Тайна смерти Гоголя до сих пор не дает покоя как огромному количеству ученых и исследователей, так и простым людям, среди которых - даже те, кто далек от мира литературы. Наверное, именно такая всеобщая заинтересованность и повсеместное обсуждение с множеством самых разных предположений и послужили тому, что вокруг смерти писателя возникло столько легенд.
Несколько фактов из биографии Гоголя
Николай Васильевич прожил короткую жизнь. Родился он в 1809 году в Полтавской губернии. Смерть Гоголя пришлась на 21 февраля 1852 года. Похоронен он был в Москве, на кладбище, расположенном на территории Данилова монастыря.
Он учился в престижной гимназии (Нежино), однако там, как он считал вместе со своими друзьями, ученики получали недостаточно знаний. Поэтому будущий писатель тщательно занимался самообразованием. Одновременно с этим, Николай Васильевич уже тогда пробовал себя в писательской деятельности, правда, работал в основном в стихотворной форме. Гоголь проявлял интерес и к театру, особенно его привлекали комические произведения: уже в школьные годы он обладал непревзойденным
Смерть Гоголя
Как утверждают специалисты, вопреки сложившемуся мнению, у Гоголя не было шизофрении. Однако он страдал Болезнь эта проявляла себя по-разному, но самое сильное ее проявление состояло в том, что Гоголь панически боялся, что его похоронят заживо. Он даже в кровать не ложился: ночи и часы дневного отдыха проводил в креслах. Этот факт оброс огромным количеством домыслов, из-за чего в головах многих сложилось мнение, что все именно так и произошло: писатель, мол, уснул и его похоронили. Но это вовсе не так. Официальной версией уже долгое время является то, что смерть Гоголя имела место быть еще до его погребения.
В 1931 году было решено раскопать могилу, дабы опровергнуть распространившиеся тогда слухи. Однако на поверхность опять всплыла ложная информация. Говорили, что тело Гоголя находилось в неестественной позе, а внутренняя обшивка гроба была исцарапана ногтями. Тот же, кто способен хоть немного проанализировать ситуацию, конечно, усомнится в этом. Дело в том, что за 80 лет гроб вместе с телом если и не полностью разложился в земле, то уж точно не сохранил бы никаких следов и царапин.
Загадкой является и непосредство смерть Гоголя. Последние несколько недель жизни писатель чувствовал себя очень плохо. Ни один врач тогда не мог объяснить, в чем же причина быстрого увядания. Из-за чрезмерной религиозности, особенно обострившейся в последние годы жизни, в 1852 году Гоголь начал пост на 10 дней раньше положенного срока. При этом он свел потребление пищи и воды к абсолютному минимуму, доведя себя тем самым до полного изнеможения. Не влияли на Гоголя даже уговоры друзей, умолявших его вернуться к нормальному образу жизни.
Даже спустя столько лет Гоголь, смерть которого для многих стала настоящим потрясением, остается одним из самых читаемых писателей не только на постсоветском пространстве, но и во всем мире.
И еще один заслуживающий внимания факт. Гоголь, будучи за границей в 1847 году, имел неосторожность вступить в переписку с изувером и фанатиком попом Матвеем Константиновским. Послания отца Матвея возымели свое разрушительнейшее действие на Гоголя. «Но это было ничто в сравнении с живым словом. Испытанный оратор, Матвей тем более увлекался, чем очевиднее было впечатление на слушателя, и становился тем беспощаднее в своем обличении, чем беспощаднее оказывалась жертва», - пишет друг писательской юности А.П. Чехова беллетрист И. Леонтьев, большой поклонник таланта Гоголя.Приезд отца Матвея в Москву в конце января 1852 года имел для Гоголя самые роковые последствия. Одинокий, измученный внутренними противоречиями, подавленный творческой неудовлетворенностью в работе над вторым томом «Мертвых душ», Гоголь оказался совершенно незащищенным от зловещего воздействия. Доктор Тарасенков рассказывал, что священник, «прямо и резко, не взвешивая личности и положения поучаемого, с беспощадною строгостью и резкостью проповедовал» Гоголю, «как ничто земное не должно нас прельщать... для чего нам нужны силы?..» Разговоры этого духовного лица так сильно потрясли его, что он однажды, не владея собою, прервал его речь и сказал ему: «Довольно, оставьте, не могу далее слушать, слишком страшно». «Трудно, право, представить сцену более разительного контраста, - пишет И. Щеглов. - Гоголь, великий Гоголь, беспощадный сатирик, гениальный провидец сердца человеческого - бледный, потрясенный, почти скованный от ужаса в своем кресле... и перед кем же? Перед невзрачным и полуневежественным, исступленным попом, пугающим его больное воображение... Окончание трагедии - известно».
Хоронили Гоголя за счет университета.
Известный гравер Иордан сообщал другу Гоголя, художнику А.А. Иванову: «Стечение народа в продолжение двух дней было невероятное... два дня не было проезда по Никитской улице. Он лежал в сюртуке... с лавровым венком на голове, который при закрытии гроба был снят... Каждый жаждал обогатить себя сим памятником». Писатель был похоронен на кладбище Свято-Данилова монастыря. На могиле установили памятник в виде отполированной трапеции, на которой были слова из пророка Иеремии: «Горьким словом своим посмеюся», а рядом с трапецией стоял камень с крестом - голгофа. После смерти Гоголя к его имени было запрещено привлекать внимание. Даже попытки родных завершить начатое самим автором печатание Собрания его сочинений встретило серьезное сопротивление литературной цензуры.
«В середине восьмидесятых годов, - рассказывал мне Юрий Алехин, - мне, как старшему научному сотруднику Государственного литературного музея, поручили ответственное задание разбираться с захоронениями, пострадавшими от действий кладбищенских вандалов, перекрашивавших памятники, перебивавших надписи на надгробиях. И поскольку я занимался вопросами, связанными с захоронениями деятелей литературы, то решил заняться и разгадкой перезахоронения праха Николая Васильевича Гоголя.
Легенда о загадочной, мистической смерти Гоголя известна многим и давно. Еще сам писатель в своем завещании начертал: «Находясь в полном присутствии памяти и здравого рассудка, излагаю здесь свою последнюю волю. Завещаю тела моего не погребать до тех пор, пока не появятся явные признаки разложения. Упоминаю об этом потому, что во время самой болезни находили на меня минуты жизненного онемения: сердце и пульс переставали биться». Так что первоначально повод возникновению легенды о загадочной смерти Гоголя дал именно сам Гоголь.
Мне удалось встретиться и побеседовать со многими людьми, жившими неподалеку от Свято-Данилова монастыря в то время и кто был свидетелем переноса праха Николая Гоголя 31 мая 1931 года на кладбище Новодевичьего монастыря.
В Литературном институте имени Горького, где я учился, семинар прозы вел Владимир Германович Лидин (Гомберг), присутствовавший при перезахоронении.
Лидин был очень словоохотливым человеком. Он рассказал, что в один из майских дней ему позвонил директор кладбища - бывший комсомольский работник - и предложил присутствовать при переносе праха Гоголя. На сие действо собрались примерно тридцать человек, среди которых были Юрий Олеша, Михаил Светлов, Всеволод Иванов, Лидин... Сняли с могилы камень и голгофу. И принялись копать. Сверху оказался чей-то череп. Экспертиза установила, что этот череп принадлежал вовсе не великому писателю. Потом наткнулись на склеп из кирпича. Долго копали, но под памятником на оси, где и должен быть гроб, его не оказалось. Копали очень долго и лишь к исходу дня в боковом отводе склепа обнаружили погребение. Доски у гроба были подгнившие, его вытащили.
Присутствовавшая при этом супруга известного архитектора Барановского Мария Юрьевна горько плакала. И один из энкавэдэшников сказал своему коллеге: «Смотри, вдова-то как убивается!» Когда открыли гроб, то увидели - о ужас! - что череп великого писателя повернут набок. И многие утвердились в небезосновательном опасении Николая Васильевича. А по Москве моментально разнесся слух, что Гоголь перевернулся в гробу.
Кроме поворота головы, чего-нибудь, указывавшего на то, что он перевернулся, не было. Скелет лежал на спине. Часть сюртука табачного цвета, в котором он был похоронен, сохранилась. И костяшки пальцев ног были «вдвинуты» в сапоги. У сапог дратва сгнила, и они, само собой, раскрылись, открыв конечности ступней. И вот после того, как вскрыли гроб, и произошла вакханалия по разграблению останков. Лидин сам говорил, что стянул себе хорошо сохранившийся кусок жилета табачного цвета с груди Гоголя.
«Я первое издание «Мертвых душ» окантовал в металл и вставил туда эту материю», - говорил Владимир Германович. Тамара Владимировна Иванова, ныне покойная, рассказывала, что, когда ее муж, известный писатель Всеволод Иванов, пришел с этого захоронения, он страшно возмущался:
«Как можно после всего случившегося считать писателей высокодуховными людьми?!» Из гроба стащили, кроме куска материи, ребро, берцовую кость и, по уверению Лидина, один сапог. Вполне вероятно, еще что-то».
