Что вы думаете о группе кипелов. Валерий Кипелов: "Проверяю песни на внучках". Интервью накануне гастролей в Израиле. Что слышали про белорусский футбол

28.09.2006

26 сентября в ДК «Зеленоград» состоялся большой сольный концерт группы «Кипелов». Поклонники тяжелой музыки из Зеленограда, Москвы и Московской области энергично и шумно поддерживали своих любимцев, зал Дворца Культуры, отвыкший от рок-н-ролльной удали, сотрясался, но выстоял. Перед концертом Валерий Кипелов дал интервью нашему корреспонденту Алексею Коблову.

— С чего началась группа «Кипелов»?
- Можно сказать, что у нас разные точки отсчета. Если считать от первого концерта, то первый концерт группы «Кипелов» состоялся 11 октября 2002 года в Питере, во Дворце Спорта, на Малой арене. А репетировать мы начали где-то в июле, у меня 12 июля день рождения. Я считаю, что начало - все-таки октябрь. Первый концерт, вот с этого момента можно и считать. (Прим. автора: на официальном сайте www.kipelov.ru указано 11 сентября 2002 года).

- Получается, что вы работаете уже около четырех лет?
- Да, четыре года.

- За это время у вас менялся состав, а вышла только одна «номерная» пластинка?
- Да, это было как раз год назад. В октябре появился альбом «Реки Времен». Просто в связи с тем, что менялись музыканты, на которых, понятно, делалась ставка, это и Маврин, и Терентьев, я могу сказать, что, в принципе, материал долго готовился, и они к этому альбому приложили руку, участие, мы с Терентьевым в свое время делали аранжировки такой песни, как «Дыханье Тьмы», с Мавриным - его песня «Пророк» вошла в этот альбом. Так что их участие там тоже было. Но так случилось, нас судьба развела.

- Вы до сих пор играете на концертах песни из репертуара «Арии»?
- Да, играем. В основном те, которые или по авторству принадлежат мне, либо они нейтральные, не принадлежат теперешнему составу «Арии», например, «Воля и Разум». «Встань, Страх Преодолей» - это песня Большакова на стихи Елина. Вообщем, есть такие песни, которые исполняют до сих пор и они, и мы.

- У вас по этому поводу не было никаких конфликтов?
- Ну, были какие-то определенные конфликты. На концертах мы эти песни играем, а когда спустя год после образования группы «Кипелов» вышел наш концертный альбом, там возникли проблемы по авторству. Поскольку поэт Александр Елин передал права на песню «Воля и Разум» и на все другие, которые ему принадлежали, и которые он написал для группы «Ария», Продюсерскому Центру Игоря Матвиенко - вот здесь возникли проблемы. У нас была своя схема оплаты, и все это немножко из-за денег приключилось. Как-то разрулили эту проблему.

- Вы поддерживаете отношения с кем-то из музыкантов «Арии»?
- (Глубоко вздыхает). Нет. Из нынешнего состава - нет.

- А с теми, кто раньше играл?
- Да, и с Грановским, хотя мы не так часто видимся, с Андреем Большаковым - в большей степени, мы чаще встречаемся. Он помогал нам и в поддержке концерта, который проходил у нас в Москве, в Лужниках, в мае, помогал нам с информацией, размещал в своих изданиях информацию о группе, и, вообще, морально поддерживал, даже принимал непосредственное участие в шоу. Он вместе с Юрием Соколовым помогал нам с шоу, очень хотелось, чтобы все это было достойно сделано. Поэтому роль его большая.

- Вас называют одним из лучших голосов на российской рок-сцене. Я знаю, что вы пели в советское время в вокально-инструментальных ансамблях. Вам это как-то помогло?
- Да, пять лет пел в ВИА «Лейся, Песня!». С 1980 по 1985 год.

- Вы не любите про это вспоминать?
- Нет, почему, я всегда об этом говорю, я это не скрываю. Многие свое участие в ВИА как-то вуалируют, считают, что это была попса, популярная музыка. Я абсолютно нигде и никогда это не скрывал, никаких сведений о себе, поскольку для меня это был огромный опыт. Благодарен этой группе, за пять лет я даже не могу сосчитать количество концертов, которые мы сыграли. Тогда же не было никаких фонограмм, все играли вживую.

- Так вы, возможно, и в Зеленограде с «Лейся, Песня» выступали?
- Сто процентов.

- Наверное, на танцплощадках?
- Нет, на танцплощадках мы не играли никогда. Играли именно в этом Дворце Культуры в начале восьмидесятых. Я благодарен тому, что мы тогда познакомились с Колей Расторгуевым. Пять лет мы с ним жили вместе в одном гостиничном номере и вместе работали.

- А сейчас вы с ним общаетесь?
- Общаемся постоянно, дружим.

- Наверное, у тогдашней эстрады кастинг был пожестче, чем сейчас?
- Я бы не сказал, что пожестче. Тогда не решали деньги. Были какие-то достаточно известные группы: «Веселые Ребята», «Поющие Сердца», много-много вокально-инструментальных ансамблей. Они все принадлежали к каким-то филармониям. И деньги там, в принципе, ничего не решали. Мы пришли в уже готовый коллектив «Лейся, Песня», он был достаточно известен, раскручен, они массу шлягеров выпустили к тому времени. Немножко все это пошло вниз, потому что восьмидесятые годы - это начало расцвета рок-музыки, появились несколько другие группы. Но мы успешно работали, за пять лет я не помню, чтобы у нас были концерты, на которых не было аншлагов. Мы работали по три, а то и по пять концертов в день, рекорд у нас был - семь концертов за один день. В месяц мы играли порядка пятидесяти-шестидесяти концертов. Сейчас, конечно, это какие-то запредельные цифры, никто в это не верит. И это огромный был опыт, который нигде не приобретешь. Поэтому молодые группы могут просто нам завидовать. На самом деле, при теперешнем положении вещей такое количество концертов, такой опыт сложно приобрести.

- Вы и сейчас много работаете, как группа «Кипелов»?
- Много работаем, много гастролируем. Сейчас, в среднем, концертов восемь-десять в месяц, бывает по-разному, это в среднем.

- А за рубежом вы выступаете?
- Нас туда, на самом деле, не очень тянет. Мы выезжали и выезжаем, но скорее мы рассматриваем это в качестве какого-то отдыха. В Израиль почти каждый год ездим.

- То есть, основные поездки - это Россия и бывшие республики Советского Союза?
- Да, конечно. Достаточно серьезных предложений, чтобы куда-то поехать в большой тур за рубеж нет. Как правило, все группы об этом шумят, но они работают в клубах, и для своих бывших соотечественников, в Германии, в прибалтийских странах, в Швеции, в Финляндии. Я знаю, многие наши группы выезжают, но я не знаю, нам здесь больше нравится. Кроме того, мы не поем по-английски. Условия у нас здесь совсем другие, поэтому мы себя чувствуем вполне нормально, поем на понятном языке, для своих. Я не вижу смысла ездить туда.

