Слайд 9

Сергей Александрович Шаргунов родился 12 мая 1980 года. Выпускник МГУ им. М. В. Ломоносова по специальности журналист-международник.Писатель.Автор нескольких книг прозы (“Таланты и Поклонова «).С 2000 года автор литературного журнала "Новый мир" как прозаик и критик. Лауреат независимой премии "Дебют" в номинации "Крупная проза". Лауреат государственной премии Москвы в области литературы и искусства.

Слайд 10

Илья Толстой, "Российская газета" - Федеральный выпуск №5381 (5) от 14 января 2011 г.ИНТЕРВЬЮ с писателем

Российская газета: Когда вы решили писать? Было чье-то влияние?Сергей Шаргунов: Вырос в семье священника и с детства читал и на русском, и на церковнославянском. Читать научился позднее, чем писать. Читать еще не умея, просто перерисовывал слова из книг, и каждое слово обводил в почтительную рамочку. Изначальное влечение к книгам и буквам... А первое стихотворение сочинил в два года - звонко проговорил из темноты: "В моем окне живет луна. Какая твердая она!". РГ: Кроме того, что у вас выходят книги, вы печатаетесь в толстых литературных журналах. У вас появлялись тексты в "Знамени", "Москве", "Континенте", "Вопросах литературы". Насколько это для вас важно?Шаргунов: Первым журналом, куда я пришел еще в девятнадцать, был "Новый мир". И мы вместе уже десять лет. В уходящем 2010-м в этом журнале напечатали повесть "Вась-Вась". А в феврале там же выйдет новая подборка рассказов. "Новый мир" - главный литературный толстяк, сохраняющий светлое равновесие. Хотелось бы, чтобы у него все было благополучно с легендарным помещением на Пушкинской площади, которое хотят умыкнуть. Также надеюсь на должную помощь толстым журналам со стороны государства. Журналы, хоть и лишились безумных советских тиражей, остаются анклавами культуры, оселками вкуса. Кстати, последнее время модный глянец стал все чаще обращаться к литературе. Дважды уже доводилось писать для специальных номеров "Сноба", и эти номера просто сметают! Вообще, то, чего не хватает читателю - очевидный пробел на рынке, - нужно издание, где современность оформления сочеталась бы с литературой (не обязательно только прозой - хорошей очеркистикой, архивными материалами, да и осмысливаемой актуальностью тоже).

Слайд 11

Вы были в Чечне, во время войны Южной Осетии, в революционной Киргизии, видели потрясения. Насколько экстремальные опыты важны писателю?Шаргунов: Мне кажется, человеку полезно преодолевать страх, особенно для творчества. Это влияет не столь на сюжеты, сколь на интонацию. Разделяю точку зрения, что литература есть в первую очередь "приключение слов", но кроме, извините за выражение, "тезауруса" личность питают впечатления. Слабо верю, что аутичный, окуклившийся автор способен в наши дни создать что-то интересное. Совсем не обязательно горячая фактура пригодится, но опасные маршруты всегда словно бы овеяны тайнами бессмертия, и потом это незаметно переходит в атмосферу твоей прозы. Как говорил Пушкин: "Все, все, что гибелью грозит, / Для сердца смертного таит / Неизъяснимы наслажденья - / Бессмертья, может быть, залог!". Еще один аспект. Важен человек, волнует происходящее с Россией и вокруг нее, влечет история. Если угодно, называйте меня "народником". Социальность вернулась. Постмодерн сменило новое обращение к реализму, омолодившемуся через авангардные приемы. Люди изголодались по "правде жизни". Сейчас будут в цене романы о судьбе обычных людей - инженеров, офицеров, таксистов. На фоне филологической и гламурной глади - это тоже экстремальные вызовы.

Слайд 12

Вы следите за литературными премиями? Когда-то вы получили премию "Дебют" в номинации "большая проза". Как вам произведения последующих лауреатов? Что-то понравилось особенно?Шаргунов: Слежу, читаю. Могу выделить повесть "Салам тебе, Далгат!" Алисы Ганиевой. Странный рваный текст, взламывающий защитные пароли дагестанского мирка, спрятанного от посторонних глаз. Честная и острая литература одинаково важная как для самих жителей Кавказа, так и для всех остальных. Что еще можете посоветовать из современной литературы?Шаргунов: Без сомнений советую простой, жуткий и захватывающий роман "Елтышевы" Романа Сенчина: драма маленьких провинциальных русских людей, быт нынешней деревни. Я очень высокого мнения о том, как пишет Александр Терехов, роман "Каменный мост" опьянил так, что по сей час ощущаю присутствие частиц этой прозы у себя в крови - признак сильной литературы. У вас есть знакомые из литературного института? Бытует мнение, что невозможно научить человека писать. Вы согласны?Шаргунов: Почти никто из моих знакомых, учившихся в Литинституте, не стал дальше писать. Кстати, хочу сознаться, параллельно с поступлением в МГУ я поступил в Литинститут на поэзию на семинар к Олесе Николаевой, но предпочел все же стать журналистом-международником. Журфак не научит быть журналистом, Литинститут - писателем, однако даже на недоросле эти заведения оставят тонкий культурный слой, легкий загар "специальности". И еще. Справедливо Горький замечал: каждый человек в жизни может написать одну хорошую книгу, нужен просто к каждому подход...

Слайд 13

Писатель (?) Ирина Денежкина

Слайд 14

Юная писательница Ирина Денежкина - Джоконда или Масяня русской литературы?

Ирина Денежкина родилась в Екатеринбурге. Учится на факультете журналистики Екатеринбургского государственного университета. По собственному признанию, писать начала рано, еще в школе переписывала для друзей сериал "Элен и ребята" в "чернушном стиле". Потом начала писать рассказы "для себя", стала давать их читать друзьям, которые порекомендовали ей поместить их в Интернете. И вскоре произведения 20-летней Денежкиной были номинированы на премию "Национальный бестселлер". В итоге дошла до финала, уступив только Александру Проханову с "Господином Гексогеном". В 2002 году издательство "Лимбус-пресс" выпустило сборник рассказов Ирины Денежкиной "Дай мне!", после чего о ней заговорили как о "надежде современной литературы". Права на издание сборника приобретены издательствами "RandomHouse" и "SimonandSсhuster", скоро "Дай мне!" должен выйти в Англии, Америке, Германии, Италии...

