В настоящей монографии сделана попытка определить особенности реалистического искусства Достоевского — в том числе те, которые отличают его от искусства его ближайших предшественников и современников. Эти особые черты реализма Достоевского автор стремится объяснить исторически — исходя, во-первых, из выяснения круга тех вопросов русской жизни пореформенной эпохи, которые находились в центре внимания писателя, а во-вторых, из анализа его эстетической и общеидеологической позиции.
Хотя автор не ставил перед собой специально полемических целей, его книга, как увидит внимательный читатель, направлена своим острием против интерпретации творчества Достоевского в работах тех буржуазных ученых, которые отрицают реалистический характер произведений великого русского романиста, стремятся истолковать их идеи и образы в соответствии с потребностями современной философской и политической реакции. В противовес подобным толкованиям, искажающим облик Достоевского, автору хотелось показать глубокую социально-критическую направленность его произведений, насыщенность их — при всех противоречиях мысли и творчества писателя — острым протестом против жизненных устоев и идеологических ценностей буржуазного мира.
Творчество Достоевского рассматривается в книге на фоне литературной и общественной борьбы эпохи, в его многообразных связях с русской и мировой литературой. Привлекая неизученные страницы записных тетрадей Достоевского, критические и публицистические материалы из журналов «Время» и «Эпоха», автор стремился раскрыть сложную взаимосвязь между художественно-идеологической проблематикой романов Достоевского и рядом философских, юридических, художественно-эстетических дискуссий в литературе и журналистике 60-х и 70-х годов. Избрав главной темой своего труда изучение метода художественного воспроизведения, определившего характер отражения пореформенной действительности в повестях и романах Достоевского, автор не ставил перед собой задачи осветить весь творческий путь писателя, так как эта последняя задача уже была частично решена им в рамках академической «Истории русской литературы» (т. IX, ч. 2, Изд. АН СССР, М.—Л., 1956). Из произведений Достоевского в книге подробно рассматриваются «Бедные люди» и некоторые повести 40-х годов, «Записки из Мертвого дома», «Преступление и наказание», «Идиот» и «Братья Карамазовы». Другие повести и романы Достоевского (в том числе такие значительные, как «Униженные и оскорбленные», «Игрок», «Бесы», «Подросток») в ней специально не анализируются, и о них говорится лишь попутно. Следует также иметь в виду, что анализ каждого из рассматриваемых произведений в настоящей работе не имеет самодовлеющего характера: он подчинен задаче изучения одной или нескольких сторон реалистического искусства Достоевского — тех, которые получили в данном произведении особенно выпуклое выражение.
Продолжением настоящей монографии должна явиться задуманная автором (и основанная на тех же исторических принципах исследования) работа о поэтике Достоевского, его стиле и языке.
Наряду с другими неопубликованными автографами Достоевского в книге использованы некоторые из материалов, подготовленные к печати редакцией «Литературного наследства» (записные тетради Достоевского 1861—1866 и 1875—1877 годов). За возможность ознакомиться с этими материалами автор приносит редакции «Литературного наследства» свою благодарность.
Ссылки в тексте даются по следующим изданиям: Ф. М. Достоевский, Полное собрание художественных произведений, тт. 1-Х, ГИЗ, М.—Л., 1926—1927; Дневник писателя (тт. XI—XII). ГИЗ, М.—Л., 1929; Статьи (т. XIII). ГИЗ, М.—Л., 1930. Письма цитируются по изданию: Ф. М. Достоевский. Письма, тт. I—IV. ГИЗ—Гослитиздат, М.—Л., 1928—1959.
Сочинение
В свое время Достоевскому довелось услышать немало упреков в свой адрес: почему он изображает жизнь в столь резких столкновениях, конфликтах, даже катастрофах, не слишком ли он жесток в своем восприятии действительности, не много ли в его романах элементов случайности и т. д. В конечном счете вопрос ставился так: можно ли назвать Достоевского реалистом, т. е. писателем, правдиво отражающим действительность?