- Валерий, что вам нравится в кино, в музыке, за последнее время и вообще?
- Я, все-таки, предпочитаю отечественные фильмы. С огромным удовольствием пересматриваю старые фильмы, очень люблю их, с нашими великими артистами: Евстигнеевым, Леоновым, Куравлевым. Сейчас появляются вроде бы неплохие фильмы, но все это либо подражание Голливуду, либо упор сделан на «экшн», на съемки, на компьютерную графику. Посмотрел я «Мастер и Маргарита», есть у меня определенные претензии к тому фильму. Хотя человек, который за это взялся, Бортко, вот его фильм «Собачье Сердце» мне больше понравился. Я считаю, что в нем он целиком и полностью отразил все. С «Мастером и Маргаритой» вопрос спорный, поскольку такое произведение отразить в кинематографе - это так сложно.

Из музыки - у меня, честно говоря, такое удручающее впечатление. Если я слушаю какие-то группы - да, все научились здорово играть, все здорово записываются, я имею в виду зарубежные команды, не наши, не отечественные. У нас у всех это большая проблема. Я не слышал ни одной группы, которая была бы записана на уровне тех, западных команд, даже сравнивая со Швецией, с Финляндией, а не с первым эшелоном. Все здорово играют, у всех аранжировки классные, но так, чтобы «вставило», по большому счету… Такое впечатление, что есть какой-то определенный застой.

Интересные группы появляются, вот мне «Muse» очень нравится, хотя это совсем отличается от того, чем занимаемся мы. Я жду нового альбома Оззи Осборна. Обещали его к концу года, интересно, чем старик порадует, потому что он не так часто делает альбомы. А если делает, то делает по-настоящему. Могу сказать, что из последних концертов мне очень понравился «Judas Priest», я давно мечтал сходить, увидеть их вживую. Причем это одна из команд, на которую всегда ориентировались, и «Ария», и, теперь, мы. Это были «Iron Maiden», «Judas Priest», Оззи Осборн - вот, пожалуй, эти три коллектива, мы всегда пытались работать в этом же стиле, делать аранжировки, мы много чему учились у них. Последний альбом Брюса Дикинсона мне очень понравился, больше, чем «Iron Maiden», скажем так. Мне больше нравится его сольное творчество. А так, чтобы «ах!», как раньше было, выходит альбом, все ждут его - сейчас такого, к сожалению не получается. Одна, две, три песни максимум, потом - все не очень интересно. Так же могу сказать по поводу последнего альбома «Iron Maiden», все, что уже было миллион раз, все повторяется. Ничего нового. Да, все хорошо спето, сыграно, люди профессиональные, что говорить. Но музыка уже стала неинтересной.

Поэтому с тревогой я заглядываю в будущее, поскольку нам предстоит сейчас садиться записывать альбом, точнее, работать над ним, записывать пока рано. Хотелось бы, чтобы в музыкальном плане он был не хуже, чем, по крайней мере, тот альбом, который мы сделали год назад. Этого очень бы хотелось, я вот сейчас слышал, вышел новый альбом группы «Ария» - ну, тоже есть свои проблемы, как и у всех у нас. К сожалению, мы чего-то достигли, а чего-то - не можем, в плане, хотя бы даже звукозаписи. Но попробуем его, все-таки записать там, за границей, потому что, к сожалению, здесь не получается нормальной записи.

- Спасибо. Удачи вам.
- Спасибо. Счастливо.

Фоторепортаж с концерта группы «Кипелов», фото Олега Беликова .

Благодарим за помощь в организации интервью администрацию Дворца Культуры и директора группы «Кипелов» Рину Ли.

«Я РОС НА НАРОДНОЙ МУЗЫКЕ… НАРОДНАЯ МУЗЫКА – ОСНОВА ВСЕГО. ЭТО ВПИТАНО С МОЛОКОМ МАТЕРИ…»

Интервью с Валерием Кипеловым

Музыкант Валерий Кипелов и одноименная группа – крайне интересны для изучения со стороны специалистов от авторского права, юристов в области интеллектуальной собственности. «Ария» приобрела популярность в 80-е годы, и до сих пор «арийцы», как и группа «Кипелов», остаются стадионными коллективами. Тем не менее отечественные рок-группы со схожим путем успеха совершенно не похожи на них: все они строятся вокруг персоны автора-исполнителя, будь то Шевчук и ДДТ, Кинчев и «Алиса», Гребенщиков, и даже покойный Виктор Цой. У «Арии» же, как теперь и в группе «Кипелов», совершенно иной путь: они всегда были конгломератом творческих личностей – музыкантов, поэтов и, конечно же, Вокалиста с большой буквы. Именно поэтому правовое построение отношений внутри и вокруг флагманского коллектива отечественной метал-сцены так интересно.

– Валерий, здравствуйте! Скоро уже 15 лет, как вы ушли из группы «Ария». Теперь, когда вы возглавляете группу имени себя, проблем с названием коллектива возникнуть не может ни при каких обстоятельствах. А тогда, в 2002 году, была ли у вас возможность оставить название «Ария» за собой? Какие-то соглашения регулировали возможность вашего ухода из группы? По многочисленным слухам, бродившим в то время как в прессе, так и в тусовке, «Ария» должна была достаться вам, в то время как группа Дубинина и Холстинина могла бы называться, например, «Химера». Защищено ли название «Кипелов» сейчас каким-то образом?

– Да, название «Кипелов» и логотип сейчас защищены. А в то время я был далек от юридических тонкостей, тяжело было отбросить мысль, что я больше в этом коллективе работать не буду. Мы полагались на джентльменские договоренности с нашими коллегами и, насколько я знал, название «Ария» было зарегистрировано на отдельное ООО, и нас было пять участников и директор. Но в момент разрыва и ухода трех участников группы «Ария» никто не претендовал на название «Ария», и мы понимали, что «Ария» – это нечто большее, чем три участника. Да и большая часть песен была написана оставшимися двумя участниками коллектива. Но, по правде говоря, «Ария» – это вот те пять музыкантов коллектива. Каждый из нас внес свою лепту…

Да, на тот момент они перерегистрировали название «Ария» на себя. Мы в свою очередь тоже долго переживать не стали и начали работать. Ну а время все расставило на свои места.

– Первые предпосылки к расставанию с «Арией» стали появляться еще в середине 90-х, если верить истории группы. Вы же уходили уже в 1994 году, и альбом «Ночь короче дня» начал записывать Алексей Булгаков. Опять же, по слухам, не последнюю роль в вашем возвращении в «Арию» сыграл Александр Морозов (Moroz Records), который пригрозил разрывом контрактов с группой. Действительно ли тогда имела такое значение правовая сторона вопроса?

– У нас был определенный конфликт после поездки в Германию в 1994 году, в основном, между мной и В. Холстининым. Я не собирался никуда уходить, ему, видимо, не понравились мои какие-то самостоятельные шаги. В то время было сложное финансовое положение, и я работал по клубам с группой «Мастер». Это был временный проект, группа «Мастер» на тот момент не имела вокалиста. Все свои обязательства с «Арией» я выполнял, и мы тогда даже решили работать над новым альбомом. Но тут был приглашен А. Булгаков. Алексей был лидером группы «Легион» и выстраивать новые отношения оказалось непросто – по-видимому, они просто зашли в тупик достаточно быстро.

Был ли на самом деле такой договор с Морозовым, я не знаю, мне об этом сообщил В. Холстинин, сказав, что компания не хочет выпускать альбом с другим вокалистом. Таким образом, наши отношения вошли в новую фазу и продлились до 2002 года, чему я в общем был рад.