Слайд 15

Осмыслить сам факт появления Ирины Денежкиной на литературной сцене достаточно непросто. В одном из интервью Эдуард Лимонов назвал прозу юной писательницы "пубертатной". Мол, у многих издательств есть сейчас свои подростки, олицетворяющие молодость России: Денежкина - у "Лимбуса", Козлов - у "Ад Маргинем". Это верно, но не вполне. Денежкина и К - это особый тип литературы нового времени, и нет никаких сомнений, что их проза и имена, как нечто исключительное, войдут в антологии и исследования русской литературы начала 21 века. Именно Денежкина, а потом и авторы собранной ею антологии, оказались джиннами, высвободившимися из бутылки практически уже не существующих норм современной литературы

Слайд 16

Новая реальность, новая книга Денежкиной - первая из серии "Герои моего времени". Из аннотации: "Теперь она звезда и пишет о том, что хорошо знает - о себе и о других звездах. А в целом, все то же самое - интимные подробности и "изящная" лексика". Как говорят нынче, книга обречена стать бестселлером. Герои времени Денежкиной: Шнуров, подружка Аня и почему-то литератор Курицын. О том, каков их уровень интеллекта в бойком исполнении Ирины Денежкиной, умолчу. Вскоре появятся беседы с Децлом, футбольным комментатором Уткиным и художником Олегом Куликом. Но пока почитайте том первый. Почитайте, правда (я сознательно не касаюсь содержания...) - очень советую! Чтобы понять наше время, чтобы понять, что дальше так жить уже невозможно.

Слайд 17

Задание к текстам этих авторов:

Мотивированыли для вассобытия рассказов? Если рассказ - это художественная модель мира, то какие черты сегодняшней жизни эта модель отражает? Можно ли выделить в рассказах элементы пародии? Какими художественными приемами пользуется автор для описания героев, пространства,чувств,событий? Как соотносится с пространством мир предметов, явлений? Какую роль играют в рассказе скорость, темп, характер движения сюжета? В чем вы видите сильные и слабые стороны рассказов?

Слайд 18

Посмотреть все слайды

Чтобы стать грамотным человеком, нужно прочитать всего несколько книг. Но чтобы найти эти книги, нужно прочитать сотни других.
Недавно я участвовал в работе международного научно-практического семинара «Русская литература в XXI веке: ориентиры и ориентации». Заседания проходили в Российской национальной библиотеке и в рамках Санкт-Петербургского международного книжного салона. С докладами выступали известные литературные критики и эксперты по современной русской литературе.
«Плохое время: все пишут, никто не читает» – гласит запись на древнем папирусе.
Я обратил внимание, что в программке выступлений название семинара звучало иначе: «Русская литература XXI века». Мне показалось, что первоначальное название по смыслу шире, поскольку предполагает рассмотрение Русской Литературы в контексте общемирового литературного процесса.
Насколько заявленная тема оказалась раскрыта, судите сами.

Марина Петровна АБАШЕВА, д.ф.н., профессор ПГПУ (Пермь), член жюри Букеровского комитета – 2010,

выступила с сообщением «Литературная премия как навигация в современном литературном пространстве». Возможна ли навигация как нахождение правильного курса для чтения или для создания новых текстов? Ответ – НЕТ!
Литературные премии сегодня утрачивают свой авторитет. В 90-е годы на премии надеялись как на инструмент идеологической и эстетической децентрализации. Сейчас отсутствие общих навигационных ориентиров вызывает недоверие к премии.
Премия не столько инструмент для навигации, сколько её измерительный прибор.
Консенсус, особенно на последнем этапе присуждения премии, достигается чисто арифметическим способом, и довольно часто фаворитом оказывается фигура компромиссная.
Критик Левинсон предлагал дать премию «НОС» не лучшей книге, а той, которая есть самая средняя. «НОС» можно расшифровать как «нынешняя отечественная словесность»!
Курс нынешней отечественной словесности это курс на массовость, на историю («story»), на приключения, на карнавальность…
Для прозы последних лет характерен «журнализм», который выражается прежде всего в стилистике.
Реалистическая тенденция отодвигает постмодернистскую.
Успех книги в сетевой среде обеспечивается сходством с компьютерной игрой.
Ориентация на образцы западной литературы вполне заметная сейчас тенденция – тенденция к универсализму, космополитизму.

Никита Львович ЕЛИСЕЕВ, литературный критик из Санкт-Петербурга,

выступил с сообщением «Литературная премия «Национальный бестселлер» – показатель литературного процесса». Он высказал мнение, что проблема литературы – это прежде всего проблема утраты читателей. В позднее советское время читателем была интеллигенция, часть из которой ныне ушла либо «наверх» в банкиры, либо в библиотекари.
Навигатором литературная премия быть не может, но показателем может быть – точным сколком того, что есть наша литература. Критики – это клан, и волей-неволей происходит отрыв от читателей.
Премия «национальный бестселлер» в 10 тысяч долларов аккуратно делится: 7 тысяч $ получает победитель, а 3 тысячи $ получает тот, кто выдвинул этого претендента. Это своеобразный «откат».

«Русский бестселлер это книга, которую не покупают, а воруют», – дополнил один из участников.

Татьяна Михайловна КОЛЯДИЧ д.ф.н., профессор МПГУ (Москва)

выступила с сообщением «Современная проза: миф или реальность». Она считает, что произошёл слом литературной парадигмы, начиная с идеологии и кончая внутренним устройством текста. У литературоведов есть свой круг авторов, который холим и лелеем, а читатель выбирает совсем другое. Интерес к определённым авторам сохраняется именно потому, что в их произведениях поднимаются общечеловеческие проблемы.
Постмодернизм был игрой, игрушкой. Ныне на нашу жизнь влияют коммерческие проекты. Книга сегодня стала продуктом. Существует даже такой термин как «бизнес-роман». Литература создаётся под определённый формат, книга является товаром, получая прямую или косвенную пиар-поддержку. Многие книги читаются только потому, что они включены в определённую серию.
Читателя интересуют обычные люди, поставленные судьбой в сложные рамки.
Текст динамично-компьютерный останется, если насытится диалогами, реальным построением, детективной интригой. Но будет ли присутствовать глубина, философия, наши два традиционных вопроса «кто виноват?» и «что делать?»
Современной литературе нужен баланс рассуждения и повествования.
Большие по объёму тексты сегодня не востребованы. Читателя привлекают семейные саги, книги с мистической составляющей.
Закончилась эпоха высокой моды, наступила пора литературы для повседневной носки.
«Я не вижу возможностей и способов воспитания сегодняшнего читателя. Но я считаю, что такой читатель придёт, когда мы уйдём от коммерциализации».
80% Московского Дома книги принадлежит одному человеку, который навязывает свою позицию.