В конце 1868 г. Достоевский писал А. Н. Майкову: «Совершенно другое я понятие имею о действительности и реализме, чем наши реалисты и критики. Мой идеализм - реальнее ихнего. Господи! Пересказать толково то, что мы все, русские, пережили в последние 10 лет в нашем духовном развитии, - да разве не закричат реалисты, что это фантазия! А между тем это исконный, настоящий реализм! Это-то и есть реализм, только глубже, а у них мелко плавает».
Спустя несколько месяцев Достоевский обращается с той же мыслью в письме к Н. Н. Страхову: «У меня свой особенный взгляд на действительность (в искусстве - авт.), и то, что большинство называет почти фантастическим и исключительным, то для меня иногда составляет самую сущность действительного. Обыденность явлений и казенный взгляд на них, по-моему, не есть еще реализм, а даже напротив».
Самооценка Достоевского справедлива. Представление об искусстве как унылом копировании обыденной действительности ему всегда было чуждо. Он признавал себя реалистом, но в особом смысле. Свой реализм писатель называл «фантастическим», но не потому, что он противостоял реальной действительности, а потому, что был основан на обостренном внимании к наиболее сложным и противоречивым формам бытия и общественного сознания, самым запутанным, «фантастическим» явлениям духовной жизни человека.
Об американском писателе Эдгаре По Достоевский писал: «Он почти всегда берет самую исключительную действительность, ставит своего героя в самое исключительное внешнее или психологическое состояние и с какою силою проницательности, с какою поражающею верностью рассказывает он о состоянии души этого человека». Эти соображения вполне можно отнести и к творчеству гениального русского писателя.
Литературоведческая наука довольно консервативна в определениях стилей, направлений и течений. Исследователи прежде всего основываются на том художественном методе, взглядах, стиле и принципах, которые выражает писатель.
Мережковский о Достоевском
Есть устоявшиеся, признанные всеми понятия. Литературные направления как раз и относятся к ним. Среди классицизма, сентиментализма и романтизма особо выделяется реализм как наиболее яркое явление в мировой литературе.
Несмотря на единство характерных признаков, присущих этому направлению, каждый писатель уникален и индивидуален, а значит, имеет свои отличительные черты. Чем же реализм Достоевского отличается от реализма его собратьев по перу?
Известный писатель и литературный критик Дмитрий Мережковский так охарактеризовал особенность реализма Достоевского: «Достоевский - это величайший реалист, измеривший бездны человеческого страдания, безумия и порока, вместе с тем величайший поэт евангельской любви».
Самооценка
Сам писатель определил свой художественный метод как «реализм в высшей степени». И степень эта критическая, на грани срыва. Фактаж всех романов Достоевского поражает - это жизненные события, нет выдуманных историй, только правда. Но сколько в ней трагизма, слез и страданий — и в «Преступлении и наказании», и в «Братьях Карамазовых», и в «Идиоте», и в «Подростке».
Роман-трагедия
Исследователи всего мира отмечают, что именно Достоевский явился основоположником нового жанра - романа-трагедии, где трагедия героя доведена до предела человеческой психики, до максимума, при необходимости и боязни выбора в безысходной ситуации.
Писатель проникает в самые глубинные и тайные закоулки души героя и выворачивает ее наружу через диалоги, исповеди, сомнения, терзания, а затем, точно патологоанатом, предъявляет гниль и человеческие пороки читателю, причем очень талантливо - никому в мире не удалось сделать что-либо подобное.
Рассматривая литературные направления, сталкиваешься с еще одной особенностью реализма Достоевского: нет монолога автора, пространных рассуждений, характерных для других писателей-реалистов. Достоевский свое мнение вкладывает в уста любимых героев (Алеша Карамазов, князь Мышкин), позволяя высказаться, но при этом не раскрываясь до конца.
Его романы называют полифоническими, т. к. звучит хор персонажей, а не соло одного героя. Такой принцип составляет композиционную основу всех романов Достоевского.
