Валентина Оберемко, «АиФ»: Ирина Анатольевна, вы, что называется, родились с музыкой: ваш отец - известный виолончелист, вы выбрали карьеру пианистки. А если говорить о людях, от классики далёких, то с какого возраста нужно учиться понимать музыку?
Ирина Никитина : На самом деле я мечтала быть балериной. Но папа сказал: «Пусть играет на рояле. Балет - это адский труд и ранняя пенсия». Вот я и стала заниматься музыкой.
А ещё на меня очень сильно повлияло то, что я родилась в Ленинграде. Я истинная петербурженка в нескольких поколениях. И я бы не стала такой, какая есть сейчас, если бы родилась в Москве. Для меня это разные планеты. Петербург - абсолютно европейский город, а Москва - истинно русский, Петербург больше интроверт, ему присуща тайна, мистика. Москва - экстраверт, там любят кураж и эпатаж.
Что касается понимания музыки, прекрасно, если ребёнок слышит её ещё в утробе матери. Это хорошо и для ребёнка, и для взаимоотношений с ним. Ведь атмосфера, в которой растёт ребёнок, формирует его миропонимание. Моя дочь так росла. Я была вся в музыке, после родов прямо в палате на синтезаторе в наушниках разучивала программу, которую через 6 недель играла в Мюнхене в прямой трансляции по Баварскому радио. А дочка в это время лежала в детской сумке за кулисами.
В 30 лет вы поменяли свою профессию, стали организатором концертов, продюсером. Почему случился такой поворот?
Я сломала палец на руке - пришлось как пианистке выйти на пенсию. Но тут же придумала себе дело. Ещё когда сама побеждала на конкурсах, заметила, что молодым музыкантам не так-то просто заявить о себе миру. У меня появилась идея фестиваля «Музыкальный Олимп», который объединит победителей конкурсов, проходящих в разных странах мира по разным специальностям. Вот так и образовался «парад победителей», как неофициально называют наш фестиваль. Как 25 лет назад, так и сейчас, несмотря на Интернет и соцсети, для карьеры артиста очень важны, например, правильные концертные залы. Именно поэтому мы уделяем большое внимание организации выездных концертов фестиваля, которые ежегодно проходят в Петербурге, в Берлинской филармонии, нью-йоркском Карнеги-холле, цюрихском Тонхалле, в сингапурской «Эспланаде» - залах, афиши которых говорят сами за себя.
В 2013 г. в Вашингтоне вы получили премию «За установление межкультурного диалога…». Сегодня в условиях санкций этот межкультурный диалог стало устанавливать сложнее?
Санкции в основном влияют только на бюджеты. Я же общаюсь в сфере культуры, музыки, где отношения между людьми более человечные. И говорим мы на языке, на который никакими санкциями не повлиять - ведь в музыке либо фальшиво, либо нет. Это правило едино для всего мира. Да, Москва, Нью-Йорк, Токио - это разные культуры, разные части света, но концертные афиши в этих городах во многом схожи. Их объединяют имена исполнителей, названия произведений.
Терапия музыкой
Вы признались, что в России, включив телевизор, через некоторое время начинаешь ощущать некое отупение. Как думаете, в чём проблема: в производителях или всё-таки в зрителе?
Сперва надо для себя определить: телевидение - это способ развлечения или способ познания? Я, например, считаю, что телевидение - это прежде всего познание, окно, с помощью которого можно попасть туда, куда мы вряд ли попадём. Российское телевидение вышло из советского, где были замечательные программы - «Кинопанорама», «Музыкальный киоск», знаменитый «Клуб кинопутешествий» или «В мире животных». Это эталоны! Раньше были немыслимы передачи, где с жаром обсуждают чужую жизнь, что сегодня с интересом смотрят те, кто не в ладах со своей собственной. Обидно, что мы начали создавать множество ка`лек с западных программ, нацеленных именно на развлечения. Что касается зрителя, я думаю, это обоюдная проблема: производитель хочет угодить зрителю, а зритель не хочет думать.