Одним из участников было высказано мнение, что литература ныне вступила в полосу свободы, и это самое лучшее и для авторов, и для читателей. Надо перестать говорить, что книга должна воспитывать. Одно дело – читать книги, другое дело – их продавать. Ведущие издательства «АСТ», «Эксмо» не раскручивают авторов, выходящих тиражом 3 тысячи экземпляров. Стандарт – 15 тысяч экземпляров.

Мария Александровна ЧЕРНЯК – д.ф.н., профессор РГПУ им. А.И.Герцена (Санкт-Петербург)

привела любопытные данные опроса «Что такое современная литература?»
«Современная литература – это отражение попыток человека уйти от одиночества и возвращение к нему». «Современная литература – это краеугольный камень непрофессионализма со скороспелостью, жаждой наживы». «Это прошлое, которое описали сейчас, поэтому часто она мне не интересна; это чужой опыт, мне нужно свой». «Современная литература больше разобщает, чем воспитывает; чтиво на один раз». «Это большая помойка, но и на ней иногда удаётся найти гениальные цветы жизни». «Только круглый дурак продолжает что-то понимать в современной литературе, а специалист давно уже утратил точное единообразно понятие её». «Современная литература – это попытка автора описать нашу сумбурную действительность, сдобрить нетривиальными героями с породистыми тараканами и приправить всё это извечными проблемами».

Ольга Петровна ЛЕБЁДУШКИНА, к.ф.н., доцент, литературный критик (г.Балашов) выступила с сообщением «Антология и серия: способы навигации, поиска и отбора».

Роман Эмильевич АРБИТМАН (Лев Гурский) – писатель из Саратова – рассказал о роли внелитературных обстоятельств в деле продвижения книги к читателю.

Сергей Фёдорович ДМИТРЕНКО – шеф-редактор газеты «Литература» издательского дома «Первое сентября», к.ф.н., литературный критик из Москвы – выступил с докладом «Современное чтение современного российского учителя литературы (из опыта изучения и управления)».

Надежда Евгеньевна БЕЛЯЕВА – ст.преподаватель кафедры библиотековедения и библиографии ОГИИК (Орёл) рассказала о художественной литературе в Сети, как и что читают молодые.

НОВИКОВА Лиза Владимировна (литературный критик из Москвы)

заявила, что выбор книг определяется не литературными премиями. На читательский интерес сохраняется влияние политики.
Задача критика – понимать, что действительно есть наше время, в котором огромные политические и социальные проблемы. Надо продолжать писать о том, что кажется настоящим.
Критику приходится иметь дело с таким развившимся в последнее время явлением как интернет-критика. Но при этом всё равно должна существовать критика профессиональная.

Евгения ВЕЖЛЯН (Воробьёва Евгения Исааковна), к.ф.н., доцент МГПИ, литературный критик, поэт из Москвы,

в своём докладе попыталась доказать, что проза и поэзия это разные пространства. Литература ассоциируется прежде всего с поэзией. Поэзия – это то, что пишут поэты. А проза – это то, что пишут люди, признаваемые прозаиками.
Есть ли у нашей литературы миссия? – справедливо спрашивает Евгения Вежлян.

Дмитрий Петрович БАК («человек из телевизора»), Жанна Георгиевна Галиева и Татьяна Владимировна Соловьёва – из центра исследований новейшей русской литературы РГГУ (Москва) рассказали о своих проектах.
Жанна Георгиевна Галиева поведала, что в РГГУ уже появилась самая настоящая литературная премия «Студенческий Букер», есть спонсор, своя структура, проекты при поддержке фонда «Русский Букер», и с 2004 года каждый год этот проект проводится.

Татьяна Владимировна Соловьёва рассказала о проекте «Траектория чтения» – таком наиболее приближенном к жанру ток-шоу мероприятии. В центре каждого мероприятия проблема. Задача не просто продвинуть какую-то книжку, а обсудить актуальную проблему или выявить какую-то тенденцию.

Дмитрий Петрович БАК сказал: «мы не знаем, что должно быть в современной литературе, мы не знаем никаких готовых рецептов, касательно того, как её доносить до студентов; но мы убеждены в том, что прежде чем строить теории, давать рецепты, надо сдать материал…
Вообще способность вести разговор на каком-то уровне, а не скатываться к тому тону, который иногда бывает в разговорах о новейшей литературе, когда просто какие-то ни на чём не основанные суждения, что хорошо, что плохо, что должно быть, что не должно быть, повисают в воздухе без всякой опоры…
Главное избавиться от позитивистского убеждения, что вот есть две головы, в одной чего-то не хватает, а в другой избыток…
И главное – минимум отстранённого высокомерия! Потому что я убеждён, что неизвестно, кто кого учит, когда мы говорим об актуальной литературе...»

Я решил спросить у знаменитого эксперта, каковы же основные тенденции развития русской литературы в двадцать первом веке?
Дмитрий Бак отказался отвечать на мой вопрос, заявив, «что это не имеет отношения к докладу». Мне отказ показался странным, поскольку тема конференции этому и была посвящена. Я попытался указать на существенные различия в названиях семинара: «Русская литература в XXI веке» и Русская литература XXI века». Дмитрий БАК не увидел различий, но признал, что это опечатка.

Поскольку ведущий эксперт по новой русской литературе Дмитрий Петрович БАК отказался отвечать на мой вопрос, я решил съездить на Санкт-Петербургский международный книжный салон, чтобы из первых рук узнать от читателей, издателей и продавцов, какой же они видят русскую литературу в XXI веке.

Мнения опрошенных мною людей распределились по трём основным группам. Одни видят будущее русской литературы в философском осмыслении действительности, другие утверждают, что доминирующим трендом останется развлекательность, третьи считают, что литература будет развиваться во все стороны и станет мультикультурной.

По моему мнению, русская литература XXI века будет литературой смысла, поиском ответов на вечные вопросы бытия. Но, наверное, необходимо потрясение, чтобы люди поняли важность размышлений о смысле жизни и цели человеческого существования.

На развитие русской литературы в XXI веке будут оказывать влияние три основных фактора:
ПЕРВЫЙ ФАКТОР – ЭКОНОМИЧЕСКИЙ.
В России ежегодно выходит примерно 60 тысяч книг. Стоимость бумажных изданий растёт, трудности распространения и реализации увеличиваются. Бумажные книги не выдерживают конкуренции с доступными каждому бесплатными электронными копиями в Интернете.
В стране 145 тысяч библиотек. В российской национальной библиотеке в Петербурге почти 40 млн. единиц хранения. Ежегодное пополнение библиотек даже минимальным количеством печатных изданий обходится казне несравнимо дороже, чем обновление электронными версиями. Интернет также позволяет значительно увеличить количество наименований обновляемых изданий. Но этому мешает законодательство об авторском праве, которое, безусловно, будет преодолено или изменено.
Электронные книги скоро окончательно вытеснят массовые бумажные издания. Книжный бизнес уже постепенно уходит в сферу торговли авторскими правами. Поэтому инициаторами продления срока авторского права выступают именно медиамагнаты, владеющие огромными пакетами авторских прав.
Интернет сводит на нет тиражи печатных изданий, а значит, и доходы писателей. Вряд ли профессиональный литератор согласится издаваться бесплатно. Профессия «писатель» постепенно исчезнет. Успех автора будет определяться не тиражами, а силой его идей.

