Эмансипация Мэри Шелли с помощью «Франкенштейна», Жиль Делез в роли аббата и сестры Бронте, ломающие стереотипы о мужском и женском письме: в честь недавнего выхода на экраны фильма «Колетт», повествующего о жизни популярной французской писательницы, «Горький» рассказывает о четырех кинокартинах, которые посвящены известным женщинам-литераторам.
«Колетт» (режиссер Уош Уэстморленд, в главных ролях Кира Найтли, Доминик Уэст, 2018)
Фильм рассказывает о жизни известной французской беллетристки Сидони-Габриэль Колетт (1873–1954), повествование заканчивается на событиях 1904 года. Во французской литературе Колетт - одна из ключевых фигур, а также символ парижской культуры рубежа веков. В России ее имя несколько подзабыто, хотя отдельные произведения неоднократно издавались.
В двадцать лет Колетт вышла замуж за музыкального критика и писателя Анри-Готье Виллара, познакомившего ее с богемным миром Парижа. Вскоре Виллар начал использовать Колетт как литературного негра: она написала для него несколько автобиографических романов о Клодине, имевших огромный успех. Этот эпизод биографии писательницы стал завязкой кинодрамы.
Биография Колетт идеально подходит для того, чтобы коснуться нескольких болевых точек истории литературы рубежа XIX–XX веков. Несмотря на то, что у Сидони-Габриэль во Франции были ярчайшие предшественницы, Жермена де Сталь и Жорж Санд, женщина-автор оставалась чем-то исключительным. Чаще всего женщины считались литературными «статистками», и это хорошо показано в фильме: Виллар считает, что произведение, созданное женщиной, не может иметь настоящего успеха. Когда Колетт впервые показала мужу свои наброски, он ответил ей, что это никуда не годится, потому что написано слишком «по-женски», то есть не вписывается в нормативные представления о том, каким должен быть хороший художественный текст. Однако успех ее романов доказал обратное: Колетт (под именем мужа) смогла создать новый женский типаж. Поклонницы ее романа одна за другой произносят сокровенную фразу: «Я - настоящая Клодина», из чего следует, что Колетт удалось выразить нечто общее и важное для ее современниц. Каждая из них Клодина, потому что переживала и чувствовала нечто схожее. Клодина прежде всего сама Колетт, в момент решающего разговора с мужем она кричит: «Я - настоящая Клодина», - подразумевая не только содержание романов, но и то, что она их истинный автор.
Сидони-Габриэль Колетт с кошками Фото: catgallery.ru
Реальной Колетт удалось доказать авторство серии о Клодине в суде. Она оказалась чрезвычайно плодовитой писательницей, а ее произведения пользовались неизменным успехом у публики. С 1945 года она стала членом Академии Гонкуровской премии, куда входят десять самых выдающихся писателей Франции, а Юлия Кристева посвятила ей отдельную монографию.
В фильме очевиден феминистский посыл: весь путь Колетт - постепенная эмансипация от мужа, «держащего ее на длинном поводке» (по выражению одной из героинь), то есть дающего много свободы в обмен на ее литературные труды. Виллар дарит ей загородный дом, но продает его, когда ему это удобно, позволяет заводить романы с женщинами, но ни в коем случае не с мужчинами. На вопрос Колетт, почему это так, Вилли отвечает, что измена для него гендерно окрашена. Главная героиня осознает, что муж лепит ее подобно Пигмалиону, ей не нравятся его правила игры и ответ «так делают все мужчины». Колетт сопротивляется этому, сначала робко, но вскоре требует, чтобы романы о Клодине издавались хотя бы под его и ее именами, ведь публика и так догадывается, кто истинный автор романов. Виллар утверждает, что книгу с ее именем на обложке никто не купит, и именно в этот момент героиня начинает бунтовать. Кульминация - разрыв отношений с Вилларом и начало работы в театре. Колетт «нравится зарабатывать самой» - так из сферы литературы эмансипация главной героини перетекает в жизнь.
«Мэри Шелли» (режиссер Хальфа Аль-Мансур, в главных ролях Эль Фаннинг, Бел Паули, 2017)
Мэри Уолстонкрафт-Годвин Шелли известна прежде всего как автор романа «Франкенштейн, или Современный Прометей». Дочь первой английской феминистки Мэри Уолстонкрафт, умершей вскоре после родов, и философа Уильяма Годвина, она чувствовала отчуждение в новой семье своего отца. Впрочем, он позаботился о первоклассном воспитании дочери. Мэри познакомилась с поэтом Перси Биши Шелли в отцовском доме (а не в Шотландии, как показано в фильме), а затем сбежала вместе с ним и своей сводной сестрой Клэр Клермонт, ставшей любовницей Байрона. Шелли прожила пятьдесят три года, написала помимо «Франкенштейна» еще шесть романов, а также оставила после себя дневники и письма. Франкенштейн давно стал частью массовой культуры, но он был создан в конкретную эпоху: когда готическая литература почти ушла в тень, уступив место романтизму.
Новый фильм-биография грешит неточностями, но все они подчинены режиссерскому замыслу. Если фильм «Колетт» - рассказ об эмансипации, то фильм «Мэри Шелли» обращен к внутренней жизни писательницы, приобретенному ею опыту. В нем постоянно так или иначе варьируются слова из реального предисловия Перси Шелли: «Каков мог быть жизненный опыт, приведший к ним [размышлениям - прим. ред.], которые породили в воображении автора поразительные сочетания мотивов и событий и сокрушительную финальную катастрофу, составляющие эту повесть?» Шелли постоянно думала о «погибшей из-за нее» матери, о том, чем она на нее похожа. Клара, ее новорожденная дочь, умирает, и Шелли размышляет о возможности воскрешения мертвого тела, ее увлекает гальванизм.
Вскоре после печальных событий чета Шелли принимает приглашение Байрона посетить его виллу в Женеве. В действительности их дочь Клара появилась на свет спустя год после этого путешествия, а приехали они туда со своим сыном Вильямом. Байрон снимал виллу, Перси Шелли дом на берегу озера, но, по замыслу режиссера, чета Шелли гостила у самого поэта. И конечно, та самая ночь, когда все решают написать по готическому рассказу.
В фильме создание романа показано как путь к освобождению от давящих героиню чувств и мыслей. Феминистская оптика сосредотачивается на женских переживаниях и в конце, когда Шелли ищет издателя для своей книги. Ей неоднократно намекают на то, что автором романа, вероятно, является ее муж поэт Перси Биши Шелли; что роман не может быть опубликован, поскольку она женщина. Шелли яростно защищается и говорит о том, что судить должны не ее, произведение, и в конце концов она соглашается на анонимное издание. В этом есть некоторое преувеличение: во-первых, именно в Англии женщины относительно преуспели как авторы готических романов (Клара Рив, Анна-Летиция Барбальд, Анна Радклиф) и, во-вторых, многие дебютанты (не только женщины) публиковали тогда первые сочинения анонимно. К тому же Мэри посвятила роман Уильяму Годвину, своему отцу, - довольно прозрачный намек на ее авторство. В фильме акцент сделан на том, что многие приписывали «Франкенштейна» перу Перси Биши Шелли, а он благородно раскрыл его тайну. На самом деле Мэри Шелли сама обозначила собственное авторство при повторном издании романа спустя несколько лет.
«Жорж кто?» (режиссер Мишель Розье, Франция, в главной роли Анна Вяземски, 1973)
Амандина Аврора Люсиль Дюпен, больше известная под мужским именем Жорж Санд, - одна из самых известных французских писательниц. Ее романы «Индиана», «Консуэлло», «Орас» пользовались большой популярностью, хотя и вызывали массу споров. Мадам Дюдеван (по мужу) приехала в Париж, движимая желанием заняться литературой, и сначала писала вместе с Жюлем Сандо, не ставя на книгах своего имени. Самостоятельно Аврора написала роман «Индиана», где противопоставляла идеальную любовь, к которой стремится женщина, и чувственный мужской эгоизм. Сандо отказался подписаться под чужим текстом, и тогда писательница взяла мужской псевдоним, освободившись тем самым от пут, которые накладывало на нее общество.