Отвечая на мой вопрос, что случилось с оставшимся в гробу прахом, Юрий Владимирович рассказывал: «Гроб перевезли на кладбище Новодевичьего монастыря и захоронили в новой могиле. Перенесли туда также памятник-голгофу. Впоследствии на могиле установили столб, на котором возвышается памятник Гоголю скульптора Томского, а голгофу выбросили.
Позже эту голгофу и часть гранитного камня нашла вдова Михаила Булгакова - Елена Сергеевна, которая установила их на могиле своего мужа, как преемника трагедий автора «Мертвых душ».
Так вот, после того как перевезли гроб, начались вещи мистические. Проходит дня три, как рассказывает сам Лидин, звонит ему директор кладбища и говорит: «Владимир Германович, я что-то спать не могу. Ко мне третью ночь подряд Гоголь приходит и говорит: «Давай назад ребро!» Лидин немедленно позвонил другому похитителю, писателю, который стащил берцовую кость. Тот тоже в недоумении: «Она у меня была в кармане пальто. С вечера вытащить забыл, а утром хватился - а ее уже и нет, исчезла».
И Лидин, эдак старчески улыбнувшись, рассказал: «Ну что же поделаешь, мы сговорились, собрали кое-что из того, что было взято, и под покровом ночи пробрались к могиле Гоголя на Новодевичьем кладбище, вырыли маленькую ямку и туда опустили». И он, кстати, сказал, что если еще кто-нибудь додумается беспокоить прах Николая Васильевича, то сначала наткнется на кость и сапог...
Как известно, летом 1845 года, находясь в состоянии чрезвычайного душевного кризиса, Гоголь сжег рукопись второго тома «Мертвых душ». Получившая широкое распространение официальная версия гласит, что Гоголь вторично сжег беловую законченную рукопись тома в ночь с 11 на 12 февраля 1852 года. Но существуют и заслуживают внимания и другие, нередко противоречивые, версии: были сожжены другие документы или какие-то отдельные главы произведения, что уничтожение произошло непосредственно перед смертью, то есть 21 февраля. И наконец, по мнению некоторых исследователей творчества Гоголя, рукопись второго тома «Мертвых душ» вообще не была сожжена, а присвоена людьми из окружения Гоголя. Все эти версии, естественно, требуют тщательнейшего расследования, анализа.
И это, быть может, позволит нам приблизиться к пониманию последней тайны жизни Н.В. Гоголя.
©
%0A%20%D0%A2%D0%B0%D0%BA%20%D0%B2%D0%BE%D1%82,%20%D0%B2%D0%BE-%D0%BF%D0%B5%D1%80%D0%B2%D1%8B%D1%85,%20%D0%93%D0%BE%D0%B3%D0%BE%D0%BB%D1%8C%20%D0%BE%D1%87%D0%B5%D0%BD%D1%8C%20%D0%B1%D0%BE%D1%8F%D0%BB%D1%81%D1%8F,%20%D1%87%D1%82%D0%BE%D0%B1%D1%8B%20%D0%B5%D0%B3%D0%BE%20%D0%BD%D0%B5%20%D0%BF%D0%BE%D1%85%D0%BE%D1%80%D0%BE%D0%BD%D0%B8%D0%BB%D0%B8%20%D0%B7%D0%B0%D0%B6%D0%B8%D0%B2%D0%BE%20%D0%B8%20%D0%BE%D1%81%D1%82%D0%B0%D0%B2%D0%B8%D0%BB%20%D0%B7%D0%B0%D0%B2%D0%B5%D1%89%D0%B0%D0%BD%D0%B8%D0%B5,%20%D1%87%D1%82%D0%BE%D0%B1%D1%8B%20%D0%B5%D0%B3%D0%BE%20%D0%BF%D0%BE%D1%85%D0%BE%D1%80%D0%BE%D0%BD%D0%B8%D0%BB%D0%B8%20%D1%82%D0%BE%D0%BB%D1%8C%D0%BA%D0%BE%20%D1%82%D0%BE%D0%B3%D0%B4%D0%B0,%20%D0%BA%D0%BE%D0%B3%D0%B4%D0%B0%20%D0%BF%D1%80%D0%BE%D1%8F%D0%B2%D1%8F%D1%82%D1%81%D1%8F%20%D0%BE%D0%B4%D0%BD%D0%BE%D0%B7%D0%BD%D0%B0%D1%87%D0%BD%D1%8B%D0%B5%20%D0%B8%20%D0%B4%D0%BE%D1%81%D1%82%D0%BE%D0%B2%D0%B5%D1%80%D0%BD%D1%8B%D0%B5%20%D0%BF%D1%80%D0%B8%D0%B7%D0%BD%D0%B0%D0%BA%D0%B8%20%D1%81%D0%BC%D0%B5%D1%80%D1%82%D0%B8.%20%D0%92%D0%BE%D0%BB%D1%8E%20%D0%93%D0%BE%D0%B3%D0%BE%D0%BB%D1%8F%20%D0%B8%D1%81%D0%BF%D0%BE%D0%BB%D0%BD%D0%B8%D0%BB%D0%B8.
%0A%D0%92%D0%BE-%D0%B2%D1%82%D0%BE%D1%80%D1%8B%D1%85,%20%D0%BE%D0%B4%D0%BD%D0%BE%D0%BC%D1%83%20%D0%BC%D0%B0%D1%81%D1%82%D0%B5%D1%80%D1%83%20%D0%BF%D0%BE%D0%BB%D1%83%D1%87%D0%B8%D0%BB%D0%B8%20%D1%81%D0%B4%D0%B5%D0%BB%D0%B0%D1%82%D1%8C%20%D0%BF%D0%BE%D1%81%D0%BC%D0%B5%D1%80%D1%82%D0%BD%D1%83%D1%8E%20%D0%BC%D0%B0%D1%81%D0%BA%D1%83%20%D0%93%D0%BE%D0%B3%D0%BE%D0%BB%D1%8F.%20%D0%90%20%D0%B4%D0%B5%D0%BB%D0%B0%D0%B5%D1%82%D1%81%D1%8F%20%D0%BE%D0%BD%D0%B0%20%D0%BD%D0%B0%D0%BD%D0%B5%D1%81%D0%B5%D0%BD%D0%B8%D0%B5%D0%BC%20%D0%B3%D0%B8%D0%BF%D1%81%D0%B0%20%D0%BD%D0%B0%20%D0%BB%D0%B8%D1%86%D0%BE%20%D0%BD%D0%B0%20%D0%BD%D0%B5%D1%81%D0%BA%D0%BE%D0%BB%D1%8C%D0%BA%D0%BE%20%D1%87%D0%B0%D1%81%D0%BE%D0%B2 .