ВТОРОЙ ФАКТОР – ТЕХНОЛОГИЧЕСКИЙ
Дальнейшее развитие интернета, приёмо-передающих, копирующих и считывающих устройств позволит иметь доступ к огромным источникам информации. Уже в ближайшем будущем литература будет существовать на электронных носителях, и с текстами читатель сможет ознакомиться всегда и везде.
На смену печатным текстам приходят аудиокниги. Филологи уже отказались от разделения письменное и устное. Вместо «устного» говорят «звучащее» слово, «звучащая речь» и т. д. Звучащее слово – особый феномен. Оно обладает особыми свойствами и колоссальными возможностями, по сравнению с написанным.
Текст постепенно вытесняет и видео. Всем известно, что чтение с экрана затруднительно – глаза устают. Экран монитора предназначен скорее для видео, чем для прочтения больших текстов.
В то время как доверие к изображению ещё сохраняется, к печатному слову неуклонно падает.
Видеоролик обладает несомненными преимуществами перед текстом. Во-первых, смотреть гораздо приятнее и легче, чем читать текст. Во-вторых, видеоролик позволяет более объёмно выразить не только свои мысли, но и чувства через изображение и музыку. А если в ролике используются ещё и спецэффекты, то это делает послание ещё более впечатляющим.
Книга будущего будет представлять собой сложное творение, содержащее текст, фотографии, видео, аудиозапись и компьютерные спецэффекты.

ТРЕТИЙ ФАКТОР – ИДЕОЛОГИЧЕСКИЙ
Глобализация мира, с одной стороны, и потребительская идеология, с другой стороны, оказывают существенное влияние на облик потребителя современной литературы. Главное свойство человека ныне – быть потребителем. Поэтому книга всё более становится товаром и всё менее источником преображения.
Чтобы быть воспринятой в мире, русская литература должна приспособиться к общемировым тенденциям и в то же время быть на уровне творений Льва Толстого, Фёдора Достоевского, Антона Чехова. Именно с русской литературой ассоциируется великая русская культура.
Но должен, наверное, произойти некий социальный катаклизм, чтобы люди вновь ощутили потребность в литературе, затрагивающей вечные вопросы бытия.

Полагаю, что в современной литературе можно выделить условно ДВА ТРЕНДА: литература, которая предлагает не думать («отправь мозги в отпуск»), и литература, которая предлагает задуматься (даёт пищу для души и ума). Первая отчётливо ориентирована на развлекательность, отдых, усладу для читателя (потребителя). Эта литература – бизнес, или часть бизнеса! Основная цель представителей данной литературы – заработать! И они не стесняются это признать.

ВТОРАЯ ТЕНДЕНЦИЯ – это литература духовного содержания (не путать с религиозной), которая предлагает задуматься над происходящим вокруг и в себе. Эта литература, если не полностью бескорыстна, то, во всяком случае, не является бизнесом, поскольку ставит своей целью не зарабатывание денег, а приобщение читателя к высшим идеалам человеческой культуры и образцам человеческой жизни.

Огромное количество напечатанных книг ныне представляют ценность лишь как макулатура. А сколько усилий затрачено на их написание, издание, распространение!..
Недавно нашёл у метро брошюру общества «Знание» (№2 1979 год) «Летопись нашей эпохи». В главе «Советский образ жизни и будущее нашей литературы: опыт прогнозирования» доктор филологических наук Ю.А.Андреев пишет: «Литература должна пристально и внимательно, с позиций марксизма, вооружаясь ленинской партийностью, проникать во взаимоотношения индивидуального и общественного бытия… Углубление социального анализа так же, как психологизма и историзма, будет сопутствовать развитию социалистической, правдивой по самой своей сути литературы».

В 1974 году в Париже известный французский теоретик Р.Альберас опубликовал книгу «Литература – горизонт 2000 года». Он утверждал, что к началу нового тысячелетия господствующим приёмом станет внутренний монолог, категории времени и пространства будут полностью трансформированы, не будет ни начала, ни конца, ни причин, ни следствий; характер героя размоется и исчезнет, личности не будет, настанет время анонимов, персонажей-масок без индивидуальных признаков. Отказ от логики и грамматики станет абсолютным и господствующим. «Будущее принадлежит непонятным книгам»!

Сегодня литературный процесс превратился в бизнес, мало чем отличающийся от прочих видов бизнеса, где главную скрипку играет потребитель, то есть читатель.
Ныне писатели – «производители литературы». Литературные премии стали частью книжного бизнеса по раскручиванию того или иного автора.
Ни для кого уже не секрет, кому и почему даются литературные премии (читай работу французского исследователя Пьера Бурдье «Поле литературы»). Чтобы получить литературную премию нужно: а\ выдавать ежегодно литературный продукт неважно какого размера и качества, но обязательно ежегодно, и лучше не один; б\ нужно обладать высоким модусом внутригруппового участия (проще говоря, участвовать в литературных тусовках и быть «в обойме»); в\ демонстрировать лояльность к определённым темам и политическим условиям.

На мой взгляд, важно не премию получить, и остаться в истории литературы, или что ещё лучше – в человеческих сердцах как можно большего количества людей.
Как справедливо заметил Джеймс Баллард: «Любой дурак может написать роман, но продать его – только гений!»

Для кого-то книга товар, а для меня – исповедь. Исповедью не торгуют!
Для издателей я не интересен, поскольку на мне невозможно заработать. Все свои произведения я выкладываю в Интернет для бесплатного скачивания.
Я принципиальный противник института наследования, в том числе и наследования авторских прав. Мне предлагали купить авторские права на мой роман в обмен на его опубликование. Я – отказался.
Я разделяю позицию Льва Толстого: каждый должен жить тем, что сам лично заработал!
«Такая мания – это писательство. За деньги писать, – говорил Лев Толстой. – Это как есть, когда не хочется, или как проституция, когда не хочется предаваться разврату».

Профессиональные писатели и профессиональные критики не хотят замечать Новую Русскую Литературу, поскольку одним из её принципов является бескорыстность мотивов творчества. Мало кто способен творить бескорыстно.