Я слышал некоторые композиции с вокалом А. Булгакова, и что-то мне нравилось, слышал саму песню «Ночь короче дня…».

Могу только сказать, что я на тот момент никуда уходить не собирался. Это была совершенно другая ситуация, нежели та, которая возникла в 2002 году.

– Насколько вообще на начальном пути вашей метал-карьеры (1985–95 годы) договорные обязательства влияли на судьбу артистов? Правда ли, что «Мелодия» продавала миллионными тиражами ваши пластинки, не платя ни копейки «арийцам»? Каким образом в то время строились ваши отношения с продюсером «Арии» В.Я. Векштейном?

– Векштейн был художественным руководителем, мы работали в Москонцерте и получали свою фиксированную ставку. Года с 88-го ситуация поменялась, ставки были аннулированы, и мы работали свои коммерческие концерты. Оплата за концерт обсуждалась с Векштейном и уже с ним решались эти вопросы.

Это был период, когда не было особых договоров, подписей, и даже об авторских мы тогда не рассуждали. Нас особо не волновало, чья песня, – юридическая сторона вопроса возникла уже чуть позже, когда мы начали подписывать договоры на выпуск СD. И, конечно, мы юридически на тот момент не были до конца готовы к правовым отношениям, поначалу возникали некоторые проблемы.

Что касается «Мелодии», то это был некий прорыв, когда на виниле издается диск metal-команды. Позже вышел и следующий альбом… Для нас это было определенной победой – выпуск альбома металлической команды и на виниле, и на «Мелодии».

Конечно, особых денег тогда мы не получили, но нас это мало волновало. Выход альбома на виниле уже говорил о статусе группы.

– Вернемся в середину 90-х. С ушедшим в 1995 г. из «Арии» гитаристом Сергеем Мавриным вы записали сольный альбом «Смутное время», на котором впервые прозвучал главный хит всех времен и народов «Я свободен». Расскажите историю создания этого альбома. Почему эти песни не попали в репертуар «Арии»? Кто не разглядел их потенциал? Не было ли у вас правовых ограничений для выпуска сольной пластинки в то время, как вы являлись действующим вокалистом «Арии»?

– Песня «Я свободен» не то чтобы не была замечена… Наверное, она выделялась в альбоме, по крайней мере для меня, но мы не думали, что эта песня станет хитом и прочее.

Я не навязывал эту песню для исполнения в группе «Ария», мы даже почти не говорили об этом, тем более что у «Арии» много своих песен, более лиричных… По результатам совместной работы нам с Сергеем просто хотелось сделать что-то самостоятельное, итогом этой работы стал альбом, вышедший в 1997 году. Чем-то мы довольны, чем-то нет, наверное, некоторые вещи сейчас слушать смешно с позиции лет… Я думаю, что тогда и был заложен первый камень, который положил начало группе «Кипелов».

– В ваших группах, что в «Арии», что в «Кипелове», песни пишут все, кроме барабанщика. Каким образом определяется, чьи композиции группа принимает в работу, а какие откладываются на потом?

– Все решается коллегиально, кто бы что ни принес, мы стараемся вместе работать. Единственное могу сказать, что у нас происходит не так, как у некоторых западных команд, когда из 80 песен, представленных для альбома, выбирается только 10. У нас столько песен приносят, сколько в альбом и нужно.

Все решаем сами, главное, чтобы это было выдержано в стилистике группы. Что касается барабанщика, то, да, он не сочиняет песен, но у него есть масса других достоинств, и мы совершенно нормально к этому относимся. Конечно, если бы он сочинял, было бы здорово, но, тем не менее, он участвует в творческом процессе, что-то предлагает…

– Из-под вашего пера в «Арии» выходили в основном баллады, однако сольная работа представила вас прекрасным композитором и боевых треков. Почему же такая особенность была в «Арии»? Это был заказ аудитории или невозможность написать балладу другими участниками группы?

– Трудно сказать… наверное, это зависит от периодов в жизни. В «Арии» в основном, писали Грановский, Большаков, Холстинин, Дубинин, я иногда писал, но до «Арии» я вообще не сочинял песен, скажем, работая в «Лейся, песня!». Спустя какое-то время, как говорится, жизнь заставила, и я уже пробовал свои силы в написании не только баллад, но и «боевиков». Наверное, я набирался опыта…

– Авторами песни «Возьми моё сердце» значатся все участники «Арии», кроме барабанщика. И это не единственный случай. Как определяется авторство песен в «Кипелове», в «Арии» тех лет, когда все музыканты вкладываются в создание трека? Ведь гитарист может придумать вступительный рифф, соло и т.д., но при этом вокальная мелодия и гармония придумана вами. Между соавторами заключаются какие-то соглашения для дальнейшего определения дохода? Варьируется ли этот доход от вклада каждого соавтора в песню?

– Исторически, еще со времен «Арии», у нас как-то сложилось, что авторство принадлежит тому, кто сочинил мелодию и гармонию… А что касается риффа или аранжировки, то это тоже очень важно и иногда это делает свое дело… Но вот у нас сложилось так. В основном, все остальное делаем вместе, правда, бывает по-разному, но тем не менее у нас так.

– Из-за большого количества авторов исполняемого вами материала (как музыки, так и текстов) не возникало когда-либо сложностей с живым исполнением тех или иных песен? Одно время говорили, что в концертные альбомы не удавалось включить некоторые песни пера А. Большакова («Встань, страх преодолей», «Воля и разум»).

Есть, например, песня «Беспечный ангел», музыка к которой была написана группой Golden Earing, с ней тоже возникали проблемы при выпуске…

– «Кипелов» славится своим исполнением народных песен, как в тяжелой обработке, так и с народными ансамблями. Откуда увлечение подобной музыкой? Ожидать ли аудитории новых треков в таком ключе?

– Я рос на народной музыке, дома у меня всегда играл патефон и звучали Шаляпин, С. Лемешев, Русланова. Это было впитано с молоком матери, семья у меня поющая, песни звучали всегда и везде. А я вставал на табуреточку и пел для гостей русские народные песни. Всегда есть чему поучиться у народа. Народная музыка – это основа всего. И кстати, «Косово поле» – новая наша песня, ведь многие подумали, что это какая-то народная песня. Это неплохо, и любовь к народному творчеству останется со мной до конца моих дней.

– Кроме народных песен в рамках группы «Кипелов» можно услышать и кавер-версии западных рок-хитов. У вас был опыт работы в клубном проекте «Назад в будущее» в 90-х, где также исполнялись каверы. А «Ария» в 99-м году приобрела новую жизнь и стадионы новых поклонников с кавером «Беспечный ангел». Как вы в целом относитесь к исполнению песен других артистов, ведется ли какая-то правовая работа в этом направлении? Обусловлен ли выбор тех или иных каверов возможностью «очистки» прав на исходный трек для работы?

– Ну вот уже упоминалась песня «Беспечный ангел», она перешла к нам по наследству и исполняют ее и «Ария», и «Кипелов», и С. Маврин и, возможно, С. Терентьев. А что касается каверов, то крайне редко мы исполняем их, скорее, как исключение, либо это связано с «зелеными концертами», либо еще какой-то особый случай.