Произведения писателя построены на трагическом контрасте падшей личности с ее душевной красотой и внутренним прозрением, что является основной отличительной особенностью реализма Достоевского в мировой литературе.
Дмитрий Быков об эволюции романа как формы и жанра:
Забирай себе, расскажи друзьям!
Читайте также на нашем сайте:
Показать еще
Этого о Лермонтове вы еще не знаете! Почему Николай I направил к вольнодумцу лучшего лейб-медика? Какую тайну тот мог рассказать? Что предсказала поэту гадалка? Какую загадку хранит «Герой нашего времени»? Ответы на эти и другие вопросы вы найдете в данной статье.
Реализм Достоевского развился и получил свое воплощение в период развития в России капиталистических отношений. Наступление цивилизации на патриархальную Россию породило бунт маленького человека против униженности. Какие бы идеи ни захватывали писателя, он никогда не забывал об истоках создаваемых им трагедий.
Образы, идеи, идеалы его романов восходят к российской действительности.
Герои романа «Преступление и наказание» — типичные образы, типичная среда
Основой романов Достоевского становится разночинная, городская пореформенная среда, полуобразованная, мнящая о себе больше, чем она стоит.
Раскольников, Соня Мармеладова, Разумихин, старуха процентщица, Лизавета, Лужин, Свидригайлов – эти и многие другие герои романа «Преступление и наказание» порождены российской действительностью 60 годов, разительного разделения людей на бедных и богатых, людей, раздавленных бедностью, и тех, кто купается в роскоши. Однако писателя прежде всего интересует мир униженных и оскорбленных, мир, в котором каждый палач и жертва, в котором каждый задается мучительными вопросами бытия. Таков главный герой романа – . Персонажи Достоевского живут в Петербурге 60-х годов на конкретных улицах, в конкретных домах. «Клетушка», «шкаф», «каюта», «сундук», «угол», «конура», «гроб» – вот где живет Раскольников, вот где он дышит. Эта каморка героя – образ мира, в котором он живет, который «теснит душу и ум», в котором не хватает «воздуху». Но не только Раскольников живет в этом мире, в этом мире живут и действуют все герои. Этот мир типичен.
В Раскольникове много типичного для молодого интеллигента второй половины XIX века: он студент, должен подрабатывать, чтобы заработать себе на обучение, его денежно поддерживают мать и сестра. Именно бедное студенчество было в России наиболее подготовленной почвой для новых социальных идей.
Типична и судьба других героев романа. Вот, например, история семьи Мармеладова. Пьянство Мармеладова – не причина бедности, а следствие безработицы, бездомности, отчаяния: «.. а тут места лишился, и тоже не по вине, а по изменению в штатах, и тогда прикоснулся!» – объясняет Мармеладов Раскольникову. Гибель Катерины Ивановны – это тоже закономерность этого мира. А вот судьба ее детей – скорее исключение. В романе огромное количество второстепенных персонажей, типичность судьбы которых как бы подталкивает героя к убийству (например, сцена с пьяной девочкой на бульваре).
Психологический реализм романа
Романы Достоевского по праву считают психологическими романами.
Все герои мучительно размышляют о смысле жизни, о своем месте в ней: сам Раскольников, Свидригайлов, Мармеладов…Также мучительно ищет смысл жизни автор. Достоевский, оторванный от счастливой жизни не думающих о смысле жизни людей, мечтал о преображении, о совершенном изменении человеческой природы, о «геологическом перевороте». Каждый герой писателя имеет возможность преображения.
Падающий в бездну человек не обречен, если в его душе сохранилось что-то светлое, этот человек может спастись.
Так много говорящий Лебезятников спасен тем, что помог спасти Соню от обвинений Лужина. Постепенно находит выход к спасению своей души Раскольников: не тогда, когда каялся на площади, не тогда, когда шел на каторгу, а значительно позже, когда приходит к нему великая истина Евангелия, тогда же приходит и настоящая любовь к Соне.