- Но вы сами ведёте программу «Энигма» на телеканале «Культура»…
Канал «Культура», который я глубоко уважаю, пригласил меня создать авторскую программу. Для меня было важно, чтобы для зрителей каждая встреча с моими героями стала событием. Со многими из них у меня давние дружеские отношения. Но вот, например, с певцом Андреа Бочелли мы встретились впервые. Нас предупредили, что 30 минут, которые он выделил для съёмки, - это максимум, на что можно рассчитывать. Накануне я по-смотрела его интервью и пришла в ужас: на лице всегда явное неудовольствие, ответы односложные. Но когда мы встретились, то проговорили с ним больше часа и расстались друзьями. Или доктор Кончетта Томайно - музыкальный терапевт, человек, одержимый своей необыкновенной профессией: людей лечат музыкой, пытаются общаться с очень больными пациентами (болезнь Паркинсона, например) с помощью звуков. Когда у больного теряется связь с реальностью, закрываются каналы памяти, музыка - единственный способ, с помощью которого можно с ним взаимодействовать. Эту профессию необходимо развивать в России, она действительно помогает, и не только тяжелобольным пожилым людям, но и детям с аутизмом.
- В программу не планировали пригласить Владимира Путина? Ведь вы с президентом знакомы.
Думаю, что президент относится к музыке с очевидным пониманием и уважением. В стране делаются серьёзные шаги для развития искусства: появились и проектируются новые театры, концертные залы, например «Зарядье» в Москве или грандиозный проект нового зала филармонии в Екатеринбурге, созданный Архитектурным бюро Захи Хадид из Великобритании. Но полагаю, что президент слишком занят, поэтому мы не будем беспокоить его приглашением на интервью.
Фейсконтроль для таланта
- Недавно режиссёр Николай Бурляев в «АиФ» сказал, что культуру надо выводить из рынка. Поддерживаете?
Если её выводить, всё должно быть gratis, бесплатно. Как только появляются деньги, это уже рынок. Артисту за выступление платили всегда - и в царское время, и в советское. Бах писал по музыкальному произведению каждую неделю, это была его работа. Но, несмотря на рыночные отношения, он писал гениальную музыку. Так что дело не в рынке, а в моральных принципах. Меня возмущало, когда я точно знала, сколько платят конкретному артисту за рубежом, но вот он приезжает в Россию по приглашению част-ного лица, и за это ему дают в 10 раз больше. Получив один раз баснословный гонорар, артист начинает и дальше требовать в нашей стране таких же денег. Такой рынок аморален. Нравится тебе артист - заплати ему обычный гонорар, а потом скажи: «Давай я тебе что-нибудь подарю». Есть фестивали, например знаменитый Зальцбургский фестиваль, где всем участникам платят весьма умеренные гонорары. Но самые именитые артисты туда охотно едут, потому что это престиж, само приглашение в Зальцбург уже является знаком признания.
Сегодня появилась ещё одна рыночная тенденция, которая, к сожалению, создаёт дополнительные препоны для музыкантов. Звукозаписывающие компании начали создавать облик артиста: он должен быть секси, стройным, стильным. Конечно, особо выдающиеся таланты пробьют себе дорогу, но просто хороший музыкант может никуда не попасть, если его внешность не соответствует стандартам. Изъянов быть не должно! К примеру, Анна Нетребко - один из потрясающих брендов нашего времени, в ней сошлось всё: и талант, и внешность, и характер. На подходе - певица Аида Гарифуллина и пианист Даниил Трифонов, но всё-таки они исключение.
Вы называете себя человеком мира, но когда-то отказались жить в Германии, потому что ваш дедушка погиб на войне.
Когда я выходила замуж за папу своей дочки, который жил на тот момент в Мюнхене, я категорически не хотела туда ехать. Предложила нам всем поселиться в Швейцарии. Это было 30 лет назад, с тех пор я объездила множество стран и континентов и имею друзей практически во всех уголках планеты. И всё благодаря музыке! Ведь музыканты - это вечные странники, гастролирующие по миру, чтобы дарить людям красоту.
Быть человеком мира для меня - это значит уважать другие культуры и находить пути взаимопонимания. Что мы и стараемся делать через наши музыкальные проекты.
Президент фонда «Музыкальный Олимп», который занимается культурными проектами национального и международного масштаба, - о времени и точности как понятиях ментальности, самоорганизации и о моменте той тишины, что от Бога.
Как складываются ваши отношения со временем?
Я считаю, что сейчас они складываются гораздо лучше, чем раньше. Видимо, сказывается определенный жизненный опыт и багаж, когда перестаешь торопиться.
Для меня время делится по-древнегречески: на хронос и кайрос. Это два разных времени: хронос – хронология, то, что мы фиксируем в минутах, секундах, неделях, месяцах, годах… И потом получается, условно говоря, некролог, выписка: родился, умер, и что произошло.
А кайрос – это ключевые моменты в жизни, когда в секунду меняется ваша личная история, негативно или позитивно, но в какой-то момент поворотно. Вы можете год, два года или 10 лет прозябать, а потом появится что-то невероятное, и вы уже окажетесь в совершенно другой епархии.
