Для того чтобы любить литературу, необязательно разбираться во всех ее профессиональных тонкостях. Большинству читателей совершенно незачем зубрить наизусть сложную и разнообразную литературную терминологию, получать удовольствие от чтения можно и без нее.
Но иметь представление о самых элементарных литературных понятиях должен каждый читатель, если, конечно, он хочет называться культурным человеком. Одним из слов, которые практически каждый слыхал неоднократно, но далеко не каждый понимает правильно, является слово «фабула».
Это мелодичное слово имеет схожее звучание и написание в английском, французском, немецком и некоторых других языках. Изначально оно переводилось как «басня, сказка», но со временем его значение изменилось: в наши дни под фабулой принято понимать основу, на которой строится любое повествование. Фабула - это та цепочка событий и фактов (реальных или вымышленных), которые делают данное повествование возможным.
В литературе фабулой называют совокупность событий, действий и обстоятельств, описываемых в художественном произведении: легенде, притче, басне, рассказе, повести, романе, поэме или другой литературной форме.
Фабула составляет фактическую основу произведения, она является той центральной осью, вокруг которой строится повествование. Следует заметить, что в литературе существуют разные определения этого термина, разницу между ними мы рассмотрим ниже.
Талантливый автор способен превратить удачную фабулу в гениальное произведение искусства. Так, например, доподлинная история дворянина Островского, рассказанная А. С. Пушкину его другом П. В. Нащокиным, стала той фабулой, которая послужила основой . Реальные прототипы давно забыты, а о героях повести до сих пор пишутся школьные сочинения.
Знаменитому гоголевскому «Ревизору» предшествовал ряд произведений со схожей интригой, другими словами, фабула была уже не нова. Анекдотическая история про мелкого чиновника, волею случая принятого за важную особу, была рассказана уже не раз до этого. Но Н. В. Гоголю удалось превратить эту историю в настоящий шедевр, имеющий острую социальную трактовку и пополнивший собой сокровищницу мировой литературы.
На этом примере мы видим, что одна и та же фабула может использоваться для создания множества оригинальных художественных произведений.
Существует несколько точек зрения на различия между фабулой и сюжетом. В современной русской литературной критике под фабулой принято понимать основное художественное содержание и главный конфликт произведения, а термином «сюжет» обозначается конкретная последовательность описываемых в произведении событий. Согласно такой терминологии, когда теледиктор излагает краткое содержание предыдущих серий фильма, он знакомит зрителя именно с фабулой, а чтобы получить представление о сюжете, нужно лично .
Толковый словарь Ушакова трактует эти термины совершенно иначе: фабулу он определяет как «содержание событий, изображаемых в литературном произведении, в их последовательной связи», а сюжет - как «совокупность действий, событий, в которых раскрывается основное содержание художественного произведения». По Ушакову, фабула заключает в себе описание событий в их строгой временной последовательности, а при построении сюжета автор может расположить эти события в том порядке, который соответствует его художественному замыслу.
Как видно из приведенного выше сравнения, определения рассматриваемых нами терминов могут быть весьма противоречивыми. Важно понять, что эти два слова могут обозначать два существенно отличающихся друг от друга понятия: саму историю, которую рассказывает автор, и тот способ, которым он это делает. Поэтому всегда важно уточнять, о каком именно из этих понятий идет речь в каждом конкретном случае. Некоторые используют слова «фабула» и «сюжет» как синонимы, другие готовы до хрипоты спорить об их истинных и единственно верных значениях.
Следует заметить, что сюжет и фабула не являются в этом смысле исключениями, многие другие гуманитарные термины тоже являются достаточно спорными и могут стать причиной разночтений.
Сюжет и фабула. Сюжет – (предмет), последовательность событий лежащих в основе повествования. Фабула – (басни), последовательность событий которые их расположил автор. В сюжете, на причинные взаимодействия событий сюжет показывает действия во всей полноте. Теория сюжета, разработана, ею занимались ученые: В.Я. Пропс, А.Н. Веселовский, Томашевский. Наиболее важные аспекты теории сюжета: 1. сюжет – системное единство событий и описаний. 2. общественный сюжет художественного произведения – составной, в нем вычленяют макро и микро сюжеты (сюжетные линии отдельных персонажей, ставные сюжеты, развития взаимоотношений героев: любовь, дружба.). Выделяют : внешний и внутренний (внутренняя борьба героев). 3. лежит в основе сюжетного конфликта. Конфликт пронизывает всю структуру сюжета и противоборствующую силу. Основные конфликты: природные (герои вступают в борьбу) – «Мцыри» , социальные (один ч. бросает вызов другому ч.), внутренние (ч. не согласнее сам собой), провиденциальный (ч. противостоит законам судьбы или божеству). Конфликт определяет главные стадии развития сюжета: зарождение конфликта – завязка. Далее развитие. Потом кульминация, наивысшее обострение. И разрешение конфликта.