Взгляды Жорж Санд были крайне подвижными, в юности она хотела остаться в монастыре, где получила образование, и всегда склонялась к мистицизму. Это привело ее к увлечению христианским социализмом, она стала горячей поклонницей аббата Ламеннэ и даже бесплатно писала для его газеты, однако вскоре они разошлись в понимании вопросов пола и брака. Ламеннэ претили феминистские взгляды Санд.
Фильм Мишель Розье нельзя назвать биографическим в полном смысле этого слова, хотя жизненный путь писательницы и лег в основу сюжета. В центре происходящего - Жорж Санд, а вокруг нее сменяются в бесконечном хороводе мужчины: Мюссе, Лист, Сен Бёв, Шопен и др. Но они не учителя, не те, кто направляет ход ее мысли (даже если в действительности это было так): режиссер дистанцирует Санд от них, и ощущается это даже во время постельных сцен. Литературная деятельность Санд остается за кадром, она показана скорее как общественная деятельница, которую опять же окружают мужчины: видимо, это понадобилось режиссеру для того, чтобы показать жизнь молодой женщины-интеллектуала (одной из немногих на тот момент) в мужском мире.
В фильме нет взрывных романтических страстей (хотя биографический материал вполне позволил бы их навертеть), актеры говорят спокойно и монотонно, сюжет перебивается вставками из современности - 1848 год перекликается с 1968-м. Вишенка на торте - Жиль Делез в роли аббата Ламменэ: в одной из сцен он произносит пламенный спич о том, что церковь служит правительству, в другом Санд навещает его в тюрьме, и их беседа превращается в интервью, которое воспринимается как еще одна отсылка к современности.
Воспринимать этот фильм как цельное высказывание сложно, феминистская тематика в нем размыта и почти не считывается. Режиссер хотел показать женскую интеллектуальную биографию в мужском мире, и Жорж Санд для такой цели вполне подходит. Однако Мишель Розье полагает, что мы знаем о реальной жизни писательницы достаточно, и поэтому о многом умалчивает, решая в первую очередь кинематографические задачи.
«Сестры Бронте» (режиссер Андре Тешине, в главных ролях Изабель Юппер, Изабель Аджани, Мари-Франс Пизье, 1979)
Литературный путь Энн, Эмилии и Шарлотты Бронте был нелегким. Все они с детства увлекались писательством, сочиняли стихи и прозу. Впервые они решились напечатать свои поэтические произведения за собственный счет в 1846 году под мужскими именами Каррера, Эллиса и Эктона Беллов, но книга не привлекла особого внимания. Тогда сестры вернулись к прозе, и каждая из них написала по роману: Шарлотта - «Джейн Эйр», Эмилия - «Грозовой перевал» и Энн - «Агнес Грей». При выходе только «Джейн Эйр» пользовалась колоссальным успехом, книга продавалась огромными тиражами, и на этом фоне возник интерес к остальным романам. Уже после смерти Эмилии Бронте получил широчайшее признание «Грозовой перевал». Сестры рано умерли (ни одна не дожила до сорока лет), но успели написать и другие произведения. Второй роман Энн Бронте, «Незнакомка из Уайлдфелл-Холла», имел большой успех у читателей, хотя им была недовольна не только критика, но и сами сестры. Шарлотта после смерти Энн запретила его публиковать. Внезапная популярность «Незнакомки...» спровоцировала интерес к ее автору, появился слух, что Каррер Белл, автор другого бестселлера - «Джейн Эйр», и Эктон Белл - одно лицо. Это вынудило Шарлотту и Энн раскрыть псевдонимы.
Фильм Андре Тешине, пожалуй, самая точная кинобиография трех сестер-писательниц. Повествование в фильме несколько замедленно и становится динамичнее лишь к концу. Режиссерский взгляд беспристрастен, но сочувствия в нем тоже нет. Тешине фиксирует происходящие в жизни героинь события: их жизнь течет размеренно, словно это не драма о писательницах, а фильм о простых женщинах 1830-х годов. Вот годы безмятежности и упоительного сочинительства, вот Энн отправляется служить гувернанткой, а Эмили и Шарлотта уезжают в Бельгию изучать французский. Вот череда смертей: сначала умирает брат, затем Эмилия и Энн, и Шарлотта остается одна. Героини фильма, вероятно, как и реальные Бронте, мучительно сомневаются, стоит ли им публиковать написанное. В одном из эпизодов редакторы пытаются понять, кто же сочинил романы, и заявляют: «Так описать любовное чувство к мужчине может только женщина, но в то же время там есть жуткие сцены, на которые способен только мужчина». Это точное воспроизведение представлений того времени (хотя такое можно услышать и сейчас) о том, как пишут женщины, а как - мужчины. Критики в фильме приходят к выводу, что романы были написаны в соавторстве, мужчиной и женщиной. Эпизод показывает, как сестры Бронте ломают стереотипы о мужском и женском письме.
Прижизненного успеха под собственным именем удалось добиться лишь Шарлотте Бронте. Она знакомится с высшими литературными кругами, и сам Уильям Теккерей (его роль исполнил Ролан Барт) приглашает Шарлотту в свою ложу в театре. Фильм завершается овацией, которая предназначена не столько актерам на сцене, сколько Шарлотте Бронте.
Шарлотта Бронте (в замужестве - Николлс - Бейлль) выдающаяся английская писательница (1816 - 1855), автор знаменитых романов: "Джейн Эйр", "Городок" . "Учитель". Обладала потрясающей силой воображения, тем что Гете называл секретом Гения - способностью моментально проникать в индивидуальность и особенности восприятия совершенно посторонних людей и вымышленных образов. Скончалась в возрасте 39 лет от скоротечной чахотки.
Каждое утро, просыпаясь и отдергивая занавеску, она видела одну и ту же картину, поражающую унылым спокойствием и и мрачностью: кресты и могилы деревенского кладбища в Хоуорте, а чуть вдали - очертания вересковой пустоши: Эмилия так точно и тонко описала ее в своем романе "Грозовой перевал" когда -то! Когда? Казалось, это было совсем недавно: Но Эмилия умерла. Агнес* (Агнес Грэй - героиня единственного романа младшей из сестер Бронте, Энн, ее любимый образ - автор.) умерла тоже. Нет, Агнес жива, вон там на полке стоит ее книга стихотворений: Вот висит на спинке старого потертого кресла ее шаль:Боже мой, да ведь Агнес это же Энн! А Энн? И Энн умерла. Шарлотт, отяжелевшая от слабости и от беременности, потрогала рукой влажный лоб. Он горел: Мысли опять начинали путаться.
Надо бы лечь в постель. Но Артур опять будет недоволен. Она и так почти забросила дом, не занимается хозяйством:Обеды и ужины в одиночестве не очень то прельщали и без того вечно раздраженного Артура.. Надо пытаться спуститься вниз, а у нее почти нет сил! Она сделала несколько шагов от окна и опустилась в кресло, стоявшее рядом. На миг ей показалось, что она плывет куда - то в лодке, а на берегу реки стоит Энни и тянет к ней руки, крича: "Мужайся, Шарлотта, мужайся!": Это были последние слова, которые Шарлотта слышала явственно. Или ей так казалось. 31 марта 1855 года Шарлотты Бронте, последнего потомка угасшего рода Бронте, маленькой "английской Жанны д"Арк" (У. Теккерей) не стало.
За окнами по прежнему уныло завывал ветер, прилетавший с вересковых пустошей Хауорта.