%20%D0%A2%D0%B0%D0%BA%20%D1%87%D1%82%D0%BE,%20%D0%B5%D1%81%D0%BB%D0%B8%20%D0%93%D0%BE%D0%B3%D0%BE%D0%BB%D1%8C%20%D0%B8%20%D0%B1%D1%8B%D0%BB%20%D0%B6%D0%B8%D0%B2%20%D0%B4%D0%BE%20%D1%81%D0%BD%D1%8F%D1%82%D0%B8%D1%8F%20%D0%BF%D0%BE%D1%81%D0%BC%D0%B5%D1%80%D1%82%D0%BD%D0%BE%D0%B9%20%D0%BC%D0%B0%D1%81%D0%BA%D0%B8,%20%D1%82%D0%BE%20%D0%BF%D0%BE%D1%81%D0%BB%D0%B5%20%D0%BE%D0%BD%20%D0%B1%D1%8B%D0%BB%20%D1%83%D0%B6%D0%B5%20%D0%BE%D0%B4%D0%BD%D0%BE%D0%B7%D0%BD%D0%B0%D1%87%D0%BD%D0%BE%20%D0%BC%D1%91%D1%80%D1%82%D0%B2.%20%D0%9A%D1%80%D0%BE%D0%BC%D0%B5%20%D1%82%D0%BE%D0%B3%D0%BE,%20%D0%BF%D0%BE%20%D0%BE%D1%82%D1%87%D1%91%D1%82%D0%B0%D0%BC%20%D0%BC%D0%B0%D1%81%D1%82%D0%B5%D1%80%D0%B0,%20%D0%BF%D1%80%D0%B8%20%D1%81%D0%BD%D1%8F%D1%82%D0%B8%D0%B8%20%D0%BC%D0%B0%D1%81%D0%BA%D0%B8,%20%D0%BA%D0%BE%D0%B5%20%D0%B3%D0%B4%D0%B5%20%D0%BE%D1%82%D1%81%D0%BB%D0%BE%D0%B8%D0%BB%D0%B0%D1%81%D1%8C%20%D0%BA%D0%BE%D0%B6%D0%B0,%20%D1%87%D1%82%D0%BE%20%D1%85%D0%B0%D1%80%D0%B0%D0%BA%D1%82%D0%B5%D1%80%D0%BD%D0%BE%20%D0%B4%D0%BB%D1%8F%20%D0%B4%D0%B0%D0%B2%D0%BD%D0%BE%20%D1%83%D0%BC%D0%B5%D1%80%D1%88%D0%B5%D0%B3%D0%BE%20%D1%87%D0%B5%D0%BB%D0%BE%D0%B2%D0%B5%D0%BA%D0%B0.%20(%D0%B5%D1%81%D1%82%D1%8C%20%D0%B4%D0%BE%D0%BA%D1%83%D0%BC%D0%B5%D0%BD%D1%82%D0%B0%D0%BB%D1%8C%D0%BD%D1%8B%D0%B5%20%D1%81%D0%B2%D0%B8%D0%B4%D0%B5%D1%82%D0%B5%D0%BB%D1%8C%D1%81%D1%82%D0%B2%D0%B0)%0A
%20
%0A%D0%97%D0%AB.%20%D0%90%20%D0%B2%D0%BE%D1%82%20%D0%BD%D0%B0%20%D1%81%D1%87%D1%91%D1%82%20%D0%BF%D0%B5%D1%80%D0%B5%D0%B7%D0%B0%D1%85%D0%BE%D1%80%D0%BE%D0%BD%D0%B5%D0%BD%D0%B8%D1%8F%20%D0%93%D0%BE%D0%B3%D0%BE%D0%BB%D1%8F%20-%20%D1%82%D1%83%D1%82%20%D0%B4%D0%B5%D0%B9%D1%81%D1%82%D0%B2%D0%B8%D1%82%D0%B5%D0%BB%D1%8C%D0%BD%D0%BE%20%D0%B7%D0%B0%D0%B3%D0%B0%D0%B4%D0%BA%D0%B8.%20%D0%9F%D0%BE%20%D0%BE%D1%82%D1%87%D1%91%D1%82%D0%B0%D0%BC%20%D0%B6%D1%83%D1%80%D0%BD%D0%B0%D0%BB%D0%B8%D1%81%D1%82%D0%BE%D0%B2,%20%D0%BF%D1%80%D0%BE%D0%B2%D0%BE%D0%B4%D0%B8%D0%B2%D1%88%D0%B8%D1%85%20%D1%80%D0%B0%D1%81%D1%81%D0%BB%D0%B5%D0%B4%D0%BE%D0%B2%D0%B0%D0%BD%D0%B8%D0%B5%20%D1%84%D0%B0%D0%BA%D1%82%D0%BE%D0%B2%20%D1%81%D0%BC%D0%B5%D1%80%D1%82%D0%B8%20%D0%B8%20%D0%BF%D0%B5%D1%80%D0%B5%D0%B7%D0%B0%D1%85%D0%BE%D1%80%D0%BE%D0%BD%D0%B5%D0%BD%D0%B8%D1%8F,%20%D1%81%D0%BE%D0%B7%D0%B4%D0%B0%D1%91%D1%82%D1%81%D1%8F%20%D0%B2%D0%BF%D0%B5%D1%87%D0%B0%D1%82%D0%BB%D0%B5%D0%BD%D0%B8%D0%B5,%20%D1%87%D1%82%D0%BE%20%D1%8D%D1%82%D0%B8%20%D0%B4%D0%BE%D0%BA%D1%83%D0%BC%D0%B5%D0%BD%D1%82%D1%8B,%20%D0%BE%D0%BF%D0%B8%D1%81%D1%8B%D0%B2%D0%B0%D1%8E%D1%89%D0%B8%D0%B5%20%D1%8D%D1%82%D0%BE%D1%82%20%D1%84%D0%B0%D0%BA%D1%82,%20%D0%B1%D1%8B%D0%BB%D0%B8%20%D1%81%D0%BE%D0%B7%D0%BD%D0%B0%D1%82%D0%B5%D0%BB%D1%8C%D0%BD%D0%BE%20%D1%83%D0%BD%D0%B8%D1%87%D1%82%D0%BE%D0%B6%D0%B5%D0%BD%D1%8B,%20%D1%81%D0%B2%D0%B8%D0%B4%D0%B5%D1%82%D0%B5%D0%BB%D1%8F%D0%BC%20%D0%B7%D0%B0%D0%BF%D1%80%D0%B5%D1%82%D0%B8%D0%BB%D0%B8%20%D1%80%D0%B0%D1%81%D1%81%D0%BA%D0%B0%D0%B7%D1%8B%D0%B2%D0%B0%D1%82%D1%8C%20%D0%BF%D1%80%D0%B0%D0%B2%D0%B4%D1%83,%20%D0%BF%D0%BE%D1%82%D0%BE%D0%BC%D1%83%20%D0%B8%D1%85%20%D0%BF%D0%B8%D1%81%D1%8C%D0%BC%D0%B5%D0%BD%D0%BD%D1%8B%D0%B5%20%D0%B2%D0%BE%D1%81%D0%BF%D0%BE%D0%BC%D0%B8%D0%BD%D0%B0%D0%BD%D0%B8%D1%8F%20%D0%BD%D0%B5%D1%81%D0%BA%D0%BE%D0%BB%D1%8C%D0%BA%D0%BE%20%D0%BF%D1%80%D0%BE%D1%82%D0%B8%D0%B2%D0%BE%D1%80%D0%B5%D1%87%D0%B8%D0%B2%D1%8B.
%0A%20%D0%92%D0%BF%D0%BE%D0%BB%D0%BD%D0%B5%20%D0%B2%D0%BE%D0%B7%D0%BC%D0%BE%D0%B6%D0%BD%D0%BE,%20%D1%87%D1%82%D0%BE%20%D0%BF%D0%BE%D0%B4%20%D0%BF%D0%B0%D0%BC%D1%8F%D1%82%D0%BD%D0%B8%D0%BA%D0%BE%D0%BC%20%D0%93%D0%BE%D0%B3%D0%BE%D0%BB%D1%8E%20%D1%81%D0%B5%D0%B9%D1%87%D0%B0%D1%81%20%D0%BD%D0%B0%D1%85%D0%BE%D0%B4%D1%8F%D1%82%D1%81%D1%8F%20%D0%BE%D1%81%D1%82%D0%B0%D0%BD%D0%BA%D0%B8%20%D1%81%D0%BE%D0%BE%D0%B2%D0%B5%D0%BC%20%D0%B4%D1%80%D1%83%D0%B3%D0%BE%D0%B3%D0%BE%20%D1%87%D0%B5%D0%BB%D0%BE%D0%B2%D0%B5%D0%BA%D0%B0,%20%D0%B0%20%D1%82%D0%BE%20%D0%B8%20%D1%81%D0%B1%D0%BE%D1%80%20%D0%BA%D0%BE%D1%81%D1%82%D0%B5%D0%B9%20%D1%80%D0%B0%D0%B7%D0%BD%D1%8B%D1%85%20%D0%BB%D1%8E%D0%B4%D0%B5%D0%B9.
%0A%20 %20%0A%20 13%20-%2010.05.2009%20-%2013:59%0A%20 %D0%A1%D0%BF%D0%B0%D1%81%D0%B8%D0%B1%D0%BE%20%D0%B2%D1%81%D0%B5%D0%BC%20%D0%B7%D0%B0%20%D1%81%D1%82%D0%BE%D0%BB%D1%8C%20%D0%B8%D0%BD%D1%82%D0%B5%D1%80%D0%B5%D1%81%D0%BD%D1%8B%D0%B5%20%D0%B7%D0%B0%D0%BC%D0%B5%D1%82%D0%BA%D0%B8.%20%D0%B4%D0%B0%D0%B6%D0%B5%20%D0%BD%D0%B5%20%D0%BE%D0%B6%D0%B8%D0%B4%D0%B0%D0%BB.%20%D0%91%D1%8B%D0%BB%D0%BE%20%D0%B8%D0%BD%D1%82%D0%B5%D1%80%D0%B5%D1%81%D0%BD%D0%BE%20%D1%87%D0%B8%D1%82%D0%B0%D1%82%D1%8C.