Словом «сюжет» обозначается цепь событий, воссозданная в литературном произведении, т.е. жизнь персонажей в ее пространственно-временных изменениях, в сменяющих друг друга положениях и обстоятельствах. Изображаемые писателями события составляют основу предметного мира произведения. Сюжет является организующим началом жанров драматических, эпических и лиро-эпических. События, составляющие сюжет, по-разному соотносятся с фактами реальности, предшествующей появлению произведения. Компоненты сюжета: мотив,(связанные мотивы, свободные мотивы, повторяющиеся или леймотивы), экспозиция, завязка, развитие действия, кульминация, развязка. В эпич и лирич этикомпоненты могут располагаться в любой последоват-ти, а в драматич - они следуют строго по очереди.При всем многообразии сюжетов, их разновидности можно отнести к 2-м осн типам: хроникальный, т.е.события следуют одно за другим; и концентрические, т.е. события связаны не хронотопной связью, а причинно-следственной ассоциативной, т.е. всякое предыдущ.событие явл причиной последующего.Фабула - совокуп событий в их взаимной внутренней связи. Фабулы в различных произведениях могут быть весьма схожими между собой, сюжет же всегда неповторимо индивидуален.Сюжет всегда оказываетя богаче фабулы,потому что фабула представляет только фактическую информацию, а сюжет реализует подтекстную. Фабула заостряет внимание только на внешних событиях жизни героя. Сюжет помимо внешних событий включает в себя психологическое состояние героя, его мысли, подсознательные импульсы, т.е. любые мельчайшие изменения в самом герое и окруж обстановке.Компоненты сюжета можно считать худ событиями или мотивом.Конфликт - это противоречие интересов. Сущ внешние конфликты, кот.основываются на противоречии интересов между отд личностью и др человеком или обществом (любовный конфликт, семейно-бытовой, социально-общественный, философский).Другая разновдность - внутренние конфликты, т.е. противоречие интересов в рамках одного человеческого сознания. (противоречие интересов между душой и разумом, между врожденными приобретенными св-ми чел-ка, между сознат и бессознат пр-ем в человеке. Частный конфликт - противореч, возникающее и разращающ в отдельном эпизоде произв-я.
Сюжет – от слова «предмет». Возникает во Франции. Часто сюжет является аллюзией. Слово «сюжет» означает «заимствованная из прошлого история, подлежащая обработке драматурга». Фабула – сказание, миф, басня, более древнее понятие.
Несовпадение сюжета и фабулы. Пример: «Борис Годунов» Пушкина, Карамзина и историков.
Поспелов: «Сюжет – последовательность событий и действий, заключенная в произведении событийная цепь. Фабула – схема сюжета, выпрямленный сюжет».
Веселовский: «Сюжет – это художественно построенное распределение событий». «Фабула – совокупность событий в их взаимной внутренней связи».
Томашевский: «Сюжет – действие произведения в его полноте, реальная цепь изображенных движений. Простая единица сюжета – любое движение. Фабула – схема действия, система основных событий, которая может быть пересказана. Простейшая единица фабулы – мотив или событие, а основные элементы – завязка, развитие действия, кульминация, развязка».
Трехтомник по теории литературы: «Сюжет – система установок, при помощи которых должно производится действие. Канва, скелет. Фабула – самый процесс действия, узор, ткань, одевающая кости скелета».
Сюжет – система событий в их художественной логике. Фабула – в жизненной логике. Сюжет – динамическая сторона произведения. Элементы в динамике.
Типы сюжетов:
Белецкий – автобиографический сюжет (Толстой «Детство. Отрочество. Юность»). Середина 19 века. Внеличные сюжеты – выбраны из сферы, лежащей за пределами личного опыта автора. Чужие сюжеты – сознательная ориентация на другое произведение. Постмодернизм.
Однолинейные (концентрические) сюжеты – центростремительные. Хроникальные сюжеты. Многолинейные сюжеты (центробежные) – несколько сюжетных линий с самостоятельным развитием.
Элементы сюжета: экспозиция – начальная часть произведения, выполняющая информативную функцию. Конфликт еще не намечен, подготовка к нему. Завязка – момент, когда возникает или обнаруживается конфликт. Развитие действия – это ряд эпизодов, в которых герои стремятся разрешить конфликт, но тот приобретает все большую напряженность. Кульминация – момент наивысшего напряжения, когда конфликт максимально развит и становится ясно, что противоречия существовать в прежнем виде не могут и требуют немедленного разрешения. Развязка – когда конфликт исчерпывается: 1) конфликт разрешается; 2) конфликт принципиально неразрешим. Внесюжетные элементы – пролог, эпилог, отступления.
Событие – жизненный факт. 20 век – предмет изображения человеческое сознание, сам словесный поток может стать сюжетом.
Лирический сюжет – разные этапы в развитии лирического переживания.
