и махая от свежей боли рукою, из которой кровь лилась, как из стклянки, на его шинель. Лицо его казалось больше испуганным, чем страдающим. Он минуту тому назад был ранен. Переехав дорогу, они стали круто спускаться и на спуске увидали несколько человек, которые лежали; им встретилась толпа солдат, в числе которых были и не раненые. Солдаты шли в гору, тяжело дыша, и, несмотря на вид генерала, громко разговаривали и махали руками. Впереди, в дыму, уже были видны ряды серых шинелей, и офицер, увидав Багратиона, с криком побежал за солдатами, шедшими толпой, требуя, чтоб они воротились. Багратион подъехал к рядам, по которым то там, то здесь быстро щелкали выстрелы, заглушая говор и командные крики. Весь воздух пропитан был пороховым дымом. Лица солдат все были закопчены порохом и оживлены. Иные забивали шомполами, другие посыпали на полки, доставали заряды из сумок, третьи стреляли. Но в кого они стреляли, этого не было видно от порохового дыма, не уносимого ветром. Довольно часто слышались приятные звуки жужжанья и свистения. «Что это такое? – думал князь Андрей, подъезжая к этой толпе солдат. – Это не может быть атака, потому что они не двигаются; не может быть карре: они не так стоят».
Худощавый, слабый на вид старичок, полковой командир, с приятною улыбкой, с веками, которые больше чем наполовину закрывали его старческие глаза, придавая ему кроткий вид, подъехал к князю Багратиону и принял его, как хозяин дорогого гостя. Он доложил князю Багратиону, что против его полка была конная атака французов, но что, хотя атака эта отбита, полк потерял больше половины людей. Полковой командир сказал, что атака была отбита, придумав это военное название тому, что происходило в его полку; но он действительно сам не знал, что происходило в эти полчаса во вверенных ему войсках, и не мог с достоверностью сказать, была ли отбита атака или полк его был разбит атакой. В начале действий он знал только то, что по всему его полку стали летать ядра и гранаты и бить людей, что потом кто то закричал: «конница», и наши стали стрелять. И стреляли до сих пор уже не в конницу, которая скрылась, а в пеших французов, которые показались в лощине и стреляли по нашим. Князь Багратион наклонил голову в знак того, что всё это было совершенно так, как он желал и предполагал. Обратившись к адъютанту, он приказал ему привести с горы два баталиона 6 го егерского, мимо которых они сейчас проехали. Князя Андрея поразила в эту минуту перемена, происшедшая в лице князя Багратиона. Лицо его выражало ту сосредоточенную и счастливую решимость, которая бывает у человека, готового в жаркий день броситься в воду и берущего последний разбег. Не было ни невыспавшихся тусклых глаз, ни притворно глубокомысленного вида: круглые, твердые, ястребиные глаза восторженно и несколько презрительно смотрели вперед, очевидно, ни на чем не останавливаясь, хотя в его движениях оставалась прежняя медленность и размеренность.
Полковой командир обратился к князю Багратиону, упрашивая его отъехать назад, так как здесь было слишком опасно. «Помилуйте, ваше сиятельство, ради Бога!» говорил он, за подтверждением взглядывая на свитского офицера, который отвертывался от него. «Вот, изволите видеть!» Он давал заметить пули, которые беспрестанно визжали, пели и свистали около них. Он говорил таким тоном просьбы и упрека, с каким плотник говорит взявшемуся за топор барину: «наше дело привычное, а вы ручки намозолите». Он говорил так, как будто его самого не могли убить эти пули, и его полузакрытые глаза придавали его словам еще более убедительное выражение. Штаб офицер присоединился к увещаниям полкового командира; но князь Багратион не отвечал им и только приказал перестать стрелять и построиться так, чтобы дать место подходившим двум баталионам. В то время как он говорил, будто невидимою рукой потянулся справа налево, от поднявшегося ветра, полог дыма, скрывавший лощину, и противоположная гора с двигающимися по ней французами открылась перед ними. Все глаза были невольно устремлены на эту французскую колонну, подвигавшуюся к нам и извивавшуюся по уступам местности. Уже видны были мохнатые шапки солдат; уже можно было отличить офицеров от рядовых; видно было, как трепалось о древко их знамя.
– Славно идут, – сказал кто то в свите Багратиона.
Голова колонны спустилась уже в лощину. Столкновение должно было произойти на этой стороне спуска…
Остатки нашего полка, бывшего в деле, поспешно строясь, отходили вправо; из за них, разгоняя отставших, подходили стройно два баталиона 6 го егерского. Они еще не поровнялись с Багратионом, а уже слышен был тяжелый, грузный шаг, отбиваемый в ногу всею массой людей. С левого фланга шел ближе всех к Багратиону ротный командир, круглолицый, статный мужчина с глупым, счастливым выражением лица, тот самый, который выбежал из балагана. Он, видимо, ни о чем не думал в эту минуту, кроме того, что он молодцом пройдет мимо начальства.
С фрунтовым самодовольством он шел легко на мускулистых ногах, точно он плыл, без малейшего усилия вытягиваясь и отличаясь этою легкостью от тяжелого шага солдат, шедших по его шагу. Он нес у ноги вынутую тоненькую, узенькую шпагу (гнутую шпажку, не похожую на оружие) и, оглядываясь то на начальство, то назад, не теряя шагу, гибко поворачивался всем своим сильным станом. Казалось, все силы души его были направлены на то,чтобы наилучшим образом пройти мимо начальства, и, чувствуя, что он исполняет это дело хорошо, он был счастлив. «Левой… левой… левой…», казалось, внутренно приговаривал он через каждый шаг, и по этому такту с разно образно строгими лицами двигалась стена солдатских фигур, отягченных ранцами и ружьями, как будто каждый из этих сотен солдат мысленно через шаг приговаривал: «левой… левой… левой…». Толстый майор, пыхтя и разрознивая шаг, обходил куст по дороге; отставший солдат, запыхавшись, с испуганным лицом за свою неисправность, рысью догонял роту; ядро, нажимая воздух, пролетело над головой князя Багратиона и свиты и в такт: «левой – левой!» ударилось в колонну. «Сомкнись!» послышался щеголяющий голос ротного командира. Солдаты дугой обходили что то в том месте, куда упало ядро; старый кавалер, фланговый унтер офицер, отстав около убитых, догнал свой ряд, подпрыгнув, переменил ногу, попал в шаг и сердито оглянулся. «Левой… левой… левой…», казалось, слышалось из за угрожающего молчания и однообразного звука единовременно ударяющих о землю ног.
– Молодцами, ребята! – сказал князь Багратион.
«Ради… ого го го го го!…» раздалось по рядам. Угрюмый солдат, шедший слева, крича, оглянулся глазами на Багратиона с таким выражением, как будто говорил: «сами знаем»; другой, не оглядываясь и как будто боясь развлечься, разинув рот, кричал и проходил.
Велено было остановиться и снять ранцы.