Особенности авторского отношения к героям
Талант Достоевского жесток к гордым, зато бесконечно мягок к падшим, потерявшим не только чрезмерное уважение к себе, но и почти что не считающим себя людьми.
Достоевский бесконечно внимателен к ним, а перед взглядом, полным любви, открываются и начинают сверкать «самородочки в грязи». Вспомним исповедь Мармеладова. Сначала она воспринимается нами как еще одно подтверждение о низости человека и мира, но постепенно его образ из униженно комического становится трагическим, поднимается на необыкновенную высоту трагизма, которая захватывает и окружающих и читателя.
Реалистическое композиционное решение романа
Все романы Достоевского чрезвычайно динамичны, при том что огромное место в их композиции занимают размышления героев, их диалоги с собой и другими персонажами.
Так же напряженно развивается действие и в «Преступлении и наказании». Мы знаем, что замысел Раскольникова не возникает спонтанно, он подготовлен многомесячными размышлениями, но в романе от дня, когда Раскольников идет делать «пробу» до его признания проходит всего… . Читатель не замечает этого, так как вместе с героем мучительно переживает содеянное.
Большое значение имеют , которые позволяют писателю раскрыть подсознание героя.
Именно последний сон героя, в котором в аллегорической форме находит воплощение его теория, приводит героя к осознанию ее античеловечности. В основе , как и большинства романов писателя, детективная история, история убийства и его раскрытия. Большое место в романе занимает поединок Раскольникова и следователя Порфирия Петровича, который позволяет глубже проникнуть в сознание героя, и в то же время встречи с Порфирием Петровичем заставляют Родиона мучительно размышлять о созданной им теории, о том, какие жертвы приносит он для проверки ее достоверности.
Образная система как полифоничное строение реальной действительности
В центре романа «Преступление и наказание» главный герой — Родион Раскольников, но в ему противопоставляются и с ним сопоставляются другие герои.
С одной стороны, это его оппоненты — главный из которых Соня. Своей судьбой, своим характером, своей жертвенностью Мармеладова не укладывается в рамки созданной героем теории, Соня — другая. В ней воплощена любимая Достоевским идея «божьего человека».
С другой стороны, в романе существуют двойники главного героя, те, чей образ жизни и миропонимание соответствуют теории героя, — Свидригайлов и Лужин. Именно они зрительно дают герою и читателю понять, как отвратительна, античеловечна теория Раскольникова.
Одной из главных художественных черт всех романов Достоевского (и «Преступление и наказание»здесь не исключение) является реализм и полифоничность романов, многоголосие, в котором голос каждого героя (даже эпизодического — офицера и студента, Катерины Ивановны, Дунечки, Лизаветы) складывается в целый мир, многообразный мир человеческого горя, страдания, униженности.
Дополняет эту полифонию описание той обстановки, в которой живут герои.
В котором разворачиваются события, тоже становится героем романа.
Сумрачность города, его грязь, вонь, его улицы и бульвары, где гибнут люди, подтверждает теорию Раскольникова, подталкивает его к преступлению, именно на этих улицах, в этих каморках и может зародиться теория протеста против этого мира.
Немаловажную роль играют в романе «Преступление и наказание» сны. Раскольников видит сны, в которых отражается:
- не только то, что он переживает наяву (убийство старухи),
- но и то, о чем он постоянно думает, чем живет (теория героя).
Реализм Достоевского называют фантастическим, потому что мир его героев сочетает в себе реальность и ирреальность (мыслей, чувств, переживаний).
В таком мире живет главный герой романа — Раскольников.
Достоевский по праву считается одним из самых замечательных реалистов ХIХ века. Но интересно то, что именно этот писатель оказался особенно ценимым веком двадцатым, так как писателю удалось:
- поднять проблемы,
- показать характеры,
- дать социальную оценку тем явлениям, которые оказались насущными для нашего века.