Мое ощущение времени – оно доверительное. То есть, ощущая время, нужно доверять себе. Я считаю, что в молодости мы очень торопимся: нам кажется, что нужно все успеть, срочно везде попасть. У меня даже была такая поговорка: «Мне надо не на двух стульях сидеть, а на пяти лежать». Но это проходит, потому что качество меняется. Я иногда думаю о времени: как интересно, оно не застыло, оно так же хронологично, так же проходит, но есть ощущение, что оно стало более полное. Концентрация выше, и интеллектуальная работа совершенно другая, и нет этой суеты. У меня из времени уходит суета, которая на самом деле все тормозила.
А вы можете вспомнить свое первое ощущение времени? На что это было похоже?
Я с юного возраста занималась и йогой, и медитацией, поэтому время для меня всегда было связано с какими-то духовными практиками. Я не принимаю никакую религиозную позицию, но с большим уважением отношусь к тому, что время, проведенное один на один с Богом, – самое значимое. Это момент той тишины, которая от Бога.
Человек может управлять своим временем?
Не могу сказать, будто настолько всемогуща, что могу управлять всем. Это заносчиво. Но если вы обладаете лидерскими качествами, являетесь руководителем, то на вас лежит ответственность по распределению времени, да. Бизнес-ориентированные люди знают, что переговоры не будут получаться, пока хорошо не вникнешь в тему или не выучишь другой язык. Значит, нужна инвестиция временем. Во что ты инвестируешь свое время? Бывают форс-мажорные обстоятельства, которыми нельзя управлять. Во всем остальном надо стараться.
Любая работа – это синхронизация. Надо четко оценивать возможности людей и не форсировать
Если человек не может управлять своим временем, это каким-то образом его характеризует с негативной стороны?
Вы знаете, сколько есть безмерно талантливых шалопаев? Это такой темперамент, такой взгляд на мир, что всегда существовало в балете, в театре… Знаю артистов, которые уходили в запой, но были очень талантливыми. Что-то их разбалансировало, может быть, человеческие таланты, ресурсы, которые они не могли развить. Для строгого бизнеса они, может быть, и не подходят.
То есть управление ресурсом времени – это, скорее, психологическая проблема?
Эту проблему не раскрыть в таком ключе: если человек не может управлять временем, то он слабый, немощный или ни на что не годен. У меня другие критерии: мне интересны высокий профессионализм и потенциал человека... интересного, неоднозначного, сложного человека. Жизнь – это восхождение, путь, который можно наблюдать. И как мы знаем, с пути можно сбиться, с горы свалиться, и так далее. Тем не менее, мы же не идем в путь, чтобы с горы свалиться. Особенно люди, которые имеют любознательность, интерес, мотивацию что-то узнавать… По мне, человек может быть абсолютно в ладах со временем, но если я вижу равнодушие в его глазах, то для меня это приговор. Потому что в каком-то сегменте или моменте этот человек уже не оживет, он постиг равнодушие, его ничто не затронет. При этом равнодушие нельзя путать с определенной мудростью и взвешенностью.
Ирина Никитина – музыкант, лауреат Национальной премии общественного признания достижений женщин России «Олимпия», президент фонда «Музыкальный Олимп». Родилась в Санкт-Петербурге. Закончила аспирантуру Санкт-Петербургской консерватории как пианистка, стажировалась в Праге и Берне. Является победительницей международных конкурсов в Женеве, Париже, Осаке. С 1983 по 1995 год Ирина вела активную концертную деятельность. С 1991 года выступает продюсером крупных международных музыкальных проектов в Швейцарии, России, Франции, Японии. С 1995 года – президент фонда «Музыкальный Олимп». В 2013 году фонд организовал в России цикл концертов Венского филармонического оркестра. Эти гастроли были названы «Событием 2013 года», а Ирина Никитина как президент фонда «Музыкальный Олимп» – «Персоной года».
С кем вам комфортнее, проще, удобнее работать?
Принято считать, что богема необязательна. Но смотрите: в театрах спектакли, концерты, репетиции начинаются в точное время. У этой богемы, которую называют неорганизованным кланом, есть абсолютно четкие, невероятно точные, организованные люди. Что касается бизнеса, то у них, наверное, то же самое.