(Domenico Cimarosa) - 17-го декабря 1749 года в маленьком местечке Неаполитанского королевства - Аверсе, у бедного каменщика Чимароза родился сын Доминико, которому суждено было стать впоследствии одним из выдающихся и наиболее любимых композиторов не только Италии, но и всей Европы.

Через год, т. е. в 1750 году, отец Доминико, сильно бедствовавший в Аверсе, решил искать работы в Неаполе и для этого поселился недалеко от города в маленьком домике по соседству с монастырем de Saint-Severe, принадлежавшем ордену миноритов (францисканцев).

Доминико было 7 лет, когда отец его упал во время работы с лесов и умер, а сироту взяли в приют для бедных, содержимый миноритами.

В качестве учителя этот приют посещал pater Polcano, органист монастыря de Saint-Severe и духовный отец матери Доминико, который вскоре обратил внимание на выдающиеся способности и живой ум даровитого мальчика.

Почтенный pater сильно полюбил Доминико и занялся развитием его, вложив всю душу в свое дело. Они целыми часами занимались музыкой, латынью, изучением немецких классиков и отечественных поэтов.

Передав мальчику все свои знания, pater Polcano поместил его в местную консерваторию Santa Maria di Loretto, где Чимароза серьезно занимался пением под руководством Manna и Sacchini, изучая в то же время с Fenaroli контрапункт и драматический стиль. К этому же времени относится его знакомство и дружба с Piccini, который помог ему усовершенствоваться в искусстве композиции.

В 1772 году Чимароза окончил курс консерватории и дебютировал на поприще драматического композитора оперой "Le stravaganze del conte", которая с успехом была исполнена в Неаполе в театре di Fiorentini. В том же году он написал "Le pazzie di Stellidanza e di Zoroastre". После этого его произведения появляются одно за другим с неимоверной быстротой.

В какой-нибудь год молодой композитор приобретает себе такую популярность в Италии, что становится наравне с Paesiello, находившимся тогда в расцвете славы. Все города Италии зовут Чимароза к себе, и даже Рим радуется, получив в 1774 году от него оперу "Italiana in Londra". С этого времени и до 1780 года молодой композитор живет то в Риме, то в Неаполе, где в 1774 году ставит оперы: "La finta parigina" и "La finta prascatana". Тут же написаны им историческая опера "Caio Mario", две библейских: "Assalonea" и "La Giuditta", кроме того, еще около 20 разного содержания, по преимуществу опер-буфф. С 1784 года Чимароза поселился во Флоренции и некоторое время писал исключительно для нее, хотя все его оперы не сходили с репертуара театров Рима, Неаполя, Венеции, Турина и других городов Италии.

Во Флоренции им написаны, главным образом, духовные произведения - несколько месс, requiem и др. В 1782 году Чимароза познакомился с Paesiello, и, начиная с этого времени, в течение 20 лет оба композитора по-братски делили славу царей музыки в Италии.

Между тем слава Чимароза разнеслась по всей Европе и достигла Петербурга.

И Екатерина II пригласила талантливого композитора заменить при ее дворе уезжавшего из России после шестилетнего пребывания в ней Paesiello. Чимароза принял это приглашение и в июле 1788 года покинул Неаполь к глубокому прискорбию всех и направился в Ливорно.

Долго совершал он свой путь в Россию.

Задержала его буря, заставившая простоять лишних 17 дней в открытом море, задержала постановка в Турине оперы "Il Valdamiro" и, наконец, все время задерживали те почести, которыми его осыпали в попутных городах.

Во Флоренции он должен был на несколько времени остаться при тосканском дворе, где его осыпали подарками; в Вене император Иосиф II дал ему аудиенцию и тоже оказал всякое внимание; наконец, в Варшаве польская аристократия так приняла его, что только через месяц Чимароза мог продолжать свой путь. В начале 1789 года он прибыл в Петербург, представился императрице и сразу очаровал ее своим талантом; она дала ему звание придворного композитора, назначила большое содержание и поручила обучение пению своих внуков.

В Петербурге Чимароза, несмотря на свое недолгое пребывание и массу занятий, успел написать 4 оперы, мессу, около 105 разных небольших отрывков и романсов для придворных концертов и, наконец, блестящую кантату для Потемкина на слова Державина.

В числе обязанностей, возложенных на Чимароза, было дирижирование оркестром на спектаклях, называвшихся "Большими Эрмитажами", и постановка опер. Любопытно, что он, поставив на этих спектаклях очень много опер, из своих дал только очень немногие: "Vergine del sole", вызвавшую громадный энтузиазм, "Два барона" (24-го апреля 1789 г.), "Две невесты" (18-го апреля 1789 г.), "Idalida" (26-го октября 1789 г.) и "Cleopatra" (27-го сентября 1789 г.). Позднее, когда композитора не было уже в Петербурге, кроме названных опер, были поставлены: "La ballerina amante" (12-го января 1796 г.), "Gli inemici generosi" (в 1798 г.), "І due suposti conti" (9-го апреля 1798 г.), "L""italiana in Londra" (в 1797 г.), "Тайный брак" и "Горации и Куриации" (в 1818 г.). Из чужих опер Чимароза охотнее всего ставил оперы своего друга Paesiello, уже знакомого Петербургу.

Так, им были поставлены: "Две графини", "Смешной поединок", "Ахилл в Сцире", "Нинета", "Купидон и Псиша", "Крестьянин, маркиз или колбасник" и др. Вообще Чимароза относился к своему делу крайне старательно и умел сделать оперные спектакли интересными, чем сильно расположил к себе петербургскую публику.

Если прибавить к этому еще славу даровитейшего композитора, то будет понятно то сожаление, с которым проводили его из Петербурга, после того как стало заметно, что резкий климат отзывается вредно на его здоровье.

Это было в 1792 году. Прямо из Петербурга Чимароза отправился в Вену, где император Леопольд радушно принял его, дал звание директора придворной капеллы, 12000 флоринов жалованья и квартиру.