%0A%D0%90%20%D0%BA%D1%82%D0%BE%20%D1%81%D1%87%D0%B8%D1%82%D0%B5%D1%82,%20%D1%87%D1%82%D0%BE%20%D0%93%D0%BE%D0%B3%D0%BE%D0%BB%D1%8C%20%D0%BF%D1%80%D0%BE%D0%B4%D0%B0%D0%BB%20%D0%B4%D1%83%D1%88%D1%83%20%D0%B4%D1%8C%D1%8F%D0%B2%D0%BE%D0%BB%D1%83?%20%D0%AF%20%D1%81%D1%87%D0%B8%D1%82%D0%B0%D1%8E,%20%D1%87%D1%82%D0%BE%20%D0%BE%D0%BD%20%D0%BF%D1%80%D0%BE%D0%B4%D0%B0%D0%BB.%20%D0%B8%20%D1%82%D0%B0%D0%BA%20%D0%B5%D0%B3%D0%BE%20%D1%81%D0%B0%D1%82%D0%B0%D0%BD%D0%B0%20%D0%BD%D0%B0%D0%BA%D0%B0%D0%B7%D0%B0%D0%BB,%20%D0%B7%D0%B0%D1%81%D1%83%D0%BD%D1%83%D0%BB%20%D0%B6%D0%B8%D0%B2%D1%8B%D0%BC%20%D0%B2%20%D0%B3%D1%80%D0%BE%D0%B1.%20 %20%0A%20 14%20-%2010.05.2009%20-%2017:46%0A%20 %D0%BF%D0%B0%D1%80%D0%BD%D0%B8%D1%88%D0%B0,%20%D0%B1%D0%B5%D1%80%D1%86%D0%BE%D0%B2%D0%B0%D1%8F%20%D0%BA%D0%BE%D1%81%D1%82%D1%8C%20%D0%B2%20%D0%BA%D0%B0%D1%80%D0%BC%D0%B0%D0%BD%D0%B5%20%D0%BF%D0%B0%D0%BB%D1%8C%D1%82%D0%BE?%20:)%20%D0%B2%D0%BE%D1%82%20%D1%8D%D1%82%D0%BE%20%D0%BA%D0%B0%D1%80%D0%BC%D0%B0%D0%BD%20:)))%20%D0%B2%D0%B8%D0%B4%D0%B0%D1%82%D1%8C%20%D1%85%D0%BE%D1%80%D0%BE%D1%88%D0%BE%20%D0%B3%D0%BE%D1%81%D0%BF%D0%BE%D0%B4%D0%B0%20%D0%BF%D0%B8%D1%81%D0%B0%D1%82%D0%B5%D0%BB%D0%B8%20%D0%BF%D1%80%D0%B8%D0%B3%D1%83%D0%B1%D0%B8%D0%BB%D0%B8%20%D0%B7%D0%B0%20%D1%83%D0%BF%D0%BE%D0%BA%D0%BE%D0%B9.%20%D0%90%20%D0%B2%D0%BE%D0%BE%D0%B1%D1%89%D0%B5%20%D1%82%D0%BE%20%D0%BF%D0%BE%D0%BB%D0%BD%D1%8B%D0%B9,%20%D0%B8%D0%B7%D0%B2%D0%B8%D0%BD%D1%8F%D1%8E%D1%81%D1%8C,%20%D0%B1%D1%80%D0%B5%D0%B4.%20%D0%BF%D0%B0%D1%80%D0%BD%D0%B8%D1%88%D0%B0,%20%D1%8D%D1%82%D0%BE%20%D1%8F%20%D0%BD%D0%B5%20%D0%BB%D0%B8%D1%87%D0%BD%D0%BE%20%D0%BE%20%D0%92%D0%B0%D1%81,%20%D1%8D%D1%82%D0%BE%20%D1%8F%20%D0%BE%20%D1%82%D0%BE%D0%BC%20%D0%BC%D0%B0%D1%82%D0%B5%D1%80%D0%B8%D0%B0%D0%BB%D0%B5%20%D0%BA%D0%BE%D1%82%D0%BE%D1%80%D1%8B%D0%B9%20%D0%92%D1%8B%20%D0%B8%D0%B7%D0%BB%D0%BE%D0%B6%D0%B8%D0%BB%D0%B8...%20%D0%9D%D0%BE%20%D0%B2%D0%BE%D1%82%20%D0%BF%D0%BE%20%D0%BF%D0%BE%D0%B2%D0%BE%D0%B4%D1%83%20%D0%B3%D0%BE%D0%BB%D0%BE%D0%B2%D1%8B%20%D0%BD%D0%B0%D1%85%D0%BE%D0%B4%D1%8F%D1%89%D0%B5%D0%B9%D1%81%D1%8F%20%D0%BC%D0%BD%D0%BE%D0%B3%D0%BE%20%D0%B2%D1%8B%D1%88%D0%B5%20%D1%81%D0%B0%D0%BC%D0%BE%D0%B3%D0%BE%20%D0%B3%D1%80%D0%BE%D0%B1%D0%B0,%20%D1%8D%D1%82%D0%BE%20%D1%83%D0%B6%D0%B5%20%D0%B8%D0%BD%D1%82%D0%B5%D1%80%D0%B5%D1%81%D0%BD%D0%BE.%20%D0%96%D0%B0%D0%BB%D0%BA%D0%BE%20%D1%87%D1%82%D0%BE%20%D0%BD%D0%B5%D1%82%20%D0%B4%D0%BE%D0%BA%D1%83%D0%BC%D0%B5%D0%BD%D1%82%D0%BE%D0%B2%20%D0%BE%D0%BF%D0%B8%D1%81%D1%8B%D0%B2%D0%B0%D1%8E%D1%89%D0%B8%D1%85%20%D0%B8%D1%81%D1%81%D0%BB%D0%B5%D0%B4%D0%BE%D0%B2%D0%B0%D0%BD%D0%B8%D1%8F%20%D0%BD%D0%B0%D0%B9%D0%B4%D0%B5%D0%BD%D0%BD%D0%BE%D0%B3%D0%BE%20%D0%BD%D0%B5%D0%B8%D0%B7%D0%B2%D0%B5%D1%81%D1%82%D0%BD%D0%BE%D0%B3%D0%BE%20%D1%87%D0%B5%D1%80%D0%B5%D0%BF%D0%B0,%20%D1%81%D0%BA%D0%BE%D1%80%D0%B5%D0%B5%20%D0%B2%D1%81%D0%B5%D0%B3%D0%BE%20%D1%8D%D1%82%D0%BE%20%D0%B1%D1%8B%D0%BB%20%D1%82%D0%B5%D1%80%D0%B0%D1%84%D0%B8%D0%BC,%20%D1%8F%20%D1%82%D0%B0%D0%BA%20%D0%B4%D1%83%D0%BC%D0%B0%D1%8E.%20%D0%98%20%D1%87%D1%82%D0%BE%20%D0%BD%D0%B5%20%D0%BC%D0%B0%D0%BB%D0%BE%20%D0%B2%D0%B0%D0%B6%D0%BD%D0%BE,%20%D0%B2%20%D1%8D%D1%82%D0%BE%D0%BC%20%D1%87%D0%B5%D1%80%D0%B5%D0%BF%D0%B5%20%D0%B4%D0%BE%D0%BB%D0%B6%D0%BD%D1%8B%20%D0%B1%D1%8B%D0%BB%D0%B8%20%D0%B1%D1%8B%D1%82%D1%8C%20%D0%BA%D0%B0%D0%BA%20%D0%BC%D0%B8%D0%BD%D0%B8%D0%BC%D1%83%D0%BC%20%D0%B4%D0%B2%D0%B0%20%D0%B7%D0%BE%D0%BB%D0%BE%D1%82%D1%8B%D1%85%20%D1%80%D0%BE%D0%BC%D0%B1%D0%B8%D0%BA%D0%B0%20%D1%81%20%D0%BD%D0%B0%D0%B4%D0%BF%D0%B8%D1%81%D1%8F%D0%BC%D0%B8.%20%D0%92%D0%BE%D1%82.%20 %20 %20 %20 %20 %0A
«Чудеса и Приключения» 11/95
ГОГОЛЬ НЕ УМОРИЛ СЕБЯ ГОЛОДОМ, НЕ СОШЕЛ С УМА, НЕ УМЕР ОТ МЕНИНГИТА.
ОН БЫЛ ОТРАВЛЕН ВРАЧАМИ!
Константин СМИРНОВ
Творчество Николая Васильевича Гоголя (1808-1852) давно уже признано классикой, и в мнении потомков он давно уже укоренен как величайший русский писатель. Но никакого единодушия нет, когда речь заходит об оценке его как человека. В воспоминаниях современников он сплошь и рядом характеризуется как человек скрытный, таинственный, лукавый, склонный к мистификациям и обманам. И это говорили не только недруги или случайные знакомые, но даже истинные почитатели его таланта, друзья, не раз выручавшие писателя в жизненных затруднениях. Когда однажды Гоголь попросил Плетнева открыто высказать свое мнение о нем как о человеке, этот его самый старинный и услужливый приятель написал: «Существо скрытное, эгоистическое, надменное, недоверчивое и всем жертвующее для славы...»
И Гоголь, который жил и дышал только своим писательским трудом и художественным вдохновением, который обрек себя на бедность и бесприютность и все свое достояние ограничил «самым крохотным чемоданом» с четырьмя переменами белья, был вынужден выслушивать все это и к этим же людям обращаться за услугами и даже за денежной помощью.
Что же побуждало Гоголя терпеть эти нелицеприятные оценки со стороны друзей? Что заставляло его молить друзей о доверии, заверять их в своей искренности?
