Ямная культу́ра (точнее - Древнеямная культурно-историческая общность) - археологическая культура эпохи позднего медного века - раннего бронзового века (3600-2300 до н. э.). Занимала территорию от Южного Приуралья на востоке до Днестра на западе, от Предкавказья на юге до Среднего Поволжья на севере. Ямная культура была преимущественно кочевой, с элементами земледелия вблизи рек и на некоторых городищах.
Характерной чертой ямной культуры является захоронение умерших в ямах под курганами в положении лёжа на спине, с согнутыми коленями. Тела посыпались охрой. Захоронения в курганах были множественными, и зачастую производились в разное время. Обнаружены также захоронения животных (коровы, свиньи, овцы, козы и лошади), что характерно для индоевропейцев.
Ямная культура берёт начало от хвалынской культуры в среднем течении Волги и от среднестоговской культуры в среднем течении Днепра, а также ее генетически связывают с культурой воронковидных кубков. Ямная культура сменяется полтавкинской. На западе ямную культуру сменяет катакомбная культура. На востоке - андроновская и срубная культуры.
Самые ранние находки в Восточной Европе остатков четырёхколёсных повозок обнаружены в подкурганных погребениях ямной культуры (например, «Сторожевая могила» на территории Днепропетровска, могильник у с. Ясски в Одесской обл., Шумаевский могильник в Оренбуржье и т.д.). С этой же культурой связывают курганы Мергелевой гряды в Луганской области со следами человеческих жертвоприношений.
В развитии ямной культуры выделяют три периода.
Первый (ранний) этап (1-я половина - середина 3-го тыс. до н.э.)
На всей территории ямной культуры распространены однообразные захоронения с лежащими на спине и посыпанными охрой скелетами, ориентированными головой на восток, остродонные и круглодонные сосуды с высоким горлышком, резным, накольчатым и штампованным орнаментом, украшения из раковин и кости, каменные изделия (в том числе зооморфные "скипетры") при почти полном отсутствии металла. Поселения - временные стоянки скотоводов. Уже на раннем этапе отдельные группы племён ямной культуры вторгаются в Подунавье и на Балканский полуостров.
Второй этап (3-я - начало 4-ой четверти 3-го тыс до н.э.)
Возникают локальные варианты. В причерноморских степях вместе с признаками раннего этапа появляются захоронения на боку с ориентированием головой на запад, яйцеподобные посудины с низким горлом, плоскодонные горшки, шнуровой орнамент, медные изделия (ножи, шила). На западе отдельные племена ямной культуры переходят к осёдлости и создают постоянные поселения (Михайловское поселение, Скала Каменоломня и другие на Нижнем Днепре).
Третий этап (кон. 3-го - нач. 2-ого тыс. до н.э.)
Локальные отличия нарастают: архаичные обрядовые признаки и инвентарь сохраняются только в Волжско-Уральском варианте. Западнее расширены захоронения со скелетами, не всегда покрытыми охрой, с нестойким ориентированием по сторонам света, ямы с уступами, бескурганные могильники, плоскодонная керамика. Появляются крупные медные изделия (клиновидные топоры, проушные молоты) и специфичные комплексы костяных украшений с молоткоподобными шпильками, повозки со сплошными колёсами. До конца третьего этапа рост локальных особенностей и распространение новых культур (преимущественно катакомбной культуры) привели к исчезновению ямной культуры.
Афанасьевская культура.
Афана́сьевская культу́ра - южносибирская археологическая культура бронзового века(III-II тысячелетия до н. э.). Название культура получила от Афанасьевской горы (близ с. Батени вХакасии), где в 1920 году был исследован первый могильник этой культуры.
Афанасьевская культура изучена главным образом по курганам, а также по небольшим поселениям, которых пока найдено мало. В могилах часто находятся костяки мужчин вместе со скелетами одной или нескольких женщин и детей. Одиночные погребения обычно женские.
Афанасьевские погребения в Минусинских степях представляют собой ямы, в которые вставлены деревянные срубы, перекрытые бревнами или каменными плитами. Над всем этим насыпали курган. Жилища афанасьевцев - полуземлянки с бревенчатым потолком, но вероятны и бревенчатые дома, о чем говорит умение рубить срубы для могильных ям.
Медь использовалась для украшений, игл, шильев, небольших ножей. Афанасьевские мастера еще не знали литья, медные предметы обрабатывались ковкой. Керамика афанасьевской культуры разнообразна по размерам и форме. Преобладали высокие остродонные сосуды с елочным орнаментом. Узор наносился затупленной палочкой или гребенчатым штампом. Хозяйство афанасьевцев было комплексным. Наряду с традиционными для неолитической Сибири сетевым рыболовством и охотой, получили развитие скотоводство и в меньшей степени земледелие. Находки костей домашних животных в могилах и культурном слое поселений свидетельствуют, что афанасьевцы разводили коров, лошадей, овец. Комплексное хозяйство позволило им жить оседло, в постоянных жилищах.
Несмотря на наличие металлических украшений, орудия были каменными. Посуду делали из глины и дерева. Глиняная посуда разнообразная. В основном, это яйцевидные горшки емкостью от 1,5 до 3 литров. Горшки зарывали в землю, и пища варилась жаром костра. Среди сосудов встречаются и большие, емкостью до 200 литров. Покойников хоронили в курганах. Афанасьевские памятники представлены могильниками и поселениями Балыктуюль, Ело, Кара-Тенеш, Теньга, Большой Толгоек, Арагол, Курота и др. Разводили лошадей и коров.
АРИАНАМ ВАЙДШЬЯ
Арианам Вайшья (Арийский простор) - согласно "Авесте", степная полоса от Дуная и до Алтая.9 тыс. лет до н. э. выделение индоевропейского языка из бореального языка. Культуры: МАГЛЕМОЗЕ. ЯНИСЛАВИЦКАЯ КУЛЬТУРА.
1. Трипольско-ямная языковая общность - XXX - XIII вв. до н.э.
Трипольские племена входили в число языковых предков (субстрат) славян – древнейшую юго-восточную зону индоевропейского единства – языковую общность, определяемую лингвистами, в составе которой находились и предки индоиранцев и славян.
Часть Ямной культуры мигрировала далеко на восток – на Южный Урал. Именно там через некоторое время появилось новое важное ядро носителей гаплогруппы R1a, сыгравшее в дальнейшем немалую роль в судьбу Индии и Ирана. Эта ветка разбилась на две, одна из которых свернула восточнее (на Алтай), поскольку в приалтайских степях также находят похожие памятники 3-го тыс. до н.э. (Афанасьевская культура).
2. Тохарская языковая общность - XXV в. до н. э. - XIII в. н.э.
Часть «восточных иранцев» (прототохары ) ушла ещё дальше на восток, в степи Южной Сибири – в древнекитайских хрониках это индоевропейское население было известно под именем «динлины». Часть «динлинов» смешалась с местным протомонгольским населением, и на границе двух рас (европеоидов и монголоидов) сформировалась новая алтайская или тюрская подраса - китайцам древнейшие тюрки были известны под именем «хунну». См. Тохары .
Группа французских генетиков на материале ДНК, извлеченной из костных остатков андроновцев, карасукцев, тагарцев и таштыкцев, изучили шесть генов, ответственных за пигментацию глаз и волос. Оказалось, что большинство исследованных древних жителей Южной Сибири (15 из 23, т.е. 65 %) имело светлые или смешанные оттенки глаз, а 8 из 12 (67 %) – светлые или русые волосы. Если добавить, что такие же волосы были у жителей долины р. Тарим эпохи бронзы – вероятных предков тохаров (их тела прекрасно сохранились благодаря естественной мумификации ), а депигментация у современного населения Южной Сибири и Казахстана имеет явно дорусское происхождение, то вывод однозначен. Главный очаг европеоидных миграций в глубь Азии находился не на Ближнем Востоке, а в областях, лежащих севернее и затронутых процессом депигментации. Почти 80 лет назад этот вывод был сделан Г.Ф. Дебецом на основании сопоставления краниологических данных о тагарцах со сведениями китайских источников. Несомненно, продвижение скотоводов-индоевропейцев на восток происходило преимущественно вдоль степной полосы, причем этот процесс продолжался, по археологическим данным, на протяжении всего III тыс. до н.э. [Мерперт, 1982, с. 322–330; Семенов, 1993]. Но где был исходный пункт? В припонтийских степях? На
территории зарубежной Европы?
Источник: http://www.archaeology.ru/Download/Kozintzev/2009.zip
Когда арийцы пришли в Сибирь и на Алтай, они принесли с собой и древнюю память о Солнцебоге Коло, присвоив его и новым местам.
На Русском Севере известны две реки с одинаковым названием и корнем - Колва: в Пермской области - приток Вишеры и в Ненецком автономном округе - приток Усы. А в Баренцевом море хорошо известен остров Колгуев. Название с этим корнем распространены повсюду: древнее городище Кола-Уры на Урале в Прикамье... Колыванский (Колыван - старейший былинный богатырь, отец Святогора, а Святогор жил в Антильских и Кавказских горах близ Арарата) хребет и город Колывань известны на Алтае.
На Урале, по все¬му протяжению горной гряды и предгорий, чрезвычайно богатая арийская топонимика. Например, "Урал" многими народами произ¬носится как "Орал", и это название не только горного массива, но и одной из крупнейших рек региона. Более того, на Южном Урале есть речка Орь, на берегах которой стоит город Орск. Исторические данные и топонимика совпадают тем самым с именем легендарного прародителя арийцев Оря (Ария). Арии (или древнейшие индо-иранцы) начали функционировать под своим собственным именем только тогда, когда они уже отделились от предков хетто-лувийцев, иллирийцев, праэллинов, балто-славян, албано-фракийцев, армяно-фригийцев, прагерманцев и других древних подразделений индоевропейской языковой семьи.
Само название "арийцы" происходят от санскр. aryja, т.е. верный, благородный (отсюда арабское понятие "неверный"). В Персии слово трансформировалось в airja и arija, откуда появилось Airjana-Иран, т.е. страна благородных, страна ариев. Слово "благородный" арийцами применялось исключительно для обозначения "своих" и означало полноправных людей, в отличие от покоренных народов или просто соседей.
Пазырыкская культура
Пазырыкская культура - археологическая культура железного века (VI-III вв. до н. э.), причисляемая к «скифскому кругу», основные находки предметов которой были сделаны в Горном Алтае. Носители этой культуры обитали на смежных территориях Казахстана, Республики Алтай и Монголии.Выявлена в 1865 году В.В. Радловым при раскопках Берельского и Катандинского курганов. Свое название культура получила по памятнику в урочище Пазырык Улаганского района, где экспедицией академика С.И. Руденко были в 1929 году раскопаны усыпальницы племенной знати (англ.).
Основным занятием населения было кочевое скотоводство.
Знатных людей хоронили в деревянных срубах. Знатные пазырыкцы носили шёлковые рубахи, имевшие один покрой как для мужчин, так и для женщин, в погребениях же рядовых членов общества рубах обнаружено не было. Мужским элементом одежды были штаны, тогда как женщины носили трёхцветные юбки. Общей деталью гардероба для женщин и мужчин пазырыкцев были войлочные чулки, которые были удобны для верховой езды. Так же пазырыкцы носили меховые шубы, зачастую, выполненные мехом и вовнутрь, и наружу. Такие шубы имели войлочные аппликации-украшения, а также украшались ценными мехами, выкрашенными в синий цвет.
Предположительно пазырыкская культура - продукт развития афанасьевской культуры.
В антропологическом составе населения пазырыкской культуры выявляются три базовых компонента (долихокранный европеоидный с высоким и широким лицом, брахикранный монголоидный с невысоким лицом и мезодолихокранный монголоидный с высоким лицом).
Вместе с родственными племенами тагарской культуры подверглись атакам прото-хунну.
В силу климатических условий в захоронениях прекрасно сохранились мумии. На их кожу нанесена сложная татуировка - это наиболее древние уцелевшие образцы татуировки в мире. Кроме того, в отдельных курганах сохранились погребальная повозка высотой в три метра, многочисленные реалистичные фигурки зверей и птиц (в том числе из войлока), образцы текстилей, включая древнейший в мире ковёр. Находки руденковских экспедиций, большинство из которых датируется V в. до н. э., экспонируются в Государственном Эрмитаже.