Спустя некоторое время Артуру Николлсу Бейллю, приходскому священнику Хауорта из Лондона прислала письмо Элизабет Гаскелл, просящая разрешения приехать к нему, чтобы осмотреть архив его покойной жены знаменитой писательницы Шарлотты Бронте. Мистер Николлс -Бейлль раздраженно ответил "что никакого архива нет,так как миссис Николлс была прежде всего дочь пастора и жена пастора, а не литературная знаменитость!" Растерянной Гаскелл пришлось довольствоваться скудным материалом: воспоминаниями немногих друзей Шарлотты Бронте, - "маленькой феи из Хауорта", анализом ее четырех романов и обрывками переписки с Теккереем и несколькими издателями: Нам с Вами придется повторить путь первого биографа Шарлотты. Несмотря на легендарную известность писательницы, многие факты из ее недолгой жизни остаются неизвестны русскому читателю, а то, что мы знаем, так печально и в то же время обыденно, что мы вынуждены больше говорить о силе дара и воображения, с помощью которого писательница создавала свои произведения, чем о насыщенной событиями жизни, дававшей обилие впечатлений....
Шарлотта Бронте родилась 21 июня 1816 года, в Торнтоне, в Йоркшире, (Англия) в семье священника Патрика Бронте и его супруги Мэри. Кроме Шарлотты в семье было еще пятеро детей. В 1820 году семейство Бронте переехало в Хоуорт, глухое местечко в Средней Англии, где Патрик Бронте получил небольшой приход. Там, в 1821 году, и скончалась Мэри Бронте, оставив сирот на руках незамужней свояченницы и супруга. После смерти жены отец Патрик, некогда веселый человек, любивший напевать по вечерам красивые духовные песни, сочинявший стихи, (он даже выпустил два небольших томика на свои скудные средства!) замкнулся в себе, помрачнел, забыв о стихах, песнях и улыбках: Он заботился, как мог, о воспитании детей и их образовании. Дочерей - Марию, Элизабет, Шарлотту и Эмилию он отдал в сиротский приют Коун -Бридж, но условия там были столь суровыми, что вскоре две старших девочки - хрупкие и болезненные от рождения, скончались от скоротечной чахотки! На кладбище Хоуорта появились еще два холмика с фамилией "Бронте". Перепуганный отец забрал Эмилию и Шарлотту из пансиона и отныне их воспитанием и образованием занималась строгая тетушка, а точнее сказать - книги из библиотеки отца. Патрик Бронте дорожил библиотекой и тщательно составлял ее, выписывая из Лондона порой очень дорогие книги. Он не запрещал детям читать их, но взамен требовал полного подчинения строгому распорядку дня и соблюдению строжайшей тишины во время его занятий! Он так тщательно и нервно готовился к своим суровым проповедям, что его отвлекал малейший шум!
Кроме того, он принимал прихожан с жалобами и просьбами, так что дети не могли слишком громко разговаривать или бегать по всему дому с мячом и куклами, хотя им этого иногда так хотелось!
Взамен запретной беготни маленькое семейство Бронте отыскивало для себя другие, не менее увлекательные занятия: придумывания пьесы для домашнего кукольного театра, выпуск собственного литературного журнала....
Декорации к пьесам обычно рисовал самый младший и обожаемый всеми брат Бренуэлл, чей дар тонкого портретиста и художника проявился очень рано. Первая из пьес называлась "Молодые люди" и повествовала о сказочных солдатах, совершающих подвиги во имя Наполеона Бонапарта и Герцога Веллингтона. Пьеса эта шла в доме Бронте целый месяц, пока не надоела. Правда, зрителем была только старая ворчунья - служанка Табби. Но дети и ее присутствию были рады несказанно!
А отец по - прежнему - молчал, обедал в одиночестве, писал свои проповеди, отдавал резким голосом приказания кухарке, а иногда в порыве безотчетной тоски, больше похожей на безумие, выскакивал во двор и палил в воздух из старинного ружья. Пока не заканчивались патроны!
Взамен быстро надоевших пьес и драм неугомонная Шарлотта, ставшая после смерти двух сестер самой старшей, вскоре придумала новую забаву: каждому раздала по воображаемому острову, попросила населить его персонажами, а приключения и повседневную жизнь на этих волшебных островах записывать в маленькую книжечку- журнал или каждый вечер рассказывать вслух по очереди. Так возникла волшебная страна Ангрия, прообраз, исток поэтического мира всех трех сестер Бронте. В Ангрии были рыцари и волшебники, герцоги и пираты, прекрасные дамы и жестокие королевы: Герцог Заморна, властитель Ангрии, не только успешно воевал, но и плел искусные любовные интриги, в описании и выдумывании которых Шарлотта была большой мастерицей! Сидя в маленькой комнатке на втором этаже и глядя в окно, она не замечала теперь унылости пейзажа, низких серых туч, порывов ветра. Она полностью погружалась в Мир придуманных страстей своего героя. Она, порой, уже и сама не знала, что реальнее: Скучная серая жизнь Хоуорта или бурная летопись Ангрии?! "Мало кто поверит,- записывала она в дневнике, что воображаемая радость может доставить столько счастья!"
Однако Патрику Бронте не очень нравилось, что дети, так и не получив серьезного образования, растут черезчур тихими и замкнутыми. Он решился отправить одну из дочерей в прекрасно зарекомендовавший себя пансион Маргарет Вулер, славившийся передовыми и гуманными (там не применяли телесных наказаний!) методами воспитания. Эмилия ехать в пансион отказалась. Уехала Шарлотта. Впоследствии, она с огромной нежностью и теплотой вспоминала время, проведенное в Роухеде, в пансионе Вулер, где она получила не только серьезное образование, окончательно развившее ее природный дар сочинительства, но и верных подруг, поддерживающих ее всю жизнь. В 1832 году она закончила его, а с 1835 по 1838 гг. работала в нем же учительницей французского языка и рисования. Весь учительский опыт, педагогические размышления вдумчивой и любящей учениц мисс Бронте, был отражен позже на страницах ее романов.
Этот же пансион в 1838 году блестяще закончила и самая младшая из сестер, Энн, к тому времени уже тоже начавшая заниматься писательским трудом.
От природы все Бронте обладали веселым, живым и трудолюбивым характером, им нравилась музыка, пение, остроумные и оживленные беседы, разгадывание шарад и головоломок. Возвращаться в" дом - тюрьму, открытую всем ветрам" (Р.Фокс) сестрам, ох как не хотелось! Они нашли было выход: Шарлотта занялась осуществлением проекта будущей "частной школы трех сестер Бронте в Хоуорте" (рассчитывала на наследство от тетушки и свои маленькие накопления), а Энн удалось выхлопотать место гувернантки в богатой семье Робинсонов. Туда же был пристроен и Бренуэлл, после его неудачной попытки покорить своим мастерством художника элегантно - капризную лондонскую публику. Выставка его рисунков была жестоко раскритикована в одной из столичных газет, Бренуэлл от огорчения запил, промотал все оставшиеся деньги, которые по крохам собирали отец и сестры и вернулся в Хоуорт, выдумав красочную легенду о том, как его ограбили.
Поступив же на место домашнего учителя рисования в семью Робинсонов, Бренуэлл вскоре не придумал ничего лучшего, как влюбиться в хозяйку дома и пылко признаться ей во всем. Миссис Робинсон возмутила дерзость "учителишки",Бренуэлл был с позором выдворен из дома, вместе с ним потеряла место и Энн.
Происшествие это окончательно вывело Бренуэлла из равновесия, помимо ежедневного пьянства он пристрастился к опиуму и жизнь в доме стала похожа на ад кромешный!
Все каждый день пребывали в постоянном напряжении, ожидании очередной дикой выходки брата! Денег на создание школы по - прежнему не хватало, о планах пришлось на время забыть, но сестры не сдавались!