Поскольку я много путешествую, то видела людей разной ментальности. Вообще, время и точность – это понятия ментальности. В Швейцарии, условно говоря, ментальность своя. Зубной врач, музыкант и бизнесмен – они все будут с самого рождения с заложенными в голове швейцарскими часами. С секундной стрелкой. А если приехать в отдельные страны Африки, то столкнешься с тем, что у них существует два понятия времени: день и ночь. То есть, завтрак в нашем понимании – это с 8 до 10 утра, а у них это может быть и в час, и в два, и в три дня. Но если ты работаешь на проекте в Африке, то нужно привыкать к их ментальности. И у русских есть своя характерная черта небольшой расхлябанности, но она, поверьте мне, очень индивидуальна. Все зависит от ментальности.
У вас есть свой синхронизатор, вам приходилось учиться тайм-менеджменту?
Тайм-менеджмент – это распоряжение не только своим временем, но и временем своего окружения, своих партнеров. Я по этой части большой путь прошла. Родилась неорганизованной, разбросанной, а сейчас… не хочу сказать, что стала фанатом, но у меня очень развилось чувство времени. Чтобы я опоздала – такое практически невозможно. Моя дочка – еще «хуже»: она не то, что вовремя приходит, но всегда на 5 минут раньше.
По мне, человек может быть абсолютно в ладах со временем, но если я вижу, что у него равнодушие в глазах, то для меня это приговор
Я, конечно, училась. Я считаю, что не имею права опаздывать на встречу, это неуважение, потому что у человека, который меня ждет, реально расписан весь день по минутам. Не стоит думать, что ничего не изменится за 15–10 минут, на которые вы задерживаетесь. Я считаю, что неприлично заставлять себя ждать и опаздывать даже на встречу с друзьями.
А что вам помогает управлять временем?
Если что-то уж совсем нельзя пропустить, то мне помогает обычный будильник. Когда он способен напомнить, что я должна кому-то позвонить, принять таблетку, то запросто поставлю будильник. А зачем загружать голову ненужной информацией? И конечно, есть бумажки, ежедневники. Я не очень люблю всю эту электронную продукцию, люблю тактильные ощущения. Все записываю.
На какой срок вы обычно планируете?
На год-три вперед. Кстати, я помню момент, лет 20 назад, когда я говорила о планировании на 6–7 месяцев, на меня люди смотрели, как на сумасшедшую, потому что в 1990-е не было понятия, что нужно думать на полгода вперед. Сейчас научились.
К тайм-менеджменту вы пришли опытным путем. Какие выводы сделаны?
Моя ошибка была в том, что я очень быстрая, активная, скорость у меня внушительная. И я требовала от людей примерно такой же, и потом спрашивала: как? Не сделали еще? А со временем поняла, что у людей совершенно разная скорость, и важно определить, у кого какие темп и ритм. Есть люди, которые медленно говорят, а у вас нет терпения слушать. Может быть, они быстро думают, но вот так выражаются. Это тоже надо понять, присмотреть, насколько вам это удобно. Потому что любая работа – это синхронизация. Надо четко оценивать возможности людей и не форсировать, если вы понимаете, что они не справятся. У всех разная температура – у кого-то 36,2, у кого-то – 35,8, а у кого-то почти 37. Все это – норма, но даже доли градусов – это огромная разница. Лучше четко оценивать возможности людей и не торопить их, понимая, что они могут не справиться, войти «в нерв», в панику, в суету.
Кого вы можете назвать своим учителем по тайм-менеджменту?
Пожалуй, я самоучка. Конечно, какие-то книги я читала, выбирая в качестве авторов интересных успешных людей. На тему тайм-менеджемента написано много разных книг, описано столько различных методов, а все потому, что люди очень индивидуальны, поэтому индивидуальны и школы, и подходы. Мой опыт тоже очень личный.
Интервью: Светлана Морозова
Фотографии: Юлия Пчелинцева
Российская пианистка, общественный деятель и композитор Ирина Никитина. Известна в музыкальных кругах как президент фонда «Музыкальный Олимп». Телезрители знают ее как создателя музыки для мультсериалов «Грузовичок Лева », «Умные машинки», «Смарта и чудо-сумка» и др.
Биография Ирины Никитиной
Ирина Анатольевна Никитина родилась в Санкт-Петербурге, в семье известного виолончелиста, профессора Анатолия Никитина. А ее мама – физик-аналитик, бывший преподаватель института.
С раннего возраста Ирина решила, что должна стать пианисткой и настойчиво шла к своей цели. После школы она поступила в Санкт-Петербургскую государственную консерваторию на специальность «фортепиано» и окончила ее в 1987 году. За учебой последовали еще два года практики в Чехии у известных профессоров.