Древнейший из обнаруженных ворсовых ковров - Пазырыкский ковёр (около V в. до н. э.). Государственный Эрмитаж, Санкт-Петербург, Россия
Несмотря на неодобрительное отношение местного населения, исследования пазырыкских курганов не прекратились и с распадом СССР. Время от времени учёные находят и мумифицированные тела. В российской и зарубежной прессе широко освещалось обнаружение в 1993 году так называемой «принцессы Укока».
Один представитель пазырыкской культуры из Республики Алтай оказался обладателем Y- хромосомной гаплогруппы R1a1. Представители пазырыкцев из Монголии и Республики Алтай оказались обладателями митохондриальных гаплогрупп F2a, D, A, C, G2, HV2, HV6, J, K, T1, U5, U5a1.
В Семиречье явился странник, который рассказал о далёких землях, где "никто не умирает". Сей странник рассказал о долинах близ Алатырь-горы (Эльбруса) на Северном Кавказе, где стояли величественные храмы Солнца, где был волшебный Белый Царь-город (Cap-град), в коем правили потомки Яруны и Богумира.
И тогда арийские роды, ведомые Арием Оседнем и Русом, двинулись на поиски сего благословенного места, "где течёт молоко и мёд".
В III веке до н.э., примерно через сто лет после походов Александра Македонского, скифы двинулись на юг и подчинили себе значительную часть Ирана. Арийские элементы здесь всегда преобладали над греческими, и скифская династия Аршакидов усилили их, подчёркивая свою связь с иранским домом Ахеменидов, задолго до походов Александра Великого создавшего огромную, хотя и непрочную державу - Персию. Их многочисленные племена населяли Азию до Алтая (см. Асгард. Парфянское Царство.).
О Славене и брате его Скифе упоминает Иоакимовская летопись, о содержании которой мы можем судить по пересказу Татищева:
"Славен с братом Скифом, имея войны многие на востоке идоша к западу, многи земли о Чёрном мори и на Дунае себе покориша... И от старшего брата прозвашася славяне..."
В Асгарде сошлись явившиеся из Семиречья потомки Трояна - князи Сам, Зарян и Рус с родами русов и северян, а также ясуни Велеса, среди которых был наиболее славен князь Усень, наследник престола Асгарда. Усень был сыном великого мудреца Брага сына Велеса (его до сего времени почитают славяне осенью в дни Усеня-Таусеня).
Роды Руса в Асгарде соединились с родами и войсками Одина. Войны удалось избежать, ибо на стороне Асгарда выступил сам Велес, он склонил к союзу все племена, жившие на священной Pa-реке (Волге) в стране Асланде.
Рус признал Велеса-Одина владыкой всей Арийской земли. Рус склонился перед потомком бога Солнца.
Из Асгарда русы и ясуни стали совершать походы вглубь Кавказа и в Европу.
Главной целью Руса и асов Усеня было - достигнуть горы Эльбрус, великого храма Солнца. То есть дойти до великого Cap-града, что близ Эльбруса в долине реки Алатырской.
Роды Ария положили начало родам белояров, новояров и белогоров; роды Асеня положили начало родам берендеев, а роды Руса родам черноморских русов.
1800 - 1600 гг. до н.э. Средний Дон (Воронежской обл.), Южн. Приуралье, респ. Марий Эл, Чувашия, Башкортостан.
2300 - 1000 гг. до н. э. Южный Урал.
.
.
Афанасьевская культура.
Харапская цивилизация и Арии.
Copyright © 2015 Любовь безусловная
Во второй половине III тыс. до н. э. в жизни древних племен, населявших южные районы Сибири, Алтай и Минусинскую котловину, произошли большие прогрессивные перемены. Племена Саяно-Алтая впервые ввели в употребление металлические орудия и впервые сделали скотоводство постоянной отраслью своего хозяйства. В этом отношении они были передовыми по сравнению с их соседями, обитавшими в лесных областях Средней Сибири. В горной стране Саяно-Алтая, богатой легко обнаруживаемыми в естественных обнажениях месторождениями медных руд, древние племена раньше смогли прийти к открытию металла и развитию производства медных орудий. В степных же районах, всюду перемежающихся с лесами, им было легче перейти к хозяйственному освоению приручаемых животных, к постепенному развитию скотоводства. В свою очередь переход прежних охотников к разведению домашних животных и добыче металла был стимулом для сдвигов в их общественной жизни, в социальном строе.
Эти новые черты общественного развития отражены в самых древних в Южной Сибири памятниках эпохи металла, которые получили по первым находкам наименование афанасьевских, а период в истории древних племен Саяно-Алтая, к которому относятся эти находки, называется периодом афанасьевской культуры. 1
Памятники афанасьевской культуры в минусинских степях несколько отличаются от памятников Алтая. Очевидно, эти две области были населены разными племенными группами с одинаковой в общих чертах культурой, но эти группы различались между собой некоторыми обычаями и другими этнографическими особенностями.
В минусинских степях афанасьевские могильники известны в 18 пунктах, и 14 из них раскопаны полностью или наполовину. В общей сложности раскопано более 200 могил. На Алтае же, где памятники афанасьевской культуры известны по раскопкам В. В. Радлова еще с 1865 г., до сих пор исследованы лишь три могильника из девяти известных. 2 Между афанасьевскими памятниками Алтая и Енисея много общего, а различия незначительны. Это позволяет имеющиеся в нашем распоряжении сведения о минусинских племенах данной культуры, лучше изученных, распространить и на алтайскую группу племен.
Еще недавно считалось, что афанасьевцы жили только по берегам крупных рек. Однако сейчас их кладбища обнаружены и в глубинных районах степей. Эти погребальные сооружения в настоящее время имеют вид либо небольших земляных курганов с выложенными на них каменными кольцами, либо круглых, сплошь выложенных камнями площадок, либо круглых оградок, иногда заметных на поверхности лишь по нескольким торчащим из земли камням. Но нынешний вид памятников - результат их разрушения в течение прошедших 4 тыс. лет. Раскопками устанавливается полное единообразие и в их устройстве.
1 С. А. Теплоухов. Древние погребения в Минусинском крае. Сб. Музея антропологии и этнографии, вып. II-III, 1927, стр. 62-77.
2 С. В. Киселев. Древняя история Южной Сибири. М., 1950, стр. 42-43.
Первоначально все они представляли собой круглую ограду, стенки которой были сложены из плитняка или просто из дикого камня или врытых вертикально плит. Первоначальная высота оград доходила до 1 м. Ограды разного диаметра, от 5 до 16 м. В центре ограды находились обычно одна или две могилы,
1 - срубная, 2 - культуры андроновского времени, 3 - культуры карасукского времени, 4 - глазковская, 5 - якутская, 6 - культура плиточных могил (саянтуйская), 7 - сидеминская, 8 - направление культурных связей
в редких случаях три, форма их была квадратной или близкой к квадрату, размеры - 2.5 X 5 или 3 X 3 м, ориентированы по направлению с юго-запада на северо-восток. По бортам могильных ям часто сохраняются остатки продольно положенных бревен. Могилы, следовательно, были покрыты бревенчатым накатом. Поверх этого наката устраивался небольшой земляной холм, поверхность которого иногда обкладывалась плитами. Помимо этих основных могил, в той же ограде помещались дополнительные могилы, иногда по нескольку в одной ограде. Их устраивали в узком промежутке между холмом основной могилы и стенкой ограды. Это были небольшие могилы, в которых погребено по одному человеку (преимущественно дети). Ориентировка таких могил различна, она зависела от того, в какой части ограды они помещались. Сами могилы представляли собой простую яму с земляными, ничем не укрепленными стенами. Только в некоторых очень редких случаях стенки ямы укреплялись вертикально поставленными плитами или бревенчатым срубом в один-три венца.
В основных квадратных могилах погребено обычно по нескольку человек - от трех до восьми. Погребенные лежат либо на спине с согнутыми в коленях ногами, либо на боку в скорченном положении. Это объясняется тем, что умерших на время похоронных обрядов усаживали на какое-то сиденье или прямо на землю на корточки. Окоченевших
в таком положении покойников клали в могилу на бок, а иногда на спину. Погребенных укладывали в южной (точнее, в юго-восточной) половине могилы, а в северной половине помещались сопровождавшие их вещи. Как правило, хоронили умерших головой на юго-запад или запад, но если в могиле было погребено несколько человек, то часть из них приходилось укладывать и в других положениях. Также и в дополнительных могилах у стены ограды ориентировка погребенных была различна.
От положенных с умершими вещей сохранилось немногое. Это прежде всего посуда. Деревянная и глиняная посуда с пищей ставилась в ногах или в голове погребенного в индивидуальных могилах и в северной половине - в коллективных могилах. Деревянная посуда не сохранилась, но о ней можно судить по сохранившимся медным оковкам с остатками пищи. Около костей погребенных находятся костяные, каменные, медные и даже серебряные и золотые украшения. В могилах встречены каменные топоры, песты, терочки, колотушки. Среди костей человека найдены каменные наконечники стрел, оставшиеся, по-видимому, невынутыми из ран. Специально стрел в могилы не клали.
В отличие от минусинских памятников на Алтае в каждом кургане находится обычно только по одной могиле, а в ней по одному человеку. В редких случаях в кургане бывает две могилы, расположенные рядом. В четырех могилах было погребено по два человека. В могильнике Курота вокруг могил были сооружены каменные и деревянные ограды. Кости погребенных обычно сильно окрашены красной охрой.
Первым важным культурным приобретением афанасьевских племен было, как уже указывалось, овладение металлом. В их быту еще широко продолжают употребляться каменные орудия - топоры, песты, наконечники дротиков и стрел. У них еще нет металлических орудий, которые могли бы заменить собой каменные топоры и копья, и им неизвестна техника литья. Но металл уже используется для украшений (серег, браслетов), для оковок и починки деревянных сосудов, а также для игл, шильев и небольших ножичков. Причем металлические изделия изготовляются как из меди, так и из золота (Афанасьева гора), серебра (Моисенка, Карасук III) и даже из железа. На руке одной пожилой женщины в могильнике под Афанасьевой горой (1964 г.) оказались остатки браслета, сшитого из какого-то мягкого материала и окантованного железными обоймицами. Спектральный анализ показал, что состав железа близок к метеоритному. Эти находки доказывают принадлежность афанасьевской культуры к энеолиту, ко времени, когда человек знакомится сразу с несколькими металлами и добывает некоторые из них, очевидно в самородном виде. Человек еще не знает, возможно, полезных свойств металла, обрабатывает его преимущественно ковкой и использует не для изготовления основных орудий, а для украшений и бытовых нужд.
Вторым важнейшим культурным приобретением афанасьевцев был переход от охоты, рыболовства и собирательства к скотоводству и земледелию. Об этом свидетельствуют остатки мясной пищи, положенной в могилы рядом с посудой. Среди костей домашних животных здесь встречены кости барана (Афанасьева гора, Карасук III, Черновая VI, Усть-Куюм и др.), коровы (Тесь I, Подсуханика, Бельтыры и др.), лошади (Афанасьева гора). Значит, афанасьевцы уже разводили все основные виды домашнего скота. Однако в качестве пищи погребенным клали также часто и мясо Диких животных: дикого быка, бурундука, лисицы (Афанасьева гора), зубра (Карасук III). Следовательно, охота у афанасьевцев имела такое же значение, как и скотоводство, которое еще не могло полностью удовлетворить потребности людей. Это был один из начальных этапов скотоводства.
О занятии афанасьевцев земледелием прямых данных нет. Однако его зачатки, вероятно, уже были, поскольку оно всегда развивается с ранней формой скотоводства. Вполне возможно, что афанасьевские каменные песты и колотушки служили для растирания злаков.
Таким образом, древние племена Южной Сибири в эпоху энеолита имели смешанное хозяйство, в котором наряду с его новыми формами, скотоводством и земледелием, продолжали сохраняться охота и рыболовство. О последнем говорят кости и чешуя рыбы.