Тут Чимароза написал лучшую свою оперу "Il matrimonio segreto". Говорить о ее успехе не стоит, достаточно вспомнить, что на первом представлении ее по окончании император выразил желание прослушать оперу еще раз, и через какой-нибудь час, после того как артисты (Паоло, Фидальма, Каролина, Робинзон и др.) поужинали, опера была повторена при самых восторженных выражениях одобрения публики, нередко заглушавших музыку... В Вене Чимароза пробыл один год и в 1793 году ему снова пришлось увидеть Италию.

К этому времени у него было уже написано 70 крупных партитур, не говоря уже о мелких.

Первое произведение, которое он поставил по приезде в Неаполь, по общему требованию, было, конечно, "Il matrimonio segreto". Успех этой оперы в Неаполе превзошел даже успех в Вене. 67 представлений ее не могли уменьшить восторга, с которым ее каждый раз принимали.

Вскоре Чимароза дал Неаполю еще одно произведение, которое по музыке, собственно говоря, стоит выше "Il matrimonio segreto", это - "Astuzie feminili". В 1796 году он поехал в Рим, где ставили его оперу "Gli inemici generosi", а оттуда в Венецию, где он написал "Gli Orazzi е і Curiazzi". Только в 1798 году Чимароза опять вернулся в родной Неаполь, где в это время началось революционное движение, в котором он и принял горячее участие со времени прибытия французской армии под командой генерала Шампьоне.

Вскоре он чуть не сделался кровавой жертвой сопротивления, оказанного кардиналом Руффо, и вслед за тем был арестован, посажен в тюрьму, приговорен к смертной казни и, верно, был бы казнен, если бы русский посланник, горячий поклонник таланта композитора, не убедил короля Фердинанда помиловать его. Чимароза был выпущен на свободу, которою ему пришлось пользоваться недолго... Желая поселиться опять в России, он отправился в Венецию, но там почувствовал себя слишком слабым для такого далекого и тяжелого по тем временам путешествия.

Здесь он написал свое последнее произведение - мессу для папы Пия VII, а 11-го января 1801 года умер. Тотчас же распространились слухи, что он был отравлен по распоряжению королевы Каролины.

Общественное мнение громко обвиняло правительство в преступлении и требовало официальной публикации лейб-медика папы Пия VII, которая бы опровергла слухи и констатировала бы естественную причину смерти композитора.

Впрочем, нужно думать, что слухи эти недостаточно основательны; вернее мнение, указывающее причиною смерти нарыв в желудке, следствие чересчур плохого содержания в тюрьме.

Впрочем, так или иначе, все же правительство виновато в этой преждевременной смерти, лишившей Италию, да и всю Европу такого выдающегося таланта.

По смерти Чимароза в Венеции в церкви Св. Ангела лучшими артистами была пропета панихида, написанная директором капеллы Бертони, а в Риме кардинал Консальви, покровитель и друг покойного, устроил ему великолепные похороны в церкви Св. Карла. По заказу того же Консальви, знаменитый скульптор Канова сделал бюст Чимароза, который и поставлен в римском Пантеоне недалеко от бюстов Sacchini и Paesiello. Чимароза оставил после себя самые разнообразные произведения: оперы-буфф, оперы-serias, кантаты, мессы, оратории, из которых лучшими можно назвать "Юдифь" и "Триумф религии", и пр. Из опер самые распространенные: "Caio Mario", "Gli Orazzi е і Curiazzi" и "Il matrimonio segreto", которые во время империи очень часто ставились при дворе Наполеона с участием таких артистов, как Грассини и Кречентини.

Впрочем, трудно объяснить, почему именно эти оперы удостоились любви публики, а не "Пенелопа", например, или не "Жертвоприношение Авраама", или "Олимпиада", хотя в этих последних отличительные качества таланта Чимароза - необычайная простота музыки и в то же время кипучая жизненность - заметны особенно сильно.

Некоторые строгие критики упрекают Чимароза в подражании Моцарту, на самом же деле общего между обоими композиторами только и есть, что одинаковая глубина идей, которую Чимароза соединяет с красотой и плавностью мелодий, драматическою живостью, умелою эффектною трактовкою человеческого голоса и выдающейся инструментовкой.

Арапов, "Летопись русского театра"; "Энциклопедический словарь" Березина;

Перепелицын, "Музыкальный словарь"; Записки Каратыгина, "Русская Старина", 1873 г.; В. Марков, "Исторические очерки русской оперы с самого ее начала до 1862 г."; Михневич, "Очерк истории музыки в России в культурно-общественном отношении", 1879 г.; Перепелицин, "История музыки в России", 1888 г.; "Архив Дирекции Императорских театров"; "Чтение в Императорском Обществе истории и древностей российских" (Москва, 1882 г.) - "Хроника русского театра"; D-r Hugo Rieman, "Musik-Lexikon"; Herman Mendel, "Musikaliches conversations-lexicon", т. 2; Pierre Larusse, "Grand dictionnaire universel du XIX-e siecle", tome quatrieme; Георги, "Описание столичного города С.-Петербурга", 1794 г. Владимир Березкин. {Половцов} Чимароза, Доминико музыкальный композитор в СПб., капельмейстер придв. театра при Ек. II; род. в Неаполе в 1755 г., † 11 янв. 1801 г. в Венеции. {Половцов}

Основная информация
Доменико Чимароза Domenico Cimarosa

Имя при рождении	Ошибка Lua в Модуль:Wikidata на строке 170: attempt to index field "wikibase" (a nil value).
Полное имя	Ошибка Lua в Модуль:Wikidata на строке 170: attempt to index field "wikibase" (a nil value).
Дата рождения	Ошибка Lua в Модуль:Wikidata на строке 170: attempt to index field "wikibase" (a nil value).
Место рождения	Ошибка Lua в Модуль:Wikidata на строке 170: attempt to index field "wikibase" (a nil value).
Дата смерти	Ошибка Lua в Модуль:Wikidata на строке 170: attempt to index field "wikibase" (a nil value).
Место смерти	Ошибка Lua в Модуль:Wikidata на строке 170: attempt to index field "wikibase" (a nil value).
Годы активности
Страна	Королевство Сицилия 22x20px Королевство Сицилия Венецианская республика 22x20px Венецианская республика
Профессии
Певческий голос	Ошибка Lua в Модуль:Wikidata на строке 170: attempt to index field "wikibase" (a nil value).
Инструменты	Ошибка Lua в Модуль:Wikidata на строке 170: attempt to index field "wikibase" (a nil value).
Жанры
Псевдонимы	Ошибка Lua в Модуль:Wikidata на строке 170: attempt to index field "wikibase" (a nil value).
Коллективы	Ошибка Lua в Модуль:Wikidata на строке 170: attempt to index field "wikibase" (a nil value).
Сотрудничество	Ошибка Lua в Модуль:Wikidata на строке 170: attempt to index field "wikibase" (a nil value).
Лейблы	Ошибка Lua в Модуль:Wikidata на строке 170: attempt to index field "wikibase" (a nil value).
Награды	Ошибка Lua в Модуль:Wikidata на строке 170: attempt to index field "wikibase" (a nil value).
Автограф
Ошибка Lua в Модуль:Wikidata на строке 170: attempt to index field "wikibase" (a nil value).
Ошибка Lua в Модуль:Wikidata на строке 170: attempt to index field "wikibase" (a nil value).
Ошибка Lua в Модуль:Wikidata на строке 170: attempt to index field "wikibase" (a nil value).
[] в Викитеке