В 1842 году Шарлотта и Эмилия Бронте отправились для совершенствования знаний в педагогический пансион Эгера, в Брюссель. Деньги на поездку дала крестная мать Шарлотты.
Надо сказать, что Шарлотта Бронте отправились в Бельгию не только за знаниями, подтверждавшими звания учительницы, но и в попытке забыть о симпатичном и обаятельном помощнике Патрика Бронте- молодом священнике Уильяме Уэй
тмене, сильно заитересовавшем ее и и разбившем навсегда сердце младшей, Энн. Уильям был хорошо образованным человеком, прекрасным и чутким другом: но, вот беда: он был помолвлен с другой! Шарлотта, соперничающая с сестрой за внимание Уильяма, опомнилась первой, стараясь спрятать свои собственные чувства, как можно дальше. Но ситуации это никак не изменило. Уильям в ответ на признание Энн лишь подтвердил свою любовь к другой. Шарлотта уехала. Вскоре после отъезда она узнала, что Уэйтмен женился, а еще через год услышала о его безвременной кончине.
"Страстная любовь - безумие, и,как правило, без ответа остается!" - горько поучала в одном из писем Шарлотта безнадежно влюбленную сестру. Она имела право говорить так.
Ее саму закружил вихрь безумно - безответной страсти к женатому человеку, месье Полю Эгеру, хозяину пансиона, отцу пятерых детей. Умному вспыльчивому, обаятельному и в то же время эгоцентрично - жесткому французу Эгеру сначала понравилось пылко- восторженное обожание Шарлотты, девушки "очень умной и серьезной, но с черезчур чувствительным сердцем и воображением без границ!" Очень скоро месье Эгер начал раскаиваться в том, что поощрял влюбленность Шарлотты, а когда тайна ее сердца была разгадана и мадам Эгер, то и вовсе охладел к ученице, всячески старался ее избегать. Жизнь в пансионе, бок об бок с любимым человеком, который не замечал ее на расстоянии и двух шагов, стала для впечатлительной, ранимой Шарлотты невыносима! Но, обладая твердым характером, она спокойно собрала вещи, тщательно упаковав все мелкие подарки и записки любимого, попрощалась с обитателями пансиона, и только после этого известила самого Эгера о своем уходе и отъезде из Бельгии. Тот казался растерянным, но не удерживал "странную малютку - гувернантку". Пусть уезжает вместе со своей молчуньей - сестрицей, все время что -то пишушей в блокнотике -тетрадке! Ему - спокойнее. Закончится ревность мадам Эгер, не так уж беспричинной! Оно, конечно, все хорошо, но зачем столько пыла в обыкновенном флирте?!
Шарлотта вернулась домой с разбитым сердцем. Эмилия витала где -то в грезах и облаках, беспрерывно что - то писала: Энн тоже задумчивой тенью бродила по дому. Брэнуэлл продолжал пить, а в кратких перерывах между запоями хватался за кисти и краски:Временами Шарлотте хотелось в голос рыдать от тоски! Она с трудом сдерживала себя. А вечерами садилась к столу и выливала все свои чувства в письмах к любимому. Письмах, которые она не отправляла ему, потому что знала: не получит ответа: В одном из них есть такие строки: "Месье, беднякам немного нужно для пропитания, они просят только крошек, что падают со стола богачей. Но если их лишить этих крох, они умрут с голода. Мне тоже не надо много любви со стороны тех, кого я люблю: Но Вы проявили ко мне небольшой интерес: и я хочу сохранить этот интерес, я цепляюсь за него, как бы умирающий цеплялся за жизнь!"
Что можно добавить к этому пронзительному крику души, смертельно раненной любовью?: Да ничего. Растерянно промолчать: Писем - ярких, порывистых, наполненных эмоциями, чувствами, желаниями и страстью - после смерти Шарлотты был найден целый ящик.. Она писала их каждый вечер, мысленно разговаривая с любимым человеком!*
(*На русском языке не публиковались, известны - отрывочно.- Автор.)
Думается, что писать роман "Учитель" - "биографию" своего чувства к Эгеру - Шарлотта и решилась -то только потому, что страстно желала освободить душу от гнетущей тоски, отвлечь ее от бездны безумия, чтобы не слышать надрывного кашля вечно простывающей Энн, пьяных песен Бренуэлла, глухого бормотания молитв и псалмов в комнате отца.
Как - то она случайно открыла альбом Эмилии и с восторгом прочла ее стихи, непохожие на обычную женскую поэзию - слишком стремительные, яркие, лаконичные. Шарлотту все это настолько поразило, что она решила издать сборник поэзии сестер за свой счет, скрыв истинные женские имена под псевдонимом:" Братья Белл". На пищущих женщин в те времена смотрели косо, да и слишком хорошо помнила Шарлотта отповедь знаменитого Роберта Саути, которому она послала несколько лет назад свои стихи. Саути разбранил их и посоветовал Шарлотте заниматься истинно женским делом: выйти замуж и вести дом, а в литературный мир не соваться! Сборник стихов "братьев Белл" вышел в свет в мае 1846 года.
Он заслужил высокую оценку критики. Особенно были отмечены стихи Элиса Белла (Эмилии).
Окрыленная успехом, Шарлотта решила напечатать книгу прозы "братьев Белл". К публикации она предложила три вещи: свой роман "Учитель", "Грозовой перевал" - Эмилии и "Агнес Грэй" - Энн. Ее собственный роман был отвергнут, книга Эмилии не замечена критикой* (*Её ждал оглушительный успех уже после смерти двадцатилетней романистки. Роберт Фокс назвал эту книгу "манифестом английских гениев" - так высоко воспарил на страницах романа о трудной, но истинной любви красивый, вечно мятежный дух Эмилии, к тому времени уже смертельно больной! Но это - отдельная история. - автор), а вот роман Энн встречен критикой и читателями весьма благожелательно.
Шарлотта, больше радуясь успеху сестры, чем сокрушаясь о своем провале, проявила огромную силу духа, уже 16 октября 1847 закончив новый роман "Джейн Эйр" - историю маленькой гувернантки, бедной и некрасивой, сумевшей завоевать сердце богатого, почти разочарованного в жизни, хозяина замка с башнями - Э. Рочестера.
Не будем пересказывать здесь содержание книги, которую весь мир знает наизусть и читает уже второе столетие! Она романтична и сказочна, эта книга, и в то же время настолько реальна и трагична, что отрваться от нее невозможно до последней страницы: Читаешь ее и незаметно осознаешь, что любовь, симпатия к маленькой и худенькой женщине, неизменно одетой в черное, с огромными глазами впол -лица, незаметно и навсегда закрадывается в твое сердце, как и любовь к загадочной и далекой Англии, с неизменными ее туманами, холмами, зарослями тисса и шиповника, с ее вечно -зелеными лужайками, прозрачной прохладой озер и краснокирпичными или серокаменными башнями замков:. В которых живут - может и до сих пор!- люди, подобные маленькой, любящей, мужественной Джейн и ироничному, блестяще - светскому и глубоко несчастному Эдварду Рочестеру.
Роман Шарлотты имел оглушительный успех, несколько издательств соперничали друг с другом в приобретении прав переиздания. У. Теккерей пригласил Шарлотту в Лондон, искренно восхищаясь ее талантом и желая познакомиться с нею.
Шарлотта, благодаря его приглашениям, несколько раз побывала в столице, познакомилась с литераторами и издателями, посетила лекции Теккерея об английской литературе (в 1851 году).