Хорошо развито было у афанасьевцев и домашнее производство. Прежде всего гончарное. Посуда делалась из глины и дерева. О формах деревянной посуды мы судить не можем. Но судя по остаткам обоймочек и медных пластинок, идущих на ее починку, она широко бытовала наряду с глиняной.
Глиняная посуда разнообразна. Большая ее часть состоит из яйцевидных горшков, емкостью от 1.5 до 3 л. Она была рассчитана на небольшую семью. Ее форма не случайна. Горшки, по-видимому, зарывались в землю, и пища варилась жаром костра. Много и круглодонных сосудов, шарообразных или реповидных. Среди них встречаются очень крупные, емкостью до 200 л. Они поставлены в могилы людям старческого возраста. Бывают и очень маленькие остродонные сосудики, высотой 7-8 см. Последние всегда сопровождают детские погребения. Вряд ли можно предполагать у афанасьевцев наличие индивидуальной посуды. Эти сосудики, вероятно, изготовлялись специально для погребения. Среди всех форм посуды выделяются вазочки на поддоне. Их часто в литературе называют светильнями или курильницами. Однако их назначение пока неясно.
В целом вся посуда примитивна, тесто пористое, быстро крошится, в изломе черное, слабо обожженное. Лепили горшки следующим образом: раскатывали отдельные ленты - жгуты, их сушили, а затем скрепляли друг с другом. Окончательную форму придавали руками. Такое изготовление каждого сосуда занимало длительное время. Стенки сосудов заглаживали зубчатой пластинкой. Обжигали сосуды на костре, а перед обжигом покрывали орнаментом: остродонные - сплошь, круглодонные - как сплошь, так и до половины туловища. Гладкие сосуды встречаются редко. Орнамент простой: имитация плетенки, состоящей из черточек, гребенки, елочки. По-видимому, в сосудах варили овощи или мясо.
Керамика алтайского варианта афанасьевской культуры отличается более высокими и прямыми, чем на Енисее, шейками сосудов. Кроме того, на Алтае есть сосуды шаровидные, плоскодонные и один баночный.
Афанасьевцы имели и другие отрасли домашнего хозяйства. Существовали резьба по дереву и кости, прядение, выделка кожи. Все это подтверждается находками.
Жили афанасьевцы в небольших поселках, состоявших, судя по конструкции могил, из двух видов жилищ - землянок и срубов. Возможно, около поселков для посевных участков или скота они строили ограды, что нашло отражение в форме надмогильных сооружений.
О величине поселков можно судить по количеству погребенных на их кладбище людей. Все афанасьевские могильники невелики и содержат приблизительно одинаковое число умерших. В самых больших из них под Афанасьевой горой и на р. Карасуке похоронено: в первом - 67, во втором - 58 взрослых и детей. Если допустить, что кладбища были действующими в течение 100 лет, т. е. на протяжении трех поколений, то жителей в поселках было приблизительно 19 и 22 чел., что составляло -4 или 4-5 семей. Если кладбища были действующими в течение 50 лет, на протяжении полутора поколений, то жителей в поселках должно было быть примерно 38 и 44 чел., т. е. 6-10 и 8-11 семей. Такие небольшие поселки характерны для охотничьих и скотоводческих племен.
Об общественном строе афанасьевских племен можно судить также по их погребальным памятникам. В них нет никаких признаков имущественного неравенства или сколько-нибудь зависимого положения мужчин или женщин. Парные погребения встречаются реже, чем погребения индивидуальные или групповые. Причем парные погребения мужчины с женщиной редки; чаще встречаются могилы, где лежат две женщины, или двое мужчин, или два ребенка. Поэтому нет оснований говорить об обычае хоронить женщину с мужем и видеть в этом проявление патрилокального брака.
Равенство членов родового поселка отражено в больших коллективных могилах, встречающихся на каждом кладбище. В них похоронено до 8 чел. Среди погребенных нет людей, выделяющихся своим положением в могиле или богатством сопровождавшего их инвентаря. Наоборот, в ряде случаев, в этих могилах все скелеты лежат в южной половине, а вся посуда с пищей и прочие вещи стоят в ее северной части. Иными словами, пища ставилась для всех и одновременно. Значит, эти большие коллективные могилы нельзя считать усыпальницами каких-то особых лиц с несколькими сопровождающими их подчиненными или членами семьи. Это, по-видимому, могилы типа братских, куда хоронили одновременно несколько умерших. Интересно отметить, что в могилах под Афанасьевой горой похоронены либо одни женщины, либо одни мужчины. Однако на других кладбищах этого не наблюдается.
Одна из причин единовременного погребения большого числа людей стала ясна при раскопках могильника Карасука III. В одной из его групповых могил, помимо двух полных скелетов, лежали черепа и кости еще трех людей, сложенные отдельными кучками. У всех скелетов недоставало многих мелких костей, а на тазовых костях, лопатках и ребрах сохранились следы клыков собаки или волка. Для всех погребенных вдоль одной из стен могилы были поставлены сосуды. Надо полагать, что тела трех скелетов находились первоначально где-то в другом месте и, когда от них остались одни голые кости, положены в эту могилу. А это значит, что у афанасьевцев были могилы временные и постоянные, очевидно зимние и летние. В условиях зимы было трудно деревянными лопатами рыть глубокие просторные ямы. Умерших до весны где-то прятали. А весной хоронили всех вместе. В афанасьевских могильниках хотя и редко, но встречаются погребения в почвенном слое. Это, возможно, один из вариантов зимних захоронений, когда умершего хоронили на поверхности земли. Другая причина единовременных погребений может объясняться эпидемиями, периодически охватывавшими поселки и уносившими многих жителей.
Какие-то различия, но не имущественные, между жителями все же были. В частности, только в могилы, где захоронены пожилые и старые люди, положены большие глиняные корчаги, служившие, вероятно, для каких-то общих трапез.
В афанасьевское время, как, видимо, вообще в первобытном обществе, в связи с тяжелыми условиями жизни и плохим питанием была большая смертность детей. Судя по полностью раскопанным могильникам, количество умерших детей составляло половину всех погребенных (Черновая VI, Карасук III, Малые Копёны).
Детей хоронили так же, как взрослых, особого обряда для них не было. Хоронили со взрослыми или выкапывали им могилы внутри той же ограды, где лежали их родственники. В ряде могильников детей нет, и здесь нужно предполагать существование особых детских кладбищ.
Погребальные сооружения в виде круга и ориентировка погребенных головой на запад или юго-запад, очевидно, связаны с культом солнца. В могилах часто встречаются куски охры. Охра сохранилась на костях
многих скелетов. Она могла связываться с представлениями об огне а также о крови, которая символизировала жизнь. Афанасьевны могли также раскрашивать свое тело охрой, как это делали последующие окуневские племена, с какими-то магическими целями. Для растирания охры могли служить терочки и вазочки-курильницы (последние, может быть применялись для ароматического окуривания и одурманивания) Следы охры есть на сосудах и почти всегда на этих вазочках. Может быть краска должна была защищать посуду от порчи, а человека от болезни дурного глаза и т. п. На существование магии указывают амулеты и другие украшения из просверленных клыков хищных животных и когтей медведя.
Что касается происхождения афанасьевской культуры и афанасьевских племен, то существенно, что к востоку от Саян на протяжении многих веков развивалась культура прибайкальского неолитического типа, во всем отличная от афанасьевской культуры. И в антропологическом отношении племена Восточной Сибири принадлежали другому расовому типу. Это были монголоиды.
Афанасьевское же население характеризовалось ярко выраженным европеоидным типом. Культура афанасьевских племен тоже не находит аналогии на востоке. На западе же можно видеть определенные черты сходства ее с ямной и частично катакомбной культурами степей Причерноморья и с заман-бабинской культурой Средней Азии. Афанасьевские племена на Енисее представляют собой, таким образом, крайнюю восточную ветвь европеоидных племен Евразии. Племена эти объединялись сходным хозяйством - зачатками скотоводства, земледелия и металлургии, а также, очевидно, происхождением, о чем свидетельствует и единство антропологического типа.
ОКУНЕВСКАЯ КУЛЬТУРА И ЕЕ СОСЕДИ НА ОБИ
В начале II тыс. культурный облик Минусинской котловины резко изменяется. На смену афанасьевской культуре приходит окуневская, получившая свое название по месту раскопок первого кургана у Окунева улуса на юге Хакассии.
Богатая и самобытная окуневская культура выявлена совсем недавно. Впервые памятники этого типа были выделены в особый окуневский этап М. Н. Комаровой, которая считала их раннеандроновскими. 3 Однако после раскопок могильника на речке Черновой стало совершенно ясно, что окуневские памятники принадлежат особой культуре. Она младше афанасьевской и старше андроновской культуры. Об этом свидетельствуют впускные окуневские могилы, обнаруженные в афанасьевских могильных оградах. Окуневские могилы перекрывают в некоторых случаях более древние афанасьевские. 4 Андроновские же памятники, представленные на Енисее федоровским этапом, датируются второй половиной II тыс. До н. э., так что для окуневской культуры, учитывая многочисленность ее памятников, необходимо отвести начало II тыс. до н. э.
Изменение культуры в минусинских степях произошло на этот раз не за счет внутренних процессов, свойственных каждой культуре, а в результате смены населения. Как свидетельствуют данные антропологии,
3 М. Н Комарова. Погребения Окунева улуса. «Советская археология», т. IX, 1947, стр. 47.
4 Г. А. Максименков. Окуневская культура в Южной Сибири. Сб. «Новое в советской археологии», М., 1965, стр. 168-174; Э. Б. Вадецкая. Изображения зверя - божества из Хакассии. Там же, стр. 174-176.
в минусинских степях появились новые люди, отличавшиеся от афанасьевцев существенными признаками. 5
В строении их черепов ясно проступают монголоидные черты. Эти люди не могли произойти от афанасьевцев. Они пришли откуда-то из других мест. С их приходом в минусинских степях появились новые, отличавшиеся от афанасьевских своеобразные памятники. Конструкции могильных сооружений, обряд погребения и весь характер инвентаря не находят себе корней в предшествующей культуре.
Окуневцы оставили свои следы по всей территории минусинских степей. Известные в настоящее время их могильники располагаются по берегам рек, как больших, Енисея и Абакана, так и их притоков, Уйбату, Камыште, Черновой.
Для окуневской культуры характерны квадратные ограды, сделанные из поставленных вертикально аккуратных каменных плит или сложенные из больших бесформенных глыб гранита. Внутри ограды располагаются могилы. Они занимают только юго-западную и западную часть ограды независимо от ее величины, в то время как северная и восточная части совершенно пустые. Могилы - в большинстве случаев каменные ящики небольших размеров, относительно короткие. Дно часто бывает устлано плитами и имеет наклон в сторону ног. Под головой обычно сделана «подушка», это поставленная наклонно плита песчаника или врытая вертикально такая же плита со специально сделанной выбоиной для головы. Погребенные лежат только на спине, с согнутыми в коленях ногами. В могилах бывает разное количество погребенных, от одного до трех. Иногда вместе со взрослыми в одной могиле лежат и дети. В двух могилах с одним скелетом оказались похороненными несколько черепов. В других могилах встречаются иногда скелеты без черепов. В целом в погребальном обряде окуневского времени чувствуется какая-то неустойчивость. Она сказывается в том, что в одних могилах стоят горшки или находится несколько, а иногда и довольно много вещей, в других же вещей не обнаружено.
Живя по берегам больших и малых рек, окуневцы, естественно, не могли пройти мимо их природных богатств. О занятии рыбной ловлей свидетельствуют вырезанные из рога гарпуны и остроги, найденные в могильнике на речке Черновой. В том же могильнике был найден и небольшой рыболовный крючок, сделанный из тонкой медной проволоки с загнутым кончиком и петелькой на другом конце для привязывания лески. Видимо, к рыболовству имеют отношение и длинные кинжалообразные орудия, сделанные из кости, напоминающие иглы для вязания сетей. Эти орудия показывают, что окуневцы ловили рыбу несколькими способами: с помощью остроги, удили и ставили сети.
Вместе с тем находки птичьих клювов, а также трубчатых костей птиц, из которых изготовляли игольники, костяных орудий и каменных наконечников стрел говорят о том, что и охота играла в жизни окуневцев значительную роль.