Творческая карьера Ирины Никитиной
В период с 1983 по 1995 годы Ирина активно занимается концертной деятельностью в качестве пианистки, выезжая на многочисленные гастроли по всему миру. Она стала лауреатом международных музыкальных конкурсов в Женеве (1986) и Париже (1986). Выпустила 15 альбомов.
В 1995 году по инициативе Ирины в Петербурге создается Международный фонд «Музыкальный Олимп», благодаря которому в России проходят гастроли известных зарубежных музыкантов (Андраш Шифф, Анне-Софи Муттер, Йо-Йо Ма, Кристиан Тилеманн и др). Сама Ирина становится его бессменным президентом. Под управлением Ирины фонд занимается продвижением молодых музыкальных талантов как в России, так и за ее пределами.
Первым успешным проектом фонда стал одноименный международный фестиваль, концерты которого проводятся в Санкт-Петербурге, в «Карнеги-холле» в Нью-Йорке, в Тонхалле в Цюрихе, в Берлинской филармонии и других залах мира.
Ирина Никитина Хефлигер – лауреат Национальной премии общественного признания достижений женщин России «Олимпия» за 2001 год «За большие заслуги в популяризации музыкального искусства в России и поддержку молодых российских дарований». В 2013 году в Национальном пресс-центре в Вашингтоне Ирине Никитиной была вручена премия Silver Archer USA «За установление межкультурного диалога, укрепление культуры партнерства в общемировом масштабе».
«Если рассматривать различные направления с точки зрения энергетизма, то даже учеными доказано, что, например, тяжелый рок разрушает психику. Поэтому уже с детства надо прививать любовь к классической музыке, потому что она способствует полноценному развитию личности. В некоторых государствах основательное изучение классической музыки уже входит в школьную программу».
В 2014 году Ирина впервые принимает участие в создании детского мультсериала в качестве композитора. В дальнейшем она продолжает заниматься этой деятельностью.
Является членом Попечительского совета Международного телевизионного конкурса юных музыкантов «Щелкунчик» на телеканале «Культура».
В 2016 году Ирина Никитина стала автором и ведущей программы о классической музыке «Энигма» на телеканале «Культура». В госте к Ирине приходят такие выдающиеся музыканты современности, как альтист Юрий Башмет , дирижеры Марис Янсонс иВладимир Федосеев, пианист Даниэль Баренбойм и многие другие.
Личная жизнь Ирины Никитиной
Первым мужем Ирины Анатольевны стал российский виолончелист, дирижёр, музыкальный педагог Сергей Ролдугин.
В начале 90-х годов XX века Ирина Никитина переехала жить в Швейцарию. Была замужем за скрипачом, исполнительным директором и художественным руководителем Люцернского фестиваля Михаэлем Хефлигером . В 1991 году у Никитиной и Хефлигера родилась дочь Анника.
Нынешний супруг Ирины Никитиной - директор и генеральный продюсер телеканала «Культура» Сергей Шумаков .
Фильмография Ирины Никитиной
- Смарта и чудо-сумка (сериал, 2016 – 2017)
- Машина автошкола (сериал, 2016 – 2017)
- Умные машинки (сериал, 2015 – ...)
- Грузовичок Лева (сериал, 2014 – 2016)
Президент фонда «Музыкальный Олимп», пианистка и продюсер Ирина Никитина ответила на вопросы, сформулированные зрителями в соцсетях канала.
И.Н. - Если бы у меня была такая возможность, я бы пообщалась с композитором Игорем Стравинским, дирижером Артуро Тосканини и пианисткой Кларой Шуман-Вик. Это очень разные, но безумно интересные музыканты.
Анна Воронцова интересуется: «Что, по Вашему мнению, должно быть основой основ для любого музыканта?»
И.Н. - Для любого музыканта основой основ является гамма. А если серьезно, то, пожалуй, самая важная вещь - это отсутствие фальши. Причем, как в интонации, так и в интерпретации. И еще одна обязательная составляющая - это безусловная любовь к музыке. Без этого чувства в нашем деле никуда.
Айрат Ситдиков спрашивает: «Как вам кажется, это герой раскрывает передачу, или передача героя?»
И.Н. - Я всегда придерживаюсь правила, что эта передача не обо мне, а о герое. Центральным действующим лицом в любом случае остается музыкант, поэтому, естественно, она раскрывает героя, а не наоборот.
Дмитрия Мазалевского в сети «В Контакте» интересует опыт зарубежных поездок ведущей: «Вы выступали в залах по всему миру. Отличаются ли зарубежные зрители друг от друга?»