2.Ассонанс – созвучие гласных звуков (преимущественно ударных), особенно в неточной рифме («грусть - озарюсь»).
Аллитерация – повторение однородных согласных, придающее литературному тексту, обычно стиху, особую звуковую и интонационную выразительность. «Шипенье пенистых бокалов и пунш пламень голубой», - ПУШКИН
Звукоподражание – условное воспроизведение звуков природы (криков птиц и животных), рефлективные восклицания людей, звуков, производимых предметами и т.п. Создание слов, звуковые оболочки которых в какой то мере напоминает такие звуки: мяу – мяу, ха-ха-ха, тик – так.
Фабула
Фабула
ФАБУЛА - фактическая сторона повествования, те события, случаи, действия, состояния в их причинно-хронологической последовательности, к-рые компонуются и оформляются автором в сюжете (см.) на основе закономерностей, усматриваемых автором в развитии изображаемых явлений.
Первоначально термин «Ф.» (лат. fabula, фр. fable, англ. fable, нем. Fabel) имел значение - басня, побасенка, сказка, т. е. произведение определенного жанра. В дальнейшем термином «Ф.» обозначают то, что сохраняется как «основа», «ядро» повествования, меняясь по изложению. А отсюда - указанное вначале значение в применении вообще к литературным произведениям.
Научному изучению Ф. подверглись прежде всего в качестве фактов поэтической традиции в мировой литературе (гл. обр. древней и средневековой) и особенно - в устной народной словесности. В этой плоскости определенная трактовка традиционных Ф., процесса их развития и распространения составляла основное содержание последовательно сменявшихся фольклористических теорий - мифологической, миграционной, антропологической. При этом в русской научной литературе к такого рода традиционным образованиям применялся обычно термин «сюжет», а не Ф. (см. «Сюжеты бродячие», «Фольклор»). Позже вопрос о Ф. и сюжете рассматривался в плане изучения структуры поэтического произведения (преимущественно литературоведами-формалистами). Некоторые исследователи, отожествляя понятия сюжета и Ф., вовсе упраздняют последний термин.
Однако, изучая образное отражение динамики жизни, следует отличать:
1) «фактическую» основу произведения, события, о к-рых в нем рассказывается, как продукт предварительного отбора художником явлений действительности или вымысла, что и можно назвать Ф., т.
е. повествовательной темой, подлежащей дальнейшей обработке в сюжете;
2) и самую разработку повествовательной темы, что связано с разрешением какой-либо проблемы на материале данных событий (т. е. сюжет).
Для формалистов Ф. является лишь материалом, к-рый обрабатывается особыми приемами сюжетосложения в целях «остраннения», повышения внешней ощутимости динамики повествования. В связи с этим устанавливалось и деление произведений на «сюжетные» и «фабульные», в зависимости от большей или меньшей остроты сюжетных приемов. Эта формалистическая трактовка Ф. и сюжета должна быть отвергнута. Прежде всего не следует считать Ф. «сырым материалом», лишенным качества художественной образности. Даже в том случае, если художник берет какой-либо жизненный факт, - он производит отбор и осмысление явлений, уясняя их типическое значение, т. е. он создает Ф. Тем более очевиден творческий характер Ф. в тех случаях (наиболее обычных), когда лица и события измышляются автором. А затем значение претворения Ф. в сюжет отнюдь не заключается в «остраннении» ее. Обрабатывая Ф., художник отражает динамику действительности, раскрывая ее закономерности с той или иной степенью глубины и правдивости.
В зависимости от характера понимания действительности и характера самого объекта фабулы могут быть мифологического порядка, сказочного, романического, утопического, реалистического и т. д. Тематическое многообразие фабул неисчерпаемо. Каждый исторический период, каждый этап в развитии художественного творчества, каждое литературное направление создают свои характерные фабулы, которые в первую очередь и определяют конкретно-исторические особенности сюжетов.Библиография:
см. Сюжет .
Литературная энциклопедия. - В 11 т.; М.: издательство Коммунистической академии, Советская энциклопедия, Художественная литература . Под редакцией В. М. Фриче, А. В. Луначарского. 1929-1939 .
Фабула
ФАБУЛА . Фабулой в точном смысле слова называется «басня», - придуманное происшествие, рассказанное не само по себе, а с целью поучения, развлечения или осмеяния чего-нибудь. Как и всякая форма, она имела сперва свой простейший, «эмбриональный» вид, исчерпывающий ее смысл в пределах очень небольшого по матерьялу построения. Но с течением времени «эмбрион» развился в сложную форму: фабула стала мыслиться, как нечто отвлеченное и вместе с тем присущее целому ряду литературных видов, - новелле, рассказу, повести, роману, драматическому произведению, балладе, поэме и т. д. В этой своей стадии развития фабула становится отличительным признаком так называемой беллетристики, то-есть художественной литературы, в отличие от остальной прозы. Сущностью ее все-же остается «басенное» воплощение темы, - происшествие в лицах, с завязкой и внутренними коллизиями.