После прочтения ее второго романа - "Городок" - о судьбе незаурядной девушки Люси Сноу, пережившей несчастную любовь, но сохранившей не сломленный и гордый дух,- он написал поразительные слова о Шарлотте Бронте, которые очень редко цитируются:
"Бедная женщина, обладающая талантом! Страстное, маленькое, жадное до жизни создание, храброе, трепетное, некрасивое: Читая ее роман, я догадываюсь, как она живет, и понимаю, что больше славы и всех других небесных сокровищ она хотела бы, чтобы какой - нибудь Томкинс любил ее и она любила его!:"
Шарлотта все еще надеялась встретить любовь, залечить старые раны. Она серьезно увлеклась издателем Смиттом, тот отвечал взаимностью. К тому времени Шарлотта похоронила брата Бренуэлла (октябрь 1848 г), любимую Эмилию (18 декабря того же 1848 -го года!), была всерьез озабочена здоровьем угасающей, хрупкой Энни. Вместе со Смиттом они возили Энни на морские купания, в Скарборо, (Шотландия) но это не помогло. Она пережила Эмилию только на полгода: Шарлотта осталась совсем одна, не считая старого отца, потерявшего от горя последние силы!
Но что - то все время останавливало Смита. Он не решался сделать предложения. Они великолепно, с полуслова, понимали друг друга, говорили часами о чем угодно! Но "Томкинсом" для Шарлотты Смитт стать так и не смог. Это была еще одна драма застенчивой и гордой Чалотти, как звал он ее!
Окончательно измучавшись от одиночества, Шарлотта дала согласие на брак преемнику своего отца по приходу Артуру Николлсу- Бейллю. Любила ли она его? Сказать точно невозможно: Она всегда воспитывалась в строгой традиции жертвенности семейному долгу и чести. Все пять месяцев своего недолгого замужества старательно выполняла обязанности супруги пастора и хозяйки дома. Свободно заниматься творчеством уже не могла.
Тайком пыталась что-то писать и прятала в стол. Незадолго до ее смерти вышел из печати роман "Шерли", с интересом встреченный и публикой и критикой.
С надеждой ждали новых взлетов таланта Бронте. Но надежды не сбылись. 31 марта 1855 года не стало той, которую Артур Николлс - Бейлль назвал " лишь дочерью и женою пастора" Со времени ее смерти прошло сто с лишним лет, но люди по - прежнему приезжают в Хоуорт, в маленький домик - музей "феи - писательницы" Шарлотты Бронте, чьи отец и муж были " :лишь скромными сельскими священниками:" (Брокгауз и Ефрон. Биографии.т. 2)
* Творческое наследие писательницы составляют четыре крупных романа, стихотворения и два больших тома переписки. Ее письма П. Эгеру были изданы в начале 1990 - х годов в Англии и США и стали заметным событием в литературном мире. В России, современному читателю, большинство стихотворений и переписка Ш. Бронте неизвестны. Роман "Учитель" после 1857 года, повторно переведен лишь совсем недавно. Роман "Шерли " не переиздавался вообще.
Е.Н. Бессараб
Несмотря на достаточно широкую изученность творчества Ш. Бронте и ее наиболее известного романа «Джен Эйр», женские образы произведений известной писательницы викторианской поры рассматривались всего лишь как один из компонентов романной структуры. Пристальное внимание к этому аспекту творчества Ш. Бронте помогает не только увидеть своеобразие эволюции женского образа в английской литературе, но и уточнить место романистики Ш. Бронте в истории английской литературы первой половины XIX века. Новейшие исследования литературы XIX века открыли многообразие его составляющих, преломившихся в литературные явления века XX. В этом контексте обращение к женским образам обретает особую актуальность.
Отечественные критики большое внимание уделяют изучению художественных принципов создания романа в общем и образа Джен Эйр в частности. Когда характеризуют «Джен Эйр», всегда отмечают те приметы, которые наиболее очевидны: сочетание романтического и реалистического, определяющее своеобразие художественного воплощения героини, «самого ее облика – некрасивой, бедно одетой, так явно пренебрегающей всеми вещественными материальными преимуществами богатства и привилегированного положения», но обладающей богатым внутренним миром. Главным художественным открытием писательницы М. Тугушева считает «способность выявить красоту и драматизм становления личности в борьбе с «социальной» судьбой».
Отмечают построение образа Джен по типу контраста, заключающегося в том, что писательница противопоставляет внешность героини ее внутреннему облику, традицию, пришедшую в творчество Ш. Бронте от романтизма, выделяют особый лиризм и автобиографизм. Характер, психология героини раскрываются в речи других персонажей и через речь. Внимание исследователей уделяется своеобразию внутренней речи главной героини романа, формам и способам введения образов в повествование.
Но, отмечая своеобразное сочетание и в романе, и в образе Джен Эйр романтического и реалистического, исследователи по-своему определяют механизм их взаимодействия в зависимости от исторической, идеологической и литературной ситуации того или иного периода. Дореволюционная русская критика преимущественно негативно отзывалась о включении Ш. Бронте в реалистическое повествование романтических элементов, и единственно возможной функцией их считала удержание внимания читателя. Подобное неприятие элементов романтизма в творчестве Бронте свойственно и литературоведению 40-50-х годов XX века, периоду, когда, по словам Т.М. Никаноровой, вся история искусства воспринималась как история формирования и развития реализма и борьбы с антиреалистическими тенденциями. Исследователи более поздних годов оказались свободнее от предубеждений, менее категоричными в отношении ценности и допустимости подобного сочетания. З.Т. Гражданская, например, связывала реалистическое творчество Ш. Бронте с английским чартистским движением и называла некоторые романтические моменты «наивными романтическими штампами». По мнению М.А. Гритчук, ненавязчивое введение романтической интриги делали правдоподобный роман простым и интересным. Гораздо более важную функцию возлагают на романтические элементы современные исследователи. По мнению В. Ивашевой («Век нынешний и век минувший» (1990 г.), Ш. Бронте не могла писать историю любви Джен к Рочестеру, а особенно любви Рочестера к ней, не изменяя реалистическому методу и реалистическим приемам письма, так как в современном ей обществе с буржуазной моралью женатый человек из «высшего общества» не мог полюбить, а тем более соединить свою судьбу с человеком «из народа», нарушая этим буржуазные устои. В то же время, по мнению В. Ивашевой, отрывать романтическое от реалистического в «Джен Эйр» невозможно, так как сила книги и состоит в этом единстве романтического и реалистического, и только в этом единстве может восприниматься полноценно.
Е.И. Лившиц находит существенное отличие героини Бронте от персонажей писателей-реалистов: историю Джен он воспринимает как сказку о Золушке (в отличие от истории героини другого романа «Виллет» Люси Сноу), настолько неправдоподобной ему кажется «Джен Эйр»; единственная правда, которую он видит в романе, «правда чувства».
Викторианские литературоведы концентрировали свое внимание на различных аспектах, чаще сосредоточиваясь на удачах и промахах романа, не ставя целью сопоставление важности и ценности того или иного явления, они рассматривали все как имеющее право быть. Теккерей, как известно, восхищался качеством языка изложения романа, описанием любовных эпизодов; X.Ф. Чорли, с одной стороны, утверждая правдивость истории замка Торнфильда (всем известно было о замке на окраине Англии, где был заточен некий злодей), считал преувеличенной жестокость родственников по отношению к Джен, и слишком романтичной искусственную линию сюжета, ведущую к благополучному решению ее проблем. Современные зарубежные исследователи более заинтересованы в выявлении феминистической направленности творчества Бронте; своеобразия образности; этического и религиозного аспекта романа; подхода к осознанию женщиной своего положения; роли творчества писательницы в формировании «нового типа женщины». Например, Джордж Семпсон в своей работе (1961 г.) определяет уникальность «Джен Эйр» как викторианской книги в том, что «непорочная героиня здесь наделена страстью и откровенностью», «женщина при мужчине» ушла в прошлое, и теперь женщина выступает с мужчиной на равных. В то же время он называет «Джен Эйр» - первым романом викторианской эпохи, в котором жизнь и жизненные перипетии простой, заурядной женщины окутаны романтическим флером. Роберт М. Мартин назвал «Джен Эйр» первым главным феминистическим романом. Дебра Уоллер, опровергая мнение Р.Б. Мартина о феминистичности «Джен Эйр», в своей статье называет «Джен Эйр» воззванием к равенству мужчины и женщины лишь на уровне эмоциональном, так как, по ее мнению, Бронте здесь не затрагивает тему ограниченности круга женских занятий, подчиненного положения. Джен в принципе не является «новой женщиной» в достаточной степени, чтобы отвергнуть принятые условности викторианской морали.