Был в свое время проект «Назад в будущее», исполнялись каверы, никаких проблем с авторством не возникало…

– Ваш преемник по «Арии» Артур Беркут был вовлечен в судебные тяжбы из-за сольного исполнения «арийских» песен, по сути, каверов. Вы не сталкивались с подобными инцидентами?

– Нет, со мной никто на эту тему не судился, если возникают вопросы, то у нас есть такая негласная договоренность, и мы стараемся не исполнять песни, которые нам не принадлежат. Бывают случаи, когда песня принадлежит двум авторам: одному – участнику группы «Ария», другому – участнику группы «Кипелов», но до судов у нас дело никогда не доходило.

– Валерий Кипелов известен как серьезный артист, который не участвует в проектах, которые ему не близки. В то же время вас нельзя назвать и затворником: дуэты с Галаниным, Тарьей Турунен, участие в проекте Маргариты Пушкиной «Династия посвященных». Каким-то образом вы привлекаете юристов при участии в этих проектах? Договоры с соисполнителями, контроль качества и за продвижением фонограмм?

– Это также является исключением – все эти совместные выступления, что касается, например Тарьи, то каких-либо особых договоров мы не подписывали, а то, что спели вместе, я рад.

Что касается Сергея, то это было сделано по дружбе, как жест доброй воли, никаких денег и договоров. Не всегда в этом процессе участвуют деньги, обязательства.

С группой «ПикНик» я также исполнял эти песни добровольно, по собственному желанию и без привлечения юристов.

– На каком основании строится ваше сотрудничество с ФК «Спартак»? Все мы слышали гимн многократных чемпионов России в вашем исполнении, а ведь были и предыдущие эксперименты в этом направлении. Услышим ли мы еще со сцены «Давай поднимем в небо наш красно-белый флаг!»? Расскажите историю появления этих треков.

– Мне позвонил Евгений Хавтан, и это была «проба пера», что касается гимна «Спартака». Он сказал, что есть идея записать гимн для ФК.Спартак.. Он продемонстрировал мне демо, которое, по-моему, было спето группой «Тараканы», причем спето неплохо, задорно, я не знаю, почему оно не прошло… и я согласился попробовать свои силы. Ничего подобного я ранее не делал, и было интересно.

Я не удивлен, что это не стало основным гимном. Я не знаю судьбу этого гимна, и у меня нет даже записи…

Позднее позвонил Виктор Дробыш и вышел с тем же предложением, сказав, что он сочинил гимн, немного другой, как и просил ФК.Спартак., более распевный и мелодичный. Никаких договоров и особых условий также не было. ФК.Спартак. был моим любимым клубом, и я с удовольствием согласился…

– Сейчас «Кипелов» работает над новым материалом. Одна из новых песен – «Косово поле» – уже взорвала Интернет. Как вы относитесь к тому, что поклонники знакомятся с вашим творчеством по записям с телефонов true-fans-only? Не преследуете ли вы распространение подобных пиратских записей? Например, на концертах ряда популярных рок-групп действует запрет на фото- и видеосъемку в зале.

– На самом деле, мы с этим смирились, так как глупо бегать за фэнами и запрещать, сейчас у каждого есть по нескольку телефонов, фотоаппаратов – это так же, как ветер запретить, он дует и дует. И когда появляются записи – это иногда, может, не очень приятно, но с другой стороны это мобилизует тебя – любая твоя неточность налицо, все это заставляет задуматься, что и как ты делаешь на сцене.

– Продолжая разговор о дальнейших планах группы «Кипелов», скажите, новый альбом увидит свет на материальных носителях или интернет-пиратство убило CD?

– Трудно загадывать, будет ли это полноценный альбом или мы ограничимся выпуском сингла. Мне как-то ближе история с CD, т.к. с Интернетом я не особо дружен. Были даже мысли вообще отказаться от выпуска альбома, и новые песни люди будут слушать только на концертах. Причем, ведь одно исполнение от другого может отличаться, может быть спето с разным настроением… это интересно. Но я думаю, в ближайшее время мы поймем ситуацию.

Беседовал Тимофей Щербаков

Валерий Кипелов о «Мании величия» и комплексе неполноценности

Фото: Виктор Погонцев / Russian Look

Группа «Ария» отмечает свое 30-летие двумя большими концертами в Stadium Live 28 и 29 ноября. В них участвует и Валерий Кипелов - вокалист классического состава «Арии», более десяти лет возглавляющий собственный проект. «Лента.ру» поговорила с Кипеловым об истории первой российской профессиональной хэви-метал-команды, в которой были многотысячные стадионы и работа ночными сторожами, насмешки музыкантов андеграунда и жалобы от передовиков производства.

«Лента.ру»: «Ария» возникла на основе вокально-инструментального ансамбля «Поющие сердца». Как получилось, что советский ВИА взял и превратился в группу, играющую хэви-метал в духе сверхпопулярных в то время Iron Maiden?

Я пришел в «Поющие сердца» из ансамбля «Лейся, песня», в котором проработал пять лет вместе с Николаем Расторгуевым. Но в 1985 году появилась специальная комиссия, которая проверяла ансамбли, репертуар и идеологию, и многие ВИА эту комиссию не прошли. Их отправили на репетиционный период - то есть нужно было пересдавать, готовить новый репертуар.

Тогда в обязательном порядке надо было исполнять 80% песен членов Союза композиторов и 20% молодых авторов, как их называли. Мы сделали «День без выстрела» Тухманова, «Гимн демократической молодежи», «Если бы парни всей земли», но «Лейся, песня» комиссию не прошла, на нас «напряглись». По разным причинам, и по идеологическим тоже. Наступил достаточно сложный период, никто не верил, что вокально-инструментальным ансамблям вообще позволят как-то работать.

И тут мне позвонил Виктор Векштейн (продюсер и руководитель «Поющих сердец», трагически погибший в 1990 году - прим. «Ленты.ру»). Они уже прошли просмотр, и Векштейн решил на базе «Поющих сердец» сделать отдельный проект. Он пригласил Николая Носкова, был там еще басист Алик Грановский тогда. Но Носков ушел, и пришел я, а вскоре и гитарист . Играли мы поначалу то, что осталось от Носкова, я какие-то песни «Лейся, песня» приволок. Каким-то образом родилась песня «Тореро». Пытались искать поэтов, многие отказывались. Для нас согласились писать Александр Елин, Рита Пушкина.

Фото: Александр Поляков / РИА Новости. Олимпийская деревня. В клубе-кафе «У фонтана». Дискотека. Выступает рок-группа «Ария». 1988 год

И вы решили играть именно тяжелую музыку?

Я всегда любил , Led Zeppelin, был в курсе всех этих событий. Мы с Николаем Расторгуевым даже в «Лейся, песня» какие-то элементы рок-н-ролла пытались привносить. Так что любовь к рок-музыке всегда была, а тут тем более такие условия - просмотр мы прошли, тормозов не было. И мы уговорили Векштейна, не знаю уж, какими путями, попробовать записать альбом.

Формально мы были в составе «Поющих сердец». Ездили на гастроли, играли не пойми что. Первое отделение какой-то непонятный репертуар играли, а во втором отделении аккомпанировали Антонине Жмаковой, певице и жене Векштейна. Все лето 1985 года мы посвятили тому, что записывали свой первый альбом, который назывался «Мания величия». Векштейн послушал, песни ему понравились. Он сказал, что да, это сложно будет пробивать, поскольку это был еще непростой период, но Горбачев уже был у власти, и стало попроще с идеологией. Векштейн был человек опытный, знал, на какие струны нажать, в какие кабинеты заходить, и где-то в октябре, по-моему, вышел альбом.