Не следует думать, что мир фабул есть нечто совершенно произвольное и необъятное. Он поддается довольно точному учету и классификации. Мало того, фабула представляет собою наиболее общечеловеческое достояние искусства, способное к полной денационализации. Есть целая серия фабул, странствующих от одного народа к другому, правда, у каждого из них обрастающих национальными особенностями, но хранящих свой каркас в полной целости и неизменности. Прежде чем перейти к этим фабулам, посмотрим, как они классифицируются.
На заре человечества в центре внимания находится событие, которому мы даем название «миѳа»; событие это заключается в олицетворении борьбы дня с ночью, холодов с наступающим теплом, постоянного воскресения и умирания земли и т. д. Отсюда возникает первая группа фабул, могущая быть названной мифологической .
Одухотворив силы природы и придав их чередованию смысл человеческой борьбы, человек учится уподоблять себе и ближайших своих соседей - животных. Он различает их свойства или точнее приписывает им свойства, подобные его собственным. Так, медведь у него становится глуповатым, лев благородным, лиса хитрой, змея мудрой. «Характер» неизбежно влечет к определенным поступкам, возникает коллизия. В логической цепи этих коллизий, где развитие поступка обусловлено строго очерченным характером данного действующего лица, и заключается вторая группа фабул, могущая быть названной животною или басенною, в строгом смысле слова.
Но вот, одухотворив вокруг себя космос и бессловесного зверя, человек сам вступает в созданный им мир, уже не пассивным зрителем, а активным участником. Только здесь он должен подвергнуться обратному процессу приспособления: если раньше он осмыслял по образу и разуму своему природу и зверя, то сейчас он должен до известной степени проникнуться космической и звериной стихией, то-есть как-то раздвинуть свою природу. В результате такого передвижения возникает новая «особь», - не совсем человеческое существо, упырь, ведьма, леший, русалка, домовой и т. д. Здесь строгой логики развития характера нет, ибо нет характера в точном смысле этого слова. Место характера занимает образ. Коллизии, вытекающие из сцепления и действования этих образов, более или менее произвольны. Они широко пользуются уже выработанными мифологическими и басенными схемами, но вводят в них много совершенно нового и самостоятельного. Группа фабул, вырастающая из этих коллизий, называется сказочной .
Таковы три наиболее чистых и универсальных вида фабул. Именно эти категории и являются «общечеловеческими», имея вполне бродячий характер. Так, миѳ о божестве, оплодотворяющем земных женщин и порождающем поколение полубогов, которые потом проделывают ряд подвигов, - обходит несколько народов, повторяясь почти с полною тождественностью в Индии, Греции, Германии. Сходство между Зевсом и Вотаном, Гераклом и Зигфридом - несомненное. Не менее универсальна и группа фабул о животных. Лиса и ее проделки от Эзопа до Гете проходят все тот-же фабулярный путь почти у каждого европейского народа, поражая стойким однообразием основного своего каркаса. Что касается до сказочных фабул, то их странствование изучено наиболее точным образом и повело даже к ряду гипотетических объяснений. Известнейшая фабула о девушке-замарашке, живущей у злой мачехи и потом тихонько от нее, при помощи духа своей родной матери, попадающей на царский праздник, эта фабула («Золушка») встречается, по исследованию Кокса, в 350-ти национальных вариантах. К ним был прибавлен мною в 1916-ом году еще 351-ый вариант, армянский, записанный в собрании Лалаянца и не упомянутый у Кокса.
Кроме трех перечисленных фабулярных групп, имеющих обще-антропологический характер и встречающихся у всех народов на известных ступенях их развития, существуют еще другие группы, более преходящие и местные. Таковы исторические фабулы, представляющие собою позднейшее развитие той части микологических фабул, которая касалась «героев» и передавала событие, более или менее исторически совершившееся. В своем развитии историческая фабула стремится утратить характер какой-бы то ни было произвольности и достичь возможной точности. Это делает поэтому литературные формы, обращающиеся к подобным фабулам, все более прикладными. Наконец, бытовые фабулы, в основе своей тоже древнего происхождения, черпают свои коллизии из различного матерьяла, поставляемого местным обычаем. По существу совершенно безразлично, будет ли этот обычай - сжиганием петуха в жертву, умыканьем невесты, дуэлью за оскорбленную честь или угощеньем избирателей в трактире перед парламентскими выборами, - важно то, что европейский быт так же основан на «обычае», как и быт дикаря, и известная устойчивость его положений ведет к интереснейшим фабулярным комбинациям. Укажу здесь для примера на Пушкина, в особенностях нашего крепостного быта нашедшего остроумнейшую фабулу (возможность покупки мертвых душ и что из этого получится) и указавшего на эту фабулу Гоголю.