Звание «писатель» обесценилось. Нынче писателями стали футболисты, артисты, политики… Писателя уже никто не воспринимает как совесть народную. Писатель ныне жалкий фигляр, пытающийся любыми средствами привлечь к себе внимание читателей, готовый на любой пиар, любой эпатаж, делающий перфоманс из собственного эксгибиционизма.
Если и Юлия Высоцкая – писатель, и Ксюша Собчак – писатель… то я в таком случае – неписатель!
Писатель не профессия, а призвание и служение. Возможно, даже долг! Настоящий писатель - это Пророк, потому как его совестью Бог судит происходящее.

Недавно со мной случился любопытный казус. Каждый год я заполняю анкеты для получения необходимого разрешения. В этом году я заполнил, как и всегда, но молоденькая девушка-клерк потребовала, чтобы я указал юридический адрес работодателя, поскольку, по её словам, «все писатели обязательно должны где-то работать, например, в типографии».

Меня многие называют писателем, некоторые считают поэтом. Но как говорила Анна Ахматова, «не понимаю я этих больших слов: поэт, бильярд…».
Называть себя поэтом, и быть поэтом – не одно и тоже. Да и нескромно это…
Важно не то, кто себя как называет, а как назовут нас в будущем.

Поэт это не тот, кто пишет стихи. Это тот, кто может уловить и поэтически выразить настроения и чувства в рифмованном стихе (иногда верлибром).
Лично я пишу и прозу, и поэзию в едином контексте, не разграничивая их, и не называю себя поэтом или прозаиком.

Когда признанья нет, поэт, увы, свободен, когда известен - раб пустой толпы. Он лишь тогда ей на потребу годен, когда творит за деньги, без любви. Лишь без наград, без всякого признанья, вдали от липкой жизни суеты творит он для себя, как в покаянье. Он Дара раб, а не людской молвы!
- Стихи забудут, рукопись сгорит.
- Быть может, вспомнят добрыми словами?
- Не памяти нам нужен монолит, а то, с какими мы умрём сердцами!

Я разделяю точку зрения французского писателя Пьера Мишона, что адресат нашего творчества – БОГ!
И я согласен с Борисом Пастернаком: «Цель творчества – самоотдача!»

«Если не уверен, что твои произведения будут читать через сто лет, не стоит и бумагу марать. Можно опубликовать тома, а на слуху останутся только строчки. Так что справедливо, когда настоящий талант оценивается после смерти. Купить посмертную славу невозможно. Только Вечность даёт истинную оценку. Талант писателя и состоит в умении разглядеть в случайном закономерное, выделить в суетном неизменное, чтобы перевести временное в вечное».

«Настоящий писатель - не сочинитель; он лишь отражает жизнь, ибо сочинить правду невозможно, можно лишь её отразить. Правда выше вымысла! А выше правды Поэзия правды! Я видел Тайну, и хочу, чтобы её увидели другие. Моя задача не учить читателя, а побудить его вместе разгадывать Тайну. И для меня счастье, если читатель откроет в тексте больше смыслов, нежели открыл я. Я хочу помочь человеку задуматься, создаю пространство для размышлений, не навязывая своего мнения, поскольку каждый должен сам постичь себя и загадку мироздания».

Писатель Ольга Славникова права, когда говорит, что книга уже не вызывает сочувствия, а сохраняется лишь интерес к книгам, написанным на основе реальных событий.
Оба моих романа построены на реальных событиях, а второй – «Странник»(мистерия) – так и называется «роман-Быль».

Публикуя свой роман, я не имел цели заработать денег или стать известным. Я писал ради того, чтобы помочь своим опытом самоспасения тем, кто оказался в схожей трудной ситуации.
Цель моего творчества – не других переделать, а себя создать!
Главный итог прожитой жизни - не количество написанных книг, а состояние души на пороге смерти.

Мы живём во время утраты литературоцентризма. Литература в современном обществе нужна прежде всего самим литераторам. Возникает ощущение исчерпанности слова, его девальвации. Пишется много, а перехода количества в качество не происходит.

Читателю в современной жизни от книги нужен релакс. Уже все забыли, что чтение книги – это труд души и ума. Никто не хочет тратить деньги, заработанные нелёгким трудом, на то, чтобы ещё трудиться. Люди хотят развлечений! Хлеба и зрелищ! И в этом трудно их упрекнуть. Так было всегда.

Я ничего не имею против развлекательной литературы – она тоже нужна. Но весь вопрос, чего должно быть больше: литературы для отдыха или литературы для размышлений?

В России никогда не было настоящей философии, и все идеи предлагались литераторами. В школе нам рекомендуют читать именно те книги, которые наполнены духовным опытом, учат жизни. Это «Горе от ума», «Мёртвые души», «Преступление и наказание», «Война и мир»…

Сегодня литература перестала быть откровением. Писатель уже не учитель жизни, а литература не квинтэссенция мудрости, – в лучшем случае «чтиво», способное развлечь во время поездки в транспорте.
На смену критическому реализму и социалистическому реализму, приходит метафизический реализм, реализм мистический, трансреализм, сверхреализм, реализм пост-постмодернизма, в котором все взгляды, даже самые безумные, имеют право называться реальностью.

Литература это динамический энергетический процесс, открытая динамическая система. В попытке универсального объяснения мира, литература всё смелее вторгается в области, которые для науки как реальность не существуют.
Ни один философ не способен на то, к чему литература предназначена - просто говорить о сложном. Литература может то, на что не способна никакая наука - поразить сердца людей Истиной! Это и долг литературы, и её предназначение - сердцем Истину постигать!

Сегодня от литературы ждут новых идей и нового видения, а не переливания из пустого в порожнее. Главная проблема, как и всегда, это проблема идеала в современной жизни. Такое впечатление, что у современных людей вообще нет идеала.

На смену литературе разрушения (постмодернизма) сегодня приходит новая русская литература созидания и конструктивизма!
Для меня литература – это живое слово, способное выразить сокровенное и преобразить человека.
Литература, если она настоящая, способна изменять сознание людей, а значит и саму жизнь!
Задача литературы - формировать новые идеалы, вспоминая Вечные истины, доказывать их необходимость и возможность!
Искусство слова - кое и есть литература - состоит в умении проникнуть в сердце, и, покорив его, заставить разум побуждать людей творить добро без оглядки, вызвать чувства, которые лучше любого доказательства убедят в необходимости любить несмотря ни на что.
Литература - это крик, зов к человеку, призыв к лучшему в человеке!»
(из Декларации Новой Русской Литературы – в моём романе-быль «Странник»(мистерия)

Желающие полностью прослушать дискуссию, могут скачать аудиофайл в формате dvf (три часа) по ссылке для скачивания: http://files.mail.ru/QKGBEN
Плагин от Sony http://www.nch.com.au/scribe/sony.html

P.S. Читайте другие мои статьи по данной проблеме: «Книга XXI века», «Рецепт хорошей литературы», «Сколько стоит критика», «Что убивает литературу», «Петербургские фундаменталисты от литературы», «Загадки петербургского текста», «Кому и за что дают литературные премии», «Интернет и литература».