Поступать так его заставляла великая поставленная перед самим собой цель: завершение второго тома «Мертвых душ», главного труда его жизни, который он решил исполнить по открывшемуся в результате религиозных исканий идеалу. Труда, в который он решил вложить всю правду о России, всю свою любовь к ней, все богатство своей души.
Труд мой велик,- не раз говорил он друзьям,- мой подвиг спасителен!
С тем большим изумлением и недоверием каждый непредвзятый исследователь должен отнестись к тем распространенным догадкам и общепринятым мнениям, которыми ныне объясняются причины, побудившие Николая Васильевича сжечь за несколько дней до смерти рукопись своего великого произведения...
ДРАМА В ДОМЕ НА НИКИТСКОМ БУЛЬВАРЕ
Последние четыре года своей жизни Гоголь провел в Москве в доме на Никитском бульваре. Дом этот сохранился до наших дней; сохранились и две комнаты на первом этаже, которые занимал Николай Васильевич; сохранился, хотя и в измененном виде камин, в котором писатель, по преданию, сжег рукопись второго тома «Мертвых душ»...
С хозяевами дома - графом Александром Петровичем и графиней Анной Георгиевной Толстыми - Гоголь познакомился в конце 30-х годов, знакомство переросло в близкую дружбу, и граф с супругой сделали все, чтобы писателю жилось в их доме свободно и удобно. «Здесь за Гоголем ухаживали как за ребенком,- вспоминал один современник.- Он не заботился ровно ни о чем. Обед, завтрак, чай, ужин подавались там, где он прикажет. Белье его мылось и укладывалось в комоды невидимыми духами... Кроме многочисленной прислуги дома, служил ему, в его комнатах, собственный его человек из Малороссии именем Семен, парень очень молодой, смирный и чрезвычайно преданный своему барину. Тишина во флигеле была необыкновенная. Гоголь либо ходил по комнате из угла в угол, либо сидел и писал, катая шарики из белого хлеба, про которые говорил друзьям, что они помогают разрешению самых сложных и трудных задач». В этом-то доме на Никитском бульваре и разыгралась заключительная драма Гоголя.
26 января 1852 года неожиданно скончалась жена гоголевского друга, известного славянофила Хомякова. Кончина Екатерины Михайловны, которую Гоголь очень любил и считал достойнейшей из женщин, встреченных им в жизни, потрясла писателя. «На меня нашел страх смерти»,- сказал он своему духовнику. И с этого момента буквально каждый день начал приближать Гоголя к смерти.
В среду 30 января после заказанной им панихиды по Екатерине Михайловне в церкви Симеона Столпника, что на Поварской, он зашел к Аксаковым, где между прочим сказал, что после панихиды ему стало легче, но его страшит минута смерти. 1 и 3 февраля он снова заходил к Аксаковым, жаловался на усталость от чтения корректур готовившегося к печати собрания его сочинений. А уже в понедельник 4 февраля его охватывает упадок сил: зашедшему к нему С. Шевыреву он заявил, что ему теперь не до корректур, ибо он дурно себя чувствует и решил попоститься и поговеть. На следующий день 5 февраля тому же Шевыреву Гоголь жаловался на «расстройство желудка и на слишком сильное действие лекарства, которое ему дали».
Вечером этого дня он проводил на вокзал известного тогдашнего проповедника протоиерея Матфея Константиновского, который сурово корил писателя за греховность и требовал от него неукоснительного соблюдения поста. Суровая проповедь возымела действие: Николай Васильевич бросил литературную работу, стал мало есть, хотя не потерял аппетита и страдал от лишения пищи, молился по ночам, стал мало спать.
В ночь с пятницы на субботу (8-9 февраля) после очередного бдения он, изнеможенный, задремал на диване и вдруг увидел себя мертвым и слышал какие-то таинственные голоса. Наутро он вызвал приходского священника, желая собороваться, но тот уговорил его повременить.
В понедельник 11 февраля Гоголь изнемог до такой степени, что не мог ходить и слег в постель. Приезжавших к нему друзей принимал неохотно, мало говорил, дремал. Но еще нашел в себе сил отстоять службу в домовой церкви графа Толстого. В 3 часа ночи с 11 на 12 февраля он после горячей молитвы призвал к себе Семена, велел ему подняться на второй этаж, открыть печные задвижки и принести из шкафа портфель. Вынув из него связку тетрадей, Гоголь положил их в камин и зажег свечой. Семен на коленях умолял его не жечь рукописи, но писатель остановил его: «Не твое дело! Молись!» Сидя на стуле перед огнем, он дождался, когда все сгорело, встал, перекрестился, поцеловал Семена, вернулся в свою комнату, лег на диван и заплакал.
«Вот, что я сделал! - сказал он наутро Толстому,- Хотел было сжечь некоторые вещи, давно на то приготовленные, а сжег всё. Как лукавый силен - вот он к чему меня подвинул! А я было там много дельного уяснил и изложил... Думал разослать друзьям на память по тетрадке: пусть бы делали, что хотели. Теперь все пропало».
АГОНИЯ
Ошеломленный происшедшим граф поспешил вызвать к Гоголю знаменитого московского врача Ф. Иноземцева, который сначала заподозрил у писателя тиф, но потом отказался от своего диагноза и посоветовал больному попросту отлежаться. Но невозмутимость врача не успокоила Толстого, и он просил приехать своего хорошего знакомого врача-психопатолога А. Тарасенкова. Однако Гоголь не захотел принять приехавшего 13 февраля в среду Тарасенкова. «Надо меня оставить,- сказал он графу,- я знаю, что должен умереть»...
Через день стало известно, что Иноземцев сам заболел, и в субботу 16 февраля крайне встревоженный состоянием Гоголя Толстой уговорил писателя принять Тарасенкова. «Увидев его, я ужаснулся,- вспоминал врач.- Не прошло и месяца, как я с ним вместе обедал; он казался мне человеком цветущего здоровья, бодрым, крепким, свежим, а теперь передо мною был человек, как бы изнуренный до крайности чахоткою или доведенный каким-либо продолжительным истощением до необыкновенного изнеможения. Мне он показался мертвецом с первого взгляда». Тарасенков убеждал Гоголя начать нормально питаться, чтобы восстановить силы, но пациент отнесся к его увещаниям безучастно. По настоянию врачей, Толстой просил митрополита Филарета воздействовать на Гоголя, укрепить у него доверие к врачам. Но ничто не действовало на Гоголя, на все уговоры он тихо и кротко отвечал: «Оставьте меня; мне хорошо». Он перестал следить за собой, не умывался, не причесывался, не одевался. Питался крохами - хлебом, просфорами, кашицей, черносливом. Пил воду с красным вином, липовый чай.
В понедельник 17 февраля он лег в постель в халате и сапогах и больше уже не вставал. В постели он приступил к таинствам покаяния, причащения и елеосвящения, выслушал все евангелия в полном сознании, держа в руках свечу и плача. «Ежели будет угодно Богу, чтобы я жил еще, буду жив»,- сказал он друзьям, убеждавшим его лечиться. В этот день его осмотрел приглашенный Толстым врач А. Овер. Он не дал никаких советов, перенеся разговор на следующий день.
В Москве уже прослышали о болезни Гоголя, поэтому на следующий день 19 февраля, когда Тарасенков приехал в дом на Никитском бульваре, вся передняя комната была заполнена толпой гоголевских почитателей, стоявших молча со скорбными лицами. «Гоголь лежал на широком диване, в халате, в сапогах, отвернувшись к стене, на боку, с закрытыми глазами,- вспоминал Тарасенков.- Против его лица - образ Богоматери; в руках четки; возле него мальчик и другой служитель. На мой тихий вопрос он не ответил ни слова... Я взял его руку, чтобы пощупать его пульс. Он сказал: «Не трогайте меня, пожалуйста!»
Вскоре М. Погодин привез доктора Альфонского, который предложил прибегнуть к услугам «магнетизера», и вечером у постели Гоголя появился доктор Сокологорский, известный своими экстрасенсорными способностями. Но едва он, положив руки на голову пациента, начал делать пассы, как Гоголь дернулся телом и раздраженно сказал: «Оставьте меня!» На этом сеанс закончился, и на сцену выступил доктор Кли-менков, поразивший присутствовавших грубостью и дерзостью. Он кричал Гоголю свои вопросы, как если бы перед ним был глухой или беспамятный человек, пытался насильно нащупать пульс. «Оставьте меня!» - сказал ему Гоголь и отвернулся.
Клименков настаивал на деятельном лечении: кровопускании, заворачивании в мокрые холодные простыни и т. д. Но Тарасенков предложил перенести все на следующий день.
20 февраля собрался консилиум: Овер, Клименков, Сокологорский, Тарасенков и московское медицинское светило Эвениус. В присутствии Толстого, Хомякова и других гоголевских знакомых Овер изложил Эвениусу историю болезни, напирая на странности в поведении больного, свидетельствующие будто бы о том, что «его сознание не находится в натуральном положении». «Оставить больного без пособия или поступить с ним как с человеком, не владеющим собою?» - спросил Овер. «Да, надобно его кормить насильно»,- важно произнес Эвениус.