Основой хозяйственной деятельности окуневцев было, однако, скотоводство. В некоторых могилах на той же речке Черновой, где лежали скелеты подростков, найдено значительное количество астрагалов барана. Это достаточно яркий показатель хозяйственной деятельности окуневцев. Он не позволяет, однако, судить о степени развития скотоводства и о составе стада, так как окуневцы в могилы мяса не клали.
5 В. П. Алексеев. 1) Палеоантропология Алтае-Саянского нагорья эпохи неолита и бронзы. «Труды Института этнографии», новая серия, т. 59, 1961, стр. 207; 2) О брахикранном компоненте в составе населения афанасьевской культуры. «Советская этнография», 1959, № 1, стр. 116.
Но есть косвенные свидетельства, что у окуневцев, кроме овец, был и крупный рогатый скот. На некоторых плитах, служивших стенками ящиков или их покрытиями, часто встречаются различные рисунки нанесенные острым предметом. Среди них первое место принадлежит изображениям быков или коров. Кроме того, в окуневском искусстве широко распространенным является мотив бычьих рогов и ушей.
Так как скотоводство требовало времени и длительных отлучек из дома, то оно с самого начала явилось областью занятий мужчин в то время как женщина оставалась привязанной к домашним делам. Кроме занятий по дому и воспитания маленьких детей, женщины окуневцев обрабатывали продукты скотоводства. При скелетах женщин лежат бронзовые, свернутые из раскованного листка металла игольники. Иногда вместо металлического игольника находится костяной, сделанный из птичьей кости. Внутри таких игольников помещалась тонкая кожаная полоска, в которую втыкались иглы, изготовленные из тонких косточек с отверстием в утолщенном конце. В одном случае в игольном ушке сохранилась тонкая шерстяная нить. Отсюда следует, что женщины занимались прядением шерсти, ткачеством и изготовлением одежды.
Другим занятием женщин было изготовление глиняной посуды. Горшки покрыты орнаментом по всей поверхности. Часто украшалось и дно сосуда. Орнамент наносился зубчатым или гладким штампом. Наиболее часто встречаются отступающая лопаточка или различной формы ямки. Орнамент либо однообразно покрывает всю поверхность сосуда, либо образует ряды штампа, либо, что значительно реже, имеет геометрические формы или расположен в виде шахматной доски.
Сосуды представлены двумя основными типами. Первый тип - это «банки» конической формы с относительно узким дном и широким устьем; сосуды разного размера, от небольших «стаканчиков» до довольно крупных горшков. Для этого вида посуды характерны наиболее простые орнаменты. Второй вид сосудов - горшковидный, с раздутой средней частью туловища. Обычно эти горшки имеют более сложный и нарядный орнамент. Кроме того, был найден один сосуд в виде шестигранника, украшенный волнистыми валиками с мелкими насечками.
Для окуневского времени характерны и своеобразные курильницы, особенностью которых является перегородка внутри резервуара, отделяющая небольшое пространство, и отсутствие ручки - налепа, характерной черты курильниц афанасьевского времени.
Окуневцы любили различные украшения. Очень часто в могилах встречаются остатки ожерелий из клыков и зубов медведя с просверленной коренной частью. Попадаются и зубы соболей, которые служили как бисер для вышивок. Засвидетельствовано использование коренных зубов соболя для украшения кожаной обуви. Остатки такой обуви были найдены в могиле на речке Карасук. Зубы соболя образовывали здесь прямоугольник на костях стопы погребенного. Наиболее распространенными являлись мелкие каменные бусы белого, красного и черного цветов. Они встречаются у кистей рук, на тазовых костях, а в детских могилах рассыпаны по всей ее площади. Эти бусы использовались для украшения края одежды, рукавов и, видимо, для вышивок на переднике.
Очень важное место в хозяйственной деятельности занимала обработка металла. В отличие от предшествующего времени в памятниках окуневской культуры медные или бронзовые предметы встречались довольно часто. Из металла делались рыболовные крючки, ножи, игольники, височные кольца. На плоских предметах хорошо видно, что они изготовлялись из раскованных пластинок металла. Но наряду с ковкой появляется и литье, засвидетельствованное находкой литого медного то-
пора в могильнике Тас-хаза, что указывает на довольно высокий уровень развития металлообработки. 6
Формы медных изделий еще очень просты. Ножи плоские, небольшие, листовидной формы. Они вставлялись в деревянную или костяную рукоятку под углом к ней или в ее торец. Второй вид ножей - «пламевидный». На них не сохранилось следов рукоятки, но вполне возможно, что эти клинки служили не ножами в собственном смысле слова, а кинжалами, о чем могут свидетельствовать их необычная для большинства ножей форма и значительно большие размеры. Височные кольца изготовлялись из проволоки. Они имеют острые концы, несколько заходящие друг за друга. Эти кольца слегка похожи на более поздние карасукские, но у последних концы заходят значительно дальше, да и характер проволоки несколько иной.
Наиболее замечательными памятниками окуневского времени являются произведения искусства. Они были известны в науке очень давно, но считалось, что они принадлежат к более поздней карасукской культуре. 7 В 1950 г. М. П. Грязнов удревнил эти памятники и довольно правильно определил их время. 8 После же раскопок самого большого Окуневского могильника на речке Черновой окончательно была установлена их культурная принадлежность.
Образцы искусства представлены несколькими видами: каменными изваяниями с человеческими лицами, маленькими каменными головками и костяными пластинками с выгравированными на них женскими лицами, вырезанными из кости и камня изображениями птиц и зверей, фантастическими хищными зверями, выбитыми на плитах и изваяниях, и реалистически трактованными животными - быками или коровами, вырезанными тонкими штрихами на каменных плитах.
Простое перечисление сохранившихся образцов искусства показывает, насколько разнообразным оно было в это время. Особенно интересны миниатюрные каменные и костяные женские изображения. Все известные нам такие фигурки передают четко выраженный антропологический тип. Они сделаны как бы на одно лицо. И это не случайно: древние художники передавали облик людей своего племени, характерный для них антропологический тип. Тот же физический тип характерен и для скелетов из этих могил.
Другим примером такого же непосредственного восприятия действительности могут служить каменные изваяния. На многих из них по лицу изображения, по лбу, под глазами, по сторонам носа, по подбородку, идут какие-то странные полосы, придающие изображению устрашающий нереальный вид. Однако все это легко и просто объясняется. В могильнике на Черновой на ряде черепов наблюдались следы красной охры, которой некогда были раскрашены лица погребенных. Эти следы располагались в таком же направлении, в каком на каменных изваяниях идут выбитые полосы. За фантастическим обликом - личиной, который до недавнего времени был непонятен, скрывается человеческое лицо с татуировкой - раскраской.
Единственным исключением из общего реалистического стиля окуневского искусства является обобщенный образ хищного зверя. В нем в деталях все реалистично, но в то же время он фантастичен. В отдельных его
6 А. Н. Л и п с к и й. Новые данные по афанасьевской культуре. «Вопросы истории Сибири и Дальнего Востока», Новосибирск, 1961, стр. 269.
7 М. П. Грязнов, Е. Ш н е й д е р. Древние изваяния минусинских степей. «Материалы по этнографии», т. IV, вып. 2, 1929, стр. 63; С. В. Киселев. Древняя история Южной Сибири, 1951, стр. 164.
8 М. П. Г р я зн о в. Минусинские каменные бабы в связи с некоторыми новыми, материалами. «Советская археология», т. XII, 1950, стр. 128.
частях можно узнать разных зверей, а в целом ни одного. Видимо, это собирательный, противопоставленный добрым духам образ злого хищного существа, врага человека.
Такой дуализм, проявлявшийся в искусстве, а следовательно, и в религии древних окуневцев, может в какой-то степени указывать на переживание в их верованиях старых традиций наряду с новыми, олицетворенными
в человеческих изображениях. О том, что эти последние связаны с новой формой хозяйства и быта, с появлением скотоводства, свидетельствуют головные уборы на каменных стенах, часто украшенные бычьими рогами и ушами. Хищные же звери и их изображения на плитах и в круглой костяной скульптуре скорее могут быть связаны с более древним охотничьим образом жизни. Судя по аналогиям в антропоморфных изображениях с севера (долина Енисея у Красноярска, Самусь IV на Верхней Оби), носители окуневской культуры вышли скорее всего из лесов севера, может быть откуда-то со Среднего Енисея.
Причины, заставившие носителей окуневской культуры появиться в степях, неясны. Можно лишь предполагать, что первой такой причиной
было развитие их хозяйства. Начатки скотоводства в Минусинской котловине, где для этого были наиболее благоприятные условия, засвидетельствованы еще в памятниках неолитического времени. 9 Его дальнейшее и широкое развитие обнаруживается в афанасьевской культуре. Соседствуя с афанасьевцами, предки окуневцев могли заимствовать от них начатки скотоводства. Но условия жизни окуневцев не позволяли скотоводству развиться в полной мере. Противоречия, возникшие между новой прогрессивной формой хозяйства и природными условиями, и заставили этих людей искать более подходящие для скотоводства места. Второй немаловажной причиной могло послужить развитие обработки металла. Минусинские степи, очень богатые медными рудами, являлись притягательным объектом для познакомившихся с новым материалом людей.
Окуневцы, однако, господствовали в Минусинской котловине относительно короткое время. Где-то в середине II тыс. на смену им с запада, из соседних с Минусинской котловиной районов, вторгаются новые племена, принесшие свою культуру, известную под именем андроновской. Новое население не уничтожило полностью окуневцев. Как сложилась судьба их в период проживания в степях андроновцев, неизвестно, но в значительно более позднее время, во второй половине II тыс., когда в степях распространяется карасукская культура, среди носителей последней встречаются представители окуневцев, которые явились одной из составных частей 10 карасукского населения.
В то время когда в Минусинской котловине жили окуневцы, к северо-западу от них в районе современного Томска обитали близкие окуневцам самусьские племена, оставившие поселения с характерной керамикой. Одно из таких поселений - Самусь IV. 11
Материалы, аналогичные основному комплексу Самуси IV, найдены и при раскопках поселения Самуси III. Очень близки им стоянки Кротово VII и Морайка на Верхней Оби. 12
Наиболее характерной чертой самусьской энеолитической культуры является ее керамика. Местные жители делали сосуды в принципе одной формы. Это большие «банки» с прямыми в верхней части стенками. Особенностью самусьской керамики являются многогранные сосуды. Большинство сосудов покрыто орнаментом сплошь, от венчика до дна. Орнамент выполнен обычно несколькими приемами: отпечатками отступающей различного вида гребенки, желобками отступающей палочки, ямочками и резными короткими линиями. Орнаментом украшалось и дно сосуда. На дне встречаются узоры, выполненные желобками отступающей палочки или резными линиями. Чаще всего это спирали или концентрические круги. Иногда же это не круг, а шестиугольник или восьмиугольник, в зависимости от формы дна сосуда.
Яркой чертой керамики самусьской культуры является обыкновение украшать сосуды антропоморфными изображениями. Известны три вида антропоморфных изображений.
9 М. П. Грязнов. Неолитическое погребение в с. Батени на Енисее. «Материалы и исследования по археологии СССл, № 39, 1953, стр. 332.
10 В. П. Алексеев. Антропологические типы Южной Сибири (Алтае-Саянское нагорье) в эпоху неолита и бронзы. «Вопросы истории Сибири и Дальнего Востока», Новосибирск, 1961, стр. 377; А. Н. Липский. Афанасьевское в карасукской эпохе и карасукское у хакасов. «Материалы и исследования по археологии, этнографии и истории Красноярского края», Красноярск, 1963, стр. 57.
11 В. И. Матющенко. К вопросу о бронзовом веке в низовьях р. Томи. «Советская археология», 1959, № 4, стр. 154. - Материал Самуси IV неодновременен, в нем можно различить по меньшей мере три разновременные группы керамики. Основной комплекс найденной здесь керамики, о которой идет речь дальше, относится к эпохе энеолита.
12 М. Н. Комарова. Неолит Верхнего Приобья. «Краткие сообщения Института истории материальной культуры», вып. 64, 1956, стр. 93.