А как Вы считаете, КАКОЙ БУДЕТ РУССКАЯ ЛИТЕРАТУРА В XXI ВЕКЕ?

© Николай Кофырин – Новая Русская Литература – http://www.nikolaykofyrin.ru

Получать новые посты дневника на почту.

Говорухина Ю. Русская литературная критика на рубеже ХХ-ХХI веков

Введение

Познание и самопознание литературной критики: границы интерпретации

Литературная критика «толстых» журналов рубежа ХХ - ХХI веков: обстоятельства функционирования
Социокультурная и эпистемологическая ситуация конца ХХ века

Формы бытования литературной критики на рубеже ХХ - ХХI веков

Литературная критика «либеральных» журналов: объектное поле, интерпретационные стратегии, ценностные ориентиры
Метакритика конца ХХ - начала ХХI веков: поиск идентичности и стратегии самоинтерпретации
Общественное сознание как объект внимания литературной критики: интерпретационные стратегии, ценностные ориентиры

Освоение литературной практики рубежа веков в журналах «Новый мир», «Знамя», «Октябрь»

Стратегии и тактики присвоения литературного поля критикой «Нашего современника» и «Молодой гвардии»

Персональные коммуникативные и интерпретационные стратегии в критике «толстых» журналов рубежа ХХ - ХХI веков
Н. Иванова - критик-семиотик
В. Бондаренко - критик-патриот
«М. Липовецкий-критик» как фантомная идентичность
В. Курицын - критик-постмодернист
Д. Быков - журналист в критике

Заключение
Литература

Говорухина Юлия Анатольевна ,
Сибирский федеральный университет, кафедра русской и зарубежной литературы ,
профессор ,
доктор филологических наук ,
доцент ,
Почта

УДК 82.09
ББК 83
Г577

Научный редактор: В. А. Суханов, д-р филол. наук, проф. Томского государственного университета

Рецензенты: В. Н. Крылов, д-р филол. наук, проф. Казанского (Приволжского) федерального университета
М. А. Хатямова, д-р филол. наук, проф. Томского политехнического университета

Говорухина Ю.А.
Г577 Русская литературная критика на рубеже ХХ-ХХI веков / Ю. А. Говорухина. - Красноярск: Сиб. федер. Ун-т, 2012. - с.
ISBN 978-5-7638-2567-1

В монографии выявляются причины эпистемологического тупика,
в котором оказалась теория критики в 1980-е годы, предлагается вариант его преодоления.
В границах тер-минологического и понятийного поля герменевтической онтологии выявляется
и описывается структура литературно-критической деятельности,
вводятся новые классификационные критерии для типологии современной литературной критики.
Автор анализирует внутренние механизмы порождения интерпретационных
стратегий и риторики «либеральной» и «патриотической» толстожурнальной критики рубежа ХХ-ХХI веков.
Отдельная глава монографии посвящена исследованию интерпретационных и коммуникативных стратегий Н. Ивановой,
В. Бондаренко, М. Липовецкого, В. Курицына, Д. Быкова.
Издание адресовано профессиональным критикам, филологам, лингвистам,
литературоведам и читателям, интересующимся вопросами теории и истории литературной критики,
герменевтики, текстопорождения и восприятия.

УДК 82.09
ББК 83

ISBN 978-5-7638-2567-1
Сибирский федеральный университет, 2012

Научное издание
Юлия Анатольевна Говорухина
Русская литературная критика на рубеже ХХ-ХХI веков