Векштейн очень хотел назвать группу «Вулкан» и даже сочинил песню с таким названием. По его настоянию мы ее записали. Это был такой компромисс. Потом эту песню тактично отрезали и отдали пленку в распространение без нее. А альбом пошел под названием «Ария».

А кто предложил название?

Скорее всего, это была идея Холстинина. Очень хотелось какое-то короткое музыкальное название, может быть, напоминающее чем-то Iron Maiden. Красивое, музыкальное, емкое, удобно скандировать. Тем более, у Холстинина была гитара Aria Pro-II. Альбом облетел всю страну буквально за мгновение, и тут Векштейн узнал, что группа называется не «Вулкан», как он мечтал, а «Ария». Было выяснение отношений, и как-то мы его убедили, что «Вулкан» напоминает марку пылесоса. К тому же, был фильм про пограничного пса по кличке Вулкан.

Правильно ли называть «Арию» первой советской хэви-металлической группой?

Хотя все мы в душе любили рок-музыку, но до этого не удавалось исполнять ее на профессиональной сцене. Некоторые группы, может быть, начали играть хэви-метал в СССР раньше нас, но мы были первыми, кто стал делать это на профессиональной сцене.

Мы работали от Москонцерта. Это вызывало насмешки у музыкантов из андеграунда. Они же все считали себя настоящими, они же все из подполья, в рок-лабораториях, а мы официально, значит, работаем в Москонцерте. Но я считаю, что это была наша заслуга - мы застолбили это дело на официальном уровне.

По поводу взаимоотношений с андеграундом: Кинчев как-то в интервью сказал, что «Алиса» очень даже дружила с «Арией».

Вражды между музыкантами никакой не было. В основном это делало окружение, журналисты, в частности, Артемий Троицкий. Уж больно, я помню, он нас не любил. Считал, что хэви-метал - это музыка людей, страдающих комплексом неполноценности, поэтому они сбиваются в большие кучи, чтобы орать, скандировать. Потом Троицкий заявил, что Киркоров, наверное, более достойный человек в роке, чем я. Троицкий считал, что прогрессивные - это с «Наутилусом Помпилиусом». Они, значит, были борцы с системой, а мы как бы нет. Но мы никогда не претендовали на эти лавры, мы никогда не были борцами с коммунистами, большевиками, никогда. Мы занимались своим делом, музыкой, а бороться было не нашей прерогативой.

Фото: Алексей Куденко / «Коммерсантъ» / «Ария» выступает на рок-фестивале «Нашествие», 2001 год

А как на хэви-метал реагировали первые слушатели? Я помню, например, что в 1987 году на метал-концертах в Москве зрителям запрещалось вставать со своих мест, а тех, кто вставал и, допустим, размахивал руками, милиция выводила из зала.

Сначала бывали разные ситуации, потому что половину концерта мы играли как «Поющие сердца», а половину - как «Ария». Название «Ария» официально утвердили только в 1986 году, поэтому бывало, что люди приходили на ВИА «Поющие сердца», а получали нечто другое и возмущались. Были передовики производства, которые писали гневные письма. Жмакова им нравилась, потому что это все-таки была советская эстрада, а вот у нас были всякие нарекания, вплоть до того, что нам грозили разгоном. В конце концов в 1986 году, уже где-то осенью, было официально утверждено название, долго собирался худсовет. Саша Градский нам очень помог в этом плане, убеждал, что эта музыка тоже имеет право на существование. Нам возражали, говорили, что песни слишком агрессивные. Векштейн утверждал, что это «наш ответ Чемберлену», наш ответ на западное влияние. К тому времени у нас появились песни «Воля и разум», «Встань, страх преодолей».

К концу 1986 года мы записали уже два альбома (второй альбом назывался «С кем ты?»), и по разным причинам внутри группы возникли противоречия - и с Векштейном, и между музыкантами. К сожалению, этот состав приказал долго жить. Из первого состава остались мы с Володей Холстининым, и в 1987 году это уже была другая «Ария». Жмакова стала как бы совсем отдельно - для нее Векштейн набрал музыкантов и она тоже решила играть тяжелую музыку под названием «Спрут».

В истории «Арии» была такая синусоида: большая популярность в перестроечные годы, потом еще один взлет в начале 2000-х, а между этими пиками было время, когда про группу почти не было слышно.

Да, так. Первый всплеск был после выхода второго альбома. Тогда хэви-метал вошел в моду, и только ленивый не играл такую музыку. Даже Пугачева, по-моему, надела железные браслеты. Ротару стала тоже использовать элементы хард-рока. Это было очень модно, а потом мода начала потихонечку проходить. В 1987 году мы записали очень удачный альбом, один из самых лучших - «Герой асфальта». А наверное, уже в 1989 году популярность тяжелой музыки начала падать, появились другие приоритеты: ласковые, маленькие, большие - все, что связано с поп-музыкой. Там были фанерщики в основном, им не надо было париться со звуком, у них все было просто.

Ушлые люди вложили в них деньги, тяжело с ними было конкурировать, но мы пытались. И вот самая низкая точка синусоиды - это были 1992-1994 годы примерно, это было дно. Мы почти не работали, поскольку нам предлагали работать на «дровах» (я имею в виду аппаратуру, зал), но какие-то концерты мы пытались сделать. Мы в этот период с Дубининым работали сторожами на той же базе, на которой репетировали.

Было очень тяжело, потому что почти у всех семьи, дети, у меня двое детей было. Многие музыканты ломались и кто-то уезжал в Бельгии, Германии, Америки, думали найти себя там. Мы таких иллюзий не испытывали, поскольку трезво оценивали свои возможности, и знали, что таких музыкантов, таких групп на Западе - как собак нерезаных. Мы гнули свою линию, пытались держаться, выживать.

Наверное, с 1995 года начался подъем. Мы записали удачный альбом «Ночь короче дня», и подъем длился до 2002 года. Мы разошлись с «Арией» на самом пике популярности. У нас было все в полном порядке: гастроли, финансы, все было отлично, ничего не скажешь. Обычно это происходит, когда плохо, а мы разошлись, когда было хорошо. Наверное, это и отличает нас от других команд. Реально получился подъем, но вот не выдержали испытания медными трубами.

Фото: «Огонек» / «Коммерсантъ» / «Ария», 1990-е годы

На что была похожа ваша первая группа «Крестьянские дети»?

Ребята играли на танцах и там был очень странный репертуар. Ну то, что на танцах играют. На самом деле там очень талантливые музыканты были, был замечательный гитарист и автор песен Дмитрий Корзюк, ныне покойный. Это больше походило на советскую эстраду, хотя мы исполняли кавер-версии , на танцах, на свадьбах. То есть и советская эстрада и плюс еще кавер-версии, скажем так. , Love Hurts частенько пел.

Что вы думаете о новой волне тяжелой музыки, которая появилась в 2000-х?