После этого врачи вошли к больному, начали его расспрашивать, осматривать, ощупывать. Из комнаты послышались стоны и крики больного. «Не тревожьте меня, ради Бога!» - выкрикнул наконец он. Но на него уже не обращали внимания. Решено было поставить Гоголю две пиявки к носу, сделать холодное обливание головы в теплой ванне. Исполнить все эти процедуры взялся Клименков, и Тарасенков поспешил уйти, «чтобы не быть свидетелем мучений страдальца».
Когда через три часа он вернулся назад, Гоголь был уже извлечен из ванны, у ноздрей у него висело шесть пиявок, которые он усиливался оторвать, но врачи насильно держали его за руки. Около семи вечера приехали снова Овер с Клименковым, велели поддерживать как можно дольше кровотечение, ставить горчичники на конечности, мушку на затылок, лед на голову и внутрь отвар алтейного корня с лавровишневой водой. «Обращение их было неумолимое,- вспоминал Тарасенков,- они распоряжались, как с сумасшедшим, кричали перед ним, как перед трупом. Клименков приставал к нему, мял, ворочал, поливал на голову какой-то едкий спирт...»
После их отъезда Тарасенков остался до полуночи. Пульс больного упал, дыхание становилось прерывистым. Он уже не мог сам поворачиваться, лежал тихо и спокойно, когда его не лечили. Просил пить. К вечеру начал терять память, бормотал невнятно: «Давай, давай! Ну, что же?» В одиннадцатом часу вдруг громко крикнул: «Лестницу, поскорее, давай лестницу!» Сделал попытку встать. Его подняли с постели, посадили на кресло. Но он уже был так слаб, что голова не держалась и падала, как у новорожденного ребенка. После этой вспышки Гоголь впал в глубокий обморок, около полуночи у него начали холодеть ноги, и Тарасенков велел прикладывать к ним кувшины с горячей водой...
Тарасенков уехал, чтобы, как он писал, не столкнуться с медиком-палачом Клименковым, который, как потом рассказывали, всю ночь мучил умиравшего Гоголя, давая ему каломель, обкладывая тело горячим хлебом, отчего Гоголь стонал и пронзительно кричал. Он умер не приходя в сознание в 8 часов утра 21 февраля в четверг. Когда в десятом часу утра Тарасенков приехал на Никитский бульвар, умерший уже лежал на столе, одетый в сюртук, в котором обычно ходил. Над ним служили панихиду, с лица снимали гипсовую маску.
«Долго глядел я на умершего,- писал Тарасенков,- мне казалось, что лицо его выражало не страдание, а спокойствие, ясную мысль, унесенную в гроб». «Стыдно тому, кто привлечется к гниющей персти...»
Прах Гоголя был погребен в полдень 24 февраля 1852 года приходским священником Алексеем Соколовым и диаконом Иоанном Пушкиным. А через 79 лет он был тайно, воровски извлечен из могилы: Данилов монастырь преобразовывался в колонию для малолетних преступников, в связи с чем его некрополь подлежал ликвидации. Лишь несколько самых дорогих русскому сердцу захоронений решено было перенести на старое кладбище Новодевичьего монастыря. Среди этих счастливчиков наряду с Языковым, Аксаковыми и Хомяковыми был и Гоголь...
31 мая 1931 года у могилы Гоголя собралось двадцать - тридцать человек, среди которых были: историк М. Барановская, писатели Вс. Иванов, В. Луговской, Ю. Олеша, М. Светлов, В. Лидин и др. Именно Лидин стал едва ли не единственным источником сведений о перезахоронении Гоголя. С его легкой руки стали гулять по Москве страшные легенды о Гоголе.
Гроб нашли не сразу,- рассказывал он студентам Литературного института,- он оказался почему-то не там, где копали, а несколько поодаль, в стороне. А когда его извлекли из-под земли - залитый известью, с виду крепкий, из дубовых досок - и вскрыли, то к сердечному трепету присутствующих примешалось еще недоумение. В фобу лежал скелет с повернутым набок черепом. Объяснения этому никто не находил. Кому-нибудь суеверному, наверное, тогда подумалось: «Вот ведь мытарь - при жизни будто не живой, и после смерти не мертвый,- этот странный великий человек».
Лидинские рассказы всколыхнули старые слухи о том, что Гоголь боялся быть погребенным заживо в состоянии летаргического сна и за семь лет до кончины завещал: «Тела моего не погребать до тех пор, пока не покажутся явные признаки разложения. Упоминаю об этом потому, что уже во время самой болезни находили на меня минуты жизненного онемения, сердце и пульс переставали биться». То, что эксгуматоры увидели в 1931 году, как будто свидетельствовало о том, что завет Гоголя не был исполнен, что его похоронили в летаргическом состоянии, он проснулся в гробу и пережил кошмарные минуты нового умирания...
Справедливости ради надо сказать, что лидинская версия не вызвала доверия. Скульптор Н. Рамазанов, снимавший посмертную маску Гоголя, вспоминал: «Я не вдруг решился снять маску, но приготовленный гроб... наконец, беспрестанно прибывавшая толпа желавших проститься с дорогим покойником заставили меня и моего старика, указавшего на следы разрушения, поспешить...» Нашлось свое объяснение и повороту черепа: первыми подгнили у гроба боковые доски, крышка под тяжестью грунта опускается, давит на голову мертвеца, и та поворачивается набок на так называемом «атлантовом позвонке».
Тогда Лидин запустил новую версию. В своих письменных воспоминаниях об эксгумации он поведал новую историю, еще более страшную и загадочную, чем его устные рассказы. «Вот что представлял собой прах Гоголя,- писал он,- черепа в гробу не оказалось, и останки Гоголя начинались с шейных позвонков; весь остов скелета был заключен в хорошо сохранившийся сюртук табачного цвета... Когда и при каких обстоятельствах исчез череп Гоголя, остается загадкой. При начале вскрытия могилы на малой глубине значительно выше склепа с замурованным гробом был обнаружен череп, но археологи признали его принадлежавшим молодому человеку».
Эта новая выдумка Лидина потребовала новых гипотез. Когда мог исчезнуть из гроба череп Гоголя? Кому он мог понадобиться? И что вообще за возня поднята вокруг останков великого писателя?
Вспомнили, что в 1908 году при установке на могиле тяжелого камня пришлось для укрепления основания возвести над гробом кирпичный склеп. Вот тогда-то таинственные злоумышленники и могли похитить череп писателя. А что касается заинтересованных лиц, то недаром, видно, ходили по Москве слухи, что в уникальной коллекции А. А. Бахрушина, страстного собирателя театральных реликвий, тайно хранились черепа Щепкина и Гоголя...
А неистощимый на выдумки Лидин поражал слушателей новыми сенсационными подробностями: дескать, когда прах писателя везли из Данилова монастыря в Новодевичий, кое-кто из присутствовавших на перезахоронении не удержался и прихватил себе на память некоторые реликвии. Один будто бы стащил ребро Гоголя, другой - берцовую кость, третий - сапог. Сам Лидин даже показывал гостям том прижизненного издания гоголевских сочинений, в переплет которого он вделал кусок ткани, оторванный им от сюртука лежавшего в гробу Гоголя.
В своем завещании Гоголь стыдил тех, кто «привлечется каким-нибудь вниманием к гниющей персти, которая уже не моя». Но не устыдились ветреные потомки, нарушили завещание писателя, нечистыми руками на потеху стали ворошить «гниющую персть». Не уважили они и его завет не ставить на его могиле никакого памятника.
Аксаковы привезли в Москву с берега Черного моря камень, по форме напоминающий Голгофу - холм, на котором был распят Иисус Христос. Этот камень стал основанием для креста на могиле Гоголя. Рядом с ним на могиле установили черный камень в форме усеченной пирамиды с надписями на гранях.
Эти камни и крест за день до вскрытия гоголевского захоронения были куда-то увезены и канули в Лету. Лишь в начале 50-х годов вдова Михаила Булгакова случайно обнаружила гоголевский камень-Голгофу в сарае гранильщиков и ухитрилась установить его на могиле своего мужа - создателя «Мастера и Маргариты».
Не менее таинственна и мистична судьба московских памятников Гоголю. Мысль о необходимости такого монумента родилась в 1880 году во время торжеств по поводу открытия памятника Пушкину на Тверском бульваре. А через 29 лет, к столетию со дня рождения Николая Васильевича 26 апреля 1909 года, на Пречистенском бульваре был открыт памятник, созданный скульптором Н. Андреевым. Эта скульптура, изображавшая глубоко удрученного Гоголя в момент его тяжких раздумий, вызвала неоднозначные оценки. Одни восторженно хвалили ее, другие яростно порицали. Но все соглашались: Андрееву удалось создать произведение высочайших художественных достоинств.