Вам понравилось? Не скрывайте от мира свою радость - поделитесьМатериалы публикуются с личного разрешения автора — к.ф.н. Мазневой О.А. (см. «Наша библиотека»)
Реализм — исторический тип мимесиса, предполагающий «верное воспроизведение действительности» (см. концепцию «реальной поэзии» у Белинского). В современном литературоведении под реализмом понимают прежде всего творческий метод (вариант: художественный метод или «художественный реализм»). Реализм вводит принцип адекватности искусства действительности, который обусловлен социально-психологическим и историческим детерминизмом в авторском понимании человека и жизни. В тезаурусе Достоевского реализм — многозначное слово, которое означает и новый метод в искусстве, и принцип поэтики, и здравый смысл, и, наконец, саму действительность, жизнь без прикрас. Оно имеет положительный и отрицательный смысл. Достоевский был против ограничения концепций реализма в искусстве (настолько категорично против, что «ихнему реализму» противопоставлял свой «идеализм» — 28 2 ; 329); был против копирования действительности, ругал «здравый смысл», который не видит дальше собственного носа, но вместе с тем любил и ценил реализм в искусстве, отстаивал свое понимание реализма в полемике с критиками.
У термина «реализм» была своя красноречивая история в русской критике. Пушкин, Гоголь и обошлись без этого термина. Впервые его попытался ввести в 1847 г. Тургенев, писавший Белинскому, что собирается написать статью «Славянофильство и реализм» (Тургенев И.С. Полн. собр. соч.: В 30 т. М., 1982. Т. 2. С. 231). Впрочем, Тургенев не написал такой статьи, а Белинский не воспользовался терминологической подсказкой Тургенева. Это слово ввел в 1849 г. друг Тургенева и преемник Белинского по отделу критики в журнале «Современник» П.В. Анненков: «Появление реализма в нашей литературе произвело сильное недоразумение, которое уже пора объяснить. Некоторая часть наших писателей поняла реализм в таком ограниченном смысле, какой не заключала ни одна статья, писанная по этому предмету в петербургских журналах» (Анненков П.В. Воспоминания и критические очерки. СПб., 1879. Т. 2. С. 31). С тех пор слово вошло в критический обиход «Современника» (А. Дружинин, Н. Чернышевский, Н. Добролюбов) и стало общеупотребительным термином. Несмотря на то, что ограниченное понимание реализма, против которого протестовал в свое время П. Анненков, не удовлетворяло ни первых русских реалистов, ни первых теоретиков нового литературного направления, именно узкое понимание реализма было воспринято и стало причиной ряда уже современных «недоразумений» в теории и типологии русского реализма. В этом смысле теория русского реализма и реализма Достоевского — история недоразумений.
Существует немало концепций реализма. Считают реализм мимесисом, а поскольку воспроизведение действительности — универсальная категория, то значит всё — реализм, хотя очевидно, что это не так. Для многих реализм — правда. А поскольку искусство без правды не существует и является универсальной категорией искусства, то все произведения оказываются реалистическими. Реализм часто отождествляют с действительностью: реалисты изображают ее такой, какая она есть. Это иллюзия, фикция: на самом деле в искусстве такой действительности нет, есть наши представления о ней. Советское литературоведение придало исключительное значение определению реализма Ф. Энгельсом («типические характеры в типических обстоятельствах»). И хотя Энгельс определил существенный, но не единственный признак реализма, проблема типизации оказалась ключевой в советских работах о русском реализме.
Между тем, русский реализм давал разные модели воспроизведения действительности, в т.ч. и такие, как исключительный или фантастический герой в исключительных или фантастических обстоятельствах. Распространенным «заблуждением» стало ограничение реализма принципом правдоподобия, «формами самой реальной жизни», которые исключают или делают нежелательной фантастику, вредной — идеализацию. Немало недоразумений вызвала ставшая хрестоматийной горьковская концепция русского реализма как критического. Вопреки распространенному мнению, Достоевский никогда и нигде не называл свой реализм «фантастическим» (см. ). Вместе с тем социально-психологический и исторический детерминизм в изображении человека и общества не исчерпывают значение реализма писателя.