Ошибка Lua в Модуль:CategoryForProfession на строке 52: attempt to index field "wikibase" (a nil value).

Биография

Детство и юность

Доменико Чимароза родился в Аверсе в 1749 году. В 1750 (по другим сведениям, в 1756 ) году семья перебралась в Неаполь. Отец Доменико, Дженнаро Чимароза, был каменщиком и погиб в ходе строительства дворца Каподимонте (итал. Reggia di Capodimonte ) , упав со строительных лесов . После смерти мужа мать Чимарозы смогла получить работу прачки в расположенном неподалёку миноритском монастыре Сан-Северо, а сам Доменико был взят в школу при монастыре .

Начало карьеры

Зрелая жизнь

Последние годы жизни

Творческое наследие

Список произведений, исполненных при жизни композитора

Список приводится по энциклопедическому словарю «Музыкальный Петербург»

1772, Неаполь - опера-буффа Le Stravaganze del conte («Причуды графа»); бурлеск Le Magie di Merlino e Zorastro («Чудеса Мерлина и Зорастро»)
1773, Неаполь - опера-буффа La Finta parisina («Мнимая парижанка»)
1777, Неаполь - опера-буффа Armida immaginaria («Мнимая Армида»)
1778
- Неаполь - оперы Le stravaganze d’amore («Причуды любви») и Gli Amanti comici («Комичные любовники»)
- Рим - опера L’Italiana in Londra («Итальянка в Лондоне»)
1780, Рим - опера Donne rivale («Женщины-соперницы»)
1781, Рим - оперы Il Pittore parigino («Парижский художник») и Alesandro nelle Indie («Александр в Индии»)
1782
- Неаполь - оперы La Ballerina amante («Влюбленная балерина») и L’Eroe cinese («Китайский герой»)
- Рим - опера L’Amor constant («Постоянная любовь»)
- Милан - опера La Circe («Цирцея»)
1783
- Неаполь - опера Chi d’altrui si veste presto si spoglia («Чужим добром не разживешься»)
- Рим - опера I dui baroni di Rocca Azzura («Два барона из Рокка Аццура»)
1784
- Венеция - опера L’Olimpiade
- Неаполь - опера Il Credulo («Легковерный»)
- Рим - опера I Matrimoni inaspettati («Неожиданные женитьбы»)
- Флоренция - опера La Vanita delusa, o sia Il Mercato di Malmantile («Обманутое тщеславие, или Рынок в Мальмантиле»)
- Милан - опера Due supposti conti («Два мнимых графа»)
1785, Неаполь - опера Il Marito geloso («Ревнивый муж»)
1786
- Неаполь - оперы Il Credulo и L’Impresario in angustie («Импресарио в нужде»)
- Санкт-Петербург - опера-буффа L’Amor constant
1787
- Неаполь - опера Il Fanatico burlato («Сварливый фанатик»)
- Санкт-Петербург - Missa pro defunct
1788, Санкт-Петербург - опера-сериа La Vergine del Sole («Дева Солнца») и 2 драматические кантаты
1789, Санкт-Петербург - на русском языке представлены оперы Le Donne rivali («Две невесты») и Dui baroni di Rossa Azzura («Два барона»), на итальянском - опера-сериа Cleopatra
1790, Париж - L’Italiana in Londra
1791, Санкт-Петербург - опера La Serenata non preveduta («Непредвиденная серенада»)
1792, Вена - оперы Il Matrimonio segreto («Тайный брак»), La Calamita dei cuori («Сердечное бездействие»)
1793, Вена - опера Amor rende sagace («Любовь дает благоразумие»)
1794, Неаполь - опера Le Astuzie femini («Женские хитрости»)
1795, Рим - опера I Nemici generosi («Великодушные враги»).
1796, Неаполь - опера Gli Orazi ed I Curiazi («Горации и Куриации»)
1798, Санкт-Петербург - оперы Chi deel’altrui si veste presto si spoglia и I Nemici generosi
1799, Неаполь - Патриотический гимн
1801, Венеция - опера Artemisia

Напишите отзыв о статье "Чимароза, Доменико"

Примечания

Кругосвет ».
- статья из Энциклопедии Британника
, pp. 13-15.
Johnson J. E., Lazarevich G. Domenico Cimarosa // The New Grove Dictionary of Music and Musicians. In the 29-volume second edition. Grove Music Online / General Editor - Stanley Sadie. Oxford University Press. 2001.
Владимир Березкин. Чимароза, Доминико // Русский биографический словарь
// Хейнце - Яшугин. Дополнения А - Я. - М . : Советская энциклопедия: Советский композитор, 1982. - Стб. 47-48. - (Музыкальная энциклопедия : [в 6 т.] / гл. ред. Ю. В. Келдыш ; 1973-1982, т. 6).
, pp. 29-31.
, p. 82.
, p. 85.
Порфирьева А. Л. Чимароза // Музыкальный Петербург. Энциклопедический словарь XVIII век. Книга 3. Изд. «Композитор». Санкт-Петербург. 1999.
, p. 138.

Литература

Nick Rossi, Talmage Fauntleroy. : [англ. ] . - Greenwood Press, 1999. - ISBN 0-313-30112-3.

Ссылки

Чимароза Д. // Музыкальная энциклопедия : [в 6 т.] / гл. ред. Ю. В. Келдыш . - М . : Советская энциклопедия: Советский композитор, 1973-1982.
Владимир Березкин. Чимароза, Доминико // Русский биографический словарь : в 25 томах. - СПб. , 1905. - Т. 22: Чаадаев - Швитков. - С. 383-385.
Чимароза, Доменико // Энциклопедия «Кругосвет ».
Н. С. Чимароза, Доменико // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). - СПб. , 1890-1907.