Но русская литература, чрезвычайно бедная фабулой, мало дает подобных примеров. В фабулярном построении темы русскому писателю всегда чувствовалось что-то не серьезное, что-то оторачивающее тему, сбивающееся на забаву, на потеху. И огромное поле русского быта, преисполненное необычайных курьезов, почти совершенно не использовано нашей литературой в фабулярном смысле; спокойное бытописание или психология быта, но не фабула, вот типичное русское воплощение темы.
Если мы обратимся к западноевропейской литературе, в частности к царице фабулярного романа, Англии, воспитавшейся на универсальных фабулах (использованных Чосером в его сказках), - то увидим совершенно обратное. Здесь художественное воплощение темы без фабулы показалось бы невыносимо скучным. Здесь ни одна черта быта, способная создать коллизию, не оставлена романистами без внимания. Укажу пример: в английских законах есть закон о наследовании имущества отца старшим сыном (майоратное право). Отсюда ряд всяких возможностей: преступление младшего сына, чтоб получить наследство; незаконнорожденность старшего, скрываемая родителями, чтоб любимый сын не потерял наследства; муки наследника, не имеющего возможности соединиться с любимой девушкой, так как она простого звания, а он наследник майората, и вытекающие из этого перипетии - мнимая смерть, бегство в Америку и т. д. Можно сказать, что ни один из английских романистов не прошел мимо этих коллизий; им отдали дань и Диккенс, и Джордж Эллиот, и Генри Вуд, и Уильки Коллинз, не говоря уже о множестве других, менее известных. Русский читатель романов отлично знает также, какую причудливую серию фабул создал гениальный Коллинз из одной только черты шотландского правового быта («Шотландский брак»).
Само собою разумеется, что бытовая фабула не сможет стать «бродячей», поскольку быт, ее вскормивший, является особенностью исключительно данной нации. Так, не может стать бродячею фабула «Хижины дяди Тома» в странах, где нет и не было рабства. Но классовые формы быта опять показывают нам «бродячий» характер фабулы, ее способность повторяться у разных народов. Так, буржуазия породила особую излюбленную фабулу, целиком построенную на экономических взаимоотношениях и принципе собственности современной нам эпохи, - так называемую детективную фабулу. (См. Детективный роман) Здесь частное лицо претерпевает известный ущерб (чаще всего имущественный). Государство должно его защитить в лице своих учреждений (Скотланд-Ярд, французское полицейское бюро); но сыщики этих учреждений придурковаты и государство оказывается не в состоянии защитить своего гражданина; оно выставляется, в лице своих агентов, всегда в грубо-каррикатурном виде. Тогда появляется частный сыщик (Шерлок Холмс, Лекок, etc.) и блестяще раскрывает тайну. Тут типичны, присущие одинаково разным национальностям, именно классовые черты фабулы: узел завязывается вокруг имущественных комбинаций, государство пасует, «частная конкурренция» оказывается расторопнее и приводит к цели.
В заключение упомяну еще об одной группе фабул, не принадлежащих (но крайней мере явно) ни к одной из вышеописанных. Это - счастливые измышления, зародившиеся совершенно индивидуально, вне быта, истории, сказки, эпоса, мифа, - и ничем не соприкасающиеся с их миром. Я назвала бы такие фабулы лирическими . Они есть, хотя они редки. Особенным эросом подсказываются они своему автору, и когда такие фабулы родятся в счастливые минуты высшего творческого напряжения, - им предстоит не только мировая известность, но и тот-же страннический путь, что сужден перечисленным группам фабул. Иначе говоря, они пускаются в художественное обращение. Я приведу два примера. На заре человечества такая счастливая лирическая фабула блеснула Софоклу в его «Антигоне» - фабула дочерней любви до самозабвонья. Она отобразилась у Шекспира в Корделии. И кто знает, может быть от ее зернышка выросла и побочная ветвь этой фабулы, которую я хочу привести в виде второго моего примера. Речь идет об эпизоде Миньон в Гетевских «Ученических годах Вильгельма Мейстера». Этот эпизод вполне фабулярен; там маленькая девочка в костюме мальчика встречает своего покровителя, спасающего ее от истязателя и привязывается к нему; но она любит его не детской любовью, хотя сама остается еще ребенком. И эта не детская любовь, не встречающая ответа, разбивает ее сердце. Несомненна перекличка этой фабулы с Фенеллой Вальтер Скотта! И так-же несомненно, что Диккенс, хотя отчасти был захвачен музыкой фабулы Миньон, когда создавал свою Нелли в романе «Лавка старьевщика», - а наш Достоевский отозвался на нее еще полнозвучнее в Нелли из «Униженных и оскорбленных» (см. Странствующие сюжеты , Сюжет , Тематика).