И.Н. - Я действительно побывала во многих странах мира. Могу сказать, что самый подготовленный слушатель - фестивальный, и этому способствует сама фестивальная специфика. Фестивали всегда имеют свою концепцию, тему, соответственно зритель знает, куда идёт. На обычных концертах встречается разная, в том числе и случайная публика.
Самая «тихая», буквально застывшая публика, - в Японии. В Америке, в свою очередь, нередко можно увидеть в концертном зале людей с колой в руках.
Для меня уровень образованности публики определяется просто - аплодируют ли они между частями. Хотя сегодня и существует новая тенденция толерантности к прерыванию целого произведения хлопками. К примеру, директор «Карнеги-холла» одобрительно призывает: «Ну, давайте, хлопайте! В этом нет ничего дурного…». Но я придерживаюсь традиционных подходов в этом вопросе.
Еще один вопрос задала Раиса Ханукаева . «Вы часто выступаете в качестве члена жюри на различных конкурсах. На что обращаете внимание прежде всего?»
И.Н. - Конкурсы придуманы для того, чтобы выявлять и отбирать лучших. В музыке это часто субъективно, так как нет такой точной шкалы оценок как в спорте!
Лично для меня самое главное, чтобы помимо владения инструментом и определенного уровня мастерства, молодой человек обладал бы мощным творческим потенциалом. На это я всегда обращаю самое пристальное внимание.
Олеся Сараева хочет знать, кто является любимым композитором Ирины Никитиной.
И.Н. - Могу сказать уверенно, что это Иоаганн Себастьян Бах, и в этой любви я не одинока.
Елена Кнопко в социальной сети Facebook не стала задавать вопрос, а написала комментарий «С удовольствием смотрю программы Ирины Никитиной с её удивительными гостями! Желаю долголетия этой программе! », а Инна Кроткова в сети «В Контакте» поинтересовалась «Каких сюрпризов ждать зрителям в новом сезоне?»
И.Н. - Новый сезон обещает быть интересным! Зрителей ждут новые встречи с выдающимися личностями. Среди них - пианист Ефим Бронфман, скрипач и дирижер Гидон Кремер, певица Екатерина Семенчук, композитор Кшиштоф Пендерецкий и многие другие.
Вопрос о программе задала и Анна Солодовникова : «Всегда ли Вам удаётся найти контакт с героем? Если нет, то как Вы выходите из этой ситуации?»
И.Н. - Мне практически всегда удается найти контакт с героем. Я думаю, что важно почувствовать и понять настроение, вибрацию твоего собеседника. А самое главное - внимательно его слушать. Вот, пожалуй, главные профессиональные секреты.
Даниил Семкин, в свою очередь, поинтересовался: «По какому принципу Вы выбираете гостей для своей передачи?»
И.Н. - Мне кажется, все мои герои - это созидатели, и этим все сказано. Еще мне очень важен принцип подлинности, чтобы все мои герои были настоящими, искренними.
Вопрос от Александра Егорова : «Если бы Вы не стали музыкантом, какую профессию Вы бы выбрали?»
И.Н. - Я бы однозначно стала путешественницей!
Известная российская пианистка Ирина Никитина, директор международного фестиваля молодых исполнителей "Музыкальный Олимп", уже десять лет замужем за гражданином Швейцарии Михаэлем Хефлигером. В любви иностранца к русской женщине нет ничего особенного. Удивительно в этой истории другое: Михаэль влюбился в Ирину не с первого взгляда, а с первого прослушивания.