Ошибка Lua в Модуль:External_links на строке 245: attempt to index field "wikibase" (a nil value).

Отрывок, характеризующий Чимароза, Доменико

– Ну, конечно же! – засмеялась Стелла. – Ты же сильная, вот и создаёшь по-своему всё вокруг.
– А как же тогда думать?.. – всё ещё никак не могла «въехать» в непонятное я.
– А ты просто «закройся» и показывай только то, что хочешь показать, – как само собой разумеющееся, произнесла моя удивительная подружка. – Бабушка меня так научила.
Я подумала, что видимо мне тоже пришла пора чуть-чуть «потрясти» свою «засекреченную» бабушку, которая (я почти была в этом уверена!) наверняка что-то знала, но почему-то никак не желала меня пока ничему учить...
– Так ты хочешь увидеть, что стало с близкими Гарольда? – нетерпеливо спросила малышка.
Желания, если честно, у меня слишком большого не было, так как я не была уверена, чего от этого «показа» можно ожидать. Но чтобы не обидеть щедрую Стеллу, согласилась.
– Я не буду тебе показывать долго. Обещаю! Но ты должна о них знать, правда же?.. – счастливым голоском заявила девчушка. – Вот, смотри – первым будет сын...

К моему величайшему удивлению, в отличие от виденного раньше, мы попали в совершенно другое время и место, которое было похожим на Францию, и по одежде напоминало восемнадцатый век. По широкой мощёной улице проезжал крытый красивый экипаж, внутри которого сидели молодые мужчина и женщина в очень дорогих костюмах, и видимо, в очень дурном настроении... Молодой человек что-то упорно доказывал девушке, а та, совершенно его не слушая, спокойно витала где-то в своих грёзах, чем молодого человека очень раздражала...
– Вот видишь – это он! Это тот же «маленький мальчик»... только уже через много, много лет, – тихонько прошептала Стелла.
– А откуда ты знаешь, что это точно он? – всё ещё не совсем понимая, спросила я.
– Ну, как же, это ведь очень просто! – удивлённо уставилась на меня малышка. – Мы все имеем сущность, а сущность имеет свой «ключик», по которому можно каждого из нас найти, только надо знать, как искать. Вот смотри...
Она опять показала мне малыша, сына Гарольда.
– Подумай о его сущности, и ты увидишь...
И я тут же увидела прозрачную, ярко светящуюся, на удивление мощную сущность, на груди которой горела необычная «бриллиантовая» энергетическая звезда. Эта «звезда» сияла и переливалась всеми цветами радуги, то уменьшаясь, то увеличиваясь, как бы медленно пульсируя, и сверкала так ярко, будто и вправду была создана из самых потрясающих бриллиантов.
– Вот видишь у него на груди эту странную перевёрнутую звезду? – Это и есть его «ключик». И если ты попробуешь проследить за ним, как по ниточке, то она приведёт тебя прямо к Акселю, у которого такая же звезда – это и есть та же самая сущность, только уже в её следующем воплощении.
Я смотрела на неё во все глаза, и видно заметив это, Стелла засмеялась и весело призналась:
– Ты не думай, что это я сама – это бабушка меня научила!..
Мне было очень стыдно чувствовать себя полной неумёхой, но желание побольше узнать было во сто крат сильнее любого стыда, поэтому я запрятала свою гордость как можно глубже и осторожно спросила:
– А как же все эти потрясающие «реальности», которые мы сейчас здесь наблюдаем? Ведь это чья-то чужая, конкретная жизнь, и ты не создаёшь их так же, как ты создаёшь все свои миры?
– О, нет! – опять обрадовалась возможности что-то мне объяснить малышка. – Конечно же, нет! Это ведь просто прошлое, в котором все эти люди когда-то жили, и я всего лишь переношу нас с тобой туда.
– А Гарольд? Как же он всё это видит?
– О, ему легко! Он ведь такой же, как я, мёртвый, вот он и может перемещаться, куда захочет. У него ведь уже нет физического тела, поэтому его сущность не знает здесь препятствий и может гулять, где ей захочется... так же, как и я... – уже печальнее закончила малышка.
Я грустно подумала, что то, что являлось для неё всего лишь «простым переносом в прошлое», для меня видимо ещё долго будет являться «загадкой за семью замками»... Но Стелла, как будто услышав мои мысли, тут же поспешила меня успокоить:
– Вот увидишь, это очень просто! Тебе надо только попробовать.
– А эти «ключики», они разве никогда не повторяются у других? – решила продолжить свои расспросы я.
– Нет, но иногда бывает кое-что другое...– почему-то забавно улыбаясь, ответила крошка. – Я в начале именно так и попалась, за что меня очень даже сильно «потрепали»... Ой, это было так глупо!..
– А как? – очень заинтересовавшись, спросила я.
Стелла тут же весело ответила:
– О, это было очень смешно! – и чуть подумав, добавила, – но и опасно тоже... Я искала по всем «этажам» прошлое воплощение своей бабушки, а вместо неё по её «ниточке» пришла совсем другая сущность, которая как-то сумела «скопировать» бабушкин «цветок» (видимо тоже «ключик»!) и, как только я успела обрадоваться, что наконец-то её нашла, эта незнакомая сущность меня безжалостно ударила в грудь. Да так сильно, что у меня чуть душа не улетела!..
– А как же ты от неё избавилась? – удивилась я.
– Ну, если честно, я и не избавлялась... – смутилась девочка. – Я просто бабушку позвала...
– А, что ты называешь «этажами»? – всё ещё не могла успокоиться я.
– Ну, это разные «миры» где обитают сущности умерших... В самом красивом и высоком живут те, которые были хорошими... и, наверное, самыми сильными тоже.
– Такие, как ты? – улыбнувшись, спросила я.
– О, нет, конечно! Я наверное сюда по ошибке попала. – Совершенно искренне сказала девчушка. – А знаешь, что самое интересное? Из этого «этажа» мы можем ходить везде, а из других никто не может попасть сюда... Правда – интересно?..
Да, это было очень странно и очень захватывающе интересно для моего «изголодавшегося» мозга, и мне так хотелось узнать побольше!.. Может быть потому, что до этого дня мне никогда и никто ничего толком не объяснял, а просто иногда кто-то что-то давал (как например, мои «звёздные друзья»), и поэтому, даже такое, простое детское объяснение уже делало меня необычайно счастливой и заставляло ещё яростнее копаться в своих экспериментах, выводах и ошибках... как обычно, находя во всём происходящем ещё больше непонятного. Моя проблема была в том, что делать или создавать «необычное» я могла очень легко, но вся беда была в том, что я хотела ещё и понимать, как я это всё создаю... А именно это пока мне не очень-то удавалось...
– А остальные «этажи»? Ты знаешь, сколько их? Они совсем другие, непохожи на этот?.. – не в состоянии остановиться, я с нетерпением заваливала Стеллу вопросами.