Мне сложно об этом судить, я не очень в этом деле разбираюсь. Больше вопрос, наверное, к музыкантам группы «Кипелов». Они помоложе, они слушают эти команды. В свое время мне не очень нравилась группа Metallica, я больше любил Judas Priest, Iron Maiden, Оззи Озборна - вот это были мои основные три группы классического хэви-метала. До этого я очень любил Deep Purple, Led Zeppelin, Pink Floyd, в свое время обожал просто группу Creedence Clearwater Revival. Это то, на чем я воспитывался.

Из всех команд, появившихся после классического хэви-метала, мне больше всего нравится Muse. У меня вся семья повернута на этой группе, на концерты ходим. Отдельные песни System of а Down нравятся, а так я все-таки предпочитаю классический хэви-метал. Хотя по жизни я вообще почти эту музыку не слушаю. Я слушаю казачьи песни, мою любимую певицу Евгению Смольянинову, народные песни, хорошую советскую эстраду. В детстве я слушал очень много оперных певцов, Лемешева, Козловского, любил народную певицу Лидию Русланову и до сих пор ее слушаю. Поэтому у моих пристрастий очень странный замес.

Он вполне логичный, потому что это тоже все мелодично и красиво.

Да, и классику обожаю на самом деле. Хожу частенько на концерты. Вот «Геликон-опера», теперь у них новый театр, буду ходить. У меня там мой зять работает и бывший вокалист группы «Мастер» Миша Серышев тоже. С удовольствием смотрел постановку «Бориса Годунова» в их камерном зале.

Многим поклонникам Кипелова, «Арии», близка фэнтези-эстетика. Сейчас в этой эстетике делается много фильмов, сериалов. Смотрите такое?

«Игрой престолов» я не проникся. Что меня зацепило сразу, так это «Властелин колец», один из любимых фильмов. Я смотрю его со своими внучками, у меня их две. Старшей 14 лет, младшей шесть. С детьми тоже, они у меня уже взрослые: дочери 35, сыну 26, консерваторию заканчивает по классу виолончели.

Мне кажется, что «Властелин колец» самый удачный фильм в этом жанре. Все остальные - «Хроники Нарнии», «Гарри Поттеры» - как-то меня не очень впечатлили, а вот это понравилось. Может, музыка, может, актеры, может, сюжет. В текстах группы «Кипелов» героика все-таки более личностная, более земная, что ли. Мне как-то не очень интересно петь исландские саги или что-то в этом духе. Хотя я там нахожу то, что можно взять и адаптировать к современности, этим я с удовольствием занимаюсь.

Беседовал Александр Зайцев

Валерий Кипелов никогда не казался рок-звездой. Не был «славен» ни соответствующим имиджем, ни замашками, ни громкими высказываниями, ни тусовочными выходками. Единственный скандал, ассоциирующийся с самым, без преувеличения, ярким фронтменом и вокалистом отечественной метал-сцены, случился в 2002 году, когда разошлись корабли Кипелова и «Арии», — и, собственно, все… Доброжелательный, скромный, открытый человек, хороший семьянин, отец и дедушка — из этого ли, позвольте, «лепить» хэви-метал кумира? Однако умный понимает. Главное -быть, а не слыть… И на кого, как не на него, десятилетиями молились и будут молиться тысячи фэнов, с замиранием сердца ожидающие очередных концертов и студийных записей? «Арийский» (не будем сейчас разделять) легион с годами не скудеет.

2008-ой выдался юбилейным. 50-летие отметил Валерий, пятилетний рубеж свободного плавания перешагнула группа «Кипелов», выпустившая по случаю концертный DVD «V». Для полноценной «пятерочки» не хватает только альбома (единственный студийный полноформатник группы «Реки Времен» вышел в 2005-ом). 1Rock расспросил маэстро о ближайших планах, грядущем диске, а также о поклонниках, «нехороших» песнях и проблемах с текстами…

До конца года планируем закончить новый альбом — подготовить материал к записи. Это наша главная задача. Песни, фактически, готовы — остались только аранжировочные, текстовые нюансы… В настоящее время пишем демо, которое позволит все «почистить».

Помню, делала с Вами , и настроение тогда было, прямо скажем, не слишком позитивным. Будущее, мол, туманно, и все, что остается, — это, засучив рукава, работать и стараться жить по-новому. За прошедшее время, полагаю, многое изменилось…

Конечно. Появилась определенность. Есть группа, есть определенные успехи. Так что в будущее я смотрю с оптимизмом, несмотря на свой такой уже… немолодой возраст. Но меня окружают молодые музыканты, и у коллектива хорошие перспективы. Время показало, что мы на правильном пути. Поэтому я совершенно не жалею о том, что случилось шесть лет назад, и считаю, что все в наших руках.

Однако каждым шагом приходится доказывать, что вы не хуже…

(Перебивая.) Нет, совершенно! Зачем мне что-то доказывать? Я-то знаю, что мы лучше! (Смеется.) Что-то доказывать приходится, скорей, музыкантам, которые остались в «Арии». (Пауза.) Конечно, первые год-два было нелегко, но потом все встало на свои места. И это не просто слова — им в подтверждение наши успешные концерты и релизы. Так что необходимости убеждать кого-либо в чем-либо я не чувствую — но и расслабляться себе не позволяю. Нельзя забывать о том, что все очень быстро проходит. Это правило я, наученный горьким опытом, усвоил очень хорошо.

Но конкуренция-то остается, разве нет?

Я бы так не сказал. Весомых групп в нашем стиле в России не много, поэтому места хватает всем. Страна-то большая. Другое дело, скажем, Европа: площадь ограниченна, а хороших команд в избытке, поэтому и конкуренция достаточно жесткая. А мы этого совершенно не ощущаем. Во всяком случае, пока.

…В этом году мы сознательно отказались от работы. Мало выступали (концертов, наверное, десять, не больше), альбом не выпустили — тем самым освободив площадку для наших «друзей». Чему они и рады.

Серьезных групп у нас и впрямь не много, но «Кипелов» и «Ария» поют на концертах одни и те же песни! Как тут не сравнивать?

Ну… не совсем одни и те же. Репертуар мы поделили, и песни, написанные нынешними музыкантами «Арии», я не исполняю. И наоборот. В числе общих у нас только те вещи, которые были созданы бывшими участниками «Арии» — Грановским, Большаковым… Но стараемся не повторяться.

Не так давно «CD-Maximum» выпустили DVD-сборник «Ария. Все клипы». Видели?

Да, лейбл мне его презентовал. Что ж… не сказать, что я счастлив. Клипы всегда были большой проблемой — как для «Арии», так и, увы, для «Кипелова». Положа руку на сердце, ни один из них мне не нравится. Всегда что-то шло не так. Хороший, качественный клип не получался либо по причине нехватки финансов, либо из-за неверного выбора режиссера.

Но и с концертными видео тоже не всегда все шло гладко. Взять, к примеру, концертник Москва 2005 года.

Да, это была неудачная работа, мы даже хотели отказаться от выпуска диска. Но пришлось: были определенные обязательства, перед тем же Смольским. И, что интересно, в 2006 году также было отснято концертное видео, которое получилось гораздо лучше! И по звуку, и по спецэффектам. Но его судьба пока не определена. Может, в будущем к нему еще и вернемся… Зато повезло концерту 2007 года в Питере: DVD, который мы недавно выпустили, — это серьезный шаг вперед. Картинка, звук — все качественно.