Ирина Никитина: В 1987 году я получила Гран-при на конкурсе в Париже. Мой будущий муж в то время был директором фестиваля молодых артистов, который проводился в крупнейшем мировом экономическом и курортном центре Давосе. Михаэль услышал мою игру по радио, и, по его словам, она ему настолько понравилась, что он загорелся желанием пригласить меня на свой фестиваль. Стоически выдержал утомительную тяжбу с Госконцертом. В конце концов все закончилось удачно, и я прилетела в Цюрих. Наталья Щербаненко: Личное внимание директора международного фестиваля, наверное, льстило исполнительнице из Советского Союза, открывало большие перспективы? И.Н.: Я и подумать не могла, что выйду замуж за иностранца. Я люблю ездить по миру, но еще больше люблю возвращаться домой. Моя артистическая карьера складывалась успешно, было признание за рубежом: плотный график гастролей, 15 сольных компакт-дисков в крупнейших звукозаписывающих компаниях мира. Меня всегда очень тепло принимали в Японии, у меня было по четыре турне в год. В Соединенных Штатах с большим успехом проходили мои мастер-классы. Но Михаэль ухаживал за мной четыре года, я чувствовала, что он по-настоящему меня любит и готов ради меня на многое. Н.Щ.: Расскажите, пожалуйста, как ухаживают за русскими женщинами швейцарские мужчины. И.Н.: Два года я жила в Праге, училась игре на клавесине. Михаэль раз в неделю прилетал туда только для того, чтобы привезти из Мюнхена мои любимые бананы -- в Праге их тогда не было. Я была очень занята, и наши встречи выглядели так: я открывала дверь, объясняла, что мне надо работать, брала связку бананов, благодарила и закрывала дверь. Как-то Михаэль пригласил меня на собственную виллу в Испании, хотел, может быть, удивить. Я очень люблю Крым, для меня главное -- чтобы были скалы и море, естественная природа. А от той самой виллы до берега моря надо ехать минут пять на машине. И я, осмотрев все красоты вроде пяти ванн, бесчисленного количества спален и огромного сада, спрашиваю: "А вода в бассейне морская?" Михаэль начинает что-то объяснять о преимуществах чистой воды перед морской, а я разочарованно качаю головой. Н.Щ.: Капризная попалась невеста. И.Н.: В том-то и заслуга моего мужа, что он понимал: это не капризы, а моя сущность. Я воспитывалась в очень патриотичной семье, мой отец, профессор консерватории, узнав о нашем романе, вообще поставил вопрос ребром: "Или я, или он". А когда Михаэль пригласил мою маму пройтись по шикарным бутикам в Мюнхене, мама шла и говорила: "Ну и что? У нас все это есть!" Н.Щ.: Чем же все-таки Михаэль вас взял? И.Н.: Он приехал в Прагу, чтобы встретить со мной Рождество. Мы прогуливались по заснеженным сказочным улочкам старого города, Михаэль сделал в очередной раз предложение. Не услышав согласия, он схватил проходившую мимо пару пожилых супругов и закричал: "Ну хоть вы объясните ей, что я ее люблю!" А если серьезно, в какой-то момент я поняла, что он предоставляет мне полную внутреннюю свободу, позволяет заниматься тем, чем я хочу. Не думаю, что другой мужчина позволил бы мне, уважая мою деятельность в России, жить такой раздвоенной жизнью -- на два дома, на две страны. Я цивилизованный бомж, мое место жительства может меняться каждые сутки. У нас два дома: один в Люцерне, такой большой и высокий, что мне не нужен спортзал: лестницы там заменяют тренажеры,-- и квартира в Петербурге, на Мойке. Там я провожу половину жизни, а вторую половину -- в бесчисленных отелях по всему миру. Н.Щ.: Как вам удается перестраиваться с одного ритма жизни на другой? И.Н.: Переезды из страны в страну выработали особую гибкость. В понедельник я могу завтракать в Сан-Франциско с вечно улыбающимися американцами, в среду обедать с аккуратными в выражении чувств европейцами, а в субботу чаевничать с русскими и слушать об их бесконечных проблемах. Я человек искренний, близко к сердцу принимаю чужие переживания. В России день непредсказуем, несется кубарем, сплошная импровизация, в Швейцарии, напротив, я точно знаю, с кем, во сколько и где буду обедать через полгода. Такая жизнь по мне, я сторонница постоянной смены ощущений. Н.Щ.: Иностранные мужчины ждут от русской женщины постоянного присутствия у домашнего очага и вкусных обедов. Вряд ли вы отвечаете этим требованиям. И.Н.: Михаэль прекрасно понимает, что я особенный экземпляр. Его отношение ко мне очень трепетное -- это смесь страха за меня и гордости. То, что мой муж не россиянин и никогда не будет жить в России, немного грустно, потому что для меня лично жизнь в России очень органична. Ведь постоянные переезды между странами отнимают много энергии, но мне приятно, что в Швейцарии меня называют культурным послом России. Михаэль благодарен мне за то, что через меня узнал и полюбил прекрасную страну. А что до обедов... Когда есть время, я с удовольствием балую мужа и дочку вкусностями собственного приготовления. Н.