Многообразие и противоречие существующих концепций реализма Достоевского характеризуются различными определяющими его эпитетами: мистический, социально-психологический, социально-философский, психологический, романтический, фантастический, парадоксальный, христианский и т.д.
Эстетические взгляды Достоевского на реализм хорошо изучены, но раскрыты прежде всего его социально-психологические, философские и исторические аспекты: они недостаточны для понимания своеобразия реализма Достоевского. Так, все цитируют слова Достоевского о реализме: «При полном реализме найти в человеке человека. Это русская черта по преимуществу, и в этом смысле я конечно народен (ибо направление мое истекает из глубины христианского духа народного) — хотя и неизвестен русскому народу теперешнему, но буду известен будущему» (27; 65). В этой декларации есть непрокомментированные в научной литературе выражения. Почему «найти в человеке человека» — «русская черта по преимуществу»? Разве не тот же пафос поиска «в человеке человека» вдохновлял Бальзака и Гюго, о которых писал Достоевский, объявляя о «восстановлении человека» как основной мысли всего искусства XIX в.? Почему «христианского»? И почему далее Достоевский называет себя не психологом, а «реалистом в высшем смысле», который изображает «все глубины души человеческой» (27; 65)? И какое значение имеет слово «все»? Сказанное ставит новые проблемы в изучении «хорошо изученного». В частности необходимо освоение духовных, а точнее сказать, христианских основ реализма и поэтики Достоевского.
Захаров В.Н.
Реализм — художественный метод, ориентирующий писателя на создание образов, «соответствующих сути явлений самой жизни и создаваемых посредством типизации фактов действительности» (Краткая литературная энциклопедия). Понятие постоянно используется Достоевским и его героями для обозначения: 1) типа мироотношения, 2) неумолимых законов реальности, жизни действительной, 3) творческого метода — типа эстетического сознания и изображения мира. Достоевский относил свой метод к реализму, но неизменно подчеркивал его отличие от плоского эмпирического реализма писателей-«типичников», настаивал на его идеологической основе и пророческом характере. «Мой идеализм — реальнее ихнего. Господи! Порассказать толково то, что мы все, русские, пережили в последние 10 лет в нашем духовном развитии, — да разве не закричат реалисты, что это фантазия! А между тем это исконный, настоящий реализм, только глубже, а у них мелко плавает. <...> Ихним реализмом — сотой доли реальных, действительно случившихся фактов не объяснишь. А мы нашим идеализмом пророчили даже факты» (28 2 ; 329). Достоевский отмечал, что для его настоящего реализма «ясны, как на ладони, будущие итоги настоящих событий» (Симонова-Хохрякова Л.Х. Из воспоминаний о Федоре Михайловиче Достоевском // Ф.М. Достоевский в воспоминаниях современников. М., 1990. Т. 2. С. 348). М.Е. Салтыков-Щедрин, первым поставивший вопрос о месте Достоевского в истории русского реализма, проницательно заметил, что метод его подчинен поискам «отдаленнейших исканий человечества» — духовной и нравственной, гармонии социальной и мировой. В дальнейшем, однако, вопрос о принадлежности Достоевского к реализму оказался спорным. Русская религиозно-философская критика (В. Розанов, Д. Мережковский, Л. Шестов, А. Волынский, Н. Бердяев и др.) «выводила» Достоевского за пределы реализма, утверждая, что его мистические идеалы «были совершенно отдалены от текущей действительности» (Розанов В.В.). Советское социологическое литературоведение квалифицировало метод Достоевского как «метафизический», «расчищавший путь для декадентства» (В. Ермилов, Д. Заславский), либо выделяло две противоборствующие тенденции в его творчестве: реалистическую ориентацию на социальные противоречия и антиреалистичную тенденцию «подчинить конкретный жизненный материал предвзятым реакционно-идеалистическим схемам» (Евнин Ф.И. О художественном методе Достоевского в 1860—1870 годах // Изв. АН СССР. Сер. лит. и яз. 1955. Т. 14. Вып. 6. С. 556). Даже когда были раскрыты глубинные связи Достоевского с реализмом, русским и мировым (см.: Г.М. Фридлендер, Г.К. Щенников), специфика реализма Достоевского являлась полем мало исследованным, в частности в отечественном литературоведении оставался дискуссионным вопрос о соотношении реализма и в творчестве Достоевского. Зарубежные ученые (Д. Фэнгер и др.) относят Достоевского, вместе с Бальзаком, Диккенсом и Гоголем, к так называемому течению романтического реализма.