– Ой, я тебе обещаю, мы обязательно пойдём туда погулять! Ты увидишь, как там интересно!.. Только там и опасно тоже, особенно в одном. Там такие чудища гуляют!.. Да и люди не очень приятные тоже.
– Я думаю, я уже видела похожих чудищ, – кое-что вспомнив, не очень уверенно сказала я. – Вот посмотри...
И я попробовала показать ей первых, встреченных в моей жизни, астральных существ, которые нападали на пьяного папу малышки Весты.
– Ой, так это же такие же! А где ты их видела? На Земле?!..
– Ну, да, они пришли, когда я помогала одной хорошей маленькой девочке проститься со своим папой...
– Значит, они приходят и к живым?.. – очень удивилась моя подружка.
– Не знаю, Стелла. Я ещё вообще почти ничего не знаю... А так хотелось бы не ходить в потёмках и не узнавать всё только на «ощупь»... или из своего опыта, когда постоянно за это «бьют по голове»... Как ты думаешь, твоя бабушка не научила бы чему-то и меня?..
– Не знаю... Ты, наверное, должна сама у неё об этом спросить?
Девочка глубоко о чём-то задумалась, потом звонко рассмеялась и весело сказала:
– Это было так смешно, когда я только начала «творить»!!! Ой, ты бы знала, как это было смешно и забавно!.. Вначале, когда от меня «ушли» все, было очень грустно, и я много плакала... Я тогда ещё не знала где они, и мама, и братик... Я не знала ещё ничего. Вот тогда, видимо, бабушке стало меня жалко и она начала понемножку меня учить. И... ой, что было!.. Вначале я куда-то постоянно проваливалась, создавала всё «шиворот навыворот» и бабушке приходилось за мной почти всё время наблюдать. А потом я научилась... Даже жалко, потому что она теперь уже реже приходит... и я боюсь, что может когда-нибудь она не придёт совсем...
Впервые я увидела, насколько грустно иногда бывает этой маленькой одинокой девочке, несмотря на все эти, создаваемые ею, удивительные миры!.. И какой бы она ни была счастливой и доброй «от рождения», она всё ещё оставалась всего лишь очень маленьким, всеми родными неожиданно брошенным ребёнком, который панически боялся, чтобы единственный родной человек – её бабушка – тоже бы в один прекрасный день от неё не ушла...
– Ой, пожалуйста, так не думай! – воскликнула я. – Она тебя так любит! И она тебя никогда не оставит.
– Да нет... она сказала, что у всех нас есть своя жизнь, и мы должны прожить её так, как каждому из нас суждено... Это грустно, правда?
Но Стелла, видимо, просто не могла долго находиться в печальном состоянии, так как её личико опять радостно засветилось, и она уже совсем другим голоском спросила:
– Ну что, будем смотреть дальше или ты уже всё забыла?
– Ну, конечно же, будем! – как бы только что очнувшись от сна, теперь уже с большей готовностью ответила я.
Я не могла ещё с уверенностью сказать, что хотя бы что-то по-настоящему понимаю. Но было невероятно интересно, и кое-какие Стеллины действия уже становились более понятными, чем это было в самом начале. Малышка на секунду сосредоточилась, и мы снова оказались во Франции, как бы начиная точно с того же самого момента, на котором недавно остановились... Опять был тот же богатый экипаж и та же самая красивая пара, которая никак не могла о чём-то договориться... Наконец-то, совершенно отчаявшись что-то своей юной и капризной даме доказать, молодой человек откинулся на спинку мерно покачивавшегося сидения и грустно произнёс:
– Что ж, будь по-вашему, Маргарита, я не прошу вашей помощи более... Хотя, один лишь Бог знает, кто ещё мог бы помочь мне увидеться с Нею?.. Одного лишь мне не понять, когда же вы успели так измениться?.. И значит ли это, что мы не друзья теперь?
Девушка лишь скупо улыбнулась и опять отвернулась к окошку... Она была очень красивой, но это была жестокая, холодная красота. Застывшее в её лучистых, голубых глазах нетерпеливое и, в то же время, скучающее выражение, как нельзя лучше показывало, насколько ей хотелось как можно быстрее закончить этот затянувшийся разговор.
Экипаж остановился около красивого большого дома, и она, наконец, облегчённо вздохнула.
– Прощайте, Аксель! – легко выпорхнув наружу, по-светски холодно произнесла она. – И разрешите мне напоследок дать вам хороший совет – перестаньте быть романтиком, вы уже не ребёнок более!..
Экипаж тронулся. Молодой человек по имени Аксель неотрывно смотрел на дорогу и грустно сам себе прошептал:
– Весёлая моя «маргаритка», что же стало с тобою?.. Неужели же это всё, что от нас, повзрослев, остаётся?!..
Видение исчезло и появилось другое... Это был всё тот же самый юноша по имени Аксель, но вокруг него жила уже совершенно другая, потрясающая по своей красоте «реальность», которая больше походила на какую-то ненастоящую, неправдоподобную мечту...
Тысячи свечей головокружительно сверкали в огромных зеркалах какого-то сказочного зала. Видимо, это был чей-то очень богатый дворец, возможно даже королевский... Невероятное множество «в пух и в прах» разодетых гостей стояли, сидели и гуляли в этом чудесном зале, ослепительно друг другу улыбаясь и, время от времени, как один, оглядываясь на тяжёлую, золочёную дверь, чего-то ожидая. Где-то тихо играла музыка, прелестные дамы, одна красивее другой, порхали, как разноцветные бабочки под восхищёнными взглядами так же сногсшибательно разодетых мужчин. Всё кругом сверкало, искрилось, сияло отблесками самых разных драгоценных камней, мягко шуршали шелка, кокетливо покачивались огромные замысловатые парики, усыпанные сказочными цветами...
Аксель стоял, прислонившись к мраморной колонне и отсутствующим взглядом наблюдал всю эту блестящую, яркую толпу, оставаясь совершенно равнодушным ко всем её прелестям, и чувствовалось, что, так же, как и все остальные, он чего-то ждал.
Наконец-то всё вокруг пришло в движение, и вся эта великолепно разодетая толпа, как по мановению волшебной палочки, разделилась на две части, образуя ровно посередине очень широкий, «бальный» проход. А по этому проходу медленно двигалась совершенно потрясающая женщина... Вернее, двигалась пара, но мужчина рядом с ней был таким простодушным и невзрачным, что, несмотря на его великолепную одежду, весь его облик просто стушёвывался рядом с его потрясающей партнёршей.
Красавица дама была похожа на весну – её голубое платье было сплошь вышито причудливыми райскими птицами и изумительными, серебристо-розовыми цветами, а целые гирлянды настоящих живых цветов хрупким розовым облачком покоились на её шелковистых, замысловато уложенных, пепельных волосах. Множество ниток нежного жемчуга обвивали её длинную шею, и буквально светились, оттенённые необычайной белизной её изумительной кожи. Огромные сверкающие голубые глаза приветливо смотрели на окружающих её людей. Она счастливо улыбалась и была потрясающе красивой....