При наличии различных трактовок романа, выходов в социологию, феминизм, религию проблема соотношения романтического и реалистического в поэтике женского образа романа Бронте не исчезает из поля зрения исследователей. Но, если раньше доминирующей была идея «преодоления» романтизма реализмом, то сегодня следует говорить скорее о диалоге этих двух тенденций, об их сосуществовании и взаимодействии. С такой точки зрения мы и попытаемся взглянуть на образ женщины в романе Ш. Бронте.
Многомерность главной героини создается повествовательной структурой романа. Образ Джен вводится в повествование различными способами. Чаще всего мы узнаем о внешности и характере героини из внутренней речи героини и речи других персонажей романа, видим соотношение ее характеристик с восприятием самой себя. Отсюда возникает та детализированная конкретность, которая свойственна реалистической литературе. И в то же время образ по-романтически контрастен. Контрастные характеристики, даваемые героине другими персонажами романа, равно как и субъективная форма повествования – присутствие лирического «я», погружение в себя, анализ своей души – все это наполняет образ особой загадочностью, многозначностью, характерной для романтического героя.
Не понимая Джен, ее называли не иначе как существо , награждали всевозможными эпитетами. Ее любовь к одиночеству вызывала у окружающих страх, воплощенный в словах одной из служанок, Эббот.
Восприятие, характеристики Джен меняются в зависимости от того, кто характеризует ее, в зависимости от отношения к ней. Все описания Джен – впечатление, которое она производит на людей с абсолютно отличным от нее восприятием мира. Иначе звучит характеристика героини из уст влюбленного Рочестера. Через восприятие героини Рочестером мы видим уже совершенно другую Джен, внешность которой может вызвать симпатию и интерес.
Одни и те же черты Джен воспринимаются по-разному окружающими ее людьми. Если Элен Бернс осуждает импульсивность и страстность Джен, то Рочестер воспринимает это как признак ее свободолюбия и упорства в достижении целей и ощущает несгибаемую волю за внешней хрупкостью.
Именно из уст Рочестера мы слышим приговор, выносимый обществом личности, выбивающейся из рамок викторианских условностей. Он сравнивает Джен с птицей, заточенной в клетке.
Слова Рочестера – выражение мыслей самой писательницы относительно жизни женщины в современную ей эпоху.
Имя Джен – вектор интерпретации. С одной стороны, имя героини достаточно тривиальное, традиционное, типично английское. В нем нет некоего ореола дистанцированности. Имя героини Бронте не подчеркивает ее исключительности, как это принято у романтиков. Но на этом фоне возникает интересная вариация имени. Кузен Джен называет ее Джоан (производное от Иоанна), как бы создавая ассоциацию с легендарной Жанной Д’Арк. Религиозный аспект в судьбе Жанны Д’Арк соотносится с религиозными предпочтениями Джен Эйр. В судьбах обеих женщин церковь сыграла не последнюю роль: Жанну Д’Арк привела к гибели; Джен же викторианские моральные догмы заставили временно отказаться от любимого человека и от этого страдать. Еще одна ассоциация имени героини с библейским Иоанн. В Библии Иоанн Креститель – пророк Всевышнего, пришедший в мир, чтобы подготовить людей к восприятию Христа. Сын священника, он проповедовал и крестил людей в Иордане, поучая их поступать справедливо по отношению к другим.
Фамилия героини – производное от гнездо орла, хищной птицы, живущей высоко в горах; а также – высоко расположенное и отдаленное человеческое жилище. С одной стороны, орел – символ свободной, сильной, смелой личности. С другой – отдаленность, отчужденность, любовь к одиночеству – специфика героини, звучащая и в ее имени.
Здесь очевидно осознание писательницей многослойности человеческой жизни. Стремление создать типичное размыкается в романтическое утверждение исключительности человеческой индивидуальности и противопоставленности ее окружению.
Первым подтверждением характера героини, задаваемого семантикой ее имени, является сцена, иллюстрирующая взаимоотношения Джен и ее кузена. Когда в очередной раз ее жестокий кузен принялся ее мучить и бить ни за что, у Джен проснулось чувство протеста, ощущение несправедливости происходящего с ней. Эта сцена – осмысление героиней своих чувств. Ее гнев как бы мотивирован жестокостью кузена, но еще больше он обусловлен осознанием иррациональности мирового зла и вызывает в героине соответствующие чувства – ярость, агрессию.
Образ Джен – сочетание индивидуально автобиографического и типического. Многие факты биографии Ш. Бронте, как известно, совпадают с тем, что рассказывается в романе о жизни Джен Эйр. Даже внешность Джен, по свидетельству большинства исследователей творчества Бронте, в первую очередь Э. Гаскелл. напоминает облик самой писательницы. Впервые Гаскелл встретилась с Бронте в гостях у одного из соседей Бронте, куда были приглашены обе писательницы.
Личное, биографическое, как в романтических женских образах Байрона, Шелли, Ж. де Сталь, сочетается с универсальным, метафорико-символическим смыслом. Джен Эйр сродни байроновской Медоре и Гюльнар, Коринне де Сталь в своей равновеликости с мужчиной по силе страсти, по устремлениям к его абсолютному и идеальному воплощению.
Но, в отличие от всех этих героинь, Джен Эйр обладает той социальной конкретикой, которая не интересовала романтиков, но была определяющим аспектом конструирования образа в реализме.
В романе «Джен Эйр» присутствуют две основные темы: романтическая тема любви Джен и тема социальных отношений в викторианском обществе, показанная, на наш взгляд, Шарлоттой Бронте на примере взаимоотношений в конкретной семье (семье миссис Рид), школе-пансионе для девушек из семей бедных священников (Ловудском приюте). В этом микрообществе, где показаны самые различные его представители и описаны все основные взаимоотношения современного Ш. Бронте общества, Джен занимает положение бесправного человека без средств и связей, недостойного, по мнению окружающих, доверия и снисхождения.
Джен – типичная девушка из бедной пасторской семьи викторианского периода. Она обучается в пансионе для девушек из бедных семей священников, школа эта – типичный пример подобного учебного благотворительного заведения в викторианской Англии. Суровые порядки, жестокое отношение к воспитанницам, лицемерные призывы к скромности и безропотности. Описанный пансион – один из тысячи ему подобных, тем не менее наделен конкретными чертами, деталями, которые могла наблюдать сама писательница в пансионе, где училась.
Социальная роль гувернантки – типичное явление времени и единственная перспектива в жизни, единственное занятие для представителей более низких социальных слоев, стремящихся как-то преуспеть.
Как и все романтические герои, Джен одинока, страстна, недовольна окружающим миром и противостоит ему. Однако, в отличие от романтического, конфликт Джен Эйр и окружающей действительности менее глобален по своим масштабам. Она борется, восстает против конкретного общества Англии викторианского периода, конкретных слоев этого общества, конкретных его представителей (миссис Рид, Брокльхерста и др.).
Романтики наделяли героя качествами, которые соответствовали их идеалу. Идеал Бронте. судя по большинству ее произведений, - человек с богатым внутренним миром, красоту которого не искажает его неброская внешность и непривлекательное социальное положение.