ВВЕДЕНИЕ

Современный этап литературоведения характеризуется ситуацией методологического плюрализма, гуманитарного «взрыва» (Ю. М. Лотман), «эпистемологического разрыва» (М. Фуко), совпавшего с тотальной модернизацией всех уровней социальной жизни. Рубеж ХХ-ХХI веков в гуманитарной сфере - время терминологической неопределенности, когда понятия лингвистики, философии, психологии и психоанализа, социологии, культурологии, герменевтики и семиологии конкурируют в языковой картине мира. Возникают новые области гуманитарного знания, обостряются терминологические и понятийные проблемы, формируются многообразные подходы к исследованию и истолкованию как отдельных терминов, текстов, литературных явлений, так и литературного процесса в целом. Все это определяет актуальность изучения разных уровней литературного процесса рубежа ХХ-XXI веков: от исследования художественных миров отдельных авторов до выявления закономерностей, тенденций развития ведущих (литературных) направлений в широком литературном контексте. В то же время предметом большинства исследований становится по преимуществу художественная литература, в то время как современная литературная критика, являющаяся неотъемлемой частью литературного процесса и выполняющая функцию самосознания литературы, пока должным научным образом не описана и не исследована. Формирующиеся новые методологические подходы используются для исследования исключительно художественной литературы.
Литературная критика изучается в рамках прежних методологических парадигм, созданных в 1970-1980-е годы - в период активного развития теории критики (работы В. И. Баранова, Ю. Б. Борева, А. Г. Бочарова, Б. И. Бурсова, А. С. Бушмина, А. Н. Иезуитова, В. Н. Коновалова, М. Я. Полякова и др.). Позитивистски ориентированная и в этом своем качестве генетически восходящая к метакритике ХIХ века, теория критики этого периода актуализирует понятия «метод», «объективность», «научность», направляет исследовательские усилия на анализ содержательных, проблемных историко-культурных аспектов литературно-критической практики.
В конце 1980-х - начале 1990-х годов литературоведение накапливает основательный опыт критического осмысления позитивистских концепций литературной критики (в работах В. С. Брюховецкого, Г. А. Золотухина, В. Е. Хализева, Л. В. Чернец), однако методологического обновления, которое могло бы послужить импульсом дальнейшего активного развития теории, в 1990-е годы не произошло. Сегодня теория критики как отдельная самостоятельная ветвь литературоведения практически не существует, отсутствуют методологические и теоретические основания для исследования современной литературно-критической практики. Внимание литературоведения обращено к истории критики, персональным критическим дискурсам XIX - начала ХХ века , истории критики того или иного региона . К новейшему времени хронологически наиболее приближены исследования, посвященные критике А. И. Солженицына . Научное же изучение современной критики, главным образом, ограничивается узким лингвистическим аспектом , посвящено новым формам бытования критики . Отсутствуют целостные монографические исследования, посвященные осмыслению специфики литературно-критической деятельности и ее структуры, взаимодействию критики и риторики, изучению современной критики: ее проблемно-тематического поля, методов, ведущих персональных коммуникативных и интерпретационных стратегий, типологии дискурсов.
Такая ситуация в изучении современной литературной критики объясняется, на наш взгляд, двумя основными группами взаимосвязанных социокультурных и теоретико-методологических причин. Первая- специфика самой литературно-критической ситуации. Еще в XIX веке сложилось мнение о том, что в идеале именно критика определяет направление, стержень журнала. Переходные периоды 1950-х - начала 1960-х годов (оппозиция «Нового мира» и «Октября»), второй половины 1980-х - начала 1990-х годов (оппозиция «Нового мира» и «Молодой гвардии», «Огонька») - время острейшей журнальной борьбы, пропаганды своих ценностей. Идеологическая составляющая в период «оттепели» и перестройки обусловливала особенности литературно-критического мышления, ценностные иерархии, оценки. Критика являлась центром общественного внимания, литературные статьи вызывали отклик не меньший, чем сами литературные произведения, а «толстые» журналы переживали настоящий бум. В 1990-е годы, по мнению самих критиков, критика перестает восприниматься как поле идеологической борьбы, журналы теряют былое позиционное единство, а в конце 1990-х - начале 2000-х годов процесс противостояния перетекает в процесс диффузии . Неслучайно в дискуссиях последних лет одной из причин упадка журналов называют публикацию в них идеологически (в широком значении) разнонаправленных публицистических и литературно-критических работ. Консервативно ориентированная критика уже в 1990-е годы преодолевает сложившийся своеобразный закон критического освоения только «своих» текстов, а либеральная во второй половине 1990-х практически перестает быть агрессивной в отношении своих оппонентов.
Ситуация идентификационного кризиса в критике 1990-х годов осложнилась сменой поколений: большая часть критиков периода «оттепели», для которых процесс самоидентификации предполагал в основном социальное и идеологическое самоопределение, уходит из литературной жизни. Приходящее в критику молодое поколение работает в совершенно иных социокультурных обстоятельствах, ему в меньшей степени свойственно стремление выступать «от группы» и более характерен эгоцентричный тип проявления «самости».
Вторая группа причин эпистемологического тупика отечественной теории критики - отсутствие методологической парадигмы, которая была бы релевантна особенностям литературно-критического мышления переходной эпохи, сформированного кризисными социокультурными обстоятельствами. Все это обнажает проблему построения нелинейной модели литературно-критической деятельности, типологии литературной критики, поиска новых классификационных критериев, лежащих в области текстопорождающих механизмов. Существующие сегодня основания типологии современной критики (по форме бытования: журнальная, газетная, телевизионная, сетевая; по ценностно-идеологическому критерию: либеральная, патриотическая) охватывают лишь видимый пласт литературно-критического дискурса и не дают представления о коммуникативных и интерпретационных механизмах современной литературной критики, самоидентификационных процессах, протекающих в ней.
В обстоятельствах отсутствия теоретико-критического дискурса функцию самоосмысления берет на себя сама критика. В «толстых» журналах рубежа ХХ - ХХI веков она представляет такой опыт интерпретации и самоинтерпретации, который начинает противоречить сложившимся теоретико-критическим описаниям, требуя смены научного подхода. Традиция классической методологической герменевтики, полагающая средоточие смысла в авторской интенции либо в самом тексте, не «совпадает» ни с опытом интерпретационной деятельности, ни с самопредставлением современного критика, который склонен в собственной деятельности видеть процесс самоосмысления, понимания не столько текста, сколько себя в связи с этим текстом, и который воспринимает литературно-критический акт как творческий, сродни художественному. Ситуация «конфликта интерпретаций» внутри метакритики (теоретико-критической и литературно-критической) делает актуальным поиск нового методологического основания для исследования критики постсоветского периода, которое, с одной стороны, преодолевало бы позитивистскую гносеологическую парадигму, а с другой, соответствовало литературно-критической практике и отразившимся в ней коммуникативным (в широком значении) установкам. На наш взгляд, таким основанием для адекватного современной литературной критике метакритического описания может стать герменевтико-онтологическая философская традиция в комплексе с «археологическим» структурализмом М. Фуко и коммуникативным подходом к тексту.
В предлагаемом исследовании современный литературно-критический дискурс рассматривается как способ осмысления и описания социокультурных событий постсоветского периода в социальном и экзистенциальном аспектах и поиска новой литературно-критической (само)идентичности. Литературная критика изучается в контексте теоретической проблемы способов презентации события в различных нарративных дискурсах и понимается как особое коммуникативное пространство, в котором смысловая организация критического текста и структура предполагаемой авторской программы воздействия на читателя находятся в особом взаимодействии с прагматикой текста. Кроме того осуществляется анализ интерпретационных и коммуникативных стратегий ведущих представителей критики рубежа ХХ-ХХI веков как форм проявления типологического и индивидуального в осмыслении социокультурных явлений и поисках самоидентичности.
Построение типологии литературной критики рубежа ХХ-ХХI веков потребовало привлечения всего множества критических текстов, опубликованных в период с 1992 по 2002 год. Основным материалом исследования стала идеологически и эстетически многообразная литературная критика «толстых» журналов («Новый мир», «Знамя», «Октябрь», «Наш современник», «Молодая гвардия»). Выбор в качестве материала «толстожурнальной» критики обусловлен тем, что она представляет такую форму бытования литературной критики, которая наиболее остро почувствовала системный и в том числе литературный, кризис конца ХХ века, и в этом смысле наиболее явно демонстрирует процесс поиска новой идентичности.
Выбор журналов обусловлен необходимостью привлечения в качестве материала идеологически разнонаправленных критических суждений, исследования качественного изменения оппозиции либеральной и патриотической критики на рубеже веков. Исключение из сферы анализа критики, публикуемой в журналах «Вопросы литературы», «Новое литературное обозрение», «Критическая масса» и т.п., объясняется литературоведческой направленностью этих журналов, в то время как нашей целью является осмысление феномена литературной критики «толстого» журнала конца ХХ века: его идеологической основы, познавательных установок, определяющих стратегий функционирования, специфики освоения литературного пространства.
В главе «Познание и самопознание литературной критики: границы интерпретации» исследуется метакритический и теоретико-критический дискурс. Выявление инвариантных познавательных установок метакритики позволяет выявить причины эпистемологического тупика, в котором оказалась теория критики в 1980-е годы, и поставить проблему его преодоления. Во второй главе «Герменевтико-онтологическая интерпретация литературно-критической деятельности» дается обоснование возможности использования герменевтико-онтологической методологии для осмысления феномена современной литературной критики и ее соответствия современной критической практике. В границах терминологического и понятийного поля герменевтической онтологии выявляется и описывается структура литературно-критической деятельности, предлагается иное содержательное наполнение категории метода литературной критики, вводятся новые классификационные критерии для типологии литературной критики. Акцентирование момента «вопрошания», интерпретации как феномена (само)понимания позволяет по-новому осмыслить суть критической деятельности, представить ее как сложноструктурированное целое, компоненты которого динамичны, обусловлены доминирующей целеустановкой, изначальной ориентированностью текста на Другого (над уровнем истолкования текста и его оценки надстраивается уровень гносеологической и коммуникативной установок, которые обусловливают программу интерпретации. Первая во многом определяется социокультурной ситуацией, в которой функционирует критик как «вопрошающий». Вторая является важным структурообразующим фактором, именно вокруг реципиента формируется вся коммуникативная модель литературно-критической деятельности), что дает основание переосмыслить традиционно позитивистски рассматриваемую категорию «метод литературно-критической деятельности» и позволяет выработать такую модель метода, которая охватывает все компоненты структуры критической деятельности.
В третьей главе «Литературная критика «толстых» журналов рубежа ХХ - ХХI веков: обстоятельства функционирования» описаны такие обстоятельства функционирования литературной критики, которые входят в область коммуникативного контекста и определяют пред-структуру критической деятельности.
Динамике внутренних механизмов порождения литературно-критической практики 1990-х - начала 2000-х годов посвящены четвертая и пятая главы. В четвертой главе «Литературная критика «либеральных» журналов: объектное поле, интерпретационные стратегии, ценностные ориентиры» изучается динамика внутренних механизмов порождения литературно-критической практики либеральных «толстых» журналов 1990-х - начала 2000-х годов. Ее структура отражает главные составляющие объектного поля критики: сама критика и разные аспекты ее функционирования, общественное сознание в ситуации ценностного слома, литературная практика. В исследовании критики «либеральных» журналов выделяются несколько моментов: 1) смена статуса, потеря читателя в их влиянии на процесс самоидентификации критики в 1990-е годы и используемые ею стратегии самоутверждения; 2) онтологическое объяснение выбора критикой фрагментов литературной практики; 3) семантическая характеристика «вопроса», который задает критик как «вопрошающий», обращаясь к литературному бытию и бытию, отраженному в литературе (как характеризует этот «вопрос» саму критику, какой «ответ» вычитывает критика в литературной практике и какой «ответ» предлагает сама, можно ли говорить о конфликте интерпретаций). На основании анализа «ответов» и «вопросов» выделяются инвариантные познавательные установки, которые являются условием появления того множества критических суждений, которое и составляет реальное разнообразие критики рубежа ХХ-ХХI веков.
Пятая глава «Стратегии и тактики присвоения литературного поля критикой “Нашего современника” и “Молодой гвардии”» посвящена исследованию литературной критики «патриотических» журналов. Акцент сделан на изучении интерпретационных стратегий и риторики «патриотической» критики. Непримиримость в борьбе с ложными ценностями, активное использование лексики со значением борьбы, войны и моделирование ситуаций боя, значимость концептов «героическое», «свой», «чужой», отсутствие гибкости в критериях оценки литературного явления определили поиск гносеологического инварианта на уровне используемых стратегий и тактик «захвата» литературного/идеологического поля.
В шестой главе «Персональные коммуникативные и интерпретационные стратегии в критике “толстых” журналов рубежа ХХ-ХХI веков» анализируются интерпретационные и коммуникативные стратегии ведущих критиков (Н. Ивановой, В. Бондаренко, М. Липовецкого, В. Курицына, Д. Быкова) в соотнесении с выявленными в предыдущих главах типологическими особенностями и динамикой литературной критики рубежа веков.
Автор выражает искреннюю признательность коллективу кафедры истории русской литературы ХХ века Томского государственного университета, а также И. В. Силантьеву, В. Н. Крылову, К. В. Анисимову за интерес, проявленный к исследованию, и высказанные замечания, благодарит Л. П. Быкова, С. С. Имихелову, А. П. Казаркина, И. В. Кондакова, А. И. Куляпина, В. В. Мароши, И. И. Плеханову, М. А. Хатямову, А. А. Шунейко, чьи отзывы, вопросы были учтены в работе над книгой.
Выражаю глубокую благодарность своему учителю и научному редактору В. А. Суханову.