К первому относится схематическое изображение человека с круглой головой, очерченной двумя концентрическими окружностями. Ко второму - схематическое изображение фигуры человека без головы. Вместо головы здесь имеются две-три вертикальные.линии. Между антропоморфными фигурами обычно сверху вниз прочерчено по три вертикальных резных линии. Третий вид представлен схематическим изображением фигуры человека с круглой головой или с усеченным горизонтальной чертой лбом, с тремя вертикальными линиями.стилизованно воспроизводящими как бы корону. В таких изображениях.по обеим сторонам лица имеется по три-пять коротких горизонтальных черточек. Кроме того, в одном случае антропоморфное лицо есть на дне.сосуда. Все эти изображения выполнены резными линиями, нанесенными тонкой палочкой. Особый вид таких изображений представляют личины, расположенные по три у самого края венчика. Они крайне схематичны и представляют собой только три ямочки, обозначающие глаза, рот и небольшую выпуклость вместо носа. В керамике сохранились многие композиционные элементы неолитического орнамента: сплошная орнаментация, шахматное расположение прямоугольников из отпечатков отступающей палочки, линии из ямочек и многие другие элементы. Устойчиво держатся и древние способы нанесения узора на сосуды: отступающая палочка, столь характерная для неолитической культуры, не потеряла своего значения и в эпоху бронзы. Отсюда видно, что керамика энеолитического времени продолжает традиции неолитической, найденной в могилах Самуси I, и является ее дальнейшим развитием.
Связь с предшествующей неолитической культурой хорошо прослеживается и в занятиях населения эпохи энеолита. Племена, оставившие самусьскую культуру, как и их предшественники в неолите, занимались охотой и рыбной ловлей.
Значение рыболовства в это время для томских племен, по-видимому, значительно увеличилось. Рыба добывалась сетями или какими-либо специальными устройствами на реках. На стоянках при изобилии каменных грузил и якорей, однако, нет остатков крючковой снасти. Грузила, собранные на стоянке Самуси IV, представляют собою валуны. Они просверлены или, что наблюдается значительно чаще, снабжены поперечным желобком для веревки. Каменные якоря для лодок, как правило, имеют сквозные отверстия. Их вес достигает 12-15 кг.
Охотники самусьской культуры имели на своем вооружении тот же лук и стрелы, что и в период неолита. Наконечники стрел выделывались, как и ранее, из камня (кремнистого сланца, диорита, кварцита) отжимной ретушью. Есть наконечники с прямым или вогнутым основанием, а также с коротким черешком. Обработка этих изделий по качеству уступает неолитической. Здесь нет уже таких изящных и тщательно обработанных наконечников, которые характерны для неолитического времени. Не менее важным охотничьим оружием являлись и каменные наконечники копий. Некоторые из каменных наконечников имеют короткий черешок.
Охотники также пользовались при обработке уже убитого зверя каменными ножами, которые представлены двумя типами: асимметричными, подобными неолитическим, и ножами, изготовленными из пластины кремнистого сланца. Вспомогательными орудиями являлись также скребла и скребки. По своим формам и размерам они не отличаются от неолитических изделий, но грубее по обработке и изготовлены почти все из диорита, кварцита или подобных пород камня.
В эпоху бронзы потребности в обработке дерева возросли. Постройка лодок, установка запоров и других сооружений на реках, устройство жилищ требовали все более и более эффективных орудий труда.
По-прежнему широко применялись каменные топоры и тесла. Формы и размеры их выработаны были еще в эпоху неолита. Но теперь эти орудия стали легче и тоньше, так как большая часть из них изготавливалась теперь не из цельного валуна, как в эпоху неолита, а из кусков и больших отщепов. Они использовались, как и в предшествующее время, для обработки дерева.
Материалы поселения Самуси IV показывают, что население низовьев Томи в эпоху энеолита вело полуоседлый образ жизни. Полуземлянки, очаги в них, высокая степень насыщенности культурного слоя находками- все это признаки длительного пребывания населения на одном месте.
Самусьская культура имеет много сходных черт с окуневской, особенно в форме и орнаментации сосудов. При раскопках в Самуси встречены черепки от сосудов, видимо импортных окуневских, украшенных рядами; ямок или полулунными отпечатками. Совпадает и ряд каменных вещей, много полулунных каменных подвесок, аналогичных найденным в окуневских могилах. Есть в Самуси и каменные сверленые шары. Наконечники стрел, имеющие закругленное основание, также близки окуневским. Для самусьской и окуневской культур одинаково характерны антропоморфные изображения. Несмотря на то что в окуневской культуре они делались на специальных каменных столбах, а в Самуси на сосудах, их связывает одинаковый прием изображения лица в «короне», наличие на нем полос, которые на сосудах помещены не на самом лице, а рядом с ним, а также такие детали, как уголки у рта (личина, помещенная на дне сосуда и» Самуси). Эти совпадения свидетельствуют о постоянных связях и влияниях племен Енисея и Оби в энеолите. Культура, представленная поселением Самусь, дожила на Оби примерно до конца первой половины II тыс., когда была вытеснена или уничтожена пришедшими сюда с запада андроновцами, но в районе Томска она не исчезла и продержалась там значительно дольше. Испытывая сильное воздействие своего нового южного соседа, эта культура в конце концов сильно изменилась. Впитав в себя андроновские влияния, она превратилась затем в новую культуру, синхронную андроновской культуре степей.
Во второй половине III тыс. до н. э. в жизни древних племен, населявших южные районы Сибири, Алтай и Минусинскую котловину, произошли большие прогрессивные перемены. Племена Саяно-Алтая впервые ввели в употребление металлические орудия и впервые сделали скотоводство постоянной отраслью своего хозяйства. В этом отношении они были передовыми по сравнению с их соседями, обитавшими в лесных областях Средней Сибири. В горной стране Саяно-Алтая, богатой легко обнаруживаемыми в естественных обнажениях месторождениями медных руд, древние племена раньше смогли прийти к открытию металла и развитию производства медных орудий. В степных же районах, всюду перемежающихся с лесами, им было легче перейти к хозяйственному освоению приручаемых животных, к постепенному развитию скотоводства. В свою очередь переход прежних охотников к разведению домашних животных и добыче металла был стимулом для сдвигов в их общественной жизни, в социальном строе.
Эти новые черты общественного развития отражены в самых древних в Южной Сибири памятниках эпохи металла, которые получили по первым находкам наименование афанасьевских, а период в истории древних племен Саяно-Алтая, к которому относятся эти находки, называется периодом афанасьевской культуры. 1
Памятники афанасьевской культуры в минусинских степях несколько отличаются от памятников Алтая. Очевидно, эти две области были населены разными племенными группами с одинаковой в общих чертах культурой, но эти группы различались между собой некоторыми обычаями и другими этнографическими особенностями.
В минусинских степях афанасьевские могильники известны в 18 пунктах, и 14 из них раскопаны полностью или наполовину. В общей сложности раскопано более 200 могил. На Алтае же, где памятники афанасьевской культуры известны по раскопкам В. В. Радлова еще с 1865 г., до сих пор исследованы лишь три могильника из девяти известных. 2 Между афанасьевскими памятниками Алтая и Енисея много общего, а различия незначительны. Это позволяет имеющиеся в нашем распоряжении сведения о минусинских племенах данной культуры, лучше изученных, распространить и на алтайскую группу племен.
Еще недавно считалось, что афанасьевцы жили только по берегам крупных рек. Однако сейчас их кладбища обнаружены и в глубинных районах степей. Эти погребальные сооружения в настоящее время имеют
1 С. А. Т е п л о у х о в. Древние погребения в Минусинском крае. Сб. Музея антропологии и этнографии, вып.II-III, 1927, стр. 62-77.
2 С. В. Киселев. Древняя история Южной Сибири. М., 1950, стр. 42-43.
вид либо небольших земляных курганов с выложенными на них каменными кольцами, либо круглых, сплошь выложенных камнями площадок, либо круглых оградок, иногда заметных на поверхности лишь по нескольким торчащим из земли камням. Но нынешний вид памятников - результат их разрушения в течение прошедших 4 тыс. лет. Раскопками устанавливается полное единообразие и в их устройстве. Первоначально все они представляли собой круглую ограду, стенки которой были сложены из плитняка или просто из дикого камня или врытых вертикально плит. Первоначальная высота оград доходила до 1 м. Ограды разного диаметра, от 5 до 16 м. В центре ограды находились обычно одна или две могилы,
в редких случаях три, форма их была квадратной или близкой к квадрату, размеры - 2.5 X 5 или 3X 3 м, ориентированы по направлению с юго-запада на северо-восток. По бортам могильных ям часто сохраняются остатки продольно положенных бревен. Могилы, следовательно, были покрыты бревенчатым накатом. Поверх этого наката устраивался небольшой земляной холм, поверхность которого иногда обкладывалась плитами. Помимо этих основных могил, в той же ограде помещались дополнительные могилы, иногда по нескольку в одной ограде. Их устраивали в узком промежутке между холмом основной могилы и стенкой ограды. Это были небольшие могилы, в которых погребено по одному человеку (преимущественно дети). Ориентировка таких могил различна, она зависела от того, в какой части ограды они помещались. Сами могилы представляли собой простую яму с земляными, ничем не укрепленными стенами. Только в некоторых очень редких случаях стенки ямы укреплялись вертикально поставленными плитами или бревенчатым срубом в один-три венца.
В основных квадратных могилах погребено обычно по нескольку человек - от трех до восьми. Погребенные лежат либо на спине с согнутыми в коленях ногами, либо на боку в скорченном положении. Это объясняется тем, что умерших на время похоронных обрядов усаживали на какое-то сиденье или прямо на землю на корточки. Окоченевших
в таком положении покойников клали в могилу на бок, а иногда на спину. Погребенных укладывали в южной (точнее, в юго-восточной) половине могилы, а в северной половине помещались сопровождавшие их вещи. Как правило, хоронили умерших головой на юго-запад или запад, но если в могиле было погребено несколько человек, то часть из них приходилось укладывать и в других положениях. Также и в дополнительных могилах у стены ограды ориентировка погребенных была различна.
От положенных с умершими вещей сохранилось немногое. Это прежде всего посуда. Деревянная и глиняная посуда с пищей ставилась в ногах или в голове погребенного в индивидуальных могилах и в северной половине - в коллективных могилах. Деревянная посуда не сохранилась, но о ней можно судить по сохранившимся медным оковкам с остатками пищи. Около костей погребенных находятся костяные, каменные, медные и даже серебряные и золотые украшения. В могилах встречены каменные топоры, песты, терочки, колотушки. Среди костей человека найдены каменные наконечники стрел, оставшиеся, по-видимому, невынутыми из ран. Специально стрел в могилы не клали.
В отличие от минусинских памятников на Алтае в каждом кургане находится обычно только по одной могиле, а в ней по одному человеку. В редких случаях в кургане бывает две могилы, расположенные рядом. В четырех могилах было погребено по два человека. В могильнике Курота вокруг могил были сооружены каменные и деревянные ограды. Кости погребенных обычно сильно окрашены красной охрой.
Первым важным культурным приобретением афанасьевских племен было, как уже указывалось, овладение металлом. В их быту еще широко продолжают употребляться каменные орудия - топоры, песты, наконечники дротиков и стрел. У них еще нет металлических орудий, которые могли бы заменить собой каменные топоры и копья, и им неизвестна техника литья. Но металл уже используется для украшений (серег, браслетов), для оковок и починки деревянных сосудов, а также для игл, шильев и небольших ножичков. Причем металлические изделия изготовляются как из меди, так и из золота (Афанасьева гора), серебра (Моисенка, Карасук III) и даже из железа. На руке одной пожилой женщины в могильнике под Афанасьевой горой (1964 г.) оказались остатки браслета, сшитого из какого-то мягкого материала и окантованного железными обоймицами. Спектральный анализ показал, что состав железа близок к метеоритному. Эти находки доказывают принадлежность афанасьевской культуры к энеолиту, ко времени, когда человек знакомится сразу с несколькими металлами и добывает некоторые из них, очевидно в самородном виде. Человек еще не знает, возможно, полезных свойств металла, обрабатывает его преимущественно ковкой и использует не для изготовления основных орудий, а для украшений и бытовых нужд.