Да. Я бы сказала, качественно и аскетично. В то время как та же «Ария» делает ставку на шоу, пиротехнику, монстров и прочие сценические ухищрения, вы не стараетесь поразить воображение. Только живая энергетика, симбиоз музыкантов и аудитории…

Да, мы сознательно избегаем театральности. За масками и красочным представлением, к сожалению, зачастую не видно главного — песни. Поэтому, вкладывая некоторые средства в спецэффекты, мы не превращаем выступление в перформанс, в театр. И, бывая на концертах разных именитых групп (которые сейчас часто приезжают в Москву), я вижу стремление к минимализму. Многие из них перестают уделять чрезмерное внимание сценическому представлению, понимая: главное — это музыка.

Какие из последних концертов понравились больше всего?

К сожалению, не получилось сходить ни на Осборна, ни на «мэйденов», хотя очень хотел. Но был занят. Зато с удовольствием посмотрел на Judas Priest, когда они приезжали, на Queen. И хотя Пол Роджерс — это, конечно, не Меркьюри, концерт был хороший.

Во время юбилейного концерта Вам подарили огромное количество плюшевых игрушек. Вы их так любите?

Нам вообще часто дарят плюшевые игрушки на концертах, так уж повелось. Не знаю даже, почему. Но это хорошо: некоторое время назад с помощью фан-клуба передали часть игрушек в детский дом. (Надеюсь, никто из даривших не обидится!) Да и что делать: дети выросли, внуки тоже, сами мы в них не играем… Хотя что-то, конечно, остается на репетиционной базе.

А какие-то необычные подарки попадались?

Необычные… хммм… что-то не припомню. (Задумался.) Часто дарят картины. На базе у нас уже целая галерея: портреты, дружеские шаржи, просто рисунки. А вот реально странного ничего, вроде бы, не дарили.

Тексты песен присылают, бывает?

Да, частенько. На имэйл присылают, просто в почтовый ящик кладут. Что ж… мне это интересно. Любопытно в плане понимания молодежи: что их волнует, о чем хочется рассказать… Однако ни один из этих стихов не подошел. Даже не знаю, может, специфика возраста, но… ммм… люди, которые их пишут, воспринимают мир по-другому, как-то более остро, что ли. Много юношеского максимализма. Радикальные решения вроде резанья вен и все такое.

Ну, может, в свое время Вы бы восприняли это по-другому?

Возможно, хотя таким радикальным я не был никогда. Да и в литературе предпочитал классику: Пушкина, Байрона, Шекспира. Особенно Шекспира: у него удивительный слог… который, в свою очередь, замечательно передал перевод Маршака. В общем, чрезмерно экстремальным я не был — и стихи о том, как человек сидит и режет вены, и в юности не показались бы чем-то близким.

Зато в репертуаре «Арии» была как минимум одна песня, которая Вам не близка, — «Антихрист». Жалеете, что в свое время спели ее?

Нет, не жалею. Что сделано, то сделано, и я ни от чего не отказываюсь. Я просто понял, что суть этой песни (сложные взаимоотношения Антихриста и Христа) мало кто уловил, и в головах осталось: «Имя мне — Антихрист, знак мой — цифра 666″. На концертах народ скандировал именно эту строчку, драматургия текста осталась незамеченной. И стало как-то неприятно петь… ну, условно говоря, «чернуху». Не хочу заигрывать с такими серьезными темами. То есть, не отказываюсь от мистики — она свойственна нашему жанру — но от первого лица петь такие строчки не хочу.

Я стараюсь вжиться в образ, который создаю на сцене: пророк, тореадор… Примеряю на себя переживания, характер, судьбу, особенно когда пою от первого лица. Я могу быть пророком — почему нет? А вот Антихристом не могу, это противоречит моим моральным и религиозным убеждениям.

В одном интервью Вы также говорили, что «Антихрист» несколько раз навлекал на группу мистические неприятности: то автобус после концерта попал в аварию, то пожар на сцене случился как раз во время исполнения этой песни. То есть, теперь ни за что ее не сыграете?

Я — нет, даже права не имею из-за разделения репертуара. То ли Холстинин написал эту песню, то ли Дубинин — вот они ее иногда и исполняют.

Часто ли приходится отказываться от текстов, которые предлагает Маргарита Пушкина?

Мы не начинаем работу над песней с текста. Сначала пишется музыка, а уж потом к ней подбирается лирика. А Рита — вольный художник… Поэтому я прихожу к ней и говорю, мол, есть музыка и есть подходящая тема — может, что-нибудь придумаешь? Или она сама идеи какие-то предлагает. К сожалению, не всегда удается придти к консенсусу, и из-за песен начинаются грандиозные дебаты. По этой причине так затянулась работа над нашим следующим альбомом. Уже полтора года решаем, что к чему… Непросто все происходит. Иногда, вроде, и тему определили — а как раскрыть ее, каждый видит по-своему.

Как чувствуете себя в роли лидера молодого коллектива?

Я не считаю себя лидером. Такой же музыкант, как и все остальные. Только, быть может, более опытный в житейском плане.

Но последнее слово всегда остается за Вами?

Нет, все решается совместно. И над песнями работаем сообща: не бывает, чтобы кто-то приходил с полностью готовой темой. Мне очень нравится этот процесс коллективного творчества — именно так все происходило в «Арии» на начальном этапе. Также нравится работать с молодыми музыкантами — они меня «подогревают».

Ну и ведут себя, наверно, немного по-другому: хочется после концерта погулять, побуянить…

Для этого у нас существуют строгие правила, определенный «свод законов», который касается всех, вплоть до техников. У меня жесткие требования насчет дисциплины.

Прямо как тренер футбольной команды!

А что делать? Тоталитарно, но по-другому невозможно. Я, например, тринадцать лет назад решил полностью завязать со всякими спиртными напитками. И от других требую: первым делом — самолеты (т.е. работа, музыка), а все остальное — потом!

В строгости, вероятно, и кроется секрет Вашего голоса, на котором не сказалась безжалостная многолетняя эксплуатация. Специальные какие-то упражнения делаете?

Сейчас — нет. Конечно, если идет большой тур, стараюсь держать себя в форме, распеваться перед каждым концертом. Упражнения делаю скорей из области йоги, чем какие-то специфические вокальные. Плюс ежедневная зарядка: иногда приходится себя заставлять, пересиливать — но поблажек себе не даю. Гантелями, эспандерами тоже не брезгую, а если есть возможность — с удовольствием хожу в бассейн плавать.

Петь «сложные» песни труднее не стало?

Нет. Не так давно был концерт, на котором я впервые за шесть лет встретился с бывшими партнерами по «Арии». («Герой Асфальта: 20 лет» — прим. авт.) И я пел старые песни — абсолютно не сложно. Мы ведь раньше играли в классический строй «ми», а сейчас, чтобы звук был потяжелее и пожестче, «опустились» в «ми-бемоль». Все уехало вниз на полтона — так что петь очень даже нормально.

Случается ли, что фэны достают, раздражают?

Да. Они ведь разные бывают. Если человек адекватен, никаких хлопот он не доставит. Но бывают и неадекватные. Заходят, например, ко мне домой молодые люди лет шестнадцати и говорят: ну что, пойдем, посидим, выпьем, поговорим… (Смеется.) Ну как на это реагировать?
А с нормальными людьми я не против пообщаться. Ведь то, чем мы занимаемся, нужно не только нам самим…

Когда, кстати, пришло это осознание?