Французская королева Мария-Антуанетта

Тут же, стоящий от всех в стороне, Аксель буквально преобразился!.. Скучающий молодой человек куда-то, в мгновение ока, исчез, а вместо него... стояло живое воплощение самых прекрасных на земле чувств, которое пылающим взглядом буквально «пожирало» приближающуюся к нему красавицу даму...
– О-о-ой... какая же она краси-ивая!.. – восторженно выдохнула Стелла. – Она всегда такая красивая!..
– А что, ты её видела много раз? – заинтересованно спросила я.
– О да! Я хожу смотреть на неё очень часто. Она, как весна, правда же?
– И ты её знаешь?.. Знаешь, кто она?
– Конечно же!.. Она очень несчастная королева, – чуть погрустнела малышка.
– Почему же несчастная? По мне так очень даже счастливая, – удивилась я.
– Это только сейчас... А потом она умрёт... Очень страшно умрёт – ей отрубят голову... Но это я смотреть не люблю, – печально прошептала Стелла.
Тем временем красавица дама поравнялась с нашим молодым Акселем и, увидев его, от неожиданности на мгновение застыла, а потом, очаровательно покраснев, очень мило ему улыбнулась. Почему-то у меня было такое впечатление, что вокруг этих двоих людей мир на мгновение застыл... Как будто на какой-то очень короткий миг для них не существовало ничего и никого вокруг, кроме них двоих... Но вот дама двинулась дальше, и волшебный миг распался на тысячи коротеньких мгновений, которые сплелись между этими двумя людьми в крепкую сверкающую нить, чтобы не отпускать их уже никогда...
Аксель стоял совершенно оглушённый и, опять никого не замечая вокруг, провожал взглядом свою прекрасную даму, а его покорённое сердце медленно уходило вместе с ней... Он не замечал, какими взглядами смотрели на него проходящие молодые красавицы, и не отвечал на их сияющие, зовущие улыбки.

Граф Аксель Ферсен Мария-Антуанетта

Человеком Аксель и в правду был, как говорится, «и внутри, и снаружи» очень привлекательным. Он был высоким и изящным, с огромными серьёзными серыми глазами, всегда любезным, сдержанным и скромным, чем одинаково привлекал, как женщин, так и мужчин. Его правильное, серьёзное лицо редко озарялось улыбкой, но если уж это случалось, то в такой момент Аксель становился просто неотразим... Поэтому, было совершенно естественным усиленное к нему внимание очаровательной женской половины, но, к их общему сожалению, Акселя интересовало только лишь одно на всём белом свете существо – его неотразимая, прекрасная королева...
– А они будут вместе? – не выдержала я. – Они оба такие красивые!..
Стелла только грустно улыбнулась, и сразу же «окунула» нас в следующий «эпизод» этой необычной, и чем-то очень трогательной истории...
Мы очутились в очень уютном, благоухающем цветами, маленьком летнем саду. Вокруг, сколько охватывал взгляд, зеленел великолепно ухоженный, украшенный множеством статуй, роскошный парк, а вдалеке виднелся ошеломляюще огромный, похожий на маленький город, каменный дворец. И среди всего этого «грандиозного», немного давящего, окружающего величия, лишь этот, полностью защищённый от постороннего взгляда сад, создавал ощущение настоящего уюта и какой-то тёплой, «домашней» красоты...
Усиленные теплом летнего вечера, в воздухе витали головокружительно-сладкие запахи цветущих акаций, роз и чего-то ещё, что я никак не могла определить. Над чистой поверхностью маленького пруда, как в зеркале, отражались огромные чашечки нежно-розовых водяных лилий, и снежно-белые «шубы» ленивых, уже готовых ко сну, царственных лебедей. По маленькой, узенькой тропинке, вокруг пруда гуляла красивая молодая пара. Где-то вдали слышалась музыка, колокольчиками переливался весёлый женский смех, звучали радостные голоса множества людей, и только для этих двоих мир остановился именно здесь, в этом маленьком уголке земли, где в этот миг только для них звучали нежные голоса птиц; только для них шелестел в лепестках роз шаловливый, лёгкий ветерок; и только для них на какой-то миг услужливо остановилось время, давая возможность им побыть вдвоём – просто мужчиной и женщиной, которые пришли сюда, чтобы проститься, даже не зная, не будет ли это навсегда...
Дама была прелестной и какой-то «воздушной» в своём скромном, белом, вышитом мелкими зелёными цветочками, летнем платье. Её чудесные пепельные волосы были схвачены сзади зелёной лентой, что делало её похожей на прелестную лесную фею. Она выглядела настолько юной, чистой и скромной, что я не сразу узнала в ней ту величественную и блистательную красавицу королеву, которую видела всего лишь несколько минут назад во всей её великолепной «парадной» красоте.

Доменико Чимароза

Доменико Чимароза известен как талантливейший композитор неаполитанской школы. Он родился в 1749 году в Аверсе, неподалеку от Неаполя, в семье бедного каменщика. Подобное происхождение лишило его возможности получить хорошее образование.

Мальчик рано потерял отца, а его матери с большим трудом удалось поместить его в школу для бедных в Неаполе. В этом учебном заведении Доменико начал заниматься музыкой, и уже с первых его шагов на данном поприще учителям мальчика стало ясно, что он обладает исключительными способностями.