Вторым важнейшим культурным приобретением афанасьевцев был переход от охоты, рыболовства и собирательства к скотоводству и земледелию. Об этом свидетельствуют остатки мясной пищи, положенной в могилы рядом с посудой. Среди костей домашних животных здесь встречены кости барана (Афанасьева гора, Карасук III, ЧерноваяVI, Усть-Куюм и др.), коровы (ТесьI, Подсуханика, Бельтыры и др.), лошади (Афанасьева гора). Значит, афанасьевцы уже разводили все основные виды домашнего скота. Однако в качестве пищи погребенным клали также часто и мясо Диких животных: дикого быка, бурундука, лисицы (Афанасьева гора), зубра (КарасукIII). Следовательно, охота у афанасьевцев имела такое же значение, как и скотоводство, которое еще не могло полностью удовлетворить потребности людей. Это был один из начальных этапов скотоводства.
О занятии афанасьевцев земледелием прямых данных нет. Однако его зачатки, вероятно, уже были, поскольку оно всегда развивается с ранней
формой скотоводства. Вполне возможно, что афанасьевские каменные песты и колотушки служили для растирания злаков.
Таким образом, древние племена Южной Сибири в эпоху энеолита имели смешанное хозяйство, в котором наряду с его новыми формами, скотоводством и земледелием, продолжали сохраняться охота и рыболовство. О последнем говорят кости и чешуя рыбы.
Хорошо развито было у афанасьевцев и домашнее производство. Прежде всего гончарное. Посуда делалась из глины и дерева. О формах деревянной посуды мы судить не можем. Но судя по остаткам обоймочек и медных пластинок, идущих на ее починку, она широко бытовала наряду с глиняной.
Глиняная посуда разнообразна. Большая ее часть состоит из яйцевидных горшков, емкостью от 1.5 до 3 л. Она была рассчитана на небольшую семью. Ее форма не случайна. Горшки, по-видимому, зарывались в землю, и пища варилась жаром костра. Много и круглодонных сосудов, шарообразных или реповидных. Среди них встречаются очень крупные, емкостью до 200 л. Они поставлены в могилы людям старческого возраста. Бывают и очень маленькие остродонные сосудики, высотой 7-8 см. Последние всегда сопровождают детские погребения. Вряд ли можно предполагать у афанасьевцев наличие индивидуальной посуды. Эти сосудики, вероятно, изготовлялись специально для погребения. Среди всех форм посуды выделяются вазочки на поддоне. Их часто в литературе называют светильнями или курильницами. Однако их назначение пока неясно.
В целом вся посуда примитивна, тесто пористое, быстро крошится, в изломе черное, слабо обожженное. Лепили горшки следующим образом: раскатывали отдельные ленты - жгуты, их сушили, а затем скрепляли друг с другом. Окончательную форму придавали руками. Такое изготовление каждого сосуда занимало длительное время. Стенки сосудов заглаживали зубчатой пластинкой. Обжигали сосуды на костре, а перед обжигом покрывали орнаментом: остродонные - сплошь, круглодонные - как сплошь, так и до половины туловища. Гладкие сосуды встречаются редко. Орнамент простой: имитация плетенки, состоящей из черточек, гребенки, елочки. По-видимому, в сосудах варили овощи или мясо.
Керамика алтайского варианта афанасьевской культуры отличается более высокими и прямыми, чем на Енисее, шейками сосудов. Кроме того, на Алтае есть сосуды шаровидные, плоскодонные и один баночный.
Афанасьевцы имели и другие отрасли домашнего хозяйства. Существовали резьба по дереву и кости, прядение, выделка кожи. Все это подтверждается находками.
Жили афанасьевцы в небольших поселках, состоявших, судя по конструкции могил, из двух видов жилищ - землянок и срубов. Возможно, около поселков для посевных участков или скота они строили ограды, что нашло отражение в форме надмогильных сооружений.
О величине поселков можно судить по количеству погребенных на их кладбище людей. Все афанасьевские могильники невелики и содержат приблизительно одинаковое число умерших. В самых больших из них под Афанасьевой горой и на р. Карасуке похоронено: в первом - 67, во втором - 58 взрослых и детей. Если допустить, что кладбища были действующими в течение 100 лет, т. е. на протяжении трех поколений, то жителей в поселках было приблизительно 19 и 22 чел., что составляло -4 или 4-5 семей. Если кладбища были действующими в течение 50 лет, на протяжении полутора поколений, то жителей в поселках должно было быть примерно 38 и 44 чел., т. е. 6-10 и 8-11 семей. Такие небольшие поселки характерны для охотничьих и скотоводческих племен.
Об общественном строе афанасьевских племен можно судить также по их погребальным памятникам. В них нет никаких признаков имущественного неравенства или сколько-нибудь зависимого положения мужчин или женщин. Парные погребения встречаются реже, чем погребения индивидуальные или групповые. Причем парные погребения мужчины с женщиной редки; чаще встречаются могилы, где лежат две женщины, или двое мужчин, или два ребенка. Поэтому нет оснований говорить об обычае хоронить женщину с мужем и видеть в этом проявление патрилокального брака.
Равенство членов родового поселка отражено в больших коллективных могилах, встречающихся на каждом кладбище. В них похоронено до 8 чел. Среди погребенных нет людей, выделяющихся своим положением в могиле или богатством сопровождавшего их инвентаря. Наоборот, в ряде случаев, в этих могилах все скелеты лежат в южной половине, а вся посуда с пищей и прочие вещи стоят в ее северной части. Иными словами, пища ставилась для всех и одновременно. Значит, эти большие коллективные могилы нельзя считать усыпальницами каких-то особых лиц с несколькими сопровождающими их подчиненными или членами семьи. Это, по-видимому, могилы типа братских, куда хоронили одновременно несколько умерших. Интересно отметить, что в могилах под Афанасьевой горой похоронены либо одни женщины, либо одни мужчины. Однако на других кладбищах этого не наблюдается.
Одна из причин единовременного погребения большого числа людей стала ясна при раскопках могильника Карасука III. В одной из его групповых могил, помимо двух полных скелетов, лежали черепа и кости еще трех людей, сложенные отдельными кучками. У всех скелетов недоставало многих мелких костей, а на тазовых костях, лопатках и ребрах сохранились следы клыков собаки или волка. Для всех погребенных вдоль одной из стен могилы были поставлены сосуды. Надо полагать, что тела трех скелетов находились первоначально где-то в другом месте и, когда от них остались одни голые кости, положены в эту могилу. А это значит, что у афанасьевцев были могилы временные и постоянные, очевидно зимние и летние. В условиях зимы было трудно деревянными лопатами рыть глубокие просторные ямы. Умерших до весны где-то прятали. А весной хоронили всех вместе. В афанасьевских могильниках хотя и редко, но встречаются погребения в почвенном слое. Это, возможно, один из вариантов зимних захоронений, когда умершего хоронили на поверхности земли. Другая причина единовременных погребений может объясняться эпидемиями, периодически охватывавшими поселки и уносившими многих жителей.
Какие-то различия, но не имущественные, между жителями все же были. В частности, только в могилы, где захоронены пожилые и старые люди, положены большие глиняные корчаги, служившие, вероятно, для каких-то общих трапез.
В афанасьевское время, как, видимо, вообще в первобытном обществе, в связи с тяжелыми условиями жизни и плохим питанием была большая смертность детей. Судя по полностью раскопанным могильникам, количество умерших детей составляло половину всех погребенных (Черновая VI, КарасукIII, Малые Копёны).
Детей хоронили так же, как взрослых, особого обряда для них не было. Хоронили со взрослыми или выкапывали им могилы внутри той же ограды, где лежали их родственники. В ряде могильников детей нет, и здесь нужно предполагать существование особых детских кладбищ.
Погребальные сооружения в виде круга и ориентировка погребенных головой на запад или юго-запад, очевидно, связаны с культом солнца. В могилах часто встречаются куски охры. Охра сохранилась на костях
многих скелетов. Она могла связываться с представлениями об огне а также о крови, которая символизировала жизнь. Афанасьевны могли также раскрашивать свое тело охрой, как это делали последующие окуневские племена, с какими-то магическими целями. Для растирания охры могли служить терочки и вазочки-курильницы (последние, может быть применялись для ароматического окуривания и одурманивания) Следы охры есть на сосудах и почти всегда на этих вазочках. Может быть краска должна была защищать посуду от порчи, а человека от болезни дурного глаза и т. п. На существование магии указывают амулеты и другие украшения из просверленных клыков хищных животных и когтей медведя.
Что касается происхождения афанасьевской культуры и афанасьевских племен, то существенно, что к востоку от Саян на протяжении многих веков развивалась культура прибайкальского неолитического типа, во всем отличная от афанасьевской культуры. И в антропологическом отношении племена Восточной Сибири принадлежали другому расовому типу. Это были монголоиды.
Афанасьевское же население характеризовалось ярко выраженным европеоидным типом. Культура афанасьевских племен тоже не находит аналогии на востоке. На западе же можно видеть определенные черты сходства ее с ямной и частично катакомбной культурами степей Причерноморья и с заман-бабинской культурой Средней Азии. Афанасьевские племена на Енисее представляют собой, таким образом, крайнюю восточную ветвь европеоидных племен Евразии. Племена эти объединялись сходным хозяйством - зачатками скотоводства, земледелия и металлургии, а также, очевидно, происхождением, о чем свидетельствует и единство антропологического типа.
АФАНАСЬЕВСКАЯ КУЛЬТУРА
В эпоху энеолита (III тыс. до н.э.) на территории Южной Сибири возникает самостоятельный очаг производящего хозяйства, связанный с развитием скотоводства, основ земледелия и появлением первых признаков металлургии меди. Эта эпоха начального становления скотоводческих культур на территории Саяно-Алтая получила название в археологической литературе - афанасьевской культуры. Свое название эта культура приобрела по одноименным раскопкам древних могил у горы Афанасьевой около села Батени на Енисее.
Афанасьевская культура - это первый этап эпохи палеометалла в степных пространствах Южной Сибири, являющийся отправной точкой в понимании развития историко-культурных процессов в жизни древнего населения этой территории.
Несмотря на то, что афанасьевская культура была выделена и классифицирована в первой трети XX столетия в результате исследований выдающегося российского археолога С.А.Теплоухова, первые раскопки памятников этого времени относятся еще к середине XIX века. В 1865 г. В.В.Радловым было исследовано погребение афанасьевского времени в Горном Алтае. В 1903 году А.В.Адриановым было раскопано несколько афанасьевских могил у улуса Саргов у подножия горы Ог-лахты в Минусинской котловине.
Окончательное осмысление памятники афанасьевского времени получили после знаменитых раскопок С.А.Теплоухова у села Батени в 1927 году. В краткой характеристике С.А.Теплоухов определял её как первую культуру палеометалла в Саяно-Алтае, предположил связь этой культуры с Приаральем и отметил широкий ареал её распространения, как в Минусинских степях, так и Горном Алтае.
В дальнейшем раскопки афанасьевских памятников на Енисее проводили СВ. Киселев, В.П. Левашова; в Горном Алтае - СИ. Руденко, СМ. Сергеев, Г.П. Сосновский.
Анализ антропологических материалов афанасьевской культуры, в результате которого была установлена европеоидная расовая принадлежность населения, был проведен Г.Ф.Дебецом. Систематизация материалов афанасьевского времени к середине 50-х годов была выполнена С.В.Киселевым. В 50-60-е гг. XX в. афанасьевские памятники в Минусинской котловине исследовали А.Н.Липский, М.П.Грязнов, Г.А.Максименков, М.П.Комарова, Э.Б.Вадецкая, Л.Р.Кызласов. Особенно следует отметить плодотворные работы по изучению погребальных памятников афанасьевского времени в связи с деятельностью Красноярской экспедиции Ленинградского отделения Института Археологии Академии наук СССР под руководством М.П. Грязнова. Эта экспедиция проводила охранные раскопки памятников археологии, которые попадали в зону затопления в связи со строительством Красноярского водохранилища. В ходе работ экспедиции были исследованы такие крупные афанасьевские могильники как Карасук III, Афанасьева Гора. При раскопках афанасьевских курганов М. П. Грязновым была разработана новая методика археологического изучения погребальных комплексов в Минусинской котловине. На исследуемых могильниках раскапывались все курганы и межкурганные пространства. Не допустимым становилось производство раскопок только погребений без исследования оград курганов. Все это дало дополнительные возможности для более полной характеристики афанасьевской эпохи на Енисее. Результаты исследований впоследствии были обобщены Э.Б.Вадецкой и М.П.Грязновым.