Когда мы начали получать письма. И не с благодарностью, а… знаете, люди начали делиться своими переживаниями. Говорили, что наша музыка очень помогла в тяжелый момент. Спасла от отчаяния, даже от суицида. Не знаю, правда это или нет, но приятно осознание, что твое творчество кому-то нужно.

Дети Вами гордятся?

Трудно сказать! И для меня, честно говоря, важнее, чтобы они воспринимали меня как хорошего отца, нежели как известного музыканта. Так что не знаю… (Пауза.) Таких высказываний в свой адрес не слышал. Но они интересуются, да! Спрашивают, что там с альбомом, какие песни записаны, что в группе происходит — чем вообще живет и дышит папа.

Кем Вы хотели стать в детстве?

Мечтал стать спортсменом, футболистом. Всегда была огромная тяга к спорту. Отец у меня был достаточно спортивным человеком, водил в секции — и лет до 18-ти я серьезно занимался футболом.

Но музыкальная школа все испортила!

Да, поначалу было нелегко. Летом гонять мяч во дворе с ребятами гораздо интересней, чем сидеть и играть на баяне, это понятно! Но сейчас я благодарен родителям за такой выбор. Так что, наверно, порой надо заставлять детей делать то, что считаешь нужным… Родители плохого не пожелают! (Смеется.)

Раньше говорили: «Лишь бы не было войны». Чего бы хотели, чтобы не было сейчас?

Война уже была, и совсем недавно — в августе этого года. Хоть и не глобальная, но все же… Не хотелось бы повторения подобного. А также — потрясений, революций в стране. Как говорил Столыпин, «дайте мне время». Так вот, дайте России хотя бы лет двадцать без борьбы и кризисов. Хочется нормальной, стабильной жизни, чтобы народ, наконец, вздохнул свободно. И чтобы люди добрее были. Меньше фильмов плохих и… плохих передач по телевизору…

Сегодня, 12.07.2013, Валерию Кипелову, рок-музыканту, бывшему солисту группы «Ария», автору популярнейшей песни «Я свободен» и основателю собственной группы «Кипелов», исполняется 55 лет. Сейчас он продолжает усиленно работать: дает концерты, выступает на различных фестивалях и готовится к записи нового альбома. «Труд» расспросил юбиляра о его планах в музыке и в жизни.

– Как идет работа над новым альбомом?

– Загадывать трудно, у нас и предыдущий альбом писался достаточно долго. Сейчас вообще проблемы с выпуском больших альбомов, поэтому мы, возможно, пойдём по другому пути и будем писать макси-синглы, то есть альбомы максимум по три песни. И таким образом ускорим этот процесс.

– Какие песни войдут в альбом?

– У нас есть баллада, оставшаяся со времен написания альбома «Жизнь вопреки». Музыкальный материал уже записан, но текста нет. Мы с Ритой (Маргаритой Пушкиной – автором многих песен «Арии» и «Кипелова» - «Труд».) очень щепетильно относимся к написанию текстов, и поэтому та песня так и не вписалась в альбом. Но, думаю, выйдет на одном из макси-синглов. Но финальный состав еще не определен. Мы сейчас переезжаем на новую базу – и уже там будем решать все вопросы.

– Вы работаете с кем-нибудь из иностранных музыкантов? Вообще, группа «Кипелов» рассчитывает на западную аудиторию?

– Предложения есть, причем достаточно много, но мы не рассчитываем на западную аудиторию. Многие наши коллеги, в том числе и группа «Ария», часто ездят за рубеж – в Германию, США, Финляндию... Но эти предложения строятся на том, чтобы петь для наших бывших соотечественников, меня это не устраивает. А чтобы завоевать западный рынок, надо петь на английском языке, и кто-то еще должен заниматься твоей раскруткой. Но зачем нам западная публика? Мы абсолютно русский коллектив, который работает для своей аудитории. Мы востребованы здесь, нас любят здесь. А так, в октябре, например, поедем в Израиль. Но эта поездка – скорее отдых, совмещенный с гастролями.

– Вы производите впечатление очень спокойного человека.

– Наверное, спокойствие – это признак опыта. Мне хочется быть примером для своих детей, для внучек, которые, кстати, уже достаточно взрослые барышни – одной 12, другой – четыре. После больших фестивалей, когда отдаешь огромное количество энергии, самый лучший способ восстановиться – заняться спортом. Я дал себе зарок каждый день полтора-два часа заниматься зарядкой. Пока его соблюдаю, может, если умирать буду, то дам себе какое-нибудь послабление. Природа дает спокойствие: дача, лес, озеро…

– Знаю, что интересуетесь футболом. Часто ли ходите на матчи?

– К сожалению, смотреть получается не часто. В свое время фан-клуб «Спартака» подарил мне абонемент на сезон, но выбраться так и не получилось. Правда, в последнее время внутренний чемпионат интересует меня все меньше. Есть неплохие футболисты, но когда я смотрю западные чемпионаты, то понимаю огромную разницу между нашей лигой и их, хотя я и огромный патриот. Какая там самоотдача! А здесь так мало ярких матчей, как будто футболисты даже играть не хотят. А те, кто хочет, уезжают за границу.

– Как вы относитесь к тому, что сейчас многие «металлические» группы оказались в разряде «неформат» и, чтобы выйти из него, начинают выступать на попсовых фестивалях и участвовать в разных телешоу?

– Я лично на телешоу не хожу – это не мое. Там все искусственно, всегда возникает ощущение, что гости что-то недоговаривают. Сидеть там, надувать щеки – зачем? Только время терять. Помню, меня однажды пригласили на программу, где обсуждали влияние алкоголя, выясняли, кто виноват – государство или сам человек. Это было интересно, мне было что сказать, но мою реплику в итоге вырезали. После этого я понял, что на подобные передачи ездить не буду.

Что касается попсовых фестивалей, то на них я тоже не выступаю, да нас и не приглашают. Была история, когда нас позвали на премию «Муз-ТВ», еще в 2004 году, когда она только зарождалась, и ребята еще не определились с форматом. Мы хотели выступить вживую, но нам не дали.

То, что металл стал неформатом, да, обидно. Такие группы не крутят по радио, разве что «Наше радио» иногда ставит что-то. Хотя мы и там стоим особняком. Но это, наверно, традиция: «Ария», я – мы постоянные участники «Нашествия». Но меня это не смущает: у поп-звезд целый штаб пиарщиков, имиджмейкеров, мы этим не пользуемся, у нас другие методы. От сердца к сердцу, что называется. Мы смотрим нашим зрителям прямо в глаза.

– Сейчас некоторые ваши коллеги идут в политику: Паук, например, стал кандидатом в мэры Москвы. У вас нет политических амбиций?

– Нет, не хочу. Каждый человек должен заниматься своим делом. Я глубоко убежден, что нашей стране не нужны потрясения. У меня есть масса претензий к Кремлю, но я понимаю, что у огромной страны – огромные проблемы, решение которых требует большого коллектива и большого опыта, и зачем в это лезть людям, которые ничего в этом не понимают, не знаю. Я не хочу лезть в политику. Когда ты в политике, ты не самостоятелен, а я очень дорожу своей свободой и тем, что надо мной нет начальников.