В 1761 году Чимароза поступил в консерваторию «Санта-Мария ди Лорето». 1772 год ознаменовал собой начало его блестящей карьеры оперного композитора. Одна за другой ставятся его оперы, и все они неизменно пользуются огромным успехом. Слава об их создателе вскоре разносится по всей Европе. В 1789 году Чимароза прибывает в Россию по приглашению императрицы Екатерины II. По дороге туда композитора всюду встречают толпы его поклонников.

В России Чимароза находился в течение трех лет. За это время он написал одни из лучших своих произведений: кантаты «Нежданное счастье» и оперы «Два солнца», «Клеопатра» и др.

В 1792 году композитор переехал в Вену и здесь написал самую известную свою оперу «Тайный брак», отличительными особенностями которой являются чарующие мелодии. Именно данному произведению Чимароза обязан своей славой величайшего драматического композитора.

Интересно, что гениальный музыкант принимал участие в Неаполитанском восстании 1799 года и был приговорен к смертной казни. Однако по воле короля Фердинанда этот приговор заменили тюремным заключением. Пребывание в сырых и холодных застенках подорвало здоровье Чимарозы. Вскоре после освобождения он умер в Венеции (1801 год).

Творческое наследие Чимарозы составляют около 70 опер, большое количество церковных произведений, несколько месс, 2 реквиема, оратории «Юдифь» и «Торжество религии», кантаты и 105 вокальных пьес, созданных специально для петербургского двора.

Из книги Энциклопедический словарь (Х-Я) автора Брокгауз Ф. А.

Чимароза Чимароза (Доменико Cimarosa) – знаменитый итальянский композитор (1749-1801). Первая его опера, «Fiorentini», поставлена была в 1772 г. с громадным успехом. Он написал. много опер, давших его имени большую популярность во всей Европе. В 1789 г. Ч. уехал, по приглашению русского двора,

Из книги Большая Советская Энциклопедия (ГВ) автора БСЭ

Из книги Большая Советская Энциклопедия (ГИ) автора БСЭ

Из книги Большая Советская Энциклопедия (ДО) автора БСЭ

Из книги Большая Советская Энциклопедия (КА) автора БСЭ

Из книги Большая Советская Энциклопедия (МО) автора БСЭ

Из книги Большая Советская Энциклопедия (РУ) автора БСЭ

Из книги Большая Советская Энциклопедия (СК) автора БСЭ

Из книги Большая Советская Энциклопедия (ТР) автора БСЭ

Из книги Большая Советская Энциклопедия (ФО) автора БСЭ

Из книги Большая Советская Энциклопедия (ФЕ) автора БСЭ

Из книги Большая Советская Энциклопедия (ЧИ) автора БСЭ

Из книги Большая Советская Энциклопедия (ЭЛ) автора БСЭ

Из книги 100 великих композиторов автора Самин Дмитрий

Доменико Скарлатти (1685–1757) Одной из самых мощных и характерных фигур итальянского искусства XVIII столетия является Доменико Скарлатти. Его роль особенно велика в истории фортепианного творчества, в становлении жанра сонаты, в развитии и усовершенствовании сонатной

Из книги 100 великих творцов моды автора Скуратовская Марьяна Вадимовна

Доменико Дольче и Стефано Габбана (1958) и (1963)Творческие натуры обычно предпочитают работать в одиночку - чтобы никто не мешал, не перебивал полёт твоей фантазии своей. Найти партнёра, с которым можно не просто работать, а именно творить, созидать нечто новое, талант

Из книги Большой словарь цитат и крылатых выражений автора Душенко Константин Васильевич

МОДУНЬО, Доменико (Modugno, Domenico, 1926–1994), итальянский певец, автор песен 742 Volare, cantare. // Лечу, пою. Рефрен песни «В небе, выкрашенном в синий цвет» (1958), слова и муз.

Итальянский композитор Доменико Чимароза родился 17 декабря 1749 года

Domenico Cimarosa

Родившийся близ Неаполя, композитор как никто был тесно связан с неаполитанской культурой.

Неаполь 18 века

Стиль его творчества удивительно ясный, «солнечный», темпераментный, порожден яркими красками юга. До наших дней имя Чимарозы сохранилось, главным образом, благодаря опере «Тайный брак», хотя помимо этого оперного шедевра им написано огромное количество произведений: около 70-ти опер в жанрах серия и буффа, симфония для чембало, концерт для двух флейт и много других камерных сочинений, а также кантаты, оратории и другие произведения церковного характера. И всё же основным призванием композитора была опера и именно комическая.

Опера "Тайный брак"

Оперы-буфф в творчестве Чимарозы привлекают естественностью и жизненной достоверностью. В них много комичного, но, вместе с тем, нежного и трогательного. Заслуженную славу среди них, конечно, снискала опера «Тайный брак», которая еще при жизни композитора обошла многие сцены мира, и продолжалась ставиться на протяжении всего XIX века. Высокую оценку творчества Чимарозы дал в своё время Россини. Однажды, когда поклонник его опер — это был Стендаль — выразил ему свое восхищение перед «Итальянской в Алжире» и спросил, что ему самому больше нравится: «Итальянка» или «Танкред», — Россини ответил: «Тайный брак». Эта оперы была создана в 1792-ом году в Вене, в период службы Чимарозы при дворе австрийского императора. А после возвращения на родину, в 1794-ом году, композитор создал оперу «Женские хитрости» на текст Джузеппе Паломбы.

Мимо этого великолепного монастыря св.Клары Ассизской,построенного в 14 веке,Доменико Чимароза проходил не раз...

Поставленная в короткий срок в неаполитанском театре, эта оперы быстро завоевала признание публики. Интерес к ней не ослабевал и в последующие годы. Также как и «Тайный брак», опера удержалась в репертуаре итальянских театров и в XIX столетии. Примечательно, что в этой опере Чимароза использовал и русскую тему, в интонациях которой каждый из нас узнает тему камаринской. Эта тема звучит в увертюре и в балетной сцене финала. В том нет ничего удивительного, ведь композитор в конце 80-х годов XVIII века жил и работал в России, он был придворным капельмейстером в Петербурге. Вопрос о том, является ли заимствованная им русская тема оригинальной или имитацией остается до сих пор открытым.

В наследии Чимарозы 66 опер, 10 кантат, 4 политических гимна, 40 сонат для клавесина, концерт для двух флейт, 8 дуэтов, 3 оратории, реквием, заупокойная месса, Credo и много иных произведений в церковных жанрах.