М. Шагинян. Литературная энциклопедия: Словарь литературных терминов: В 2-х т. / Под редакцией Н. Бродского, А. Лаврецкого, Э. Лунина, В. Львова-Рогачевского, М. Розанова, В. Чешихина-Ветринского. - М.; Л.: Изд-во Л. Д. Френкель , 1925
Синонимы :
Смотреть что такое "Фабула" в других словарях:
Фабула - ФАБУЛА. Фабулой в точном смысле слова называется «басня», придуманное происшествие, рассказанное не само по себе, а с целью поучения, развлечения или осмеяния чего нибудь. Как и всякая форма, она имела сперва свой простейший, «эмбриональный»… … Словарь литературных терминов
- (лат., от fabulari рассказывать). План, канва какого нибудь литературного произведения; случай, событие, происшествие, послужившее содержанию его. Словарь иностранных слов, вошедших в состав русского языка. Чудинов А.Н., 1910. ФАБУЛА лат. tabula … Словарь иностранных слов русского языка
ФАБУЛА, фабулы, жен. (лат. fabula басня, сказка) (лит.). Содержание событий, изображаемых в литературном произведении, в их последовательной связи, сюжетная схема, канва литературного произведения. Интересная фабула. Главная фабула. Побочная… … Толковый словарь Ушакова
См … Словарь синонимов
- (иноск.) содержаніе разсказа, событія. Ср. Фабула настоящаго дѣла весьма несложна. Изъ залы суда („Новости“ 24 окт. 1900 г.) Ср. Fable содержаніе сочиненія, собств. басня. Ср. Fabula (лат.) разсказъ, притча, басня (Ср. fari, говорить). Ср. φημή… … Большой толково-фразеологический словарь Михельсона (оригинальная орфография)
Сюжет и фабула это изображенные события и способ сообщения о них в эпических, драматических, а отчасти и лирических произведениях. В «Поэтике» Аристотеля «подражание» действию называется, соответственно источникам того, что представляется в трагедии, словом «миф». На латынь его перевели как fabula, в современном русском переводе М.Л.Гаспарова нейтрально - «сказание». Это не только источник, но и само художественное действие, которому античный теоретик придавал более важное значение, чем характерам: «Без действия трагедия невозможна, а без характеров возможна: трагедии очень многих новейших поэтов - без характеров… Стало быть, начало и как бы душа трагедии - именно сказание, и только во вторую очередь - характеры». Ренессансные и раннеклассицистические последователи Аристотеля и других античных авторитетов пользовались словом «фабула», без соотнесения с каким-либо парным ему. Л.Кастельветро, преодолевая подражания авторитетам, в трактате «Поэтика» Аристотеля, изложенная на народном языке и истолкованная» (1570) оспоривает распространенное со времен римских риторик мнение, опирающееся на примеры Гомера и Вергилия, будто «порядок поэтического повествования должен отличаться от порядка повествования исторического»: если второе идет естественным порядком, то первое «отправляется от середины или конца, дабы затем, воспользовавшись случаем, вернуться в отступлениях к событиям, случившимся в начале и в середине» (Литературные манифесты западноевропейских классицистов, 1980). Но Кастельветро вполне догматически устанавливает для трагедии и комедии «надлежащую величину фабулы», не превышающую 12 часов. Очевидно, что речь идет о художественном времени, а не времени театрального представления. Деятели французского классицизма и Просвещения (П.Корнель, Д.Дидро и др.) стали пользоваться словом «Сюжет», которым обозначали заимствованные из прошлого «истории», подлежащие обработке драматурга. Позднее значение слова расширилось, но в русском языке осталось более узким, чем значение буквально соответствующего ему слова «предмет». Не могло не схематизировать понятие сюжет сравнитепъно-историческое литературоведение, искавшее общее в словесности всех стран и народов (А.Н.Веселовский, отождествлявший сюжет с темой, определил его сложную схему, состоящую из мотивов). А.А.Потебня придал ему значение психологической абстракции - результата отвлечения от конкретного содержания произведения повторяемых форм человеческих отношений и переживаний.
Фабула в теории литературы
Слово «фабула» в теории литературы, как правило, оставалось латинским названием басни. Но Ф.М.Достоевский, А.П.Чехов уже применяют его к современной литературе в значении развивающейся цепочки событий. Слова «сюжет должен быть нов, а фабула может отсутствовать» (Чехов А.П. Поли. собрание сочинений и писем: В 30 томах. Письма, 1976. Том 3) означают требование оригинальности замысла и признание необязательности интриги, специальной организации изобретаемых происшествий. В 1910-20-е литературоведы-формалисты В.Б.Шкловский, Ю.Н.Тынянов, Б.В.Томашевский терминологически закрепили такое понимание фабулы и по сути отвергли ее художественную значимость: для них она была носителем «материала», который «снимается» формой, а именно сюжетом. Для формалистов он не абстракция, но, напротив, художественная конкретизация, полноценное воплощение фабулы, допускающее и перестановку событий во времени. В 1928 М.М.Бахтин (П.Н.Медведев) не согласился с противопоставлением фабулы и сюжета, назвал их «в сущности единым конструктивным элементом произведения. Как фабула этот элемент определяется в направлении к полюсу тематического единства завершаемой реальности, как сюжет, в направлении к полюсу завершающей реальной действительности произведения» (Медведев П.Н. Формальный метод в литературоведении, 1993). Л.И.Тимофеев счел понятие фабулы излишним. В теорию литературы Г.Н.Поспелова понятия сюжета и фабулы вошли в соответствии с этимологией слов, в обратном предложенному формалистами соотношении: сюжет как нечто отраженное был включен в состав «предметной детализации», фабула означает манипуляции с ним в эпическом повествовании или драме. Обе трактовки соотношения сюжета и фабулы представлены в современном литературоведении; вторая иногда определяется как преобладающая (Хализев В.Е. Теория литературы, 1999).