Споры вокруг самобытной авторской трактовки образа Гоголя не продолжали утихать и в советское время, не терпевшее духа упадка и уныния даже у великих писателей прошлого. Социалистической Москве требовался другой Гоголь - ясный, светлый, спокойный. Не Гоголь «Выбранных мест из переписки с друзьями», а Гоголь «Тараса Бульбы», «Ревизора», «Мертвых душ».
В 1935 году Всесоюзный Комитет по делам искусств при Совнаркоме СССР объявляет конкурс на новый памятник Гоголю в Москве, положивший начало разработкам, прерванным Великой Отечественной войной. Она замедлила, но не остановила эти работы, в которых участвовали крупнейшие мастера скульптуры - М. Манизер, С. Меркуров, Е. Вучетич, Н. Томский.
В 1952 году, в столетнюю годовщину со дня смерти Гоголя, на месте андреевского памятника установили новый монумент, созданный скульптором Н. Томским и архитектором С. Голубовским. Андреевский же памятник был перенесен на территорию Донского монастыря, где простоял до 1959 года, когда, по ходатайству Министерства культуры СССР, его установили перед домом Толстого на Никитском бульваре, где жил и умер Николай Васильевич. Чтобы пересечь Арбатскую площадь, творению Андреева потребовалось семь лет!
Споры вокруг московских памятников Гоголю продолжаются даже сейчас. Некоторые москвичи в перенесении памятников склонны усматривать проявление советского тоталитаризма и партийного диктата. Но все, что ни делается, делается к лучшему, и Москва сегодня имеет не один, а два памятника Гоголю, равно драгоценному для России в минуты как упадка, так и просветления духа.
ПОХОЖЕ, ГОГОЛЬ БЫЛ СЛУЧАЙНО ОТРАВЛЕН ВРАЧАМИ!
Хотя мрачный мистический ореол вокруг личности Гоголя в значительной мере был порожден кощунственным разорением его могилы и нелепыми выдумками безответственного Лидина, многое в обстоятельствах его болезни и смерти продолжает оставаться загадочным.
В самом деле, от чего мог умереть сравнительно молодой 42-летний писатель?
Хомяков выдвинул первую версию, согласно которой первопричиной смерти стало тяжелое душевное потрясение, пережитое Гоголем из-за скоротечной кончины жены Хомякова Екатерины Михайловны. «С тех пор он был в каком-то нервном расстройстве, которое приняло характер религиозного помешательства,- вспоминал Хомяков.- Он говел и стал морить себя голодом, попрекая в обжорстве». Эта версия как будто подтверждается показаниями людей, видевших, какое действие оказали на Гоголя обличительные беседы отца Матфея Константиновского. Именно он требовал, чтобы Николай Васильевич соблюдал строгий пост, требовал от него особого рвения в исполнении суровых наставлений церкви, корил и самого Гоголя, и Пушкина, перед которым Гоголь благоговел, за их греховность и язычество. Обличения красноречивого священника так потрясли Николая Васильевича, что однажды он, прервав отца Матфея, буквально простонал: «Довольно! Оставьте, не могу далее слушать, слишком страшно!» Свидетель этих бесед Тертий Филиппов был убежден, что проповеди отца Матфея настроили Гоголя на пессимистический лад, убедили его в неизбежности близкой смерти.
И все-таки нет никаких оснований считать, что Гоголь сошел с ума. Невольным свидетелем последних часов жизни Николая Васильевича стал дворовый человек одной симбирской помещицы фельдшер Зайцев, который в своих воспоминаниях отмечал, что за сутки до кончины Гоголь был в ясной памяти и здравом рассудке. Успокоившись после «лечебных» истязаний, он дружески беседовал с Зайцевым, расспрашивал о его жизни, сделал даже поправки в стихах, написанных Зайцевым на смерть его матери.
Не подтверждается и версия, будто Гоголь умер от голодного истощения. Взрослый здоровый человек может обходиться совсем без еды 30-40 дней. Гоголь же постился всего 17 дней, да и то не отказывался от пищи полностью...
Но если не от сумасшествия и голода, то не могла ли стать причиной смерти какая-нибудь инфекционная болезнь? В Москве зимой 1852 года свирепствовала эпидемия брюшного тифа, от которого, кстати, скончалась Хомякова. Именно поэтому Иноземцев при первом осмотре заподозрил, что у писателя тиф. Но неделю спустя консилиум врачей, созванный графом Толстым, объявил, что у Гоголя не тиф, а менингит, и назначил тот странный курс лечения, который иначе чем «истязанием» невозможно назвать...
В 1902 году доктор Н. Баженов издал небольшую работу «Болезнь и смерть Гоголя». Тщательно проанализировав симптомы, описанные в воспоминаниях знакомых писателя и лечивших его врачей, Баженов пришел к выводу, что погубило писателя именно это неправильное, ослабляющее лечение его от менингита, которого на самом деле не было.
Думается, Баженов прав лишь отчасти. Назначенное консилиумом лечение, примененное, когда Гоголь был уже безнадежен, усугубило его страдания, но не было причиной самого заболевания, начавшегося значительно раньше. В своих заметках доктор Тарасенков, впервые осмотревший Гоголя 16 февраля, так описывал симптомы болезни: «...пульс был ослабленный, язык чистый, но сухой; кожа имела натуральную теплоту. По всем соображениям видно было, что у него нет горячечного состояния... один раз он имел небольшое кровотечение из носа, жаловался, что у него руки зябнут, мочу имел густую, темноокрашенную...».
Можно только сожалеть, что Баженов при написании своей работы не догадался проконсультироваться с врачом-токсикологом. Ведь описанные им симптомы болезни Гоголя практически неотличимы от симптомов хронического отравления ртутью - главным компонентом того самого каломеля, которым пичкал Гоголя каждый приступавший к лечению эскулап. В самом деле, при хроническом отравлении каломелем возможны и густая темная моча, и различного рода кровотечения, чаще желудочные, но иногда и носовые. Слабый пульс мог быть следствием как ослабления организма от лощения, так и результатом действия каломеля. Многие отмечали, что на протяжении всей болезни Гоголь часто просил пить: жажда - один из характеристик признаков хронического отравления.
По всей вероятности, начало роковой цепи событий положило расстройство желудка и то «слишком сильное действие лекарства», на которое Гоголь жаловался Шевыреву 5 февраля. Поскольку желудочные расстройства тогда лечили именно каломелем, не исключено, что прописанным ему лекарством был именно каломель и прописал его Иноземцев, который через несколько дней заболел сам и перестал наблюдать больного. Писатель перешел в руки Тарасенкова, который, не зная, что Гоголь уже принял опасное лекарство, мог еще раз прописать ему каломель. В третий раз Гоголь получил каломель уже от Клименкова.
Особенность каломеля заключается в том, что он не причиняет вреда лишь в том случае, если сравнительно быстро выводится из организма через кишечник. Если же он задерживается в желудке, то через некоторое время начинает действовать как сильнейший ртутный яд сулема. Именно это, по-видимому, и произошло с Гоголем: значительные дозы принятого им каломеля не выводились из желудка, так как писатель в это время постился и в его желудке просто не было пищи. Постепенно увеличивающееся в его желудке количество каломеля вызвало хроническое отравление, а ослабление организма от недоедания, упадка духа и варварского лечения Клименкова лишь ускорило смерть...
Было бы нетрудно проверить эту гипотезу, исследовав с помощью современных средств анализа содержание ртути в останках. Но не уподобимся кощунственным эксгуматорам тридцать первого года и не будем ради праздного любопытства тревожить вторично прах великого писателя, не будем снова сбрасывать надгробные камни с его могилы и передвигать с места на место его памятники. Все, связанное с памятью Гоголя, пусть сохранится навсегда и стоит на одном месте!
Игорь Золотусский в своей книге-биографии о Гоголе писал: «На похороны (Е. Хомяковой) он (Гоголь) не явился, сославшись на болезнь и недомогание нервов. Он сам отслужил по покойной панихиду в церкви и поставил свечу. При этом он помянул, как бы прощаясь с ними, всех близких его сердцу, всех отошедших из тех, кого любил. «Она как будто в благодарность привела их всех ко мне, - сказал он Аксаковым, - мне стало легче».
- «Почему же страшна? Только бы быть уверену в милости Божией к страждущему человеку, и тогда отрадно думать о смерти», - обратились к Гоголю.
Николай Васильевич сказал: «Но об этом надобно спросить тех, кто перешел через эту минуту».
До смерти писателя оставалось 10 дней, Николай Васильевич в порыве мучительного кризиса души сжег оригинал второго тома «Мертвых душ», вместе с ними в топку пошли еще некоторые бумаги. После этого акта он сказал Хомякову: «Надобно уж умирать, я уже готов и умру...»
Сразу же после сожжения рукописей Гоголь лег в постель и больше с нее не вставал. Единственное, что он употреблял - теплое красное вино, разбавленное водой.