Автор надеется на отзывы, вопросы, замечания, комментарии ().

Ермолаева И. А. Литературно - критический метод В. В. Розанова: Истоки. Эволюция. Своеобразие: дис. ... канд. филол. наук. Иваново, 2003; Юрина Н. Г. Литературно -критическая концепция В. С. Соловьева: истоки, становление, развитие: дис. ... канд. филол. наук. Саранск, 2004; Локтева С. А. Типологические принципы литературной критики А. М. Скабичевского: дис. ... канд. филол. наук. Смоленск, 2005; Крылов В. Н. Русская символистская критика (1890-1910-е гг.): генезис, типология, жанровая поэтика: дис. ... д-ра филол. наук. Казань, 2007; Чернаков И. Э. «Художественная критика» И. Ф. Анненского в составе его литературного наследия: дис. ... канд. филол. наук. Вологда, 2007 и др.

критика в рулинете как звено коммуникативной системы: автор-текст-аудитория. Теория вопроса: дис. ... канд. филол. наук. М., 2006;Чиненова О. С. История телекритики в России на фоне истории русской литературной критики: дис. ... канд. филол. наук. Саратов, 2006; Пасынков Н. В. Литературная критика в средствах массовой информации в русскоязычном Интернете 1994 - 2006 гг.: дис. ... канд. филол. наук. М., 2006.

Так, например, А. Василевский отмечает: «Идет процесс медленной диффузии между “патриотической” и “либеральной” сферами в местах их соприкосновения. Эта диффузия имеет самые разные формы» (см.: Ответственность и ответность литературной критики: материалы круглого стола: [Электронный ресурс]. URL: http://lecture.imhonet.ru/element/1005065/ (дата обращения: 16.12.2010)).

Редактор
Корректор
Компьютерная верстка

Подписано в печать.
Печать плоская. Формат 60х84/16
Бумага офсетная. Усл.-печ. л. 18,5.
Тираж 100 экз.
Заказ 7530.

Редакционно-издательский отдел


660041, Красноярск, пр.Свободный, 79.

Отпечатано полиграфическим центром
Библиотечно-издательского комплекса
Сибирского федерального университета
660041, Красноярск, пр.Свободный, 82а.
.