Сюжет как последовательность изображенных событий «объективен»
: время в нем линейно, пространство цельно, не дискретно (если он не фантастичен), события происходят независимо от того, кто из персонажей их видит и каким языком мог бы о них рассказать. же или повествователь свободен в форме изложения сюжета, т.е. в фабуле, независимо от его фантастичности или правдоподобия. В таком случае фабула есть организация повествования и драматического действия, которая никогда не может совпадать с сюжетом, будучи формой его воплощения, в большинстве случаев весьма вариативной. Сюжет кончается развязкой (смерть Печорина в середине текста романа), фабула - финалом (подвиг здравствующего Печорина в «Фаталисте»). Сюжет подразделяются на концентрические, в которых присутствует причинно-следственная связь событий, как в «Евгении Онегине» (смерть дяди Евгения и его приезд в деревню, знакомство с Ленским, а через него с Лариными), и на более свободные хроникальные, где более или менее выдержана лишь последовательность событий во времени, хотя и в них возможны перестановки (биография Чичикова в последней главе первого тома «Мертвых душ», 1842). Сюжет можно назвать комплексным художественным образом - образом события или цепи событий. Обычно к внесюжетным элементам образного мира относят пролог, различные отступления (лирические, как в «Мертвых душах», публицистические и философские, как в «Войне и мире», вставные новеллы типа гоголевской «Повести о капитане Копейкине» в «Мертвых душах»; в них свои сюжеты), эпилог или заключение, иногда - экспозицию. Есть произведения с несколькими сюжетными линиями, более или менее взаимозависимыми, и даже с несколькими сюжетами (древнерусская «Повесть о Петре и Февронии», 15 век; «Герой нашего времени», 1839-40, М.Ю.Лермонтова, где, однако, сюжеты пяти повестей создают и единый сюжет - историю жизни Печорина; «Старуха Изергиль», 1895, М.Горького). В полной мере сюжетны лишь эпос и драма. В лирике сюжет встречается, но играет служебную роль, часто оказываясь иносказанием («Утес», 1841, Лермонтова); в других случаях событийный план делает произведение лироэпическим (лермонтовская баллада «Воздушный корабль», 1840).
Слово сюжет произошло от
французского sujet, что в переводе означает - предмет. Слово фабула произошло от латинского fabula, что в переводе означает- рассказ, повествование.
Оба эти термина обозначают совокупность событий художественного произведения. Некоторые пользуются понятиями «сюжет» и «фабула» как синонимами, а иные литераторы и читатели обходятся только одним термином - «сюжет». Однако правильнее говорить о сюжете и фабуле как разных сторонах одного и того же явления. Это поможет нам воспринять в произведениях не только внешнюю сторону событий, но и их глубокий смысл.
Фабула - это то, что поддается пересказу. Когда телевизионный диктор кратко излагает нам события предыдущих серий фильма, он пересказывает именно фабулу, о сюжете же мы получим представление, только увидев эти серии на экране. Фабула оперного спектакля содержится в его либретто, помещаемом в театральной программке. Новеллисты эпохи Возрождения (например, Дж. Боккаччо в «Декамероне») помещали перед каждой новеллой развернутый заголовок с пересказом фабулы. Изначальный смысл слова «фабула» - «басня», «сказка», «история», «предание». Читая произведение в первый раз, мы с особенной остротой воспринимаем его общую фабульную схему, служащую нам своеобразным путеводителем в художественном мире рассказа , повести , романа или драмы .
Когда же мы перечитываем произведение, обдумываем его смысл, осваиваем все богатство событий и отношений, в нашем сознании выстраивается представление о сюжете . «Сюжет» означает «предмет», т. е. то, для чего написано произведение. Сюжет - это цель автора, а фабула - средство достижения этой цели.