Реалистическая основа образа Джен состоит в том, что он показан в развитии, изображена эволюция характера героини при ее взаимодействии с обществом. Динамика характера Джен раскрывается на каждом этапе ее биографии.
Ш. Бронте намеренно наделяет Джен непримечательной внешностью, чтобы подчеркнуть свое видение истинных ценностей, возвысить бедную, некрасивую, но искреннюю и способную на самопожертвование девушку, над лицемерным и материалистичным миром буржуазии, увязшем в пороке и тщеславии.
Обладая заурядной внешностью, Джен Эйр имела отнюдь не заурядный ум, память, впитывающую в себя как губка многочисленную информацию, получаемую из книг. Книги были, пожалуй, ее лучшими, если не единственными друзьями. Именно через книги Джен узнавала мир, книги во многом помогли ей осознать всю тяжесть и несправедливость ее положения в семье Ридов, в окружающем ее обществе.
Осознание героиней несправедливости собственного положения и собственного права на счастье сделало ее неким прообразом, предзнаменованием «нового типа женщины», «нового типа» человека, стремящегося к личностной свободе, реализации своих способностей, достижению успеха в жизни ценой собственного труда.
Женщина Бронте образованна и зарабатывает себе на жизнь самостоятельно. Она смела и не терпит несправедливости, стремится к знаниям и познанию мира и себя, ее интересы выходят далеко за рамки семьи, быта, дома.
До конца романа в образе Джен остается много иррационального. С одной стороны – абсолютно реальное восприятие мира, осознание недостатков своей внешности, социального статуса. С другой стороны – она верит в чудо, в нечто таинственное, способное изменить ее жизнь. Верит в своего рода современную историю Золушки. И в конце романа эти ожидания оправдываются. Однако, принимая во внимание общую направленность литературы ХІХ века на «демифологизацию», «сказка о Золушке» у Бронте не получает своей традиционной развязки. В кульминационный момент брачной церемонии Джен и Рочестера происходит развенчание сразу нескольких мифов. Во-первых, разрешается тайна замка в Торнфильде – странные звуки и события, происходящие в замке, видения, пугающие Джен, странная женщина Грейс Пул, по непонятным причинам живущая в доме Рочестера, - все это объясняется присутствием в доме сумасшедшей жены Рочестера.
Во-вторых, при раскрытии тайны брака мистера Рочестера становится очевидным развенчание другого мифа, мифа о Золушке. Ее избранник женат и не может разорвать этих уз. Со своей стороны Джен, в силу своего воспитания, взглядов на мораль и истинное счастье, не может и не хочет переступить через собственные убеждения относительно добра и зла, святости брака и порочности, а значит, невозможности для нее неузаконенной любви. По словам В. Ивашевой, некоторые исследователи «Джен Эйр» находили возможным назвать Джен «ханжой», оценивая ее решение оставить Рочестера. Однако, принимая во внимание сложившуюся ситуацию, возникает вопрос об искренности Рочестера по отношению к Джен. Ведь он, в сложившихся обстоятельствах его жизни, не мог не осознавать невозможности брака с кем-либо из «своего круга» без широкой огласки, что привело бы к неминуемому разоблачению двоеженства. С этой точки зрения, брак с Джен Эйр, не имеющей близких родственников, способных предупредить ее возможные ошибки в жизни, вполне мог состояться, если бы не случайное вмешательство дяди Джен и его друга и зятя мистера Рочестера.
Несостоятельность мифа о Золушке у Бронте очевидна и в финале романа. Только после потери жены, богатства, привилегированного положения, потери зрения Рочестером, после получения Джен небольшого наследства от дяди, судьба (или трезвый взгляд на жизнь самой Бронте) позволила им соединиться, примерно уравняв их. Хотя Джен, как противоположный грешнику Рочестеру образец добродетели, в финале романа оказывается в более привилегированном положении.
Скитания Джен – знакомая тема странничества – суть романтического познания самого себя и своих возможностей. Это путешествие прежде всего внутрь себя. Каждый этап скитаний Джен соответствует определенному периоду взросления, становления Джен как личности. О взрослении героини говорит приход Джен к более терпимому восприятию других людей, отличных по своему мировосприятию. Если раньше она характеризовала свои чувства как пылкие, неуправляемые (смелость Джен ее тетка принимала за невоспитанность, а бунтарские настроения, прорывающиеся наружу вследствие несправедливого отношения к Джен, пугали миссис Рид. В гневе Джен напоминала тетке дикого зверька), то теперь говорит о большей терпимости.
С одной стороны, очевидна эволюция героини, взросление ее – свойство реалистическое. С другой стороны, повествование от первого лица не может дать нам объективной оценки становления героини, ее трансформации.
Главной доминантой диалога романтического и реалистического, составляющего образ Джен, является то, что романтическое воплощение стремлений героини – к высокому нравственному идеалу – сосуществует с реалистической внутренней эволюцией.
И конфликт романа, и сам образ Джен Эйр – обнаруживают безусловную связь с новыми открытиями в европейской литературе реализма. Но ориентация на них отнюдь не означает разрыва с достижениями предшествующей эпохи. Взаимодействие нового с тем, что уже было, происходило естественно и логично. Но, начиная с раннего и малоизвестного произведения Бронте «Мина Лоури» (1838 г.), написанного по модели байроновских произведений, Ш. Бронте переориентируется на эстетические принципы, воплотившиеся в творчестве «блестящей плеяды» викторианских реалистов.
Ключевые слова: Шарлотта Бронте, Charlotte Brontë, «Джен Эйр», женские образы в литературе, критика на творчество Шарлотты Бронте, критика на произведения Шарлотты Бронте, скачать критику, скачать бесплатно, английская литература 19 в.
Героини Шарлотты Бронте, укрывшая свою “неженственную” индивидуальность под мужским псевдонимом, были совсем иными. Джейн – как раз та самая “личность сама по себе”, изобразить которую мечтала известная английская общественная деятельница XVIII века, поборница женских прав, Мэри Уолстонкрафт. В романе “Мэри. Вымысел” (1788) она пытается набросать портрет женщины, которая умеет думать, которая является личностью сама по себе, а не светит отраженным светом, позаимствованным у интеллекта мужчины. Шарлотта Бронте, несомненно, развила уолстонкрафтовскую идею о равенстве полов, высказав, устами Джейн, довольно крамольную для того времени и оспариваемую иногда и сейчас на Западе мысль, что женщина имеет право “чувствовать как мужчина”. Томящаяся скукой и монотонностью жизни в Торнфилде, когда в поместье еще не возвратился Рочестер, Джейн думает: “Напрасно утверждают, что люди должны быть удовлетворены бездействием.
Нет, они должны действовать, и они выдумывают себе дело, если не могут найти его. Миллионы осуждены на еще более бездейственное положение, чем мое, миллионы молчаливо бунтую против своего жребия. Никому не известно, сколько мятежей, помимо политических, зреет в массах, населяющих землю. Считается, что женщины очень спокойны в большинстве своем: но ведь женщины чувствуют так же, как мужчины. Их способности требуют осуществления и приложения в той же мере, что и способности их братьев, они страдают от чрезмерно строгих ограничений и застоя не менее, чем страдали бы мужчины, и неразумно утверждать, как это делают их более привилегированные спутники, что женщины должны довольствоваться приготовлением пудингов и штопкой носков, игрой на фортепиано и вышиванием сумочек. Бессмысленно осуждать их или смеяться над ними, если они стремятся действовать или знать больше, чем обычай считает достаточным для их пола”.