Открытием времени деятельности Красноярской экспедиции стало обнаружение могил, которые по-своему погребальному обряду четко отличались от афанасьевских, но были размещены внутри их оград курганов. Выделение окуневской культуры как самостоятельного этапа развития бронзового века в Минусинской котловине позволило отнести к ней эти впускные могилы в афанасьевских курганах.
В 1960-е гг. Е.М.Берс были возобновлены раскопки афанасьевских памятников на Алтае. С начала 1970-х гг. началось интенсивное изучение памятников афанасьевской культуры в Горном Алтае. Значительные по масштабам раскопки могильников, поселений и пещерных стоянок проводили В.И.Молодин, А.П.Погожева, С.А.Суразаков, С.В.Цыб.
Наиболее важной обобщающей работой последнего времени по афанасьевской культуре в Минусинской котловине стало монографическое издание материалов раскопок М.П.Грязнова таких эталонных афанасьевских комплексов, исследованных полностью -Афанасьева Гора и Карасук III.
Типичные памятники афанасьевской культуры - это древние могильники, многочисленные на территории Саяно-Алгая. Стоянки встречаются значительно реже и, в основном, на Алтае. В Минусинской котловине известны такие погребальные комплексы - Карасук III, Черновая IV, Афанасьева Гора; на Алтае - Усть-Кокса, Усть-Куюм.
На Енисее афанасьевские курганы имеют разнообразный внешний вид, но устройство могил в основном одинаково. Могильники устраивались на надпойменных речных террасах, недалеко от реки. По своим размерам кладбища сильно различаются. Как правило, они состоят из нескольких курганов, иногда содержат до 20 курганов. Обычно в одном могильнике общее число погребенных составляет до 20 человек. Самые большие из известных могильников (Карасук III, Афанасьева Гора) содержали останки до 60 человек. Большинство умерших людей, вероятно, хоронили весной, летом или осенью. В качестве могилы выкапывали просторную, прямоугольной формы, яму, глубиной до 1,5 м. Иногда внутри кургана сооружали две-три могилы. Пространство вокруг могил обязательно окружали круглой каменной оградой. Встречаются ограды двух видов. Ограды курганов первого вида сложены из обломков камней округлой формы без связующего раствора. Другие ограды сооружены из вертикально врытых в землю плит песчаника. Каменные ограды курганов двух видов часто расположены на одних и тех же могильниках.
Могильную яму в ограде закрывали длинными бревнами лиственницы и насыпали над ней земляную насыпь, которую облицовывали камнями. Высота таких насыпей достигала 2-3 метров. Затраты на сооружение типичного афанасьевского кургана требовали значительного времени. По оценке М.П. Грязнова на возведение насыпи кургана и каменной ограды в целом затрачивалось не менее 60 человеко-дней
Детей часто хоронили в тех же курганах, что и взрослых соплеменников. Выкапывали небольшие ямки вдоль внутренней или наружной стенки ограды. В погребениях взрослых совместные детские захоронения встречаются редко, хотя в курганах найдено много новорожденных и младенцев.
Среди могил встречаются как индивидуальные, так и коллективные захоронения. Коллективные погребения редки на Алтае, но в минусинских степях составляют около 30% по отношению к индивидуальным, содержащим погребения взрослых людей и подростков старше десятилетнего возраста. Коллективные могилы являются центральными в ограде кургана. В них захоронено от двух до девяти человек. При большом количестве погребенных умерших располагали по всему дну могильной ямы, вплотную друг к другу. Коллективные могилы принято рассматривать не как усыпальницы каких-либо особых лиц с сопровождающими их подчиненными или членами семьи, а как могилы, куда хоронили одновременно нескольких умерших, возможно представителей одного рода.
Прослежен обряд отдельного захоронения головы погребенного в афанасьевских памятниках (могильник Карасук III), что предположительно свидетельствует о существовании временных зимних захоронений
В Минусинских степях в афанасьевских погребениях слабо прослеживается традиция посыпания тела умершего красной минеральной краской - охрой. На Алтае этот обычай, напротив, широко распространен.
Традиционно афанасьевцы своих соплеменников хоронили на спине с поднятыми вверх ногами, головой на запад или юго-запад. Иногда прослежены погребения, где умерших хоронили на правом или левом боку с согнутыми ногами. Известный археолог М.П. Грязнов, исходя из анализа положения умерших в афанасьевских курганах, считал, что «... трупы погребенных окоченевали в позе человека, сидящего на стуле с кистями рук положенными на бедра». В таком виде, вероятнее всего, погребенных помещали в могилы.
Афанасьевский обряд имеет четко выраженные характерные признаки. Афанасьевцы погребали своих умерших в одежде, в могилу клали глиняную и деревянную посуду с пищей. Каждому погребенному ставили по 1-2 глиняных сосуда. В большинстве случаев посуда обнаруживается в ногах, значительно реже - у головы. Пища в сосудах не сохранилась, но на стенках внутри горшков видны следы накипи. В коллективных могилах одна половина могилы, чаще северо-западная, специально отводилась для предметов погребального инвентаря. В это время ещё не прослеживается традиции индивидуальных погребальных предметов. Все вещи сложены вместе. Внутри каменной ограды кургана, так и за пределами оград, а также на бревенчатых перекрытиях могильных ям, часто встречаются кости животных и отдельные фрагменты керамических сосудов, оставшиеся от тризн. В афанасьевскую эпоху еще не сложилось обязательной традиции помещения в могилу части туши животного, как это известно, на позднем этапе бронзы в культурах Южной Сибири. В могилах изредка находят кости домашних животных - коровы, лошади и овцы. Ещё реже обнаруживаются кости диких животных.
Основной погребальный инвентарь в могилах - это керамика, представленная глиняными сосудами. Наиболее часто встречаются остродонные яйцевидные по форме горшки и круглодонные шаровидные
сосуды. С внутренней стороны стенки сосудов заглаживали травой, жрсвянной щепкой или зубчатым штампом, в связи, с чем на стенках сосудов хорошо прослеживаются ряды параллельных линий. Сосуды изготавливались вручную техникой кольцевого налепа, последовательно соединяя глиняные кольца-ленты. Обращает на себя внимание характерная специфическая форма большинства афанасьевских сосудов: вытянутая яйцевидно-эллипсоидная с заостренным дном. Такая по хорме посуда достаточно своеобразна. Возможно, такая форма дна афанасьевских сосудов предполагала их установку вертикально в очажных ямках, заполненных углями, или в специально для этого выкопанных глубоких ямах. Подобные сосуды яйцевидной формы с характерным заостренным дном известны в это время и в других археологических культурах древних скотоводов Евразийской степи. В частности, такие сосуды найдены в степной части Восточной Европы в древнеям-ной культурно-исторической общности, датируемой III тыс. до н.э.
Афанасьевские сосуды снаружи покрывали несложным орнаментом, оттиснутым гребенкой, гладкой пластинкой или палочкой. Орнамент вносился на всю поверхность сосуда. Характерные виды орнаментации: ряды косых оттисков зубчатого или гладкого штампа, расположенные елочкой. Встречаются более сложные орнаменты: ряды арок, причерченные линии, древовидные фигуры, шахматный узор, выдавленные изнутри «жемчужины». По мнению М.П.Грязнова, афанасьев-цы орнаментировали керамические сосуды не столько из-за стремления к украшению, а по практическим соображениям, может быть, с целью подражания фактуре плетеных и вязаных корзин. Видимо, была также широко распространена деревянная посуда. От такой посуды сохранились только металлические оковки, по которым иногда удается реконструировать внешний вид подобных изделий.
Обращает внимание разнообразие размеров афанасьевской посуды. Во взрослых захоронениях чаще всего находят сосуды емкостью 2-4 литра и даже больше - до нескольких десятков литров. В детских погребениях встречаются маленькие сосуды небольшой емкостью. Известны отдельные сосуды огромных размеров - емкостью до 210 литров. Не исключено, что этот сосуд использовался для приготовления пищи для особых церемоний.
Кроме кухонной и погребальной посуды, афанасьевцы изготавли-зали культовые сосуды-курильницы. Курильницы представляли собой низкие толстостенные чаши на коническом поддоне или ножках, с массивной боковой ручкой. Поверхность курильниц орнаментирована и первоначально была окрашена красной охрой, изнутри чаши сосуда прослеживается копоть. Сосуды-курильницы изготовлены в той же керамической традиции, что и бытовая афанасьевская посуда. Как считает Э.Б.Вадецкая, «курильницы» были ритуальными сосудами и их могли ставить в могилы определенной группе умерших, которые, возможно, являлись служителями культа. Археологами давно отмечено определенное сходство афанасьевских курильниц с аналогичными культовыми сосудами древнеяхмной культуры Восточной Европы.
Орудия труда редко встречаются в составе погребального инвентаря афанасьевских могил. Большинство предметов изготавливались из камня. Известны такие категории орудий: топоры, песты, колотушки, терочники, скребки. На памятниках афанасьевского времени Горного Алтая и Минусинской котловины в некоторых случаях обнаруживаются каменные шлифованные топоры клиновидной формы, которые, скорее всего, служили рабочими инструментами.
В погребениях также найдены немногочисленные металлические орудия труда - самые ранние на территории Южной Сибири. Из меди или бронзы делались небольшие по размерам изделия: проколки, шилья, ножи листовидной формы, игольники, рыболовные крючки. Найдены также медные оковки и накладки от деревянной посуды. Количество металлических предметов в погребениях афанасьевцев незначительно. Все это является косвенным подтверждением того факта, что в эту древнюю эпоху человек в Южной Сибири только начал осваивать первоначальные знания о металле и металлообработке меди. Кроме изделий из меди и бронзы, известны вещественные находки, изготовленные из других металлов: небольшие украшения из серебра и золота; в одном из погребений могильника Афанасьева Гора обнаружены остатки браслета из тонких железных пластинок. Спектральный химический анализ показал, что данное железо имеет метеоритное происхождение.
Костяные изделия афанасьевцев разнообразны: игольники, проколки, роговые молоты. В качестве украшений использовались декоративные роговые гвоздики - небольшие конической формы стерженьки длиной до 2 см, которые могли применяться для инкрустации больших деревянных предметов. Интересны своеобразные навершия из рога. Они представляют собой заостренные стержни с несколькими отверстиями, которые некоторые исследователи интерпретировали как псалии. М.П. Грязнов считал, что они надевались на деревянную палку-посох. Анализируя афанасьевские материалы погребального обряда, исследователи традиционно не выделяли вещественных находок, связанных с военной деятельностью. Систематизируя все доступные материалы по культуре, Э.Б. Вадецкая отметила, что у афанасьевцев отсутствует традиция помещения в могилы оружия. В то же время она указывает, что в могилах были найдены каменные наконечники стрел, застрявшие в теле убитых людей (в Минусинской котловине зафиксировано шесть случаев, когда люди, захороненные в курганах, были убиты стрелами с каменными наконечниками). Подобные находки являются важным свидетельством военных столкновений в период существования афанасьевской культуры. Сами стрелы изготавливались из камня и кости. Каменные наконечники стрел - из кремнистого сланца. Известны наконечники трех видов: черешковые, ланцетовидные, удлиненно-треугольные с выемкой у основания. Найдено несколько костяных стерженьков, которые могли использоваться как наконечники стрел. Э.Б. Вадецкая считает костяные стрелы охотничьими, предназначенными для пушного зверя. По мнению Ю.С.Худякова, правильнее будет считать такие стрелы предметами универсального назначения. Они изготавливались не для военных целей специально, но могли применяться и в этом качестве.
На территории Алтая, в отличие от Минусинской котловины, обнаружены предметы, интерпретируемые как оружие. Найдены они при раскопках поселений и пещерных стоянок афанасьевского времени.