Внимание исследователей, признающих реализм Достоевского, сосредоточено на определении таких специфических качеств его, как универсализм, антропоцентризм и трагизм. Каждое из этих качеств получает, в зависимости от методологии и целей исследователя, историко-социологическое, религиозно-философское или эстетико-поэтологическое определение.
Универсализм в историко-социологическом аспекте — это необычайная широта эпохальных обобщений у Достоевского: он не просто отражает историю в человеке — он в судьбе современного ему человека показывает движение всей человеческой истории, он проверяет и угадывает историю человеком, которого она формирует. Человек у него детерминирован универсально: и бытом, и культурно-исторической средой, и свойствами национального характера, и потребностями общественного развития, и всем состоянием мира. В ряду этих универсальных детерминант особое, чрезвычайно важное место отведено религиозному сознанию и самосознанию народа, его поискам «русской идеи» — утверждению «русского Христа». Религиозно-философский аспект универсализма Достоевского, хорошо раскрытый отечественными философами конца XIX — первой половины XX вв., — это обращение писателя к коренным загадкам бытия и человеческого духа, это его религиозная концепция человека.
Реализм Достоевского антропоцентричен: в центре его художественного исследования природа человека, и именно глубокое изучение человеческой натуры определило исключительное значение его творчества в мировой культуре. «В поглощенности Достоевского человеком есть исступленность и исключительность... Человек — микрокосм, центр бытия, солнце, воздух, вокруг которого все вращается» (Бердяев Н.А. Философия творчества, культуры и искусства: В 2 т. Т. 2. М., 1994. С. 26). С особым пристрастием Достоевский изображает «двойственность человека» — духовное раздвоение развитой личности. Он вскрывает исторические причины этого раздвоения: столкновение в сознании человека разных ценностных форм в переходный период истории, потерю людьми нравственных основ в эпоху атеизма. Вместе с тем он ищет дальше корни «двойственности»: в родовой (и прежде всего религиозной) природе человеческой души, в ее трансцендентных началах; для писателя сердце человеческое — средоточие всех изначальных противоречий бытия — поле битвы Бога и Дьявола. Определение его метода как «мистического реализма», безусловно, отражает существенную сторону творческих ориентаций писателя. Однако нравственная природа человека в изображении Достоевского — это никогда не гаснущая в нем «искра Божия» и достигнутый всей земной историей уровень человечности человека.
Своеобразие реализма Достоевского в исключительной ориентации писателя на трагическое состояние мира: в его творчестве человек всегда предстает в трагическом конфликте, мотивированном и исторически и онтологически, и грядущее обновление общества мыслится как результат субъективных усилий личности, сопряженных с необходимостью страдания, с преодолением собственного «я».
Важнейшие грани реализма Достоевского выражаются и в его эстететическо-поэтических установках: универсализм — в многообразии творческих источников, множестве прототипов; в масштабности характеров и всеобщей значимости отражаемых явлений; антропологизм — в полифонической постановке героя: в определяющей роли его самосознания, личностного самоопределения, в независимости, «автономности» самостоятельных, «неслиянных голосов» (М. Бахтин); трагизм — в эстетике трагического и трагедийной структуре сюжета и характеров эпических произведений Достоевского.
Щенников Г.К.
Загрузка...