Необходимость противопоставления сюжета и фабулы возникает по разным причинам. Бывает так, что автор рассказывает о событиях не в той последовательности, в которой они происходят. В таких случаях, как предлагал разграничивать советский литературовед Б. В. Томашевский, «фабула - это то, «что было на самом деле», сюжет - то, как узнал об этом читатель». Хрестоматийный пример такого несовпадения фабулы и сюжета - роман М. Ю. Лермонтова «Герой нашего времени». Если мы расставим его главы в фабульной последовательности, то она будет такой: «Тамань», «Княжна Мери», «Бэла», «Фаталист», «Максим Максимыч». Однако Лермонтов, как мы знаем, выстроил сюжет романа в иной последовательности - чтобы дать читателю возможность разобраться во внутренних причинах поведения главного героя.
Иногда писатель имеет дело с готовой фабулой, а сюжет представляет собой художественную обработку фабульного материала. Во-первых, это относится к произведениям, основанным на действительных фактах. Так, доподлинная история дворянина Островского, рассказанная А. С. Пушкину его другом П. В. Нащокиным, явилась фабулой, на основе которой строился сюжет повести «Дубровский». Во-вторых, нередки случаи, когда фабула, созданная одним писателем, вырастает в качественно новый сюжет под пером другого писателя. Так, гоголевскому «Ревизору» предшествовал ряд произведений со сходной интригой (например, комедия Г. Ф. Квитки-Основьяненко «Приезжий из столицы, или Суматоха в уездном городе»). Но именно у Н. В. Гоголя анекдотическая история о мелком чиновнике, принятом за «важного человека», приобрела глубоко социальную сюжетную трактовку. В подобных случаях художественный смысл произведения раскрывается не столько в самой фабуле, сколько в способе ее творческого преобразования, углубления писателем.
Сюжет может строиться из нескольких фабульных линий, как сложное их взаимодействие. Так, смысл сюжета «Анны Карениной» Л. Н. Толстого по-настоящему будет понят нами, если мы сосредоточим свое внимание не только на судьбе Анны (хотя это и главная фабульная нить), но и на истории Левина, если мы поймем логику переплетения двух линий.
Сюжет произведения включает в себя не только те события, которые непосредственно в нем разворачиваются, но и события духовной жизни автора, его размышления по ходу повествования. Так, лирические отступления в «Евгении Онегине» и «Мертвых душах» - это отступления именно от фабулы, а не от сюжета. Сюжет пушкинского романа в стихах - это не только судьбы Онегина, Татьяны, Ленского и Ольги, это еще и воспоминания о 1812 г., раздумья о любви, дружбе, жизни и смерти, споры о путях российской словесности, о литературном языке. Сюжет гоголевской поэмы - это помимо основной фабулы (чичиковской аферы с мертвыми душами) и горестная судьба писателя-сатирика (отступление в начале седьмой главы первого тома), и судьбы беглых крестьян Плюшкина, и спор об истинном и ложном патриотизме, и стремительный бег птицы-тройки.
Если фабулу мы можем приблизительно пересказать своими словами, то сюжет постигается нами только через авторское слово. Одно и то же фабульное событие может приобрести совершенно разные сюжетные смыслы в зависимости от того, как, какими словами оно будет рассказано. Сюжет прочно связан со стилем произведения, с общими законами построения художественного мира.
К разграничению сюжета и фабулы тяготели не только теоретики, но и практики литературы. А. П. Чехов, например, писал своему брату: «Сюжет должен быть нов, а фабула" может отсутствовать». Он имел здесь в виду, что важна не внешняя выразительность события, а его новое художественное освещение. Отсюда вовсе не следует, что фабула - элемент незначащий. Без изобретения новых фабул литература не могла бы развиваться, а сам Чехов, конечно же, создал великое множество совершенно оригинальных фабул. Речь здесь шла о другом: Чехов стремился на материале несложного события выстроить глубокий сюжет, утонченную систему отношений между персонажами. Это не сразу было понято читателями и критиками, которые видели в рассказах Чехова только фабульную схему, не понимая при этом сюжета, предмета авторского изображения. Вот рассказ «Дочь Альбиона». Фабула его такова: помещик Грябов удит рыбу, а неподалеку сидит с удочкой гувернантка его детей англичанка мисс Тфайс. Удочка Грябова зацепляется за камень, он лезет за ней в воду, раздеваясь прямо при англичанке, которую не может попросить отвернуться, так как она не знает русского языка, а Грябов - английского. Мисс Тфайс при этом сохраняет хладнокровную невозмутимость. Критики, обладавшие сугубо фабульным зрением, увидели в этом произведении «скабрезность», называли его «пошлым». Были, к счастью, и читатели, способные проникнуть в глубину чеховского сюжета. Например, М. Горький, который писал: «Почтеннейшая публика, читая «Дочь Альбиона», смеется и едва ли видит в этом рассказе гнуснейшее издевательство сытого барина над человеком одиноким, всему и всем чужим».
Научившись различать фабулу и сюжет, мы как бы вырабатываем стереоскопическое зрение, получаем возможность не просто следить за событиями художественного произведения, но и понимать их смысл, глубоко переживать их, проникаясь авторской мыслью и авторским настроением.
Загрузка...