Воспитанная в традиционных представлениях о назначении и долге женщины, пасторская дочь Шарлотта Бронте выступала теперь против “вековой мудрости”, которую служители церкви внедряли в сознание своей паствы, говоря о женщине как о существе суетном, греховном и поэтому подлежащем строгому контролю и руководству со стороны мужчины. У нас нет никаких сведений о том, был ли Бронте знаком трактат американской общественной деятельности Маргарет Фуллер “Женщина в XIX столетии” (1845), где та ратовала за предоставление женщине равных с мужчиной возможностей развития. Источником вдохновения для Фуллер стала известная работа Мэри Уолстонкрафт “Защита прав женщины” (1792), в основу которой были положены идеи “Общественного договора” Руссо, идеи Т. Пейна и У. Годвина о свободе личности. Но Маргарет Фуллер, обогащенная знанием утопического социализма Фурье, ратовала не за абстрактное равенство мужчины и женщины, но за равенство социальное, экономическое и политическое.
Женщина имеет право на самое лучшее и глубокое образование и не для того только, чтобы стать просвещенной спутницей и интересным собеседником мужа, но чтобы и природные способности получили дальнейшее развитие на службе обществу. Свобода женщины, утверждала Маргарет Фуллер, неотъемлема от свободы мужчины. И если мужчина хочет быть по-настоящему свободным, пусть предоставит свободу женщине. Критиковала М. Фуллер и традиционный брак: не унизительно ли такое положение, когда женщина лишена права распоряжаться собственной жизнью, когда вместо того, чтобы способствовать расцвету “ее дарований, ее духовной красоты”, общество и мужчина обрекают ее на долю “кокетки”, “проститутки” или “хорошей кухарки”? Идеалом Маргарет Фуллер была “гармоничная женщина”, свободная, прекрасная, всесторонне развитая личность, щедро наделенная дарованиями, женщина, полновластно распоряжающаяся своей духовной, эмоциональной и социальной жизнью. Некоторые мысли Шарлотты Бронте по этому поводу обнаруживают поразительное совпадение с принципиальными положениями Фуллер.
Более того, получившая весьма скудное образование, Бронте тоже понимала, что благими намерениями и прекрасным образованием (если бы даже оно было доступно всем) проблемы “равных возможностей” не решить, хотя и отмечала в одном из более поздних писем, что современных девушек лучше учат и они не опасаются прослыть “синим чулком”, как это было в годы ее молодости. Главное, однако, в социальном положении женщины, считает Бронте, женщина должна завоевать независимое положение, стать хозяйкой своей жизни, но в достижении этой цели могут способствовать только меры радикальные. “Конечно, существуют непорядки, которые можно устранить собственными усилиями, но столь же верно, что существуют другие, глубоко укоренившиеся в фундаменте общественной системы, к которым мы даже не способны подступиться, на которые мы не смеем жаловаться и о которых лучше не думать слишком часто”, – напишет она Э. Гаскелл два года спустя после выхода “Джейн Эйр”. Итак, равенство полов предполагало, по мысли Ш. Бронте, равенство социальное, очевидно, политическое и, конечно, эмоциональное, психофизическое.
Сказать, что женщины чувствуют так же, как мужчины, уже было большой смелостью в 40-х годах XIX столетия, тем более – для дочери пастора. Смелостью было изобразить Джейн страстной натурой: Бронте рисует иногда поистине непреодолимую страсть, которую Джейн удается сдерживать огромным напряжением воли. Очевидно, и “физический” компонент ее чувства, и смелость, с которой Керрер Белл утверждал его закономерность, вызвал знаменательную ханжескую реакцию уже упоминавшегося “Квотерли ревью”, брезгливо вопрошавшего, между прочим, “не женщине ли, которой по некоторой существенной причине возбраняется общество представительниц ее пола”, принадлежит роман, обнаруживающий “грубость” в трактовке некоторых сцен. Но это точка зрения тех, кто хотел опорочить автора и тем самым оскорбить его.
(No Ratings Yet)
Героини романов Шарлотты Бронте
Другие сочинения по теме:
- Действие романа происходит в глуши Йоркшира – на ферме Грозовой перевал сквайров Эрншо и в поместье Мыза Скворцов потомственного судьи...
- В “Грозовом перевале” нашли свое отражение сложные философские взгляды писательницы. Здесь сказались свойственные для Эмилии Бронте представления о мироздании. Роман...
- “Джейн Эйр” интересно сравнивать с романом ее сестры Эмили Бронте “Грозовой перевал” и Энн Бронте “Агнес Грей”, которые в декабре...
- Сюжет романа “Грозовой перевал” навеян отчасти семейными преданиями. Отец Эмилии давно покинул Ирландию, но его еще связывали с родным народом...
- Джейн Эйр рано потеряла родителей и теперь жила у своей тетки, миссис Рид. Жизнь ее была не сахар. Дело в...
- Часть первая В первой части эпистолярного романа, рассказанной виде писем главного героя, Гилберта Маркхема, своему другу Джеку Холфорду, рассказывается о...
- Люси Сноу рано лишилась родителей, но ей повезло с близкими людьми, которые не оставляли девочку на произвол судьбы. Так, частенько...
- Эстер сирота, лишь с середины книги мы узнаем, что она незаконнорожденная дочь миледи Дедлок. Взятая под опеку мистером Джарндисом, она...
- Тема. Татьяна – нравственный и эстетический идеал поэта. Цельность характера героини. Близость к народной жизни Цели: совершенствовать умение собирать необходимый...
- Ощутив настоятельную необходимость отдохнуть от суеты лондонского света и модных курортов, мистер Локвуд решил на некоторое время поселиться в деревенской...
- Литературное наследие Дидро составляют две группы произведений. Одна – это сочинения, напечатанные при его жизни и представляющие большой, но по...
- Тургенев создает изображение главных героев в их сложной и тонкой душевной и умственной жизни. Они встречаются по различным, иногда случайным...
- Первое время после переезда в Париж Мольер ставил пьесы прежнего репертуара. Театр посещали и простолюдины, и знать. Впрочем, многие светские...
- Шекспир создал героев и героинь, наделенных чертами духовно богатой живой личности. Вместе с тем он показал характеры своих героев в...
- Любовная интрига составляет основу большинства произведений в русской классической литературе. Истории любви героев привлекали многих писателей. Особое значение они имели...
- Старая украинская литература общественную среду и человека показывала еще как параллельные и, в сущности, независимые одно от другого явления. Да,...
- Уэллс обнаруживает антагонизм, непреодолимое разногласие между идеями и существующим в обществе порядком, или, как он определяет это в “Новом Маккиавелли”,...
27 Июля в 18:30
27 июля 2018 года в 18:30, в рамках проекта «Литературная гостиная под открытом небом», в сквере «Дома Гоголя» на Никитском бульваре состоится литературный вечер , посвященный 200-летию со дня рождения английской писательницы и поэтессы Эмили Бронте.
В 1846 году три сестры, выросшие в маленькой английской деревеньке Хоэрт, выпустили на свои деньги сборник стихов. Книга не была замечена ни критикой, ни читателями. Было продано всего два экземпляра. Тогда сестры решили заняться прозой. В следующем году у каждой из них вышло по роману, который навсегда вписал фамилию Бронте в историю мировой литературы. Успех «Джейн Эйр» Шарлотты был ошеломительный. В настоящее время этот роман занимает десятое место в списке 200 лучших книг по версии BBC. «Грозовой перевал» Эмили критики встретили прохладнее, но роман ждало второе рождение. В XX веке «Грозовой перевал» стали называть главной романтической книгой всех времен. Что же касается «Агнес Грей» Энн Бронте, то её успех был более чем скромным, но уже следующий роман писательницы, «Незнакомка из Уайлдфелл-Холла», шокировал чопорную викторианскую Англию, обрел скандальную славу и феноменальный успех: весь тираж был продан за шесть недель. Кем же были эти удивительные женщины, что они значили для своего время и чем их произведения интересны современному читателю. Об этом и многом другом мы поговорим в летней читальне «Дома Гоголя».
Загрузка...