Щ.: Рождение дочки на вашей музыкальной карьере не сказалось? И.Н.: Последний концерт я давала за шесть недель до рождения Анники, а следующий -- через шесть недель после. В роддом приехала с синтезатором, чтобы не терять времени зря. Аннике сейчас девять лет. Она говорит на четырех языках. Со мной только по-русски, с папой -- только по-немецки, учится в английской школе, плюс в Швейцарии невозможно не знать французский. Я форсирую русскую часть. Она очень любит приезжать в Петербург, и я стараюсь часто брать дочку с собой. Н.Щ.: Бесконечные переезды и эмоциональные перегрузки требуют особых сил. Где вы их берете? И.Н.: Для восстановления сил я уезжаю на Цейлон. Там спокойная и гармоничная атмосфера, все становится на свои места. Мне кажется, что важнее всего для женщины -- внутренняя уверенность в себе. Красота, по-моему, вещь не уходящая, а, напротив, приходящая. Она определяется не годами и количеством косметических процедур, а внутренним содержанием. Н.Щ.: Как выглядит жизнь светской дамы в благословенной Швейцарии? И.Н.: Сейчас мой муж -- директор крупнейшего международного фестиваля в Люцерне, который в общей сложности длится примерно два месяца. И все эти шестьдесят дней я живу как хозяйка фестиваля, его первая леди. Очень непростое, между прочим, занятие. Н.Щ.: Неужели? И.Н.: Уверяю вас, у любой другой женщины крыша поехала бы от такой ответственности и такого числа знаменитостей. Фестиваль -- очень престижное мероприятие, на него съезжается мировой экономический бомонд. Я должна знать по именам всех высокопоставленных господ, президентов банков, их жен, виртуозно владеть всеми тонкостями этикета, выглядеть прекрасно, всем уделять время. За всей этой светскостью надо еще не упустить суть: общение помогает решать серьезную задачу -- сближать культуры. Н.Щ.: Мне говорили, что вы являетесь создателем трех благотворительных фондов? И.Н.: Да, один работает в Петербурге, другой в Швейцарии, третий -- в Австрии. Но все они так или иначе связаны с Россией. В 1995 году я основала фонд "Музыкальный Олимп" и организовала в Петербурге одноименный фестиваль классической музыки. Ему нет аналогов в мире: мы приглашаем молодых исполнителей -- победителей международных конкурсов. С каждым годом фестиваль набирает обороты, к нему огромный интерес у западной прессы. За пять лет существования в нем участвовало около ста тридцати музыкантов из двадцати стран. С 1997 года в Цюрихе работает благотворительный фонд поддержки музыкальной школы при Санкт-Петербургской консерватории. Фонд приобретает для школы музыкальные инструменты, дает возможность талантливым ребятам участвовать в международных конкурсах и мастер-классах. В 2000 году в Вене создан фонд для возрождения знаменитого концертного зала "Вокзал" в Павловске, где в свое время выступал (и после этого прославился) Иоганн Штраус. Н.Щ.: Три фонда, один фестиваль -- не много ли? И.Н.: Люблю жить в состоянии стресса -- это улучшает работоспособность. Я еще и учусь. В Московском международном университете получаю степень МВА по специальности "арт-менеджмент". Учебники по микро- и макроэкономике для меня интереснее детективов. Наконец, последний мой проект -- светские балы в Петербурге. Когда я их только затевала, мне в один голос все говорили: "Ты с ума сошла, сейчас не до балов!" Но чем больше я встречаю сопротивления, тем крепче во мне желание добиться своего. Воодушевленная несбыточной, на первый взгляд, идеей, я отправилась за поддержкой к мэру Вены -- и он стал моим союзником. Н.Щ.: Имя супруга вам помогло? И.Н.: Нет, я представлялась под своей девичьей фамилией, чтобы в случае неудачи не бросить тень на мужа. Мне удалось убедить деловые и политические круги Вены в необходимости проведения балов в Санкт-Петербурге. Уже два года во время "Музыкального Олимпа" мы даем бал. В этом году праздник был устроен во Дворце Екатерины Великой в Царском селе, где некогда давали балы императоры. Бал обязан быть изысканным во всем -- от сервировки стола до нарядов гостей. За этот революционный век наша страна, помимо прочих потерь, лишилась еще и генерации светских людей. Надеюсь, наш бал поможет хотя бы частично это положение исправить. Н.Щ.: И что, наша деловая и культурная элита польку танцевала? И.Н.: И еще с каким удовольствием! Н.Щ.: Как ваш супруг относится к тому, что ему приходится меняться с вами местами на мероприятиях, которые проходят под вашим именем? И.Н.: Замечательно! Нас называют "фестивальная парочка".НАТАЛЬЯ ЩЕРБАНЕНКО
Загрузка...