Хозяин дома, где жил известный писатель, собрал у кровати Гоголя лучших врачей Москвы. Николай Васильевич лежал спиной ко всем своим гостям, писатель смотрел в стену, на нем был халат и сапоги, его взор устремился к иконе Божьей матери. Гоголь утверждал, что перед сожжением рукописей он слышал голоса с того света, такие же голоса перед смертью «пришли» к отцу писателя. Гоголь твердо решил, что смерть близка.
Писатель больше не хотел жить, ведь он не мог писать, свое существование он считал более невозможным. Можно сказать, что его уход из жизни будто был самостоятельным. Все вокруг считали, что писатель сошел с ума, ведь он не ел, не хотел бороться со своим состоянием, все время твердил о смерти. Казалось, что умирала душа писателя, а тело просто не смогло долго сопротивляться.
Не потеряйте "Главную тему" в огромном информационном вале, если хотите получать оперативные комментарии и новости:
Также будем рады вам в наших сообществах во ВКонтакте , Фейсбуке , Одноклассниках ...
Медики были не в силах поставить больному диагноз, вариантов было много - воспаление в кишечнике, тиф, нервическая горячка и даже помешательство. При жизни писателя немногие понимали, вот у смертного одра собрались те, кто попросту принимал его за сумасшедшего.
Вяземскому писатель в 1852 году написал такое письмо о необходимости написания завещания:
«... завещанье после себя потомству, которое так же должно быть нам родное и близкое нашему сердцу, как дети близки сердцу отца (иначе разорвана связь между настоящим и будущим)...»
Закончилась жизнь Гоголя в постели, пульс исчез, он захрипел, глаза раскрылись, но это был обморок, который продлился пару минут. После этого события Гоголь вовсе стал неживым - он не просил даже пить, все время лежал на спине и не говорил ни слова. Такие данные предоставил Доктор Тарасенков, который наблюдал последний день Гоголя. Доктор рассказал следующее: «... я положил кувшин с горячею водою, стал почаще давать проглатывать бульон, и это, по-видимому, его оживляло; однако ж вскоре дыхание сделалось хриплое и еще более затрудненное; кожа покрылась холодною испариною, под глазами посинело, лицо осунулось, как у мертвеца. В таком положении оставил я страдальца...»
Официально смерь Гоголя зафиксирована в восемь часов утра 21 февраля 1852 года. В этот момент в комнате присутствовала Е. Ф. Вагнер, она написала в тот же день М. П. Погодину:
«...Николай Васильевич скончался, был все без памяти, немного бредил, по-видимому, он не страдал, ночь всю был тих, только дышал тяжело; к утру дыхание сделалось реже и реже, и он как будто уснул...»
По мнению доктора Баженова, Гоголя неверно лечили, врач считает, что писатель страдал периодическим психозом. Скончался Николай Васильевич, по мнению Баженова, от «истощения и острого малокровия мозга, обусловленного как самою формою болезни, - сопровождавшим, ее голоданием и связанным с нею быстрым упадком питания и сил, - так и неправильным ослабляющим лечением, в особенности кровопусканием».
Легенда о летаргическом сне Гоголя ушла в народ после перезахоронения писателя с территории Даниловского монастыря на Новодевичье кладбище. Якобы, при эксгумации было выявлено, что внутренняя сторона крышки гроба была исцарапана. Именного такого конца всю жизнь боялся писатель. Кто знает, легенда это или реальность.
Тайна смерти величайшего классика литературы Николая Васильевича Гоголя уже более полутора веков мучает ученых, историков, исследователей. Как именно умер писатель? Поговорим о самых популярных версиях случившегося.
21 февраля (4 марта) 1852 года из жизни ушел великий русский писатель Николай Васильевич Гоголь. Его не стало в 42 года, скоропостижно, «сгорев» буквально за несколько недель. Вокруг его смерти много загадок и мистических явлений.
Летаргический сон
Это самая популярная версия. Слухи о якобы жуткой смерти классика, похороненного заживо, оказались настолько стойкими, что до сих пор многие считают их абсолютно достоверным фактом. А поэт Андрей Вознесенский в 1972 году даже увековечил эту гипотезу в своем стихотворении «Похороны Гоголя Николая Васильевича».
Можно сказать, что этот слух создал сам того не желая… Николай Васильевич Гоголь. Дело в том, что он был подвержен обморочным и сомнамбулическим состояниям. Поэтому Гоголь очень опасался, как бы в один из его припадков его не приняли за умершего и не похоронили.
В «Завещании» он писал: Находясь в доброй памяти и здравом рассудке, излагаю здесь свою последнюю волю. Завещаю тела моего не погребать до тех пор, пока не покажутся явные признаки разложения. Упоминаю об этом потому, что уже во время самой болезни находили на меня минуты жизненного онемения, сердце и пульс переставали биться... Известно, что спустя 79 лет после смерти писателя могилу Гоголя вскрыли для перевозки останков с некрополя закрывшегося Данилова монастыря на Новодевичье кладбище. Говорят, что тело его лежало в неестественной для мертвеца позе – голова была повернута вбок, а обивка гроба разодрана в клочья. Эти слухи и породили укоренившуюся уверенность в том, что Николай Васильевич умер страшной смертью, в полной тьме, под землей.
Этот вариант практически единогласно отрицают все современные историки.
Чтобы понять нелогичность версии летаргического сна, достаточно подумать о следующем факте: эксгумация проводилась через 79 лет после захоронения! Известно, что разложение тела в могиле происходит неимоверно быстро, и по истечении всего лишь нескольких лет от него остается только костная ткань, причем обнаруженные кости уже не имеют тесных соединений друг с другом. Непонятно, как могли по истечении стольких лет установить какое-то «скручивание тела»… А что остается от деревянного гроба и материала обивки по истечении 79 лет нахождения в земле? Они настолько изменяются (гниют, фрагментируются), что установить факт «исцарапывания» внутренней обивки гроба совершенно невозможно».
А по воспоминаниям скульптора Рамазанова, делавшего посмертную маску писателя, на лице покойного явно были видны посмертные изменения и начало процесса разложения тканей.
Самоубийство
В последние месяцы своей жизни Гоголь страдал от тяжелейшего душевного кризиса. По писателю ударила смерть его близкой знакомой, Екатерины Михайловны Хомяковой, которая внезапно скончалась от стремительно развившейся болезни в 35 лет. Классик бросил писать, большую часть времени уделял молитвам и неистово постился. Гоголем овладел страх смерти, знакомым писатель сообщал, что слышал голоса, говорившие ему, что его скоро не станет.
Именно в тот лихорадочный период, когда писатель находился в полубреду, он сжег рукопись второго тома «Мертвых душ». Считается, что сделал он это во многом под давлением своего духовника, протоиерея Матфея Константиновского
, который был единственным, кто прочитал это так и не изданное произведение и посоветовал уничтожить записи.
Священник оказал большое влияние на Гоголя в последние недели его жизни. Считая писателя недостаточно праведным, батюшка требовал, чтобы Николай Васильевич «отрекся от Пушкина», как от «грешника и язычника». Он призывал Гоголя постоянно молиться и поститься, а также запугивал ожидающей его расправой за совершенные грехи «в миру ином».
Депрессивное состояние писателя усиливалось. Он слабел, очень мало спал и практически ничего не ел. Фактически писатель добровольно сживал себя со свету.
Однако и версию о том, что писатель намеренно «заморил себя голодом», то есть по сути совершил самоубийство, большинство исследователей не поддерживают. Да и для летального исхода взрослому человеку необходимо не есть дней 40. Гоголь же отказывался от пищи около трех недель, да и то периодически позволял себе съесть несколько ложек овсяного супа и выпить липового чая.
Врачебная ошибка
В 1902 году вышла в свет небольшая статья доктора Баженова
«Болезнь и смерть Гоголя», где он делится неожиданной мыслью – скорее всего, писатель умер от неверного лечения.
В своих заметках доктор Тарасенков, впервые осмотревший Гоголя 16 февраля, так описывал состояние писателя: «...пульс был ослабленный, язык чистый, но сухой; кожа имела натуральную теплоту. По всем соображениям видно было, что у него нет горячечного состояния... один раз он имел небольшое кровотечение из носа, жаловался, что у него руки зябнут, мочу имел густую, темноокрашенную...». Эти симптомы – густая темная моча, кровотечения, постоянная жажда - очень похожи на те, что наблюдаются при хроническом отравлении ртутью. А ртуть являлась главным компонентом препарата каломель, которым, как известно из свидетельств, Гоголя усиленно пичкали доктора, «от желудочных расстройств».
Кроме того, на врачебном консилиуме был поставлен ошибочный диагноз - «менингит». Вместо того чтобы кормить писателя высококалорийными продуктами и давать ему обильное питье, ему назначили ослабляющую организм процедуру - кровопускание. И если бы не эта «медицинская помощь», Гоголь мог бы остаться жив.
У каждой из трех версий смерти писателя есть свои приверженцы и противники. Так или иначе, тайна эта не разгадана до сих пор.
Загрузка...