В афанасьевском слое Денисовой пещеры в Горном Алтае обнаружен каменный наконечник дротика. Он имеет остроугольное острие, вытянутое перо и овальный насад. В этом же слое пещеры найден бронзовый кельт трапециевидной формы с заостренным лезвием. Подобное изделие уникально. В комплексах афанасьевской культуры в Минусинской котловине такие кельты не известны. К предметам вооружения может быть так же отнесен каменный кинжал из могильника Пещеркин Лог I в Горном Алтае.
В афанасьевскую эпоху фиксируется традиция использования в захоронениях погребальной одежды и украшений. Как в случае с орудиями труда в погребениях афанасьевцев, украшения малочисленны, но разнообразны: серьги, бляшки, подвески, браслеты, ожерелья. Самыми распространенными были серьги в виде проволочного кольца в полтора оборота и больше. Украшения делались из различных металлов. При раскопках в погребениях найдены височные серьги из меди, серебра и золота. В качестве подвесок использовались зубы диких животных. Обнаружены просверленные клыки волка, кабарги и сурка.
Интересны ожерелья, состоящие из каменных бусин, ракушек, просверленных позвонков и щитков осетровых рыб. Афанасьевские поселения исследованы недостаточно. На территории Минусинской котловины открыто всего лишь три поселения и стоянки (Тепсей X, Мочеркина Гора, грот Све-таг). В Горном Алтае их известно несколько больше. Памятник Тепсей X располагался на краю надпойменной террасы правого берега Енисея. Долгое время это поселение было единственным археологически исследованным бытовым памятником афанасьевской эпохи в Минусинской котловине. Раскапывалось это поселение М.П. Грязновым в 1968 году в рамках работ Красноярской археологической экспедиции в зоне заполнения Красноярского водохранилища. Стоянка была сезонной, остатков жилищ не обнаружено. На территории поселения были прослежены кострище и два очага в виде округлых ямок, стенки которых обложены каменными плитками. Культурный слой стоянки не выразителен. Найдены фрагменты керамических сосудов, единичные изделия из камня - обломок топора, скребок, «утюжок», кости животных. Недостаточная насыщенность артефактами культурного слоя этого памятника не позволяет представить в полной мере хозяйственную и бытовую жизнь древнейших скотоводов Южной Сибири. В тоже время раскопки стоянки Тепсей позволили сделать интересные наблюдения, которые были невозможны при изучении только афанасьевских погребальных памятников. Керамика со стоянки имеет полные соответствия по орнаментации и типологии форм с погребальной керамикой афанасьевцев. Кости животных, обнаруженные при раскопках памятника, принадлежали исключительно домашним животным - корове, лошади, овце. Причем, кости овцы значительно преобладают над костями других животным. Этот факт указывает на определенную хозяйственную специализацию населения этой стоянки, связанную с развитым скотоводством. Из находок афанасьевских стоянок последнего времени интересен памятник - грот Све-таг, расположенный на берегу реки Белый Июс на севере Хакасии. Этот памятник исследовался в 1998 г. археологической лабораторией Хакасского госуниверситета им.Н.Ф.Катанова. Данный археологический комплекс представляет собой многослойную кратковременную стоянку. В ходе раскопок выявлена стратиграфическая последовательность залегания нескольких культурно-хронологических слоев, содержащих остатки жизнедеятельности человека на протяжении почти двух тысяч лет. На территории грота хорошо фиксируются афанасьевский слой и культурные слои эпохи средней бронзы (возможно, окуневского времени); также здесь отмечается более позднее присутствие людей в так называемый тагаро-таштыкский период. Интересно само место расположения грота - у подножия массивного гранитного утеса причудливой естественной формы, напоминающего собой огромную антропоморфную личину с нависающим сверху длинным козырьком. Это природное обстоятельство могло способствовать тому, что грот, вероятно, использоваться древними людьми в культовых целях. В гроте лучше всего сохранился культурный слой, уверенно датируемый по фрагментам керамики афанасьевским временем. В слое отмечены следы кострища. Найдены десятки фрагментов керамики по меньшей мере от 6 сосудов - корчаг с типичным для афанасьевской культуры орнаментами. С внутренней стороны фрагментов сосудов прослежены четкие следы расчесов, характерные для керамики этого времени. Среди находок отмечается большое количество необработанных целых речных галек и их обломков; несколько каменных отщепов; кремневый наконечник стрелы; каменные заготовки стрел; песты и грузило из камня; фрагмент венчика сосуда - «курильницы». Грот Све-таг является несомненным доказательством непродолжительного пребывания древнего человека в этом месте, начиная с афанасьевской эпохи и ранней бронзы.
Хозяйство населения афанасьевской культуры характеризуется двумя чертами - развитием скотоводства и началом металлургии меди. Материалы раскопок древних погребений у горы Афанасьевой позволили СА. Теплоухову указать на развитое скотоводческое хозяйство у афанасьевцев. Как правило, в погребальных памятниках практически не встречаются кости диких животных, за исключением косули. В могилах чаще всего обнаруживаются кости овцы, реже - кости коровы и совсем редко - лошади. Афанасьевцы имели производящее скотоводческое хозяйство с преобладанием крупного рогатого скота. О земледелии прямых указаний нет. Но, возможно, афанасьевцы занимались обработкой продуктов земледелия, о чем косвенно могут свидетельствовать найденные в погребениях роговые молоты и каменные песты. Афанасьевцы в это время уже умели прясть и выделывать кожу. Об этом говорят найденные в могилах шерстяные нитки, продетые в ушки медных иголок, и кожаный браслет. Охота у афанасьевцев не получила широкого распространения.
Население афанасьевской культуры в Минусинской котловине, по всей видимости, по мнению М.П.Грязнова, жило полуоседло в небольших поселках. Каких-либо стационарных поселений с долговременными жилыми конструкциями в Минусинской котловине неизвестно. Скорее всего, зимой жилищами могли служить землянки, а летом наземные шалаши или балаганы. В связи со спецификой изученности афанасьевской культуры на Енисее достаточно сложно решаются проблемы реконструкции характера развития общественных отношений. Так отсутствуют источники, которые могут говорить о родовых и семейных отношениях у афанасьевских племен. На основании погребального обряда, как в коллективных, так и в индивидуальных могилах не выделяются особые по положению захоронения. Единичны парные захоронения (погребения мужчины и женщины в одной могиле). Детей хоронят как вместе с женщинами, так и с мужчинами. В афанасьевских могилах не прослеживаются следы имущественной дифференциации общества. Практически невозможно выделить в погребениях богатых или бедных захоронений. Можно только предположительно и осторожно говорить о возможности зарождения у афанасьевских племен функциональной дифференциации и начале разграничения культовой и «светской» власти. В качестве подтверждения данного тезиса следует указать на присутствие в погребальной традиции афанасьевцев особо значимых курганов, которые отличаются от стандартных захоронений. Среди всех афанасьевских погребений в Минусинской котловине выделяется большой курган у села Восточное, на правом берегу Енисея. Это - монументальное сооружение: ширина каменной ограды кургана - 5 метров, высота насыпи более 2 метров, диаметр кургана - 20 метров. В центральной могиле были похоронены обезглавленные мужчина и женщина. В ногах находились трупы младенцев. Среди вещей в могиле обнаружены глиняная корчага и длинный жезл, предположительно деревянный, украшенный 200 роговыми гвоздиками. В заполнении могильной ямы, как редкое исключение, были найдены кости диких животных: косули, зайца и птицы. По мнению автора раскопок этого замечательного погребального комплекса у села Восточное Э.Б. Вадецкой: «Курган свидетельствует о появлении особо монументальных... сооружений, видимо, для старейшин-вождей племени в Минусинских степях ещё с энеолитической афанасьевской культуры».
Определенные представления об особенностях социальной жизни афанасьевских племён дают палеодемографические наблюдения. Собранный статистический материал позволяет получить наиболее полные данные о характере смертности древнего населения. М.П. Грязнов проанализировал сведения о возрасте 150-и человек на основании материалов девяти исследованных афанасьевских могильников Минусинской котловины, включая такие яркие памятники, как: Афанасьева Гора, Карасук III и т.д. Отмечается высокая смертность населения в юношеском возрасте от 15-20 лет, вдвое большая, чем последующие возрасты. Максимум смертности фиксируется у взрослых в промежутке 40-60 лет, что свидетельствует о короткой продолжительности жизни у афанасьевцев.
С изучением афанасьевской культуры связано несколько проблем, наиболее важная из них - это происхождение населения и самой культуры. В науке в настоящее время существует несколько точек зрения по вопросу о происхождении культуры и ее появлении в Минусинской котловине. Со времени выделения афанасьевской культуры большинство исследователей относило её к эпохе энеолита. В качестве основных признаков культуры на территории Саяно-Алтая отмечались: очевидная принадлежность афанасьевцев к европеоидной расе; отсутствие связей с местной южносибирской неолитической культурой; четко выраженная погребальная традиция, значительное сходство афанасьевской культуры с ямной культурой Восточной Европы. Все эти обстоятельства позволили исследователям высказать достаточно аргументированное предположение о том, что носители афанасьевской культуры в Южной Сибири появляются внезапно и уже с вполне сложившимися характерными чертами культуры. В связи с вышеизложенным, одной из основных гипотез о происхождении афанасьевцев стала миграционная концепция. Наиболее широко распространена в научной литературе точка зрения о несомненной связи афанасьевцев с древнеямной культурно-исторической общностью степной части Восточной Европы.
По мнению Э.Б.Вадецкой, сопоставление этих культур позволяет выявить много общего в их культурных традициях: ритуальная погребальная практика, традиции металлургии, формы производящего хозяйства, общие формы отдельных категорий погребального инвентаря. При сопоставлении форм керамики афанасьевцев и ямников обнаруживается сходство. Для обеих культур типичны сосуды яйцевидной, эллипсоидной форм с заостренным дном. Наблюдается общее и в орнаментации сосудов. Конечно, афанасьевская керамика не совпадает полностью с керамикой древнеямной культуры, но еще меньше у неё сходства с местной сибирской керамической традицией этого времени.
Антропологические исследования афанасьевского населения также убедительно показывают схожесть антропологических типов афанасьевцев и древнеямников. Афанасьевские племена принадлежали к европеоидному населению. На основании этих фактов часть исследователей считает, что прародину афанасьевцев нужно искать на восточной границе ямной культурно-исторической общности. Существуют и другие точки зрения о происхождении афанасьевской культуры. С.В.Киселев и И.Н.Хлопин считали, что носители афанасьевских традиций скорее всего пришли в Саяно-Алтай из Средней Азии, где были распространены культуры с производящим хозяйством, или с территорий, соседствующих с этим регионом. В.А.Семенов высказал предположение о том, что афанасьевцы, возможно, являются носителями одного из индоевропейских языков - «прото-тохарских диалектов, анклавы которых сохранились в оазисах восточного Туркестана до первых веков н.э.». Открытие в последние десятилетия памятников афанасьевской эпохи в Монголии и Северо-Западном Китае (Синцзянь-Уйгурский автономный район) способствовало появлению новых идей о местонахождении предполагаемой прародины афанасьевской культуры. Несмотря на то, что в афанасьевских могилах нет датирующих вещей, хронологические рамки культуры, предположительно, определяются XXV-XVIII до н.э.
Афанасьевская культура на территории Саяно-Алтая существовала длительное время. Территориально возможно выделить два варианта культуры: алтайский, вероятно, более ранний, и минусинский. Определить хронологические этапы развития афанасьевской культуры не удается. Всеми исследователями отмечается редкое единообразие основных источников по изучению культуры - погребальных памятников, которые практически не видоизменяются на всем протяжении существования афанасьевского общества. В настоящее время хронологическое определение культуры основывается только на радиоуглеродных датах. В последние годы получена новая серия радиоуглеродных дат из материалов погребений афанасьевской культуры в Минусинской котловине (могильник Суханиха на правом берегу Енисея), которые позволяют значительно удревнить время существование афанасьевской культуры в Южной Сибири. Оно определяется в интервале от 4409±70 гг. - 3936±35 гг. С учетом калибровки получается временной интервал от 3290-3240 гг. до н.э. до 2580-2470 гг. до н.э.
Культуры культуры (Поздняковская культура ) формируется протобалтская Бондарихинская культура , на основе которой...
Загрузка...
